Часть II. Библиотекарь (1/1)

Глава 8. Бегство от знаний В фойе отеля невозмутимо вязала за стойкой все та же трупная женщина — голова ей для этого, как оказалось, совсем не требовалась. Но черный вход (вернее, выход) Джон Риз отправился искать не поэтому — прошел бы он мимо зомби, чего там. Просто в полуприкрытом жалюзи окне пылали розовым и синим мигалки серых патрульных машин.Он позаимствовал из подсобки еще одну старую куртку (их там действительно висело несколько штук, как он помнил по первому посещению), достал из кармана шапочку-?боб?, шел, ссутулившись, и сумку волок за ремень. Обычная темная личность, каких в таком мрачном райончике полно. Его не должны были узнать и заметить.Но ему все время казалось, что кто-то упорно провожает взглядом, и от взгляда этого некуда было деться.Риз привык доверять своим ощущениям, однако тут упорно не удавалось выловить слежку. Он испробовал, кажется, все способы, которые только содержались в методичках и которые успел усвоить на собственной шкуре — нулевой результат. Более того, Джон заметил, что за ним поворачиваются камеры слежения. Именно за ним, не просто так.Такое он до этого видел только в кино, и то из жанра шпионских боевиков. Джон кое-что понимал в слежке, примерно представлял себе объемы информации, которые нужно обрабатывать, и знал возможности новейших систем визуального распознавания (во всяком случае, если за последние четыре месяца не придумали чего-то революционного). Даже с учетом того, что Либерти невелик, у них там что, в подвале запрятан суперкомпьютер?В то, что его мониторит какой-то один человек, пусть даже всезнающий Счетовод, Джон верить тем более отказывался.Двумя улицами выше он взломал чью-то машину, соединил проводки — и та послушно завелась. Заодно заработало радио, и почему-то сразу на полицейских частотах. Так Риз узнал, что его ловят и у них есть не только его описание, но еще и номер фордика, на котором он приехал, и что его видели в городском госпитале во время нападения чудовища. Правда, в этом почему-то не обвиняли, искали просто за ?подстрекательство к гражданским беспорядкам?.— И на том спасибо, — пробормотал он, выруливая на дорогу.Через пять минут сообщили и номер машины, которую он украл, — но Риз уже выезжал за пределы города.?Лайбери? — значит, ?Лайбери?. Ночью там закрыто, скорее всего: такие крупные гипермаркеты редко работают круглосуточно — нерентабельно.(Он вспомнил: ?Кассы закрываются?.)В иных обстоятельствах Джон бы, пожалуй, не стал прятаться в чужой пустующей собственности, учитывая, что камеры постоянно следили за ним. Наверняка в самом гипермаркете камер еще больше. Он бы вырулил на открытую дорогу, и только бы его и видели. Но монстр сказал ?Лайбери? и добавил, что там Рудегар Смут. А если Риз уедет из этого города, кто знает, сумеет ли он вернуться потом обратно. Тут ведь никогда ничего не знаешь.Поэтому на развилке Джон свернул на ту улицу, что карабкалась вверх по холму, а не на ту, что убегала к тускло подсвеченной по краю полосе шестидесятого шоссе. Посмотрим, кто кого.Гипермаркет темной махиной наплывал на него. Он оказался куда больше, чем выглядел издали, и крупные буквы ?Libery? на крыше сияли ярче, чем можно было подумать. Не просто вывеска, а настоящий фонарь. От них на огромную коробку гипермаркета ложились глубокие полосатые тени.Риз ожидал охраны, поэтому готов был бросить машину заранее, не заезжая на стоянку, но проволочные ворота территории, вроде бы запертые на ночь, распахнулись перед ним совершенно самостоятельно.Он оглянулся. Преследования не было, сирены не гнали его из города.Очень может быть, что и не нужно было: уже загнали туда, куда надо.Бесполезно бежать, если ты сам полоса преследования.Риз аккуратно поставил чужую машину на стоянку, оставил на переднем сиденье чужую куртку и пошел к гипермаркету: за автоматическими стеклянными дверями сияли лампы, и тоже метались тени.Риз присмотрелся.Стекла были матовые, не вполне прозрачные, и не разобрать было, что происходит внутри. Ясно одно: то не человеческие фигуры. В воздухе за стеклами что-то летало, вспархивало, кружилось. Летучие мыши?Насколько он успел познакомиться с шестидесятым шоссе, что-то похуже.(?Время кормления с 22 до 00 часов...?).Он сделал шаг вперед, и двери гипермаркета послушно раздвинулись перед ним. *** Ризу казалось, что он готов к неожиданностям. Ко всем и всяческим. И все-таки первые несколько секунд он просто изумленно застыл за порогом ?Лайбери?, потому что к этому невозможно быть готовым.?Лайбери? был гипермаркетом книг.Не оказалось ни касс, ни зоны для покупателей — стеллажи, большие, как в ?Таргете? или ?Уоллмарте?, начинались сразу от входа, но, в отличие от последних, постоянно поворачивали и петляли, образуя лабиринт, который так просто не окинуть было взглядом. Может быть, сверху…Но сверху летали книги.Так и порхали в воздухе, взмахивая переплетами и теряя листы. Самые разные. В основном, дешевые бумажные издания, преимущественно с контрастными, двух-трехцветными обложками — черно-желтые, бело-сине-красные, оранжево-зеленые… Их тонкие сероватые листы реяли повсюду. Но встречались и другие. Тонкие, толстые, из трех листов, настоящие фолианты (Джону чуть не прилетело по голове учебником ?Испанский язык. Самоучитель для продолжающих?)