Глава 2. "Ублажи!" (1/1)

День. Затем еще один. Зарождение, прощупывание друг друга, проба на вкус, начало привязанности. Странно, пока всех все удовлетворяло. Раб чуть ли не всюду таскался за хозяином, выполнял любую прихоть, подчинялся, унижался и получал от этого удовольствие. Демону было сладко от безоговорочного подчинения - в кои-то веки ему никто не сопротивлялся, а слышать стоны удовольствия этого слабака-человека было вдвойне приятнее. Боль рождает удовольствие, не так ли?- Это… Я есть хочу. – Хозяин с неохотой оторвал взгляд от расцарапанной собственными ногтями спины раба.Завораживающее зрелище..! На пике экстаза грубо вонзить ногти в плечи, а затем медленно, с силой, располосовать кожу на лопатке и боках, до крови, до сильной мучительной и ласкающей боли и нестерпимого жара. Сначала на разгоряченной коже появляются белые полосы, словно кровь, испугавшись, отхлынула от места вторжения в ее пространство. Затем эта жидкая жизнь любопытно возвращается и выступает красивыми алыми, блестящими каплями через появившийся порез. Гипнотизирует, завлекает, распаляет. Капли снова и снова просачиваются, набухают из крохотных бисеринок в крупные капли и, оставляя полупрозрачный след, скатываются со спины на шелковые простыни.За этим можно наблюдать вечно, собственно, что и делал наш любимый Вампир: просто смотрел, как преданный Раб лежит на животе, подперев голову ладонями, в то время, как на его спине происходило то прекрасное зрелище.

Спина горела, а царапины щипало, было немного больно, но ныть или хныкать не хотелось вовсе, ибо человеком овладела та сама усталость, какую называют сладкой истомой. Она не порабощает, не оковывает тело в свои острые путы, она просто заставляет закрыть глаза и наслаждаться ощущением приятной томной слабости и растекающейся по всему телу сладкой боли. Тело не ныло, оно стонало, стонало открыто и не боясь, что его заткнут, это доставляло ему удовольствие, это было приятно. Еще недавно так же стонал и хозяин этого тела – человеческий отрок, добровольно отдавшийся в распоряжение демона.- И что нужно от меня, Хозяин? – раб приподнял голову. – В мои функции так же входит и приготовление вам еды?Вампир задумался, стоит ли говорить прямо, что именно он еще хочет от этого теплого создания или же грубо повалить его на кровоточащую спину? Хотя нет, сначала придавить его к кровати лицом вниз, чтобы он сопротивлялся и извивался, умолял о нисхождении или помиловании. Затем, невзирая на слезные просьбы, смачно провести влажным языком по свежим порезам, от чего раб задрожит, а по всему его телу пройдет разряд боли. Сродни электричеству – она расползется сотней раздирающих чувство импульсов, которые проникнут в каждую конечность, которые вызовут тысячи непередаваемых ощущений собственной ничтожности, покорности и слабости перед этой неуправляемой стихией боли. Как же это прекрасно! Запустить руку в растрепанные, чуть влажные волосы, а другой держать за спиной запястья Раба, чтобы не дергался, смрад! Резко дернуть за волосы, слыша, как, с плохо скрываемой злостью, шипит человек. Молчать, сука, хозяин желает тебя отведать! Склониться к этой безвольной тушке и, обжигая дыханием, скользя зубами по тонкой коже, провести языком по бьющейся жилке. Ооо, как же она трепещет, словно пойманная в клетку пташка, не правда ли это мило, а? Раб оторопеет от такого подобия ненависти и вмиг станет похож на туго скрученную пружину, готовую вот-вот разогнуться и заехать в челюсть навязчивому Вампиру. Но тут наступит очередная часть спектакля - Демон осторожно, нежно, ласково поцелует горячими губами жилку. И снова. Затем еще. Покуда Раб не расслабится. А он расслабится, уже после второго поцелуя, когда поймет, что ему ничего не угрожает. Теперь рывок, сдавленный крик, и вампир уже наслаждается горячей кровью, прорывающуюся мягкими толчками из места укуса. Блаженство…- Так что вы будете есть, Хозяин? – донесся до Хозяина приятный голос раба с небольшой ноткой усталости, кажется, он уже не в первый раз спросил его об этом за те несколько мгновений, что Вампир был погружен в свои мечтания.

