20. Together? Together. (1/1)

***(Вся глава писалась под: glee cast – the only exeption)Каждый момент нашей жизни должен быть особенным, запоминающимся, атмосферным. Что касается дней... Я считаю, что они должны быть насыщенны незабываемыми событиями, яркими красками, а так же не быть похожими друг на друга. Одна секунда, вторая... Это уже звенья едва уловимых моментов, выстраивающихся в прочную цепочку нашего "сейчас", нашего "сегодня". Вы помните, что случилось с вами пять минут назад? А день? Неделю? За все эти три месяца жаркого и знойного лета? Ветер, солнце, песок. Пляж, океан, жара. Вечеринки, алкоголь, никотин. Книги, фильмы, карамельный попкорн с Pepsi.Игра в прятки и Play Station.Нелепая влюбленность, свидания и переписки.Домик у озера, "Лолита" и "Анна Каренина". Летний дождь и музыка The Weeknd.Пальмы, лес, шумный город.Запах кофе с пряностями и аромат лайма с мятой и мускатным орехом. Смузи, латте и операция "Дряхлый кролик".Уилл Портер, Аполлон, супермаркет.Смех, радость, детство.Слезы, депрессия, взрослость.Чувства, нужность, доверие.Первый поцелуй, первый раз, первая любовь...Я помню каждое мгновение этого лета.Лета, изменившего меня навсегда. Практически три месяца. Три месяца без родителей. Три месяца, укрепивших мои отношения с братом. Три месяца, познакомивших меня с хорошими людьми, такими, как Марта Грейс. Три месяца на взросление. Три из них, позволивших узнать человека, которого я недолюбливала с детства, питала некую ревность, обиду. Три из них на то, чтобы узнать Дилана, научиться его понимать, научиться принимать его, все в нем, даже все его сдвиги по фазе. Они в любом случае никуда не исчезнут, от них не деться... И, даже не смотря на то, что уже несколько дней все хорошо, я знаю, что Дилан будет периодически терять контроль, просто с моим присутствием в его жизни это будет случаться все реже и реже, но срывы и "навязчивые" идеи никуда не денутся. Каково это — жить так? Родители должны вернуться сегодня, спустя два дня после звонка Стивена. Прямого рейса из Осло хоть в какой-нибудь из штатов США не предвиделось в ближайшую неделю, а времени нет, тревожный звонок Стивена каждой минутой ожидания наверняка выворачивал наших родителей наизнанку. Они должны были лететь через Париж, кажется, или через Брюссель, вроде, так как-то невзначай сказала Марта Грейс этим утром. В с е р а в н о. — Джудит! Все как в начале этого лета. Я, папина библиотека, куча книг. Слышу свое имя, срывающееся с уст моего брата. Кажется, я на него не злюсь, я понимаю, что им руководило, что заставило его свершить звонок. Контроль. Контроль, который я давно уже потеряла. Как теряю и сейчас...— Вместе?— Вместе.Лопатки врезаются в острые полочки, забитые непрочитанными мной книгами. Вот, чем я хотела заняться этим летом. Чтением. А еще йогой, помнится... Грудная клетка Дилана прижимается к моей. Он просто утыкается носом мне шею и делает глубокие вдохи, словно не может мной надышаться, будто у него заберут это чувство. Ведет его кончиком вверх по уголку челюсти, по молочной коже щеки к скуле, к виску, вверх к моим волосам. И я чувствую, как его теплые пальцы заключаются в замок с моими. Как тогда, когда мы были друг другу нужны. Как тогда, когда доверились друг другу. Как доверяем и сейчас. — Джуди, где ты? — Стивен ищет меня где-то на улице, кажется, направляется к озеру. — Не отвечай, — слышу теплый шепот слов Дилана, щекочущий мне ушную раковину. — Не отвечай...