… Попадались книги посолиднее, блестящие лаком и хрустящие твердыми переплетами, иные и с золотым или серебряным тиснением на корешках. Где-то наверху, под потолком, кажется, дрались или просто упорно не могли разойтись в воздухе два тома, переплетенных в самую настоящую кожу.?Там не сгорел, так здесь пожароопасная обстановка?, — подумал Риз, машинально делая шаг назад.Но тут же в спину его подтолкнули.Он повернул голову.Сзади, на уровне его спины, парили два огромных тома энциклопедии ?Британника? и не менее толстый словарь Уэбстера. Парили, время от времени тыкаясь Ризу в спину, подталкивали вперед.— Ладно! — сказал он, поднимая руки. — Я пойду с вами, уговорили....Как выяснилось, на полках, вдоль которых они шли, стояли такие же разнокалиберные тома: все что угодно, от ?История выплавки легированной стали в лицах? до сборника стихов Омара Хайяма с комментариями. Без всякой системы, как попало, стеллажи занимали книги на русском и китайском, английском и испанском, на арабском и, кажется, финском… Книги вибрировали, подскакивали на полках, шелестели страницами — похоже было, что они общаются между собой или даже переругиваются. Казалось бы, много ли шуму могут производить книги?.. Но гомон стоял адский.Черт побери, да ни в одном этом крошечном городишке, ни на триста миль в обе стороны, не было читателей, способных не то что прочитать это все — хотя бы купить! Кому вообще нужно столько бумаги, когда есть компьютеры.Словно услышав эту мысль, один из конвоиров Риза ткнул в него острым углом переплета. Джон послушно подался влево, в просвет между шкафами. И увидел заложников.То, что эти люди заложники, он понял чутьем: сами по себе едва ли собрались бы ночью в гипермаркете эти шесть человек: седой мужчина, одетый в джинсы и футболку, но в очках и с интеллигентным лицом; нервная женщина лет тридцати пяти в цветастом платье; две темнокожие девочки-подростка, которые жались друг к другу; парень неясного возраста; полнотелая молодая девушка с зелеными волосами и пирсингом в носу.Все они, кроме парня, расселись в низких и широких красных креслах, стоящих вокруг круглого кофейного столика, причем девочки втиснулись в одно. Парень же сидел на полу, обхватив голову руками, и тихонько раскачивался.— Еще один! — воскликнул седовласый мужчина. Голос у него тоже был интеллигентный, с гарвардским прононсом. — Да когда же вы уже…— Что — один? — спросил Риз.— Член клуба читателей, мать твою! — нервно сказала девушка с пирсингом. — Свежее мясо, вот ты кто!Риз сжал зубы и собрался заметить, что для истерики не место и не время, и если она хоть что-то понимает, то пусть объяснит нормально — но тут же ему стало не до того. Ибо несколько книг — он не разобрал названия — спикировали с полки прямо на зеленоволосую.Она визгливо, отвратительно закричала, вскочила с кресла, отпихивая его прочь — оно повалилось на пол. Риз шагнул вперед, одновременно расстегивая уже полюбившуюся ему сумку, но ни выстрелить, ни даже достать M16 не успел: пухлое лицо с открытым в виде буквы ?О? ртом превратилось в жуткую мешанину черных жучков. Вслед за лицом черной россыпью облетела шея; руки в рукавах салатовой водолазки взмахнули, будто стараясь удержаться за воздух, ноги в рваных джинсах и кожаных ботинках словно попытались куда-то шагнуть, но та же участь постигла и их — девушка просто унеслась черным облаком, которое распалось на отдельные вихри и окутало ближайшие к ней книги, быстро втягиваясь под обложки. Еще несколько секунд — и воздух очистился.Внезапно Риз понял: это не жуки. Это буквы. Незнакомка просто превратилась во множество литер.— Ну, по крайней мере, у Шэрон оказалась вполне достойная, многословная жизненная история, — заметил седой.— Зря комплексовала, — с нервным смешком согласилась женщина.Не обращая внимания на присутствие детей, Риз выругался. *** Старика звали Джек Лэнни, женщину — Эмили Ковальски, девочек — Табита и Тея Уилсон, а парень поднял голову, показав совершенно опухшие глаза, сказал, что зовут его Боб и ?какое все это имеет значение??.Риз понятия не имел, какое все это имеет значение, а потому промолчал.По словам Джека, они попали сюда кто днем, кто вечером в поисках совета и маршрута по шестидесятому шоссе и не успели выбраться. Сперва их, тех, за кем закрылись двери гипермаркета, было человек десять — может быть, больше, они толком не видели, кто оказался в дальних коридорах. Потом выжившие в первые минут двадцать стихийно собрались тут, вокруг этого стола. С тех пор книги уже успели победить несколько раз.— Они дерутся за нас, — указал Джек пальцем вверх. — Своего рода турнир. Еще за места на полках, поэтому тут все так… хаотично. Правила я так и не понял, но они как-то узнают, кто победил. Потом — превращают одного из нас в текст и поглощают его, — он вздохнул. — Не худшая смерть для филолога.— Я не хочу ни во что превращаться! — сердито выкрикнула Тея, младшая из тинэйджеров. На щеках у нее подсохли дорожки слез, но сейчас девочка выглядела скорее злой, чем напуганной.Джон сжал челюсти. Постарался сказать как можно мягче:— Никто ни во что больше не превратится, обещаю, — и потянулся к молнии сумки.— Риз! — крикнул вдруг отчаянный голос из-за стеллажей. — Стоять!Джон замер: он на сто процентов был уверен, что не называл никому здесь своего имени, даже этого, присвоенного ему в ЦРУ; от имени, с которым он родился, остался только могильный камень где-то на военном кладбище.