Штормовое предупреждение (1/1)
Ячиру уже готова была и вовсе не открывать глаза, лишь бы не видеть ухмыляющегося лица своего дзанпакто. И шинигами бы даже преуспела в своем стремлении впасть в нирвану, если бы не ветви ивы, хлещущие ее по щекам. Недовольно приоткрыв один глаз, Ячиру покосилась на хихикающую дриаду, не дающую ей восстановить пошатнувшийся душевный покой. По лицу лесной феи несложно было догадаться, что ее немало забавляет то смятение, в котором пребывала лейтенант.
- Хабанера, - устало выдавила Ячиру, - прекрати издеваться надо мной.- Извини, ничего не могу с собой поделать, у тебя такой забавный вид, - усмехнулась было та, но тут же была вынуждена отплевываться от брошенных ветром в рот волос. За те несколько дней, что Ячиру шарахалась от своего капитана как от зачумленного, ее внутренний мир переживал один за другим природные катаклизмы, и сегодня пришел черед ураганного ветра. Юная шинигами давала каждой травинке на своей хлорофилловой шкуре почувствовать, что такое настоящее смятение чувств.
- Ты не можешь прятаться от него вечно, - констатировала дриада, опускаясь на землю рядом с лейтенантом, - да и что тут такого, подумаешь, невинный легкий поцелуй!Ячиру взглянула на нее как на сумасшедшую. Поцелуй, может, и был невинным, но вот перспектива опять встретиться нос к носу с адресатом этого поцелуя пугала ничуть не меньше перспективы провести пару веков в Хуэко Мундо, что немедленно показалось лейтенанту совсем неплохой альтернативой. Потому что как сражаться с пустыми Ячиру знала, а вот как объяснить Зараки свое поведение нет. Да и самой себе его объяснить она не могла. Ее отношение к Кен-чану всегда оставалось неизменным на протяжении тех полутора сотен лет, что они были неразлучны. Она никогда не нуждалась в нем как в отце или брате, хотя, скорее всего, именно так они и выглядели для окружающих. Но и просто близким человеком назвать его язык не поворачивался. Он всегда был для нее всем. Просто всем. Других отношений она не знала. У нее был ее Кенпачик, на которого были направлены все ее чувства, а что это были за чувства сказать сложно. Она радовалась вместе с ним, дорожила им, верила в него, и в тайне всегда за него беспокоилась. Но только сейчас она начала понимать, что что-то там, в этих чувствах, изменилось. Появилось что-то новое, и, пытаясь найти этому название, Ячиру все больше и больше склонялась к тому, что краска в кабинете была явно галлюциногенная, так как напрашивающееся слово просто отказывалось вязаться с образом ее капитана.Наблюдая за напряженной работой мыслей, ясно отражавшейся на лице ее хозяйки, Хабанера лишь печально вздохнула. Для нее ситуация была ясна как день, но, услышав ее мнение по этому поводу, Ячиру чуть было не кинулась топить дриаду в реке. И, судя по такой реакции, их мысли на этот счет были весьма схожи. Лишь бы только Кусаджиши поскорее смирилась с этими, потому что переживать еще и смерч Хабанере совсем уж не хотелось. ***Широко распахнув глаза, Кусаджиши уставилась в голубое, безоблачное небо над головой. Лежащая перед ней катана, символ храбрости шинигами, сияла в лучах солнца. Вздохнув, и для храбрости прикоснувшись к гарде Хабанеры, Ячиру отстранилась от векового дуба, опершись на который сидела последние два часа, погруженная в свой внутренний мир. Бросив быстрый взгляд на главное здание отряда, лейтенант направилась искать своего капитана. Единственное, что она на тот момент точно осознала, так это то, что ей нужен Зараки. А уж что будет дальше, покажет время.
Решительной походкой лейтенант Кусаджиши Ячиру шла между зданий отряда, готовая приступить к исполнению своего сумасшедшего, отдававшего экстримом плана.