— Странно, что, зная мое пристрастие к книгам, мой брат никогда не думает, что меня можно найти в библиотеке, — издаю смешок, а после из моей груди вырывается едва различимый стон, когда лучший друг моего брата вовлекает меня в поцелуй. — Я все еще не могу свыкнуться с той мыслью, что ты уже умеешь читать, Джуди-кид... — он смеется, и от его слов меня накрывает чувство дежа вю. Я, читающая "Анну Каренину", сидя на удобном и широком подоконнике. Дилан, находящий меня здесь и издевающийся над моими щеками и возрастом. То, с чего начиналось это лето. Наше с ним лето. — Вообще-то, мне шестнадцать, Дилан, — с улыбкой трусь кончиком носа об его кончик. — Но я знаю, что с этими пухлыми детскими щечками я тяну на шесть, — это... Это так странно — оглядываться назад, видеть себя Джуди-кид и понимать, что что-то во мне изменилось. И в памяти сразу всплывают слова моей мамы: "Пообещай, что, что бы ни случилось, ты останешься прежней Джуди". Кажется, я тоже не умею сдерживать свои обещания.— Ты не меняешь, Джуди-кид, — выдох его слов касается моих губ. — Правда? — тихо спрашиваю, поднимая на него взгляд, но не отдаляясь, да мне и некуда, в общем-то...Р е б е н о к.Малышка Джудит Россум.Джуди-кид.— Нет, — Дилан отвечает низко, после чего вовлекает в поцелуй. — Нет, неправда. — Ты все еще злишься на него? — слетает с моих уст, когда я коротко разрываю поцелуй, но затем снова целую его, прикусывая нижнюю губу и слегка оттягивая ее. — Ты хорошо целуешься, — между прочим произносит он, и я ощущаю, как по моей коже проходятся мурашки, они пробегаются вдоль пуговок-позвонков жидким электричеством. — У меня был отличный учитель...Превосходный учитель. Лучший учитель. Прогибаюсь в спине, чувствуя, как жаркая и широкая ладонь О’Брайена ложится мне на поясницу. Хрипло и отрывисто дышу, прикрывая веки и откидывая голову наверх, когда парень принимается целовать мой подбородок и шею. — Джудит? Дилан? Где вы?Ищи, Стивен. Мы снова играем в прятки...— Я не умею злиться на него дольше дня, — поясняет, — он же мне, как брат... Что бы он ни натворил, он всегда будет моим лучшим другом, ведь это нужно иметь просто божественный запас нервов, чтобы выносить меня. К тому же, вчера мы с ним поговорили... Он, кстати, не против нас с тобой, вроде...— Странно, я думала, что мой брат захочет любому руки оторвать, кто посмеет ко мне прикоснуться. Или, нет... Просто выколет глаза, чтобы не смотрели, — смеюсь, оглаживая подушечкой большого пальца щеку Дилана. — Ну, — он пожимает плечами, хмыкая, — в том, что ты вместе с парнем, который по совместительству еще и лучший друг твоего брата, есть своя прелесть, согласись...Клаксон машины, доносящийся с улицы, заставляет меня вздрогнуть. Прелесть окна библиотеки состоит в том, что с улицы не видно, что/кто находится в помещении, но зато весь двор и озеро с лесом видны, как на ладони, кажется я уже говорила об этом. Не сговариваясь, мы оба поворачиваем головы к окну, выглядывая. Желтое такси мелькает из-за кустов, и я ощущаю, как все во мне падает в пятки. Последние секунды этого лета выскальзывают, как песок сквозь пальцы, не словить их обратно, не пригреть у сердца еще хоть на мгновение... Родители. Все как в тот раз. Только тогда они уезжали, а сейчас вернулись обратно... Дилан переводит на меня взгляд, как и я на него, и мы оба отрывисто дышим, судорожно и крепко обхватывая друг друга за запястья. Глаза О’Брайена округляются, наверное, как и мои, я ощущаю, как каждую клеточку тела заполняет паника. — Им не отнять у нас это чувство, помни об этом, что бы ни случилось, — голос Дилана немного дрожит, но последующий после его реплики поцелуй полностью наполняет меня уверенностью. — Им не отнять у нас "нас". — Вместе?— Вместе.