1. This summer is about to be unforgettable (1/1)

Каждый момент в нашей жизни должен быть незабываемым, необыкновенным. Каждый день должен быть наполнен смыслом, чем-то ярким и восхитительным. Череда моментов перетекает в секунды. Те, в свою очередь, в минуты, и так, кирпичик за кирпичиком и выстраивается вся жизнь. Жизнь, которая должна быть неповторимой, запоминающейся и интересной. Пожалуй, начать нужно прямо сейчас, с этой самой секунды, с этого дня, этого длинного и знойного лета.Лета, изменившего меня навсегда. Изначально решение родителей отправиться на все лето в тур по Европе я воспринимаю не всерьез. Они никогда не оставляли меня и моего старшего брата Стива так надолго, максимум на три недели. Когда я осознаю, что они не шутят в своих намерениях, меня одолевает чувство резко накатившей неизвестности. Три месяца... Три месяца с моим старшим братом. Три месяца с человеком, которого я недолюбливаю с детства, с Диланом.Три долгих месяца с двумя балбесами, которые старше меня на три года, но по уровню развития остановились в возрасте десяти лет. Мои родители дружат с О’Брайенами столько, сколько себя помню, и дружили с ними еще задолго до моего рождения. Сказать по правде, я всегда чувствовала себя немного лишней, когда обе наши семьи собирались вместе. Родители вместе с миссис и мистером О’Брайен всегда обсуждали взрослые вещи, вещи, которые мне не понять, я же мелкая, для некоторых вообще в новинку, что я уже умею ходить, не то что вообще разговаривать. Даже их сын, они с моим братом Стивом сразу нашли общий язык, стали лучшими друзьями. А зачем им была я? Я роняю тяжкий вздох, ощущая, как внутри завязывается неприятный узел. Такси, которое отвезет родителей в аэропорт, уже подъехало. Наверное, это лето было бы действительно спокойным, таким, каким я его планировала (заниматься йогой, развивать и открывать свои чакры и как можно больше читать для саморазвития), если бы О’Брайены не отправились в эту поездку вместе с родителями, оставляя меня на Стива и Дилана в нашем семейном домике на озере, в котором я провожу каждое свое лето. И сейчас, сидя на подоконнике в папиной библиотеке, меня отнюдь не посещает мысль о том, что это лето будет особенным. Скорее уж, просаженным и потерянным.Переворачиваю хрустящую страничку книги "Анна Каренина" ломкими и тонкими пальцами, коротко отрывая взгляд от строчек, чтобы выглянуть в окно. Из-за яркого солнца, нещадно лупящего прямо по глазам, родителям, находящимся во дворе, трудно рассмотреть мой силуэт в окне, зато их фигуры мне видны, как на ладони.— Джуди!Слышу свое имя, но не подаю виду. Опускаю глаза на строчки, продолжая читать.— Джуди-кид! — а вот так меня называют только двое человек. Двое человек, которых я ненавижу в равной степени. Ребенок. Я для них всегда была ребенком. Меня всегда обижало, когда Стив и Дилан играли в различные игры между собой, но не принимали меня в команду, приводя железный аргумент: "Ты еще ребенок". — Джу-у-у-уди-кид, родители уедут, не попрощавшись с тобой. Потом плакать и жалеть будешь. Плакать. Многое ты обо мне знаешь, братик.Голос Стивена звучит сравнительно недалеко, где-то за дверью, но, тем не менее, я слышу, как его шаги отдаляются, и тихо ликую. Как в детстве, Стив, помнишь? Помнишь, как мы играли в прятки? — Джуди! — Где эту девчонку носит? — Джуди-кид!Я настолько всем нужна? Интересно. Сгибаю ноги в коленях, притягивая их к себе. Подоконник в маленькой отцовской библиотеке широкий и довольно удобный за счет разложенных на нем подушек. В дни особой бессонницы я люблю лежать здесь, рассматривать сквозь призму окна ночное небо, усеянное крошевом звезд, слушать, как поют сверчки и как цикады им аккомпанируют. — Джуди! "Несколько строчек осталось... Секунду..." — мелькает мысль, а после я осознаю, что так и не произношу этих слов, не выдаю свое месторасположение. А в прочем, и не надо — ручка двери в помещение оттягивается со скрипом, и я отрываю взгляд