Часть 7 (1/1)
***Секста Эспада дремал у себя, как почувствовал сильную реяцу в комнате. Он открыл глаза. В окне стояла, расправив крылья, знакомая фигура. Он уселся на кровати, пытался вспомнить, откуда же он знает ее. Но наглый голос девушки не позволил ему это сделать:- Твое поведение по отношению к ней было так ужасно, но все же не настолько, чтобы убивать тебя. Знаешь, после того как я убила Ннойтору, сейчас я решила не быть уж такой кровожадной и простить тебя, но только при одном условии.Гриммджо усмехнулся:наглость этой девки забавляла его.- Целуй мне ноги, - и черные глаза впились в него взглядом не просто дерзким, но самоуверенным настолько, что заставляло его сравнить лишь с взглядом короля Хуэко-Мундо.- Ты совсем ох**ла!!!??? – заревел Гриммджо, прыжок, и он рядом с окном. Он хватает ее за ногу и рывком тянет вниз. Девушка теряет равновесие и падает на пол комнаты. Но это не причиняет ей никакой боли. Однако ненадолго сбивает с толку. Этого времени хватает на то, чтобы Гриммджо заметил цифру три на ее плече.- Так вот ты кто, - он яростно рычит. Он узнал эту рыжеволосую. Как его всегда отталкивала ее беспомощность и неуверенность. А теперь изгибы ее тела в сочетании с дерзким поведением просто адская смесь для него. Девушка встает на колени, чтобы подняться, но он не дает ей этого сделать. Одной рукой Гриммджо сжимает крылья у нее за спиной так, чтобы Химэори не могла их расправить, а другой в этот момент срывает одежду. Химэори упирается руками в пол, ей внезапно начинает это нравиться и совсем не хочется сопротивляться. В голове мелькает лишь одна мысль: ?Интересно, а эта Орихимэ девственница? Во время этих мыслей она чувствует как Секстарвет зубами белье на бедрах. Она полностью раздета, мгновенье и он тоже. Он пару минут массирует ей клитор, чтобы девушка начала тихо стонать от удовольствия. А потом входит в нее быстро, не обращая внимания на тот факт, что это у нее впервые, и ей возможно больно сейчас. Но то, что испытывает Химэори нельзя назвать болью, ей просто немного стало неприятно, но это ничуть не мешает получать удовольствие от рваных движений Джагерджака. Его рука в ритм движений скользит по бедру девушки. Он рычит от испытываемого удовольствия. Как до Химэори начинает доходить осознание того, что ей больно, точнее не ей, а ее крыльям от железной хватки Гриммджо и хочется расправить их. Внезапно она начинает выгибаться и подниматься, из-за чего член Джагерджака выходит из нее:- Ты че творишь? – сердито зарычал он.- Мне так неудобно! Хочу сесть на окно, - повелительно-капризным тоном произносит девушка.Вмиг он хватает ее за бедра и поднимает, затем, поднеся к окну, переворачивает так, чтобы она могла сесть на него. Химэори во всю длину расправляет свои крылья так, что теперь они видны из окна. Гриммджо пошире раздвигает ей ноги и входит в нее. Чтобы ему было удобнее, она чуть откидывается назад и опирается на руки, а ногами обхватывает его торс. Теперь заниматься сексом Гриммджо не так удобно, как до этого, зато сейчас перед ним грудь Химэори. Он жадно хватается за нее рукой, другая скользит по телу девушки. Аромат волос, жар ее тела и стоны доставляют ему невообразимое наслаждение. В его руках она выгибается все сильнее и сильнее. Он посмотрел в ее глаза, полные желания и, не удержавшись, лизнул ее в губы. Гриммджо начинает двигаться медленнее, чтобы растянуть удовольствие. Но от нетерпения девушка неуклюже начинает ерзать на подоконнике, давая понять, что темп замедлять не стоит. И он возвращается к прежним ритмичным, но немного рваным движениям.Ненависть, которые оба не пытались даже скрыть, переросла в страсть, этого каждый из них ожидал меньше всего. Стоны Химэори стали громче, и она забилась в его руках, накрываемая волной эмоций. Гриммджо заулыбался, он сдерживался из последних сил, ему хотелось, чтобы девушка испытала ни с чем несравнимое удовольствие и приходила за ним снова к Джагерджаку еще не раз. Он вышел из нее, нежные пальцы Химэори обхватывают член Гриммджо, пара движений и белая липкая жидкость попадает на ее тело и начинает плавно стекать вниз. Арранкар зарычал от удовольствия и, не понимая что творит, укусил в шею Химэори со всей силы. Она вскрикнула и потеряла сознание, упав ему на руки.