Он чуть развернул голову — оклик шел из промежутка между шкафами, откуда буквально выкатился им под ноги совсем молодой парнишка в замотанных скотчем очках, потертой древней камуфляжке, синих латексных перчатках и с матерчатой сумкой для ноутбука через плечо.— Не доставай! — крикнул он. — Нельзя, тут такое начнется!— Что ты предлагаешь? — жестко спросил Риз.Он вспомнил явление местной полиции на серых машинах и только поэтому послушался паренька.Тот криво улыбнулся, блеснув очками, вытащил обеими руками из карманов камуфляжки скомканные бумажные листы и не глядя швырнул их себе за спину.Комки мягко упали на пол, покатились и взорвались черным фейерверком слов, такими же вихрями или спиралями, в какую превратилась несчастная Шэрон.Книги вверху на секунду замерли и тут же с яростным клекотом и шумом накинулись на черное угощение. Но то не кончалось: значки словно размножались в воздухе, перетекали от книги к книге; вниз посыпались обрывки и целые страницы.— Бегом, бегом! — заорал парень и схватил на руки Тею. — Риз, бери вторую! Побежали, быстрее, это ненадолго, сейчас они опомнятся!?Черт возьми, — подумал Риз, — тоже мне Гарри Поттер!? И еще — что давненько им так не командовали. Но делать нечего. Он схватил (но не Табиту, она выглядела довольно спортивной), а растерявшегося Джека Лэнни под руку — и рванул за незнакомым мальчишкой. *** Бежали они не к выходу — не в ту сторону, где, по мнению Джона, выход должен был находиться. Книги трещали и шелестели сверху на полках, но никто на беглецов не кидался. Какой-то крошечный справочник, не больше ладони в размере, ткнулся в плечо бегущему впереди ?Гарри Поттеру?, тот поймал его на лету и спрятал в сумку.?Точно, — подумал Риз, — снитч?.— Это безумие! — простонал Джек Лэнни, задыхаясь. — Лучше… сдохнуть… с достоинством…При этом вцепился он в руку Джону так, что было понятно: останутся синяки. Джон сжал зубы и попытался тащить его быстрее. Но, как оказалось, в этом не было нужды: ?Гарри Поттер? упал на колени перед стеллажом, что-то нажал или подвинул, и целая секция шкафа отошла в сторону, открыв проход. Он был достаточно широк и для взрослого мужчины, но Ризу с его широкими плечами пришлось нелегко. Он втиснулся последний, прикрывая отход, однако никто их не преследовал.Первое, что заметил Риз, пробравшись под полкой, это мерный звук откуда-то сверху, словно там тикали огромные часы. Он хотел было задрать голову, но ?Гарри Поттер? неутомимо влек их куда-то в сторону, по узкому проходу между полок.Здесь книги на полках вели себя куда пристойнее: они не дрожали, не рвались со своих мест, не летали по воздуху. Однако тут как будто дрожал сам воздух, и текло вдоль полок неприметное, но различимое движение. Сами книги были старше: почти сплошь кожаные переплеты или хотя бы толстый картон, многие с тиснением. У Риза мелькнула шальная мысль: книги дышали.Поворот. Еще один узкий проход между стеллажами, такой узкий, что пришлось протискиваться боком. Джек Лэнни облегченно вздохнул: они замедлились.— Долго еще? — подала голос женщина.— Почти пришли, — ответил ?Гарри Поттер? и шагнул…Риз так, собственно, и не понял, куда он шагнул: там была узейшая щель между шкафами, в нее бы и ящерица не протиснулась.— Ну что же вы? — донесся оттуда голос их проводника. — Давайте, тут шире, чем кажется.Женщина, поколебавшись, сделала первый шаг: видимо, ей уже было все равно. Девочки последовали за ней. Джон подтолкнул Джека Лэнни и шагнул сам.Как ни странно, там и в самом деле оказалось ?шире, чем кажется?. Джон толком не знал, как это объяснить. Коротко закружилась голова, и то, что секунду назад выглядело непреодолимым препятствием, сейчас оказалось довольно широким проходом, как иногда бывает во сне или при сильном переутомлении, когда видишь выступы там, где их нет, и перспектива искажается. Вот только Джон был уверен в своих глазах и разуме. Он знал, что еще не настолько устал и для галлюцинаций рановато.За стеллажами оказалось крошечное помещение, отгороженное шкафами. Полки были полупусты; Риз мельком заметил довольно много технических справочников — программирование, системная безопасность — и мемуаристики. Еще почему-то потрепанный томик ?Робинзона Крузо?.?Гарри Поттер? достал из своей сумки крошечную книжечку и водрузил ее рядом с ?Робинзоном Крузо?; Джон рассмотрел, что это был крошечный англо-немецкий словарь.Парень обернулся к своей коллекции беглецов. Он тоже тяжело дышал, щеки у него раскраснелись, ко лбу прилипли темные пряди длинноватой челки.— Ну вот, мы здесь, — сказал он, — но это ненадолго. Хранитель скоро придет сюда.— Он знает об этом месте? — уточнил Риз, оглядываясь.Книжные шкафы, даже прочные и крепкие — неважное убежище с тактической точки зрения. Правда, толстые книги вполне способны поймать пулю. Но все равно все это казалось ему страшно ненадежным. Кто знает, какой чертовщиной вооружен этот Хранитель, если даже у паренька, который бегает от него… кстати, что это за паренек?— Ты Счетовод? — резко спросил у него Риз.Мальчишка закатил глаза. Они у него были чуть навыкате, серо-голубые, но в здешнем освещении казались темнее.— Можете звать меня Роберт Джордан, — сказал он, обращаясь ко всем. — Или Роб, только не Бобби, пожалуйста.