***Шаги Стива широкие и практически бесшумные. Он хватается рукой за перила лестницы, ведущей на второй этаж, взбираясь наверх. — Ди! — это кошмар. Как-то не вовремя все решили спрятаться, ведь такси уже приехало... — Джуди-кид!Трет затылок, направляясь по коридору. Толкает рукой дверь, ведущую в комнату сестры, а в ней пусто. Застеленная кровать, постеры с поп-звездами на стенках... На рабочем столе несколько фотографий в рамочках. В основном все семейные и детские. Закрывает двери, поджимая губы. — Джудит, ты можешь злиться на меня столько, сколько тебе влезет, но мама с папой уже приехали, и они по тебе соскучились.В комнате Дилана тоже никого. Синие занавески зашторены, кровать застелена немного небрежно. Здесь всегда почему-то пахнет цитрусовыми и мятой... Как лето. — Ди, может, поможешь мне ее найти?Хотя и он спрятался куда-то. А может быть, они сейчас где-то вместе, Стив не в праве этому никак помешать. Ему не отнять то, что есть у них.Шум в гостевой комнате. Кто-то тянет молнию чемодана и тихо чертыхается про себя, что одежды за все это время не прибавилось, но в начале лета чемодан застегнулся легко, туда, казалось, еще слона можно было запихнуть, а сейчас молния расходится, трещит по вшам, да и крышка едва ли закрывается. Стив подходит к раскрытой двери и секундой позже упирается плечом в дверной проем, скрещивая руки на груди и молчаливо наблюдая за Мартой Грейс. Девушка обреченно роняет тяжкий вздох, спешно подбирая в пучок пшеничные волосы. — Я ж тебя закрою, — смело и уверенно обращается к чемодану. — Да, закрою-закрою, — повторяет, словно это нагонит на сумку страх. — Помощь нужна? Марта вздрагивает от неожиданности, оборачиваясь. Кажется, у нее вот-вот начнет дергаться левый глаз от нервного тика, но, нет, девушка лишь отступает на шаг, и ее рот слегка приоткрывается. Стивен не ждет разрешения, проскальзывает в комнату, направляясь к кровати, на которой лежит сумка. Они так и не помирились с тех пор, и угрызения совести за собственно сказанные слова, кажется проделали в желудке Россума дыру. — Думаю, это нужно будет переложить в боковой карман, — брат Джудит достает из сумки девушки косметичку, — а это можно будет положить сюда, — берет в руки одну из блузок Марты Грейс, аккуратно укладывая ее на поверхность уже упакованных вещей. Краем глаза он цепляет молчаливую реакцию Грейс, как она наблюдает за каждым взмахом его руки, держась немного в стороне. Пальцы Стива нащупывают "собачку" молнии и тянут ее вдоль, плавно застегивая сумку. — Дело в шляпе, — хрипло срывается с его уст, и он переводит взгляд на девушку.Нет, дело дрянь.Тишина. Она наступает на стенки гортани, не позволяя сглотнуть скопившуюся во рту жидкость. Стив знает, почему Марта молчит, почему не разговаривает с ним и чего заслуживает. А еще Россум наконец понял статус своего отношения к Грейс...— Я хочу этого... — молвит, запинаясь. — Вероятно, я буду самым нелепым партнером по танцам из всех тех, которые у тебя были, но я хочу... Вероятно, я самый ужасный друг, который у тебя есть сейчас... Мне так хочется себя ударить за те слова, что я тогда сказал... Я надеюсь, ты меня простишь, и твое предложение все еще останется в силе, а если нет... — смотрит четко ей в глаза, понимая, что девушка внимательно слушает его. — Что ж, я полностью этого заслуживаю. Заслуживаю ту затрещину и готов получать еще и еще, только бы они были от тебя. Ведь ты будешь тогда хотя бы разговаривать со мной. А если нет... Я это пойму. Но я хочу пойти с тобой на тот мастер-класс в октябре. И я... — делает шаг ближе к ней, и Марта уже не пятится. — Я хочу быть твоим другом...Д р у г о м.