темно-карих глаз от последнего слова в предложении, поднимая его на человека, пересекающего порог. Блин. — Ну, конечно... — за четыре года, которых я не видела Дилана, голос парня изменился, стал более грубым. Да и сам Дилан, вернувшись из Италии, в которой жил несколько последних лет, изменился. Он вернулся где-то с полгода назад. Благо, что это первая наша встреча с тех пор, и как жаль, что не последняя. — Где еще я бы тебя нашел, как не в библиотеке, Джуди-Кид? — он кладет руки на талию, переминаясь с ноги на ногу. Фыркает, издавая смешок. — Я все еще не могу свыкнуться с мыслью, что ты умеешь читать, — или не изменился, нет. Я беру свои слова обратно. — Вообще-то, мне шестнадцать, Дилан, — процеживаю, и О’Брайен вскидывает бровь, отвечая:— Серьезно? С этими пухлыми детскими щечками ты тянешь на шесть. На... На шесть? Шесть?Ощущаю урон, нанесенный моей гордости, и возмущенно надуваю щеки.— Вот видишь, даже дуешься, как ребенок. Дети в шестнадцать не выглядят так, словно у них отобрали игрушку, Джуди-кид. — На себя посмотри, — обиженно бросаю, а после слажу с подоконника, откладывая книгу, — придурок, — добавляю шепотом, видимо, слишком громким, потому что после моих слов губы О’Брайена растягиваются в ехидной улыбке. Почему? Почему я должна провести это лето с ним? Почему с ним и со Стивом? Почему нельзя было поехать с родителями в Европу? Нет, Россум, все против тебя. Хотела спокойное лето? Лимит "спокойствия" в твоей жизни исчерпан. — Ты не меняешься, Джуди-кид, — его слова каждой буквой врезаются мне в лопатки, и мой ответ ограничивается закатыванием глаз. Мы выходим в коридор на втором этаже, на котором расположены в основном все спальные комнаты. Этот дом когда-то построил мой дед, его уверяли в том, что строить его у озера не самый лучший вариант, а как по мне, это безумно романтично, это безумно вдохновляет. Стены коридора вдоль всего периметра увешены семейными снимками, даже такими, которые являются великолепным компроматом на меня. Мои родители находят свою странную и необъяснимую прелесть в фотографиях, где я бегаю по полю в одном лишь подгузнике. Когда Стив видит это фото, его от смеха просто разрывает на части, но если присмотреться, на него тоже можно будет собрать что-то стоящее. К примеру взять тот снимок, на котором он пытался оседлать соседского пса, и выражение лица Стива при этом. Но, нет, подгузники всегда "выигрывают" во всех номинациях. Каждое лето. Каждый год. Вот уже всю мою жизнь. Ступеньки лестницы поскрипывают. Дом довольно старый, но не лишенный уюта. Сколько себя помню, с этой лестницы падал чуть ли не каждый, но чудом умудрялся ничего себе не сломать и не свернуть шею. Веду рукой по перилам, пальцами проходясь по их поверхности. На моем кеде развязался шнурок, ну да и ладно, я все равно планировала их снять и просто побродить по траве босиком. На первом этаже расположена кухня и гостиная, в которой находится камин и кушетка. Мы не часто разжигаем камин, лишь тогда, когда лето выдается дождливым и холодным. В такой зной уж точно хочется больше прохлады. Необходимо, чтобы кто-то держал у мозгов морозильную камеру, потому что, не знаю, как у других, но от невыносимой жары мой мозг уж точно плавится под тяжестью черепной коробки.Замедляю шаг перед выходом из дома. Мама будет недовольна тем, что все ждут только меня. Как всегда Джуди, маленький ребенок, которому нельзя ничего доверить. Который всегда всех подводит. — А вот и она! — мама вскидывает руки, облегченно и в тот час же раздраженно вздыхая. Странная комбинация эмоций. — Джуди, мы тебя уже обыскались! — женщина нервно хлопает в ладони, после чего касается моего плеча. — Прости, мам.— Да, мам, — рука Стива тяжело и неожиданно ложится на второе мое плечо, и я вздрагиваю, скидывая с себя ладонь брата. — Джуди до сих пор не знает слово "пунктуальность". — А ты не знаешь словосочетание "личное пространство", австралопитек ты не выпрямившийся.