Риз подумал, что да, мальчишка молодой совсем. Может быть, еще нет и двадцати. Хотя выглядит старше вроде.— У нас мало времени, — скороговоркой выпалил тот и, порывшись в своей сумке-планшетке, вытащил оттуда изрядно потрепанную тетрадь на пружинке.Когда-то она, должно быть, была толстой — глянцевая обложка и толстая пружинка наводили на такие мысли. Теперь в ней осталось всего-то десяток листов, едва ли больше. К проволоке куском провода был примотан огрызок карандаша.— Быстро, напишите свое имя в тетради, — приказал Роберт Джордан, пихая тетрадь в руки Эмили, которая стояла к нему ближе всех. — Давайте, это единственная защита, которую я вам могу обеспечить.Эмили недоверчиво посмотрела на него, но раскрыла тетрадь и расписалась без возражений. Протянула тетрадку Табите, но Билл выхватил ее первый, нацарапал что-то дрожащей рукой, потом пихнул девочкам. Табита написала что-то, и когда пальцы ее спустились на строчку ниже, Джордан проговорил нетерпеливо:— Своей рукой, своей рукой! За чужих не пишите. Если она не умеет, пусть хоть крест поставит.— Я могу писать! — обиделась Тея. — Я не дура!И в самом деле нацарапала что-то крупными буквами. Потом тетрадь оказалась у Джека Лэнни. Он, хотя еще не отдышался, черканул что-то даже с некоторым изяществом. Передал тетрадь Ризу.Тот коротко осмотрел ее. Так и есть: большинство листов отсюда были выдраны, на пружинке еще сохранилась бумажная оторочка. Эмили раскрыла тетрадь на середине, там и начала писать. А на самом первом листе Риз заметил едва различимые отметины, словно кто-то, надавливая, писал листом ниже. В этих отметинах была вся страница, и некоторые еще тоже — тетрадь явно разрывали не по порядку.— Я пас, пожалуй, — сказал Риз как можно более равнодушным тоном. — Как-нибудь сам.Он сам не знал, что побудило его сказать так. Интуиция, возможно. Он не верил, что роспись в тетрадке принесет людям серьезный вред, — не думал, что Джордан способен вот так подставить двух маленьких девочек, не похож был паренек на хладнокровного садиста. Но после случая с мотелем у Риза в подсознании разом всплыли старые сказки и легенды. Помимо того, что там не рекомендовалось есть или стричься в чужой стране, везде говорилось, что никогда нельзя ставить свою подпись или сообщать свое имя без нужды. Правда, Джордан уже знал его имя — или, по крайней мере, то, каким он пользовался чаще всего.— Необдуманно с вашей стороны, Риз, — бросил ему Джордан. — Я предлагаю вам возможность выбраться.— А я, допустим, не хочу выбираться, — Риз показал зубы. Он знал, что улыбка у него, как правило, получается неприятная, и не старался сделать ее добродушной. — Я пришел сюда кое за чем и без этого не уйду.Парень взглянул на него искоса.— Как знаете. Тогда добрый совет — скажите Хранителю, что пришли записаться в Библиотеку, а то он вас сожрет. Остальные, слушайте внимательно, — Джордан говорил спокойно, но властно и повелительно, как взрослый и опытный человек. — Сейчас вы представите место, где хотите оказаться, как только покинете ?Лайбери?. Не обязательно представлять что-то в пределах шестидесятого шоссе; можете вообразить дом. Не гарантирую, что вас вернет именно туда, но шанс есть.— А если волшебную страну? — вдруг спросила Тея.— Не советую, — серьезно ответил Джордан. — Мы сейчас как раз в одной из них, тебе разве нравится?Тея помотала головой.— Да, и закройте глаза, — добавил Джордан мягче. — Процесс перемещения… неприятен.Все послушно зажмурились; сестрички прижались друг к другу.— Готовы? — уточнил Джордан.Все закивали. ?Давай уже!? — проныл Билл.Джордан дернул уголком рта, достал из сумки зажигалку. Потом выдрал лист с подписями из тетради, поднес его к язычку огня.Бумага сгорела быстро — Риз никогда такого не видел. Вспыхнула и пропала, как будто пропитанная чем-то. Сам Риз ощутил на лице легкое дуновение тепла. Но Джордан даже пальцев не отдернул и не вздрогнул, как будто ничего не почувствовал (хотя кончики пальцев синих перчаток оплавились). А потом…По закутку прошелестел ветер, и там, где только что стояли люди, на пол попадали книги. Разные.Риз не медлил.Одним движением он схватил мальчишку за горло и прижал его к ближайшей полке, ударив затылком. Тот захрипел, взмахнул руками, но куда ему было тягаться с Ризом! Тот только нажал сильнее, и пацан сразу прекратил всякое сопротивление, уронив руки.— Что ты с ними сделал?! — процедил Риз ему в лицо.Вблизи он видел, какие влажные, обкусанные у парня губы, и как расширились зрачки в светло-серых глазах. Но лицо упрямое, зубы сжал. В глазах фанатичный огонек. Не наносной, не бравада: видно, что боится и, в общем, не пытается это скрыть, понимает, что Риз все равно увидит. Но за страхом тут крепкий характер, это ясно тоже.— Защитил! — прохрипел Джордан. — Я отправлю их домой, как обещал, но это многоступенчатый процесс, и если вы меня сейчас придушите, они потеряют последнюю надежду на спасение.Он так и сказал — ?последнюю надежду на спасение?. Словно по книжке читал. Риз чуть ослабил давление, но выпустить его не спешил.— Кто ты такой? — прорычал он. — Что ты здесь делаешь? Откуда меня знаешь?— Я бы охотно ответил на этот вопрос, — произнес он. — Но сейчас нас прервут. Хранитель уже на подходе. Если не хотите моей смерти, Риз, отпустите меня!