1 глава. (1/1)

Что представляет собой человеческая жизнь? Насколько она ценна? Для меня она не значит ничего. Я предпочёл бы умереть. Всё просто: я раб. Такой жизнью люди не живут. Это даже не существование. Я заложник, я подстилка, я никчёмная игрушка. Меня используют в совершенно определённых целях: я сексуальный раб. Причём мой хозяин мужчина.Я был самым обыкновенным парнем со своими мечтами, со своими проблемами. В 15 лет у меня умерли родители. Они попали в аварию и погибли на месте. Времени скорбеть не было. Я понимал, что раз у меня нет родственников, то меня отправят в приют. Но желания жить там совершенно не было, поэтому, забрав все деньги из дома, я сбежал, пока не появилась социальная служба. Денег оказалось очень мало. Их не хватило бы на покупку квартиры, а в мой дом уже не вернуться. Если б я решил жить в гостинице, пусть в самой дешёвой, то денег хватило бы на пару месяцев от силы. Поэтому я решил тратить их по очень большой нужде. В школу я тоже не мог вернуться, тогда бы меня точно отправили в приют. Сейчас я понимаю, что это изменило бы мою жизнь не в такую сильную сторону, и я не попал бы в рабство. Но тогда приют казался мне самым страшным кошмаром в моей жизни и даже лишение благ и ужасные условия существования были не так страшны. Мне было всего пятнадцать лет: глупый, ещё не отошедший от шока, но амбициозный парнишка. Что я мог тогда решить? Мне абсолютно некуда было пойти, и я нашёл полуразваленный дом, приготовленный под снос в глухом районе города. В моих планах было найти работу. Но кто возьмёт на работу такого мальчика как я? Все работодатели отказывали мне,говоря одну и ту же фразу: "Вот если б вам было шестнадцать...". До шестнадцатилетия мне оставалось почти полгода. Я молил о том, чтоб продержаться этот период, а если меня возьмут на работу, то всё будет прекрасно. Без образования я мог рассчитывать только на низкооплачиваемую работу, типа грузчика или продавца. И когда я обнаружил, что в кармане остались последние пять евро, я понял, что нужно что-то делать. Перспектива сидеть в тюрьме была такой же, как оказаться в приюте. До шестнадцатилетия мне оставался всего месяц. Переполняемый надеждами, я снова пошёл искать работу. Хозяин придорожной забегаловки сжалился надо мной и поставил за кассу. Первый месяц он платил мне половину зарплаты, но когда мне исполнилось шестнадцать, стал платить всю сумму. Моему счастью не было предела. Этих денег было по-прежнему недостаточно для снятия жилья, но я хотя бы смог купить новую одежду и некоторые необходимые вещи. Я работал кассиром всего 3 месяца, когда всё это случилось. Страшно подумать: мне было всего 16 лет, когда я попал в рабство.Теперь мне восемнадцать и я больше не мечтаю о жизни. Мне всё равно. Мне кажется, что как только я наскучу хозяину, то он меня убьет. Не собственноручно, конечно, он поручит это дело своим людям, возможно, тем, кто похитил меня. Я забыл, как выглядит белый свет. Да мне теперь уж всё равно. Я мечтаю побыстрее умереть. Я не знаю, как выглядит ни дом, в котором меня держат, ни район города, где находится этот дом. О прошествии 2-х лет я узнал от хозяина. Через несколько месяцев он попросил называть его хозяином, потому что я признал себя его рабом. Тогда я ещё просил его отпустить меня, обещал, что ничего и никому не скажу, но он лишь рассмеялся мне в лицо.Я живу в клетке. Потому что место, в котором меня держат, иначе, чем частным зоопарком не назовёшь. Я всего лишь один из экспонатов этого зверинца. Это помещение находится в подвале, потому что в клетке с тигром у самого потолка видна полоска света в маленьком окошке, но в нём ничего не видно. Моими соседями являются белый тигр, большой цветной попугай, игуана. И это только те, которых я видел. Хозяин говорил, что если зайти дальше, то можно увидеть пингвинов, скорпионов, пауков и чёрно-белого орла.Несмотря на то, что я раб, живу я не так как рабы на кофейных плантациях. В моей клетке полы и стены с подогревом, температура которых регулируется. На полу лежит футон с подушкой и одеялом. У решётки стоит тумбочка и подушка, которая используется вместо кресла. Повсюду включены лампы дневного света, поэтому недостатка освещения мы не испытываем. В этом подвале тепло, потому что везде развешаны кондиционеры. Кормят меня хорошо, три раза в день. Когда я не работал, то мог позволить себе только завтрак. Но здесь всё по-другому. На завтрак часто давали блинчики с джемом или яичницу с молоком или соком. На обед всегда приносили два блюда с чаем. А вместе с ужином часто приносили десерт. Если десерта не было, значит, сладеньким будет кормить сам хозяин при личной встрече.

В этом подвале был смотритель, он ухаживал за животными и присматривал за мной. Он приносил мне одежду, водил в уборную и в душевую. Казалось что он немой, но я иногда слышал, как он разговаривает с животными.

Я думаю, в подвале много скрытых камер и хозяин лично наблюдает за мной. В принципе, он не плохой человек. Хозяин никогда не издевался надо мной, всегда добр и ласков ко мне. Он разговаривает со мной обо всём на свете, спрашивает моё мнение, выполняет мои просьбы. Я очень удивлён его заботой. Наверное, он просто не привык идти сложными путями, получать отказы. Хозяин не воспринимает неповиновение. Ему гораздо проще взять силой или купить. Но таков его характер, его так воспитывали, он никогда не знал нужды и всегда получал что хотел. Я его не виню. Он меня кормит и поит, одевает и присматривает за мной.

Было легко привыкнуть к такой еде и условиям содержания, я привык даже к хозяину. Он казался мне красивым молодым мужчиной, наверняка глава какой-нибудь корпорации. Сложнее всего было привыкнуть к сексу с мужчиной. Ужасней всего был тот момент, когда моё тело, несмотря на все протесты мозга, стало отвечать на прикосновения и ласки хозяина. Оно тосковало по нему, когда он уезжал в командировки. В моём сердце навсегда останутся те три одинокие недели. Смотритель не имел привычки разговаривать со мной, попугай не умел. Книги, которые принесли по моей просьбе, были прочитаны на третий день. Любое прикосновение к себе отзывалось в памяти его ласками. Через неделю я опустился до самоудовлетворения. Оказалось, что мой организм за полтора года привык к каждодневному сексу. Мне было очень стыдно признаваться хозяину, что в те моменты я думал о нём, о его прикосновениях и ласках, его запахе и вкусе. После той командировки с хозяином произошли перемены. Я стал всё чаще удивляться его поведению, но не мог найти причину этих изменений, а сам он не говорил на эту тему. Сексом мы стали заниматься реже. Я, конечно, приходил в его спальню каждую ночь, но иногда мы просто разговаривали, принимали ванную, spa-процедуры, смотрели телевизор, а затем просто спали в одной кровати. Правда, все эти разы, я чувствовал его твёрдый член под одеялом, но ничего ему не говорил. Зато на следующий день меня ждало море удовольствия, причём несколько раз за ночь. После таких бессонных и изматывающих ночей я отсыпался полдня, а он, как ни в чём не бывало, шёл на работу. Меня всегда удивляла эта черта его характера. Но на все мои слова он лишь махал рукой.