8~ (1/2)
— По-моему, ты сумасшедший, — задумчиво тянет Юу, тонкими струйками выпуская дым, а пальцами свободной руки постукивает по рулю. Акира тоже курит, тоже на переднем сиденье, а я стараюсь не слушать то, о чем они говорят, и просто пялюсь в окно на здание PS. Они оба смотрят в правое окно по сторону водительского сидения, но мне-то неинтересно.
— Да нет, это удобней, нежели я приехал бы сюда завтра снова, — так же спокойно отвечает Сузуки, — это же не эвакуатор.
— Это страшнее, — кивает Широяма, а я до сих пор не понимаю, о чем они, да и зачем? Безынтересная информация.
Подтягиваю сползающие с переносицы очки и кутаюсь в куртку, прижимая сумку к животу. Я бы спросил, почему так долго не едем, если бы в машине были только мы с Юу, но при Акире рот открывать вообще не хочется. Мне. Плевать.
— У него есть права, — Акира жмет плечами, мол, все в порядке, а потом открывает окно, чтобы выкинуть окурок. Аой усмехается и делает то же самое, после чего я наконец-то чувствую и слышу, что он завел машину.
— Тебя домой, мелочь? — он, видимо, оборачивается в мою сторону, и мне приходится оторваться от созерцания такого интересного серого многоэтажного штаба компании. Вот ведь. Слабо киваю, на манер человека, у которого во рту вода, и тут же снова отворачиваюсь, в ответ на что Широяма только хмыкает и трогается с места. О чем они говорили, я так и не понял, но мне же совсем не интересно.
— Кстати, я видел отличные переводки на гитары, — начинает Аой, на что Рейта вопросительно мычит. — Как раз твоя тематика.
— Машины? — мой басист усмехается, а я краем глаза улавливаю, что Юу качает головой.
— Попугаи, — спокойно оповещает он Рея, тот фыркает, давит смешок и отворачивается к окну. У меня где-то в сумке завалялась жвачка со вкусом колы…
Почти всю дорогу я думал о том, как Широяма с Сузуки проведут свой вечер, который они оба обозначили как ?выпить?. Уж мне-то не знать, как эти двое могут выпивать, однако… даже та мысль, что Юу натурал до мозга и костей, меня никак не успокаивала, и я, несмотря на свою обиду, убийственно ревновал, то и дело сверля взглядом растрепанную макушку Акиры, торчащую из-за подголовника. Он обычно не делает никаких укладок, но сегодня его волосы торчали именно так, без всяких подручных средств, уже после сна. Он, наверное, только пару раз расческой по ним прошелся и забыл вообще о том, что является обладателем неплохой такой проволочной шевелюры.
— Пиво? — зачем-то спросил Акира, как будто в магазине этот вопрос задать было никак нельзя, и я должен был обязательно знать, что и в каких количествах они собрались пить. Юу только отрицательно промычал, и в зеркало заднего вида я увидел, как он наморщился.— Сакэ. Давай? — мы остановились на светофоре, и в этот момент Аой повернулся лицом к Акире. — Пиво ты можешь хлебать в бесконечных количествах. А…— Не отвлекайся от дороги, — Сузуки толкнул его в плечо, да и сзади нам уже посигналили. Они общались так, будто заднее сиденье машины Юу пустовало, а мне от этого было как-то не по себе. Я усиленно жевал жвачку, но это не помогало, и в голову все равно лезли как бы кадры совместного времяпровождения Аоя с моим Акирой. Наверное, Широяма уже понял, что мы с Сузуки в легкой ссоре, поэтому решил не быть тем сводником, который поможет нам помириться. А заговори он со мной и ним одновременно, все равно так вышло бы. Смешно, ведь все мы члены одного коллектива…— Хотя я не прочь напиться.— Тогда мне придется остаться у тебя на ночь, — гоготнул Акира, и после этого я надел наушники, прибавляя громкость едва ли не на максимум.