Он заметил, что с ее тела стали пропадать узоры, а потом хвост и крылья тоже исчезли. Небрежно схватив ее, он кинул девушку к себе на кровать и сам уселся рядом. Он, не скрывая желания, оглядел ее тело, особенно радуясь тому, что у девушки прекрасные пухлые губы. Когда она проснется их можно не только, покусывая, целовать, они пригодятся для кое-чего еще поинтереснее. И с этой приятной мыслью он провалился в сон.***Айзен стоял у окна и что-то пристально разглядывал. Затем, заулыбавшись, негромким голосом, разлетевшимся гулким эхом по тронному залу, он произнес:- Да, я был прав, все-таки в форме Пустого эта девушка куда интереснее.Гин и Тоусен оба повернули головы в его сторону, но первым заговорил Ичимару:- О чем это вы, Айзен-сама?- Подойди и сам все увидишь.Гин подошел к королю и увидел как из окна, находящегося неподалеку от них видны два белых огромных крыла. Они двигались размеренно вперед-назад. Сначала он не понял что это такое.- Это комната Гриммджо, - начал Айзен, - а крылья принадлежат Трэс Эспада, - и он, улыбаясь, продолжил наблюдать за движениями крыльев.Гин все понял в один миг, ему стало отвратительно смотреть на это, и он, развернувшись, отошел от окна. ?Зря ты не послушалась меня, Ори-тян?, - пронеслось в его голове.- Что там Гин? – поинтересовался Канамэ.
- Трэс и Секста заняты важным делом.- Довольно занятным, - добавил Айзен.Лицо Тоусена вмиг изменилось, оно стало выражать нарастающий гнев в его душе:- Что? У всех на виду? Я всегда терпеть не мог этого Гриммджо! И еще эта женщина! Я же предупреждал ее! Айзен-сама такое непристойное поведение унижает нас всех, ведь мы в ответе за наших подчиненных! Позвольте мне наказать обоих с должной строгостью!- Тоусен, успокойся. В этом нет ничего ужасного. Я уверен, что они даже не подозревают, что мы видим их, - вставилИчимару, - тем более, сейчас это даже забавляет Айзен-сама.Король молчал. По его лицу было видно, что он размышлял о чем-то довольно занимательном. Он отвернулся от окна и сел на свой трон, облокотившись на руку, посмотрел на Ичимару:- Все закончилось, крылья исчезли из окна, - подытожил он.Стук в дверь, и в тронный зал входит Тесла:- Айзен-сама, позвольте доложить. Трес Эспада Химэори сегодня убила моего господина. В зале воцарилась тишина. Не в силах держать разыгравшейся ярости, Тоусен опять заговорил:- Айзен-сама, эта девушка слишком много себе позволяет. Позвольте наказать ее!- Хорошо, иди, Тоусен, - и тот, ни колеблясь ни минуты, покинул тронный зал.***Иноуэ проснулась от непонятного ощущения. Приятное тепло разливалось волнами по всему телу. Наконец до нее стало доходить осознание того, что к ней кто-то прикасается, а точнее к ее груди. Она опустила глаза и увидела, как Гриммджо языком ласкает ставший твердым сосок, а его рука неспешно мнет другую грудь.- Нет, - зашептала Орихимэ, - хватит, хватит, - и беспомощно стала упираться руками в голову Гриммджо, тем самым пытаясь его отстранить от себя. Арранкар не обратил никакого внимания на эти слабые попытки оттолкнуть его и продолжал дальше наслаждаться грудью, которой позавидуют многие девушки. Орихимэ опять не могла вспомнить ничего из того, что с ней произошло. Она не понимала почему лежит здесь абсолютно голая, но если учесть способности, которые она обретает вформе Пустого, то вряд ли Джагерджак смог силой ее сюда притащить, скорее всего она пришла сюда по собственной воле. Ее пугало, что она ничего не помнит, ее пугало, что происходит с ней сейчас.Как внезапно открылась дверь с грохотом. На пороге стоял Тоусен. Орихимэ стало страшно: этого человека невозможно не бояться. Но Гриммджо с трудом смог оторваться от груди девушки, поднял свой затуманенный взор на Канамэ и сердито зарычал, выражая тем самым, что ему помешали.