Часть 2 (1/1)

—?Эй ты,?— Кудо громко лопает пузырь из жвачки, пытаясь привлечь к себе внимание,?— Слышишь?! Разговор есть.Мадарамэ голову не поднимает, но краем глаза следит за дальней стеной. Кто знает, что он может выкинуть? Кудо после первого дня обращался только к Акацуки, а в сторону стола старался даже лишний раз не смотреть.—?Сараяшики хочет встретиться с Роромори.Сараяшики? В воспоминаниях Акацуки, Кудо никогда не звал ее так. Это можно было бы расценить как намек на то, что Мадарамэ не входит в их компанию. Впрочем, вряд ли этот мальчишка будет так заморачиваться. Да и какое, в конце концов, Мадарамэ дело?Единственное, что его сейчас касается?— Юзу. Вписывая букву ?Ю? в единственный оставшийся пробел, Мадарамэ не может удержать улыбки. Вот теперь все сходится. Идеально сходится. Раз такое дело, можно немного и развлечься.—?И чего же ты хочешь от меня? —?Мадарамэ отвратительно приторно улыбается.—?Чтобы ты умер,?— беспечно бросает Кудо, однако с отвращением отворачивается,?— Но вряд ли ты так легко на это согласишься. Так что хотя бы отпусти Роромори. Она не твоя собственность.—?Я ни в чем не ограничиваю Юзу. Похоже, это исключительно ее решение.Мадамарэ пожимает плечами, будто бы он тут не причем. Хотя, он даже не врет. Юзу всего лишь слишком занята чем-то более значительным, чем встреча с какой-то несносной девчонкой. Однако, лежащий перед ним план действий говорит, что, возможно, ее стоит подтолкнуть. В конце концов, нехорошо лишать человека возможности попрощаться. Но это потом. А сейчас…—?Что ж… Насчет твоей первой просьбы,?— Мадарамэ достает из ящика небольшой нож. —?Думаю, я могу помочь тебе.Кудо оборачивается и его глаза забавно расширяются, когда он видит приставленное к горлу Мадарамэ лезвие. Ой-ой, кто-то испугался? Какой-то безумный мудак, делящий с твоим мальчиком одно тело, собирается устроить тут самоубийство.Конечно, нет.Только вот Кудо об этом знать пока не обязательно. Это просто маленькая месть: немного терзаний?— небольшая плата за постоянно просыпающегося Акацуки.—?Слышь, прекрати,?— голос немного дрожит. Поглядите-ка, и правда переживает.—?А как ты думаешь, Кудо-сан, кто вытолкнул Акацуки из окна в ваш самый первый день?Кудо подскакивает и сжимает кулаки. Можно даже разглядеть, как побелели костяшки пальцев. Кажется, он собирается излиться проклятиями смешанными с ты-зашел-слишком-далеко упреками. Впрочем, Мадамарэ и сам знает, что его занесло. Наверняка Хакамори этого не одобрит.Но ведь и у Акацуки не каждый день появляется кто-то настолько важный.Мадарамэ поднимается и решает подойти поближе. Быть так близко к Кудо, как только возможно, но недостаточно, чтобы тот мог что-то предпринять. А затем происходит что-то неожиданное. Мадарамэ спотыкается; на халат капает пару капель крови.Отвратительно.На стене мелькает тень. Кого-то ждет веселая ночка.Порез небольшой, однако, Мадарамэ все равно отбрасывает нож и хватается за шею. Кудо не сводит испуганного взгляда и, кажется, даже вздрагивает, когда нож бьется об пол. Впрочем, такого маленького несчастного случая вполне хватает, чтобы Мадарамэ пришел в себя. Он встряхивает головой и с улыбкой смотрит на Кудо.—?Видишь, Кудо-сан,?— он опускает голову, как провинившийся ребенок,?— я такой же неловкий. Все-таки мы одно целое.Кажется, что Кудо готов зарычать, и Мадарамэ примирительно протягивает руку. Тише-тише. Круто развернувшись, Кудо быстро идет в сторону выхода, и злость буквально окутывает его. Про то, что он там бубнит себе под нос даже думать страшно. Мадарамэ его не останавливает. Ему тоже есть, чем заняться.Например, переодеться.Срочно.Он сидит на кровати и улыбается Мадарамэ этой своей пустой улыбкой. Показывает рукой на приготовленные пластырь и запасной халат. Чертов Акацуки.Почему бы тебе просто не уснуть?—?Но я больше не хочу спать,?— задумчиво наклоняет голову Акацуки, словно спрашивая себя. —?Да, определенно не хочу.Мадарамэ чувствует, что опять начинает злиться, и несильно нажимает на порез на шее. Только, чтобы вызвать болевые ощущения; без крови. Нельзя, чтобы снова пошла кровь. Именно чертова кровь пробуждает Акацуки. А учитывая, что его податливость осталась где-то в тех участках памяти, куда доступ внезапно оказался закрыт, сейчас он особенно опасен.—?Это ведь было так нечестно: просто выключать меня, но пользоваться моей памятью,?— пожимает плечами Акацуки,?— поэтому я взамен забрал часть твоих эмоций. Ты же не против, Мадарамэ-сама?—?Знаешь, мне больше нравится говорить вслух,?— продолжает после небольшой паузы,?— так я кажусь себе более реальным. Макино-кун говорит так мало, потому что хочет слиться с этим миром. Однако, я не хочу.Мадарамэ смотрит на свое запястье, на котором появляются порезы; смотрит на свои пустые ладони и проклинает себя за то, что уделил так мало внимания изучению своей болезни.—?Да уж, пожалуй, я не защитный механизм, а полноправная личность. Как нехорошо получается, что у меня тоже есть права,?— произносит Мадарамэ и тут же закрывает ладонью рот. Это не его слова.Он смотрит в камеру, расположенную в углу комнаты. Красный огонек мигает, сообщая об исправности прибора. Но ведь Пака может заниматься и другими делами. Скорее всего, он отправился за Аньей, который явно мог выкинуть что-то плохое.Надо срочно найти его и успокоить.Внезапно тело пронзает удар тока и устоять на ногах не получается. Глаза закрываются, а слова доносятся как будто издалека:—?Простите, Мадарамэ-сама, Иридэ-сама, но я должен был. К сожалению, я не могу позволить вам уничтожить это тело. Поэтому, пожалуйста, отдохните немного.