От моих заумных оскорблений, которые, по моей мере, звучат довольно обидно, смеются все. Стив протягивает звук "у", хлопая, словно я дала джазу, папа с мамой издают смешок, маленький О’Брайен №2, младший брат Дилана, Олли, которому четыре, и который также будет с нами здесь на целое лето, заливается смехом. Родители Дилана всегда удивлялись тому, как изобретательно, а главное весьма искусно я оперирую странными словами, которые "шестилетние" девочки не должны знать. Дилан проходится кончиком языка по внутренней стороне щеки, переведя взгляд с меня на Стива.— У-у-у, — тянет он. — Я уже предвкушаю, каким будет это лето.Его лето рядом со мной.Мое лето рядом с ним.— Мама, и ты оставишь ее на нас с Ди? — Стивен издает жалобный стон. — Заберите ее. Не знаю, засуньте в один из ваших многочисленных чемоданов. Вы ж понимаете, что, когда вернетесь, здесь явно будет чья-та могилка? — шутит. У нас со Стивом никогда не было таких конфликтов, которые доводились до крайностей. Как старший брат он не только вечно надо мной подтрунивал, но дал четко всем понять, что только за ним одним закреплено это право, всем остальным он за такое просто нафиг сломал бы нос. — Заберите ее. Три месяца с ним и Диланом? Мой брат прав. К концу лета явно кто-то кого-то задушит. — Это всего три месяца, Стив, — улыбается мама. — Ты и оглянуться не успеешь, как быстро они пройдут.Не-е-ет, это лето будет длиться долго, оно будет тянуться мучительно медленно, заставляя помнить каждый его день, каждый момент. Череду моментов и мгновений, о которых я нисколечки не пожалею. — Вы, два балбеса, — как же точно она обращается к Дилану и Стивену, — будете присматривать за Джуди и Олли. Помните, что позвонить вы мне сможете в любую минуту, я всегда буду на связи, — женщина обнимает моего брата, целуя его в лоб, а после обнимает и О’Брайена, который поджимает губы, обнимая женщину в ответ. Замыкаю пальцы в замок, опуская взгляд на Оливера, чья маленькая ладошка сжимает подол моего сарафана. Ну, прекрасно.Нянька Джуди.Нянька, у которой будут две свои персональные няньки. — Правда, я думаю, что звонить нам вам будет некогда, — мама цокает языком, — я же знаю, что, стоит нам с отцом и Беверли с Полом О’Брайен уехать, как вы двое закатите здесь вечеринку, длящуюся во все лето.— Ты о чем, женщина? Никаких вечеринок, — Стив принимается тут же отрешенно качать головой, а его закадычный друг его поддерживает:— Миссис Россум, закатывать вечеринки, когда в доме дети? Мы же взрослые и культурные люди, я вас умоляю, — усмехается.Врунишки. Вот же ж врунишки. — Я вам двоим не верю с того момента, как вы только на свет появились, — мама смиряет одного и другого недоверчивым и подозрительным взглядом, — ну да ладно. Главное, дом не разнесите в щепки, не превратите здесь все в апокалипсис. — Даем слово, мам, — молвит Стивен, и они с Диланом, не сговариваясь, откозыривают ей. Два болвана. Почему? Почему это лето я вынужденна провести именно с ними?Это... Это же изменит меня н а в с е г д а. Папа целует меня в щеку, крепко обнимая, обещает привезти кучу магнитов-сувениров, которые я повешу на холодильник. Папа всегда привозит что-то особенное...Дилан обнимает своих родителей, которые относятся к нему с какой-то осторожной нежностью, что-то у него тихо спрашивают, на что он так же отвечает тихо. Два года в Италии — и он вернулся, вроде как, самим собой... Они берут Олли на руки и в сотый раз проклинают самих себя, что мальчик не поедет с ними. Зато здесь есть нянька Джуди, которая совсем недавно еще сама бегала без зубов, запуская воздушного змея. — Джуди.Чувствую, как мама касается своей теплой ладонью моей щеки.