Грейс молчит на протяжении последующих пяти секунд, но более не выдерживает этой стальной тишины. — Д-другом? — хрипло переспрашивает, неосознанно делая шаг к Стиву навстречу.Другом...— Нет, — отрезает парень и за несколько широких шагов добирается до месторасположения Марты, обхватывает ее лицо своими ладонями и бросает напоследок, прежде чем целует, за что, вероятно, получит еще одну пощечину: — Нет, более, чем просто другом. Странно, но Марту это не повергает в ступор, она не пытается его оттолкнуть, а затем зарядить по лицу оплеуху. Вместо этого ее руки притягивают Стивена к себе еще ближе. И это стирает последнюю грань между понятиями "друзья" и "большее". Большее. Гораздо большее. И давно уже было пора. — Вместе?— Вместе. ***— Мама! — слух цепляет веселый голос Олли, выбегающего из дома во двор. Брат Дилана широко разводит свои маленькие руки, едва ли не запрыгивает женщине на шею. — Олли!Смуглая кожа, солнцезащитные очки придерживают черные волосы, не давая им падать на лицо. Легкий сарафан цвета Карибского моря... Миссис Би всегда казалась мне шикарной женщиной, и дело было не только в том, как она выглядит. Она всегда любила Дилана, я это знаю, я помню, как заботливо она обнимала его в день отъезда, и как сильно Дилан обнимал ее в ответ. Теперь же во мне взращивается не просто восхищение, но и уважение к родителям О’Брайена. Я знаю, они делают все, чтобы помочь Дилану и меньше всего на свете хотят причинить ему боль. — Нужно было съездить в город и купить еды на целый год до следующего лета, — произносит парень, поднимая на меня взгляд. — Приобрести морозильную камеру, набить ее битком различными продуктами... Купить много-много шоколадок и не портящихся энергетических батончиков... Закрыться тут и жить... Здесь столько книг, которые и за всю жизнь не прочтешь... Мы могли бы остаться здесь навсегда...— Я бы читала тебе на ночь, — издаю смешок, улыбаясь. — Я бы каждое утро готовил бы тебе завтрак...— Осенью мы отправились бы в лес за грибами и грелись под пледом с кружкой горячего шоколада, когда за окном был бы ливень. — А зимой мы топили бы камин, встречали бы вместе Рождество и катались бы на коньках на замерзшем озере.— Звучит прекрасно, — спешно проговариваю.— Да, звучит, как реальный план... План остаться здесь навсегда... В нашем домике у озера.Мне бы хотелось этого.— Нам придется выйти к ним, Дилан, — слетает с моих губ, и парень лишь поджимает губы, опуская взгляд. Он понимает, что я права, он знает, что уже ничего не исправить, родители здесь, вернулись, что лето заканчивается. Он знает, что никому не отнять то, что есть у нас с ним. Парень роняет вздох, но не тяжкий, такой, словно принимает важное решение, ведущее за собой какие-то последствия, как взрослый человек. Он снова берет меня за руку, на этот раз уверено выпрямляя спину, и поднимая на меня взгляд. — Что ж, — протягивает.И повисшая на мгновение тишина говорит все за нас. — Вместе? — спрашивает, потирая мою руку большим пальцем. — Вместе, — твердо отвечаю.— Помни, что бы ни случилось, им не отнять то, что я чувствую к тебе. Никому не отнять наше с тобой долгое лето...В какой-то момент мы покидаем библиотеку, идем по коридору, затем спускаемся по лестнице на первый этаж. В какой-то момент августовский вечер целует мою кожу все еще теплым ветром, развевая мои темные волосы. Обмениваемся с Диланом короткими взглядами, улыбаясь уголками губ, и я чувствую, как он крепче обхватывает мою руку. Мама обнимает сразу и Стивена, и Марту, и я в который раз удивляюсь тому, как я могла быть настолько все это время неосознанной. Я не знала ни Марту, ни то, чем болен О’Брайен, когда об этом знали все вокруг меня. Была наивным ребенком во всем, любящим романтику, чтение, творчество Тейлор Свифт и то, как сексуально сидели плавки на бедрах Уилла Портера. Кажется, этим летом что-то в моей жизни явно пошло не так...