— Не думаю, — Риз притиснул его к шкафу сильнее, вжал колено в живот. — Ты сейчас расскажешь мне, что тут происходит. И если так торопишься — значит, постараешься управиться быстрее.Мальчишка сглотнул.— Ну что ж, — пробормотал он. — Я пытался. Желаю вам удачи, Джон. И помните, вы пришли записаться!Джон прищурился: в стеклах очков паренька он разобрал что-то… что-то летело к его голове по воздуху сзади. Он отпустил ворот паренька и начал оборачиваться, но поздно — тяжелый томик ?Робинзона Крузо? уже ударил его по затылку. Глава 9. Бунтарь Джон не терял сознание, но удар по голове — штука всегда неприятная. Когда-то он мог бы и встать после такого, но несколько месяцев беспробудного пьянства и недавние бессонные ночи не пошли на пользу. Он лежал, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, думая, что убегает, утекает куда-то этот чертов проныра Джордан — почему таким знакомым кажется его имя? И что ударило его сзади по голове, что там летало? Неужели книга??Ему помогают книги, — понял Джон. — По крайней мере, некоторые. Как тот словарик?. Еще он подумал, что мальчишка просто заманивал людей в ловушку, чтобы легче было погубить. Оставались непонятными две вещи: почему он так легко снял с крючка самого Джона и откуда знал фамилию ?Риз? — его основной ЦРУ-шный псевдоним?Память на лица у Джона была прекрасная, профессиональная, поэтому можно было не сомневаться — парня он действительно никогда прежде не видел. Не видел и фотографии в досье. Может быть, слышал от кого-то?Тут Риз услышал шаги, услышал скрежет полок, будто они поворачивались на шарнирах. Вдоль пола пролетел ветерок. Какой же длины коридоры у гипермаркета, что тут так запросто разгуливает ветер? Потом в поле зрения появился кончик трости и превосходные кожаные туфли, на которые ложились легкой складкой темно-синие брюки в тонкую стрелку, тоже из прекрасной шерсти. Трость была старая, побитая, даже поцарапанная и совершенно не вязалась ни с туфлями, ни с брюками. Выше края брюк взгляд Риза не поднимался.— Мистер Риз! — проговорил культурный голос, который Риз немедленно узнал. — Не могу сказать, что это полностью приятный сюрприз, но тем не менее...С трудом Риз перевернулся, встал на колени и локти, потом выпрямился — с помощью подошедшего.— Что вас сюда привело? — невысокий лысеющий человек, по виду действительно то ли библиотекарь (не иначе как библиотеки Белого дома или Букингемского дворца, или где у них там могут быть зарплаты, чтобы носить такую одежду), то ли страховщик или нотариус, говорил монотонно, но с заметной тревогой, щурясь на Риза сквозь очки в проволочной оправе. — Вы…Риз быстро прикинул про себя, стоит ли следовать совету Джордана или сказать правду, — и хмуро ответил:— Записаться в библиотеку.Он оглядывал маленький закуток, но видел только пустые полки. И технические справочники, и ?Робинзон Крузо?, и незнакомые биографии куда-то пропали, не говоря уже о тех книгах, в которые превратилась пятерка беглецов.— А в чем настоящая причина?Риз прислонился к стеллажу и оглядел своего собеседника.Они с ?библиотекарем? были знакомы. Если можно назвать знакомством ситуацию, когда тебе выдают скудное досье, ориентиры, и сообщают — Родина в опасности, агент Риз. Потом ты два месяца собираешь скудные улики, выстраиваешь картину чужой, крайне насыщенной жизни. Тебе говорят, что ты ищешь чуть ли не Антихриста, который создал систему слежения за всеми американцами и оставил ее без всякого контроля, а скорее всего, оставил контроль себе, потому что система ведет себя вне заданных параметров; сумасшедшего гения, унизившего правительство США и поднявшего на смех государственную безопасность. Но по документам, по опросам случайных свидетелей, по внезапно найденным эссе времен колледжа или статьям, написанным якобы Нейтаном Ингрэмом, но, скорее всего, его анонимным другом, ты внезапно видишь совсем другого человека.Рен — или Партридж, или Крейн, или Мартин — совершенно не изменился с их последней встречи, когда Риз распрощался с ним в темном переулке позади остановки ?Грейхаунда?. Разве что казался увереннее и спокойнее, чем в тот момент, да оно и немудрено — трудно выглядеть уверенно, когда ты сам себе выдираешь щипцами коренные зубы. Но Рен, вот уж несгибаемый человек, умудрялся держаться с достоинством, даже когда у него изо рта текла кровь, а руки дрожали от боли.Риз ловил его пару месяцев и успел проникнуться к неуловимому миллиардеру искренним уважением. Даже убегая от него и Кары, Рен ни разу не подставил невинного; несмотря на все свое богатство, ни разу не укрылся за наемным пушечным мясом. Разочарованный в людях идеалист, циничный романтик — вот кем Джон счел его после мучительных раздумий. Редкая птица, уж простите за каламбур.После всего, что Джон пережил на службе, он просто не мог тогда убить Гарольда Рена. Просто не мог. Даже если это означало серьезный риск для жизни и карьеры.Но сейчас от взгляда на Рена становилось не по себе. Почему-то. Может быть, от того, как он пронзительно и ровно, не мигая, смотрел, будто видел насквозь.— Вы — Хранитель? — уточнил Джон.— Своего рода. Можете звать меня мистер Финч, — тот неловко дернул головой, словно хотел повернуть ее, но вспомнил, что его травмированный позвоночник этого не позволяет; произнес взволнованно. — Мои прежние имена все оказались скомпрометированы. Пойдемте, мистер Риз, вас нужно перевязать. Вы можете определить, у вас есть сотрясение?