- Что ты себе позволяешь, Гриммджо? – возмутился шинигами, он подошел к кровати, сильным ударом в грудь, он оглушил арранкара и отбросил его в противоположный угол комнаты. Орихимэ сжалась в комок, ей было стыдно от происходящей ситуации,она укрылась простыней, приспособив ее под своеобразную одежду. Девушка не могла быть голой даже перед слепым. В голове сразу всплыли слова Тоусена о недостойном поведении. Она понимала, что сейчас с ней произойдет что-то ужасное.- Трэс Эспада, твое поведение не вызывает во мне ничего кроме презрения. Мало того, что ты убила собственных фрасьенов, одного из эспады, но еще у всех на глазах занималась сексом с этим арранкаром. Я не понимаю, зачем ты нужна Айзен-сама. Но меня это не касается, потому что воля владыки не подлежит никаким обсуждениям. Однако я предупреждал тебя, что если ты будешь создавать проблемы, основной сейчас является убийство Ннойторы, то я накажу тебядолжным образом. Кем ты себя возомнила, раз решила лишать жизни любого Эспаду, который чем-то не угодит тебе? Я раз и навсегда отучу тебя от этой дерзости, - в одно мгновенье он достал свой клинок из ножен, Орихимэ даже не успела сообразить, что происходит, только почувствовала адскую боль. Сдавленный крик вырвался из ее груди: она лишилась обеих рук.- Ты провинилась даже хуже, чем Джагерджак. Сначала Заель, но тебе это простил Айзен, но не я, потом Ннойотра. Я считаю это наказание справедливым. Не смей вылечивать руки до тех пор, пока Айзен-сама не разрешит, - убрав свой меч, он покинул комнату.Боль, которая нахлынула на Орихимэ была сильной, такой же, как во время экспериментов Заеля. Научившись справляться с ней еще прежде, Орихимэ кое-как подлечила раны, но полностью не восстановила рук. В ее голове носились слова, касавшиеся фрасьенов. Неужели она убила их? Этого не может быть. В последний раз она была в сознании рядом с комнатой Улькиорры. Больше не раздумывая ни минуты, девушка, путаясь в еле державшейся на ней простыне, ринулась бежать к тому месту, откуда все это началось.***Улькиорра, оставшись один в своей комнате, после того, как лишил сознания докучавшую женщину, все же вспоминал о ней.Он подумал о том чувстве, которое он испытывал, когда душил ее. Тусклый свет ее глаз, взгляд, которыйсмотрел куда-то сквозь него, будто не замечая. Она должна была, как всего его жертвы смотреть на него с мольбой и просить пощадить. А ее мысли вопреки всему происходящему были далеко от этого. Эта женщина очень странная. И чувства, которые она вызывает в нем своими поступками, тоже странные. Он не обратил внимания на то, что происходило за дверью, когда в сознание Орихимэ пришел Пустой. Эта реяцу его мало интересовала, и он дальше продолжал смотреть на луну Хуэко-Мундо.Прошло много времени с тех пор, как он в последний раз чувствовал реяцу этой женщины, а сейчас уловил ее вновь. Но теперь она была такой слабой и беспомощной, не обдавала как прежде теплом. Ему стало интересно, что происходит за пределами его комнаты. Улькиорра открыл дверь, и его взгляду представилась картина, которая сильно удивила его.На полу возле своих фрасьенов сидела завернутая в простыне Орихимэ. У нее не было обеих рук, а кровь, шедшая из ее недавних ран, впиталась алыми полосками по бокам ее одеяния. Она сидела растрепанная, и слезы потоками лились из ее глаз. Не сразу девушка заметила появившегося арранкара. А когда, наконец, почувствовала его присутствие, то подняла свой взгляд:- Улькиорра, пожалуйста, помоги, - это единственные связанные слова, которые ей удалось произнести, - я… руки… Лоли, Меноли… я…я…яне могу помочь… мертвы… мертвы… я… что ….делать? Что делать?Она опять опустила голову, затем резко подняла ее и неуклюже, не поднимаясь на ноги, подобралась к Улькиорре и прижалась всем телом. Он посмотрел на нее. Опять непонятные чувства колыхнулись в его груди при этом ее прикосновении. Девушка прислонилась щекой к его ноге и шепотом опять произнесла:- Улькиорра, помоги мне…Он ничего не ответил, лишь положил ей на голову свою руку.