— О! — моя мама облегченно вздыхает, завидев нас, и закатывает глаза. — Слава богу, ты нашел мою малышку, Дилан, а то я думала, что вы, мальчишки, совсем ее тут все лето обижали, — женщина делает шаг вперед, но затем как-то замирает, опуская взгляд на наши руки. По идее, или по мыслям наших родителей, я всегда была непослушной оторвой, не любила находиться рядом, когда наши семьи собирались вместе, всегда пряталась от всех, меня искали, а когда находили, то приводили точно так же. Дилану бы стоило высвободить мою руку, нашлась "пропажа", но ведь дело здесь далеко не в поиске, верно? Я уже не тот непослушный ребенок, предпочитающий книги и одиночество.Это лето поставило точку в моем детстве. Это лето изменило меня. Нет. Всех нас. Всех нас пятерых. И Дилан по-прежнему держит мою руку. Потому что, как бы они сейчас не отреагировали на это, это им у нас не отнять. Конечно, мы с Диланом не одни из тех парочек, сбегающих из дома, когда родители запрещают им быть вместе, но им все равно не отнять у нас это чувство... Мои родители знают Дилана и его семью уже столько лет... И наоборот. Разве они не поймут? — Джуди! — радостно произносит папа, переводя взгляд ореховых глаз с меня на Дилана. — Дилан! — парой-тройкой широких шагов добирается до меня, и затем я ощущаю, как отцовские теплые руки прижимают мое тело к себе. Поджимаю губы, чувствуя, как парень медленно выпускает мою ладонь, позволяя мне обнять папу в ответ. А я... А я ведь действительно скучала по ним... По папиным забавным историям, по мамиными советам и блинчикам с черникой на завтрак...Миссис Би прижимает к себе старшего сына, заботливо гладя его по голове со слезами на глазах, что-то шепчет ему, на что парень одобрительно кивает, целуя маму в щеку. — Моя малышка Джуди... — слух цепляет голос матери рядом, и папа размыкает объятия, ведь понимает, что здесь есть еще один человек, который по мне скучал, как и я по нему.— Мама, — практически шепчу, ощущая, как ее теплая ладонь касается моей щеки. Женщина улыбается, но смотрит на меня несколько взволнованным, но в то же время счастливым взглядом. Словно понимает, словно поняла это лишь по одному тому, как Дилан сжимал мою руку. — Я рада за вас, — шепчет мне на ухо, обнимая, и я вздрагиваю от неожиданности. — Моя малышка так изменилась... — оглаживает мои волосы, крепко обнимая. — Я рада за вас с ним... — ей не нужно называть его имя, а мне не нужно отрицать, словно ничего нет. Мы оба понимаем. Перебрасываюсь взглядом с Мартой.Я не забуду наш с ней девичник и все ее советы...Перевожу глаза на Олли, который смотрит на меня в ответ.Я не забуду игрушечного зомби и чтение "Джека и бобового стебля". Стивен поджимает губы в легкой улыбке, глядя на меня.Я не забуду то, как сильно укрепилась между нами братско-сестринская связь. Но, нет, для меня он всегда будет "Придурком", а я для него "Маленькой какашкой". В последний момент, улыбаясь маме, я перевожу взгляд на Дилана, обнимающего своего отца, и парень поднимает на меня глаза.Каждый момент нашей жизни должен быть ярким, запоминающимся и неповторимым. Это фундамент нашей памяти, нашей молодости, того, что мы будем вспоминать всю оставшуюся жизнь. Я не забуду наше с ним лето. Стивен и Дилан были правы — это лето было особенным. Три месяца лета, которое обещало быть долгим. Лета, которое изменило меня навсегда.