Открыв глаза, понял, что в голове играет LUNA SEA, и глаза тут же захотелось закрыть обратно. Однако что-то или кто-то уверенно тормошил меня за плечо, и я понял, что нахожусь в наушниках, их тут же пришлось вытащить, а также разлепить веки. Дверца с моей стороны была открыта, и оттуда неприятно поддувало холодом. С переднего сиденья меня толкал Аой, что-то бормоча о том, чтобы я просыпался, а краем глаза я заметил, что на улице за открытой дверью стоял Сузуки. Лица, правда, не видел: только торс под расстегнутой кожаной курткой. Он снова курил.— Приехали, извольте вываливаться, — галантно произнес Широяма, наверное, уже устав будить меня. Убрав наушники в сумку, понял, что прокрутилась почти половина плейлиста за то время, что мы ехали. А песен там всего около сорока. Видимо, долго стояли в пробках, или же Юу долго не мог меня растолкать.
— Извини, — еще сонно пробормотал я, а после сгреб все свои вещички, то есть сумку и очки, которые я успел когда-то снять и которые лежали рядом, и вылез наружу. Сузуки потеснился и молча смерил меня спокойным взглядом. Я только про себя подумал, что виноват-то он, и смотреть так должен я, но вслух ему ничего не сказал. Толку?.. Я буду обижаться до тех пор, пока он сам не поймет свою ошибку и не извинится.
— Спасибо, Юу, — киваю ему, а он кивает в ответ, и только после этого я захлопываю дверцу пассажирского сиденья. Акира в салон залезать не торопится, только курит и дымит за счет направления легкого ветра в мою сторону.
— Вернешь долг потом, — ну как же без этого. Я только натянуто-широко ему улыбаюсь с напускной миловидностью, а он уже закуривает за рулем и давит по газам. Я смотрю вслед его машине, и мне… стоп.Рей докуривает и топчет выброшенный окурок носком кеда, а после сует руки в карманы джинсов. Сука.
— Только не говори, что вы третий раз за день проводите меня… — устало выдыхаю я, суя в сумку очки и закидывая ее на плечо слишком небрежно, а он жмет плечами и ближе не подходит. Смотрит так непринужденно, словно и не обидел он меня никак.
Возможно, если бы он сейчас кинулся ко мне, начал бы извиняться и говорить самые оригинальные и нежные слова любви, я бы его и выслушал, и понял, но он стоит на месте и смотрит даже не на меня, а на окна дома за моей спиной. Мельком отмечаю, что уже половина пятого.
Не говоря ничего Акире, я просто развернулся к нему спиной и направился к подъезду, попутно шаря рукой в сумке в поисках ключей от квартиры. Шаги за спиной как бы намекают на то, что Сузуки идет следом, причем с такой же скоростью, что и я сам. Мерзавец.
— Слушай, Акира, — резко разворачиваюсь и едва ли не впечатываюсь спиной в дверь дома – он тоже не ожидал такого быстрого торможения.— Така, — перебивает меня, и я сразу же, повторяю, сразу же затыкаюсь, во все глаза уставившись на него. Он творит со мной невообразимые вещи, веревки вьет! Я даже не протестую, привыкнув к этому ?Така?, только бровь вопросительно изгибаю. Это все, на что хватило моего псевдопафоса. — Прости.
Прости? Сглатываю, смотря на него в надежде, что он поймет намек в моем взгляде, но кроме этого жалкого и непонятного ?Прости? ничего нет. Он считает, что этого достаточно. Если бы мы играли в театре, то за такую сцену, которая должна быть романтичной и трогательной, нас бы закидали. Чем-нибудь. Вздыхаю и, развернувшись к нему, открываю дверь, но он ее придерживает, поэтому заходит следом в подъезд.
— Така, — снова повторяет он. Да, как же. На этот раз я не поддамся! Проси меня, умоляй меня, останавливай меня, толкай внушительные мужские обещания, а я…
А я вжимаюсь животом и пахом в ребро перил, когда он прислоняется ко мне сзади, сплетая пальцы рук и перехватывая мою сумку, ручки которой я так уверенно, как мне казалось, сжимал.
— Кою все равно все знает, — вкрадчиво произносит он, и вкупе с полумраком нулевого этажа подъезда этот его голос заставляет мурашки бежать по спине. Я вздрагиваю, но все-таки отлипаю от поручней и спешу подняться по лестнице к лифту; спешу, пока он не хватает меня за руку и поднимается следом.