Искренняя забота в его голосе как-то не вязалась с тем, что Риз до сих пор слышал о Хранителе. Со словами Джордана тоже не вязалась. С другой стороны, Риз Джордану не доверял.— Не знаю, — честно ответил Риз. — Не думаю.В любой неясной ситуации — тяни время, не выдавай информацию, анализируй свое положение. Или попытайся бежать… Но Риз не думал, что бегство сейчас — наилучший выход.— У мистера Джордана варварские методы, — Финч осторожно, едва касаясь его локтя, направлял Джона по проходу между стеллажами, — хотя порой я не могу не сочувствовать его целям… Чем это он вас так?— Книгой, — кивнул Риз, уже не сомневаясь, что какие-то тома парню прислуживали.Финч сочувственно поджал уголок рта.— Вам еще повезло, — сказал он. — Отведи он вас к Счетоводу, все могло окончиться значительно хуже, чем простое сотрясение. А, ну вот. Отсюда начинаются мои владения.Ноги Риза провалились в пол, а еще через секунду он стоял на потолке и с удивлением обозревал оттуда расположенные внизу книжные полки. Финч каким-то образом оказался рядом и снова взял его под локоть, на сей раз крепче — пальцы у этого искалеченного человека были невероятно крепкими. Трость свою он зажал под мышкой левой руки и совершенно ею для ходьбы не пользовался. И вообще, несмотря на заметную хромоту, шел очень быстро — Ризу почти не приходилось под него подлаживаться.— Тут, в центре Библиотеки, пространство свернуто в клубок, — пояснил он. — Чисто в практических целях: иначе все книги не вместились бы. А книги здесь… Скажем так, мистер Риз: здешней коллекции нет равных во всем мире.Большая буква в слове ?Библиотека? была слышна отчетливо, и вообще Финч говорил с ощутимой гордостью, даже некоторой страстью. Он слегка раскраснелся — это было видно даже в белом искусственном свете — и впервые стал похож на изобретателя искусственного интеллекта.— То есть это не гипермаркет, а библиотека? — уточнил Риз.— Да, — Финч снова дернул щекой. — Тут же написано — ?Лайбери?. Увы, не я придумывал это название.?Ах черт, — подумал Риз. — Ну надо же, игра слов [3].— Я пришел записаться в библиотеку, — твердо проговорил он.— Зачем? — брови Финча взлетели.— Мне нужно найти Рудегара Смута, — ответил Риз совершенно честно.Финч улыбнулся, то ли сконфуженно, то ли с самоиронией.— Ну, это будет нетрудно. Видите ли, я и есть Рудегар Смут, — видимо, уловив удивление на лице Риза, он добавил, успокаивающе коснувшись его руки: — Но не волнуйтесь, в Библиотеку я вас все равно запишу. Было бы обидно расстаться с вами так скоро. Мне о многом хочется вас порасспросить! *** Минут через десять путешествия по Библиотеке Джон перестал быть уверен, что у него нет сотрясения мозга. Коридоры действительно казались длинными, бесконечно длинными. Джон помнил, какой приблизительно длины здание ?Лайбери? выглядело снаружи. Даже если сделать поправку на его восприятие или на географический кретинизм (чем Джон не страдал), все равно они за раз прошли уже две или три длины гигантского гипермаркета.Любимые фантастами шутки с внутренним объемом...Некоторые коридоры были такими широкими, что в них, пожалуй, могли разъехаться два небольших автомобиля. Другие казались уже, кое-где Джону приходилось протискиваться за узкоплечим Финчем полубоком. Хранитель выбирал путь без всякой логики: два раза они явно пересекли свой предыдущий маршрут.Но ладно, черт бы с ним; этот коротышка-параноик (а Джон действительно помнил Финча как того еще параноика) мог просто запутывать следы. Хуже было другое.Можно было свернуть налево, а оказаться на потолке, среди таких же полок, причем то место, где ты шел раньше, нависало над головой, не падая, и ты, убей бог, не помнил, чтобы до этого на потолке было что-то, кроме обыкновенных плиток. Или вот один раз они спустились буквально на одну ступеньку — и оказались в пустом и ровном коридоре, где никакой ступеньки отродясь не было…Риза не покидало ощущение, что сейчас из-за очередного поворота выйдет Марион Котийяр и всадит ему в желудок кухонный нож. Или пусть не Марион, а та женщина, художница, через которую ?Финча? пытались ловить — мисс Хендрикс. Тоже рыжая, кстати, и красивая, почти как киноактриса.Финч покосился на него из-за стеклышек очков.— Догадываюсь, о чем вы думаете, — сказал он. — Но это не сон. Просто законы этого места не подчиняются обычной пространственной логике. Я раскопал несколько учебников по топологии, пробовал разобраться… Увы, лавры отца Вильгельма мне не даются: принципа построения этого лабиринта я так и не разгадал.Риз дернул уголком рта.— Откуда вы знаете, что я читал Эко?— Я не знал, — Финч пожал плечами. — В общем, тут все на интуиции. Библиотека иногда выводит меня туда, куда ей надо. Многие тропы я просто заучил наизусть.— А Джордан?— Учитывая, что он порождение Библиотеки, у него как раз меньше всего трудностей в поиске путей, — произнес Финч суховато. — Ну вот мы и пришли.Как оказалось, пришли они в просторное помещение, заставленное каталожными шкафами. Впрочем, даже Джону, при всем его скудном знакомстве с библиотечным делом, казалось, что каталогов этих на самом деле маловато для такого скопища книг. И уж подавно…— У вас тут нет компьютеров? — спросил он, оглядываясь. — Я думал, все библиотеки еще в девяностые…Он осекся, поняв, что говорит глупость: какие могут быть компьютеры в явно потустороннем заведении.