Как оказалось, пока Демон фантазировал, невидящими глазами уставившись на тяжелые кисти штор цвета венозной крови, Раб успел подняться и добраться до дверей небольшой кухоньки. И сейчас он стоял в дверном проеме, спокойно прислонившись плечом к дверному косяку. Такой чертовски умиротворенный, с чистым взглядом голубых глаз. Вальяжная поза, легкое смятение на лице, чуть смущенная улыбка. И жилка... Вампиру казалось, что она пульсирует невыносимо громко, она манит к себе и зовет. Лакомый кусочек заветной плоти, казалось, сам просился на рожон, заигрывал с ним, уже заранее зная, что окажется на проигравшей стороне.Некоторое время дитя Ада пребывало в смятении. Желание сделать больно этому чудному созданию Земли куда-то испарилось. Раб стоял буквально в нескольких шагах от него и излучал такое сумасшедшее тепло и покорность, что казался мягкой игрушкой, такой нежной и почти хрупкой.- Иди сюда... – прохрипел Демон, поднимаясь с кровати.Сидя он ощущал себя слабее, да и что за манерность, смотреть на свою жертву снизу вверх? Жертва должна быть снизу, так она смотрит на своего истязателя как на бога, потому что он дарит ей спасение в человеческой боли и дает духовную свободу от бренной оболочки.В глазах Раба отразилось недоумение. Человеческому дитю очень хотелось доверять Демону, очень хотелось его ублажить, сделать ему приятно, не расстраивать, не заставлять ждать. Он обязан быть покорным, как ручная собачка-болонка. Он должен! Только странный туман в глазах Хозяина, приоткрытые сухие губы, влажный язык, задевающий белые кончики клыковостанавливают, заставляют задуматься и вводят в заблуждение. Это не желание, не страсть, это иное, что-то потустороннее и пугающее. Нельзя в это ввязываться, но кто знает, каким окажется наказание за неповиновение?***Действие, картинка первая: тихие шаги, изящно приблизившийся раб, он немного испуган, находится на пике напряжения. Мелкая дрожь пробегает по всему его телу, когда властные руки Хозяина обнимают его, притягивают к себе. Страх исчезает, колокольчик в голове замолкает, становится немного уютнее, неприятный ком, стоявший до этого где-то в горле, ухает вниз от горячего языка, что шаловливо поддразнивает мочку уха, и тут же жаркий шепот:- Я хочу есть, поэтому я тебя сейчас отведаю, мое лакомство...Действие, картинка вторая: Вампир решает не тратить время на долгие ласки, он нуждается в пище, поэтому легко скользит языком по пульсирующей сонной артерии и кусает. Раб запоздало дергается и напрягается.Чудеса звуков, акт первый: громкий, полный болезненного отчаяния визг, дребезжание створки окна, которое растворил резкий порыв ветра, от образовавшегося сквозняка глухо захлопнулась дверь, цепи со скрежетом медленно раскачиваются под потолком, а затем внезапно, без предупреждения все смолкает. Нет этих противных, выворачивающих наизнанку колебаний воздуха, которые, кажется, проходили насквозь. Есть только боль, словно молния, проходящая через все тело - для Раба, и чудовищное живое тепло, растекающееся, как плавленое золото, по нутру - для Хозяина.Блаженство тишины длилось недолго.

Чудеса звуков, акт второй: жалобный стон, хриплые мольбы, вкусные причмокивания, вздохи наслаждения и удовлетворения, треск потухших поленьев в угасшем камине, шорохи и шелест листьев за окном, скрип подгнивших половиц. Где-то недалеко на луну завыл волк, и ему ответили несколько уличных бродячих псов. Все это проступало из марева, где боль и наслаждение сплелись воедино, они исходили из одного источника, они были братьями одного отца, но без матери, наверно поэтому их воспитали такими противоположными, но взаимно дополняющими друг друга.Кажется, Раб шевелит губами? Ах да, ему же больно и он просит прекратить. Какая жалость! Но Хозяин еще не насытился, а ты должен терпеть, когда он нисходит до того, чтобы коснуться тебя. Ты же чувствуешь, как он интимно обнимает тебя, как придерживает за талию, чтобы ты не упал, и как его бедро находится между твоих ног, а сам он тихонько трется о тебя своим возбужденным членом. Неужели ты не догадался, что такие игры его заводят? Ах ты, глупец! Зато на будущее, когда он прикажет тебе довести свою великую особу до пика, ты будешь знать, что делать. Достаточно изображать из себя покорную шлюшку, которая будет кромсать саму себя и предаваться истязаниям своей никчемной тушки.Как-то все слишком быстро произошло, или Демон не замечал течения времени, утоляя свой кровавый голод. Не так, как он себе это представлял, но игра стоит свеч. И это расслабленное тело в его руках, и неимоверное возбуждение, и сытость с солоноватым привкусом – все это стоило того, чтобы вот так без предупреждения насытиться человеком. Однако такого исхода Вампирне ожидал – его жертва просто бухнулась в обморок, банально завалилась набок, голова свесилась как у тряпичной куклы, а дыхание стало тихим. Слабак!Чертыхаясь и поминая своего отца Сатану, Демон опустил свою жертву на пол. Умирать Рабу нельзя, Хозяин для него еще давно приготовил множество подарков, которые способны будут доставить такое безграничное удовольствие, что смерть сына Человеческого будет равносильна смерти всего мирового похабного удовлетворения и гниению всей пошлости, что есть в созданиях Матери Природы и Богов.