— Моя малышка Джуди, — шепчет, а после протягивает ко мне руки и обнимает. Признаться, я буду скучать. Я уже скучаю по ним с папой, хотя они все еще здесь. Я уже скучаю. Лето без них заставит меня на многие вещи посмотреть иначе. Лето без них наконец поставит точку в моем детстве. Лето без них сделает меня взрослой. — Я знаю, я просила Дилана и Стива присмотреть за тобой... А теперь я попрошу тебя присмотреть за ними. Смотри за тем, чтобы они не перебирали со спиртным. — Они же обещали, что никаких вечеринок, — смеюсь. — Эти двое и "обещание" — просто невероятная комбинация, — уголки маминых губ сгибаются в улыбке. — Джуди, пообещай мне, что присмотришь за ними. — Я обещаю, мама.— Мое ты солнышко, — женщина щелкает меня по носу, и я несколько морщусь. Цепляю краем глаза реакцию Стива: ему только дай повод назвать меня ребенком, исходя из того, как ко мне обращаются родители. Словно мне пять. — Моя милая малышка Джуди, — она гладит меня по голове, заправляя за мое ухо темную прядь. — Пообещай, что, чтобы ни случилось, ты останешься прежней Джуди.— Мам, что такого глобального может произойти за эти три месяца?Ответ я так и не получаю. Таксист, которому, по всей сути, надоело наблюдать за слащавой драмой прощания родителей со своими детьми, давит пальцем на клаксон, напоминая о своем присутствии и о том, что им пора отправляться. Мой папа и отец Дилана засовывают в багажник последнюю сумку, после чего опускают крышку и садятся в салон машины. Почему-то слова мамы как-то особо отпечатываются в моей памяти. Что такого может произойти за это лето? Обнимаю себя за плечи, вновь ощущая, как рука Олли оттягивает край моего сарафана вниз. — Олли, не тяни, — вроде как и приказываю, но с улыбкой. О’Брайен младший мне всегда нравился куда больше, чем старший. Опускаю одну руку вниз, позволяя мальчику обхватить свою ладонь, а второй машу родителям на прощание. Ну, все, это конец.Конец всему, что я планировала. Начало тому, что сделало меня другой. Такси практически скрылось за раскидистыми ветвями деревьев, и я провожаю его взглядом аж до самого конца, пока оно окончательно не скрывается из виду. — Господи, — Стив вздыхает с облегчением, — я думал, они уже никогда не свалят, — он заключает пальцы в замок, заводя руки за голову. — Ну же, Джуди-кид, давай, начни читать нам морали, — молвит Дилан, и оба переключают свое внимание на меня. — Ничего я не собираюсь вам читать, пф.Еще чего. Они хоть и два придурка, но не настолько, чтобы натворить что-то несусветное. Ведь так? Они же не такие? Роняю вздох, разворачиваясь лицом к дому. Вечереет. С озера тянет приятной прохладой, вызывающей мурашки по коже. Жара спадает, и это не может не радовать. Вот бы это лето было таким, не жарким, прохладным. Я хочу дожди. Хочу ливни, подоконник в папиной библиотеке и прочтение литературы залпом. Это мое и д е а л ь н о е лето. — Значит, этот дом в нашем распоряжении на целое лето? — и не верится как-то. Только мы вчетвером и никого больше, верно? — На целое лето, Джуди-кид, — отвечает Дилан, хлопая меня по плечу. Именно благодаря ему, шестнадцать лет назад у моего имени, Джудит Россум, появилась эта паршивая приставка. — На целое лето... — с его уст это звучит даже как-то немного настораживающе, что ли. Смиряю взглядом Дилана и Стива, понимая, что заблуждалась. Я подозревала, что эти двое планируют что-то особое этим летом. Я только не думала, что они затевают нечто такое, что в последствии заставит меня посмотреть на все вещи иначе. Не нравится мне то, как они молча друг другу кивают, словно знают о чем-то таком, о чем не знаю я. Как в детстве. Всегда были только Стив и Дилан и их секреты от меня, ибо я "школота". Как и сейчас, ибо я все так же маленькая, ничего не понимающая бестолочь. Вот эти пять минут. Первые пять минут, когда моя жизнь начала идти совсем не в том направлении.Все начинается этим вечером, с тем моментом, когда в доме у озера мы остаемся одни. — Ты позвонил Марте Грейс? — спрашивает у Стива Дилан, когда они заходят в дом. Закрываю дверь на замок, после разворачиваясь и прислоняясь к ее поверхности спиной. Все лето. С ними. Ущипни себя, Джуди Россум, ты не спишь?Все это реально? — Да, чувак, — мой брат опускается на поверхность дивана в гостиной несколько устало, а О’Брайен следует его примеру, располагаясь рядом. — Она обещала приехать завтра. Какая же вечеринка без нее? — И то верно.