Финч коротко, едва заметно улыбнулся, прислонил трость, которой так за все путешествие и не воспользовался по назначению, к письменному столу и достал из выдвижного ящика довольно крупный чемоданчик с красным крестом на боку.— Я не слишком доверяю компьютерам, мистер Риз. Предпочитаю ими не пользоваться лишний раз. Особенно когда речь идет о книгах.— Говорит человек, который построил крупнейшую компьютерную следящую систему, — заметил Риз с иронией.— Вот именно, — Финч иронии не принял. — Как вы заметили, я ушел сюда… сбежал, будем называть вещи своими именами… как раз чтобы оставить все это позади… Присаживайтесь вот сюда, на стул, я промою и заклею вашу ссадину.Джон последовал указаниям радушного хозяина без споров, хотя ему становилось не по себе от необходимости подпустить к незащищенному затылку человека, которого он едва знал, да еще и Хранителя. Даже если это Рудегар Смут, которого он обязан спасти, — кто, собственно, отправил Джона в этот спасательный квест? С чего он вообще решил, что поиск этого самого Рудегара — это его долг?Впрочем — тянуть время, не дать заподозрить недоверие. Пока Финч не проявил никаких сверхъестественных способностей, а справиться с хромым недомерком нетрудно.Но Финч орудовал со знанием дела, не причиняя боли. Прикосновения его пальцев были легкими, медикаменты пахли знакомо, и Риз решил спросить:— То есть вы с самого начала планировали сбежать сюда? Когда ты сказал, что есть место, где ЦРУ до тебя не доберется, я думал, ты купил какой-то остров в Тихом океане или какую-нибудь карликовую страну…Финч фыркнул.— ЦРУ, мистер Риз, добирается всюду. Нет, я давно знал о существовании шоссе. Разумеется, мне бы и в голову не пришло отправиться сюда, если бы это не было, так сказать, последней соломинкой…— Что значит — знал? — уцепился Риз. — Об этом можно было знать?— Мистер Риз, — пробормотал Финч. — Как вы сами заметили, я человек, который всю свою жизнь положил на искусство сбора информации и работы с ней. За годы я собрал в свое распоряжение множество источников и множество причудливых… осколков разного рода историй. Мне случалось натыкаться на неоднократные свидетельства того, что многие называют ?сверхъестественным?, ?эзотерическим? или просто, без эвфемизмов, магией. Как человек, бывавший на востоке, в горах Кандагара, да и просто поездивший по свету, вы не можете мне говорить, что никогда сами не встречали ничего подобного.Риз хмыкнул. В самом деле, он вспомнил, что ему лишь немного времени понадобилось, чтобы примириться с чудесами шоссе. Отчасти как раз по этой причине: он частенько натыкался на вещи, которые нельзя было объяснить наукой или совпадениями. Он знал, что, когда идешь в бой или на патрулирование, нельзя пренебрегать ни единой толикой удачи. Он начал верить в молитвы, в счастливые талисманы. В ЦРУ это было не принято, но ЦРУ, несмотря на свой прагматизм, как никто полагалось на ментальные игры, на внушение и НЛП, что тоже можно было счесть своего рода магией. Когда Кара шептала ему на ухо ?мы не ходим во тьме, мы и есть сама тьма? — разве не казалось ему на какое-то мгновение, что он становится тьмой или созданием тьмы в самом прямом, ничуть не фигуральном смысле?— То есть ты пришел сюда, и тебе предложили работу в Библиотеке?— Не столько предложили, сколько… — Финч задумался. — Скорее, меня просто притянуло сюда. Все, кого я встречал по дороге, только и знали, что рассказывали мне о здешней библиотеке и как она нуждается в человеке, который бы за ней присмотрел. Потом я пришел сюда и остался.— А… другие вещи? — осторожно спросил Риз.— Какие?.. Ну вот я и закончил, мистер Риз. К сожалению, воротник вашей куртки бесповоротно испорчен. Не думаю, чтобы это удалось отстирать. С другой стороны, если позволите, этой куртке в мусорном ведре самое место.Финч вышел у него из-за спины, и Риз с открытой усмешкой, не таясь, оглядел его с ног до головы — от безупречно отполированных кожаных туфель до темно-синего строгого костюма с оранжево-коричневым галстуком и таким же охристым платком в нагрудном кармане.— Да, надо думать, для тебя шестидесятое шоссе состояло из забегаловок, полных старого компьютерного хлама, и портновских мастерских, где портные шили без третьей примерки, — заметил он.Финч скривил уголок рта и чуть качнул головой.— Вы о монстрах, мистер Риз? На мою долю тоже досталось. Как вы уже догадались, шоссе для каждого свое. Но легким оно ни для кого не бывает. Вот, например, мистер Джордан…— Да, кто этот парнишка?— Один из моих монстров, — Финч чуть отвернулся, насколько позволяла негнущаяся шея. Стекла очков блеснули. — Пожалуй, самый страшный.В этот момент что-то грохнуло, под потолком слегка задребезжала старая люстра, подвешенная на потемневших цепях.Риз и Финч переглянулись.— Что это? — спросил Риз.— Это хлопнула входная дверь, — пояснил Финч. — Ваш визит сопровождался такими же шумовыми эффектами. Но… — он поглядел на часы, — этот гость, определенно, нарушитель.— Почему?— Потому что книги уже утихомирились, — объяснил Финч. — Те, кто приходят сюда, когда книги спят, совершенно точно замышляют недоброе.— А когда книги не спят?.. — уточнил Риз.