Хозяин несильно похлопал Человека по щекам и тот тяжко разлепил веки. Осознание своего положения пришло к Рабу не сразу. Сначала вернулись звуки, потом оказалось, что он не воздух, а существо из плоти и крови. Шея саднила от укуса, кончики пальцев покалывало тысячами маленьких иголочек, голова кружилась, перед глазами все плыло. Резкость стала постепенно возвращаться и от взгляда существа, что склонялось над ним, внезапно заныла голова, а в висках застучало. Видимо, что-то отразилось в его туманном взгляде на своего Хозяина, отчего тот грубо схватил его за волосы и ткнул лицом в пах.- Ублажи! – приказ прозвучал властно, хоть и произнесен он был хриплым шепотом.Дитя человеческое не сразу осознало, что от него хотят, но небольшой толчок в бок, призывающий поторопиться, привел в чувства окончательно и прояснил всю суть приказа. Раб дрожащими от перенапряжения руками неловко расстегнул ширинку на брюках Хозяина. Как странно, но тот не принимал нижнего белья, поэтому член мягко выскользнул из прорези брюк прямо на руки к беспомощному созданию. Он осторожно взял немного вялый член в свои руки и, оттянув крайнюю плоть, невесомо коснулся языком открывшейся бордовой головки и сразу же посмотрел в лицо своему Хозяину, прося разрешения на свои действия. Но Вампир сидел с совершенной высокомерным видом, чуть прикрыв глаза. Поняв, что этого касания было мало, Раб ласково обвел кончиком языка по всей окружности головки. Сверху раздался тихий вздох, а член в руках стал почти каменным, прохладная ладонь легла человеку на затылок и зарылась в волосы. Еще! Повторив свое движение, только уже полностью касаясь языком всего бордового пространства, он, ради эксперимента, пощекотал дырочку в центре. Показалось, или Демон заскрежетал зубами, пытаясь сдержать стон? Продолжая ласкать, он обхватил одной рукой мошонку и слегка сжал ее, от чего по телу Вампира прошла дрожь. Немного осмелев от эйфории победы своих ласк над сдержанностью нечисти, дитя Земли заскользил губами по головке, слегка посасывая. Потом он втянул в себя член, насколько мог, а в ладони перекатывал напряженные яички. Хозяин резко дернул бедрами вперед и вошел до упора в глотку, от чего Раб чуть не поперхнулся.

- Хороший мальчик, малыш... – хрипло проговорил Демон и стал грубо толкаться в рот человека. Тот, по началу, сопротивлялся, пытаясь подавить рвотные позывы, которые неизбежно появлялись, когда головка касалась язычка. Но, поняв, что нужно просто вовремя сглатывать, а лучшее вообще расслабить глотку, позволяя свободно входить члену в рот и скользить. По подбородку скатывались капли слюны и смазки, сочившейся из члена, руки Раба уже все были в этой жидкости, слегка отдающей мускусом. Он скользил языком по твердому члену, иногда всасывал, влажный палец кружил около анального отверстия и слегка поглаживал его, а сверху доносились довольные стоны. Пульсация члена постепенно становилась более частой и ощутимой для языка. Вовремя уловив момент, Раб скользнул указательным пальцем в отверстие и плотно обхватил губами головку, не давая Хозяину войти глубоко. Во рту человека как будто взорвалась горько-соленая бомба, заливая все вязкой мутно-белой жижей. Человеку сразу захотелось убежать, его тошнило, но властные руки все так же лежали на затылке и не отпускали. Пришлось смирно сглатывать эту противную субстанцию.

Внезапно, хватка Хозяина ослабела и он, убрав ладони, лег на пол, дрожа и тяжело дыша. Он был сыт, морально и физически, доволен своим существованием, что не так часто бывало. И за эти чудесные ощущения он должен благодарить человека, что добровольно стал его рабом и позволил все это делать с ним. А что же этот самый человек? А он так же лежит на полу, совсем недалеко от Хозяина, как преданная собака. Ничем не показывает свое присутствие, но при этом готов в любую минуту приползти и исполнить любое приказание. И совсем не имеет значение то, что он опустошен, что в его душе большая черная дыра, которая засасывает все эмоции, оставляя только сумасшедшую усталость. Веки постепенно смыкаются и все погружается во мрак, а на полу мирно сопят две человеческие фигуры.