— Ваши вечеринки портят все мои планы, — фыркаю, складывая руки на груди.— И какие же у тебя были планы на это лето, Джуди-кид? — издает смешок Дилан.Его пунктом уж точно не был сам Дилан. Ни эти их со Стивом вечеринки. Ничего из того, что они затевали. Правда, затевали они не все. Часть из того, что случится, точно не входила в их планы. — Читать любовные романы в библиотеке, — отвечает за меня Стив. — Ты такая девчонка-девчонка, Джуди-кид. И только не говори мне, что сама не захочешь тусить в компании наших взрослых друзей. — Конечно нет, Стив, — Дилан вскидывает бровь. — Мы ей с Олли включим мультфильмы о "Томе и Джерри" — и дело в шляпе.— А! — несколько зло и обиженно слетает с моих губ. — Я уже вас ненавижу, вы знаете? — с самого моего рождения. Два придурка, портящих мою жизнь. — Как думаешь, чувак, — О’Брайен поворачивает голову к лучшему другу, — сколько дней пройдет до того, как Джуди начнет плакать по родителям?Серьезно? — Д-дней? — голос Стивена хрипит от нервного смеха, душащего горло. — Как насчет часов? — Я все слышу, вы, два идиота.Я им не шестилетний ребенок. Оставаться без родителей? Пф! Да раз плюнуть! Я взрослая и независимая. Я могу о себе позаботиться. Мне шестнадцать, и я не Олли, за которым всегда нужно присматривать. Еще чего! — Поверь, Джуди, это лето ты не забудешь никогда, — Дилан одаривает меня коротким взглядом.— Хотя бы потому, что проведешь его с двумя самыми лучшими, скромными и неповторимыми людьми на свете. Особенно мне нравится часть про скромность, да. Закатываю глаза, отходя от двери и направляясь к лестнице. — Уже идешь спать, Джуди-кид? — смеется Стив. — Еще нет девяти часов, детское время еще не пришло. — Нет, я в библиотеку, — наспех отвечаю, взбираясь по лестнице вверх. — Кое-кто прервал меня на самом интересном месте чтения "Анны Карениной". Замечаю, как Оливер быстро поднимается по лестнице за мной, опираясь маленькими ладошками не на перила, а непосредственно на сами ступеньки. У меня появился хвостик. Брат Дилана напевает себе под нос какую-то непонятную песенку, явно сочиненную собственноручно, потому что я не могу припомнить ни единого слова из всего того набора фраз, что изрекает О’Брайен-младший. Забегает за мной в библиотеку и кое-как запрыгивает на папино кресло, принимаясь трогать руками каждую вещь, которая есть на папином столе, будь то ручка, будь то записная книжка. — Джуди, ты мне почитаешь сказку? — мальчик немного шепелявит из-за недостатка двух передних зубов. — Конечно почитаю, Олли, — подхожу к стенду со старыми книжками в обалденном твердом переплете. Я люблю такие книги, старого печатного издания, люблю ненавязчивый запах их страниц и печатной краски. Где-то у папы здесь был сборник сказок, которые они с мамой зачитывали мне в детстве, когда я была совсем маленькой. — Ага, — восторженно восклицаю, тонкими пальцами оттягивая корешок и беря нужную книгу в руки, — про что тебе почитать? — Только не про девчачьи сказки. Не про всяких там принцесс. Есть сказка, где зомби едят людей? Или сказка про Терминатора? Вскидываю бровь. Мда, поколение Оливера, кажется потеряно безвозмездно. Кажется, Дилан несколько дурно влияет на младшего брата. — Нет, сказок про то, как зомби едят людские мозги, у меня нет, но есть сказка про "Джека и бобовый стебель". — О-о-о, — радостно тянет брат Дилана. — Давай, — размещается на кресле отца удобнее, скрещивая ноги. Оливер шмыгает носом, утирая его тыльной стороной ладони, чешет короткими ногтями комариный укус на ноге, который вызывает невыносимый зуд. Открываю книгу, одаривая Олли улыбкой. За окном медленно расцветает вечер, до ушей доносится тихий гул цикад в ветках деревьев. Перевожу взгляд на озеро, виднеющееся из окна, и задумываюсь. Возможно, Дилан и Стив правы. Это лето будет особенным. Но, чтобы ни произошло, я уверена, что запомню его навсегда.