— Тогда, как вы видели, книги сами могут о себе позаботиться, — пожал плечами Финч. — Я вас оставлю ненадолго, разберусь… Или, если хотите, пойдемте со мной. Это довольно познавательно.Риз кивнул. С каждым словом Финча он понимал все меньше, и ситуация становилась ему все неприятнее. Одно было ясно: что-то здесь нечисто. Джону нужно было выяснить что. И, если есть тому хоть малейшая возможность, — помочь тем людям, которых Джордан превратил в книги на его глазах. Хотя бы Тее и Табите. *** Второе путешествие по библиотеке вышло более торопливым, чем первое. Финч то и дело постукивал тростью по полкам. Странный был жест: слепцы находят дорогу совершенно не так, а если человеку трудно ходить, то ведь логично отталкиваться от пола. Опять Джона поразило, что, несмотря на хромоту, он двигается довольно быстро. Он шел впереди, показывал дорогу, и Джон едва успевал за ним.И что бы там он ни говорил об этой спирали, кое-какой принцип Джон начал улавливать: в первые две минуты они трижды меняли плоскость (то есть сперва шли по полу, а потом вдруг полом становилась стена или потолок), а один раз в простенке между шкафами мелькнул огромный летящий в черноте маятник, которого Джон не помнил на пути сюда. Он тогда чуть было не дернул Финча за рукав, привлекая его внимание; вовремя спохватился. Потом эти эффекты практически прекратились. Ну, шли они по коридору чуть дольше, чем можно было подумать, исходя из его видимой длины, или четырежды сворачивали под прямым углом, но не вернулись на ту же траекторию — какие мелочи…По коридорам гулял ветер, хищные книги слегка вздрагивали на полках, словно во сне, но, действительно, больше никто не взлетал.— Библиотека живет по режиму, — объяснял Финч по дороге. — С полуночи до восьми утра книги спят. С восьми до десяти — утреннее кормление. С десяти утра до шести вечера — приемное время, приходят горожане со своими проблемами. Вечернее кормление происходит…— Горожане из Либерти? — перебил Джон.— Не только, — пожал плечами Финч, — Библиотека выходит в несколько городов. Либерти, Данвер, Ницца…— Настоящая Ницца?Финч посмотрел на него с усмешкой.— Ницца, Калифорния.— Значит, из Библиотеки можно покинуть шестидесятое шоссе?Финч, кажется, поколебался.— Шестидесятое шоссе можно покинуть разными способами, — мягко произнес он. — И разными способами на него попасть. Через Библиотеку на Шоссе, в основном, попадают.— Но и уходят тоже?— При мне ни разу не было… если, конечно, не брать в расчет мистера Джордана.— Он правда людей отсюда уводит?— Уводит… но какой ценой? Вы сторонник солипсизма, мистер Риз?— Я могу написать это слово, — фыркнул Риз.На сей раз Финч покосился на него с упреком, даже с некоторым разочарованием.— Полно, я видел ваше досье. У вас эклектичное, но вполне достойное образование. Языки, история Европы, мировая литература...— Хорошо, при чем тут солипсизм и этот мальчишка?— Вы бы согласились существовать в придуманном мире?Риз открыл рот, собираясь сказать, что не убежден, например, в реальности шестидесятого шоссе. Все это вполне может быть алкогольным делирием, комой, в которую он впал после отказа печени, последними галлюцинациями замерзающего на улице бродяги. И Риз первым бы сказал, что совершенно заслужил такой исход.Но сказать он ничего не успел: они оказались в холле.Вероятно, Риз вошел в ?Лайбери? с другого входа и этот вестибюль пропустил. И, пожалуй, зря — пространство, в котором они оказались, подавляло своими размерами. Это была самая настоящая бальная зала с мозаичным черно-белым полом. Риз поднял глаза вверх, оценивая высоту, и почти не удивился: потолок уходил вверх куда выше, чем должен был бы, если учитывать плоскую крышу гипермаркета. Высоко вверху перекрещивались стрельчатые арки, словно в готическом соборе, но никакой средневековый архитектор не смог бы возвести перекрытия на такую высоту. В самом центре, в перекрестье, словно в центре мишени, синело небольшое окошко в виде четырехлепесткового цветка, забранное сине-красным витражным стеклом. В окошке, раздробленная на несколько частей фигурным железным переплетом, висела круглая и маленькая, как яблоко, луна. Просеянный через витраж лунный луч столбом падал вниз, создавая на строгом шахматном полу розово-голубой оазис. Только на этот луч и хотелось смотреть в первый момент. ?Как тот маятник?, — почему-то подумал Джон, хотя луч висел в полутьме вестибюля неподвижно, ничем не напоминая маятник.За этим лучом в глубине холла угадывалась огромная бронированная дверь со штурвалом-ручкой. В ней не было ничего готического. За ручку в панике дергал высокий крепко сбитый мужчина, пытаясь, видно, провернуть ее и открыть дверь. У него явно ничего не получалось.Финч опустил трость и постучал ею по черно-белой плитке.Незваный гость библиотеки в панике отпустил колесо и обернулся к ним, прижавшись лопатками к двери. Рассмотреть его лицо не получалось, видна была только небольшая бородка.— Приветствую вас в Библиотеке, — произнес Финч.Его голос, негромкий и монотонный, вдруг раскатился по всему залу.— Выйдите на свет, назовите себя и сообщите цель вашего визита.— Я… — человек оторвался от стены, сделал шаг вперед. — А почему бы вам не выйти в свет, мистер? Я вас даже не вижу!Голос его слегка срывался, акцент был восточный. Судя по речи, то был мужчина средних лет, от тридцати до сорока, не слишком образованный. ?Орегон, — подумал Джон. — Или Вашингтон?.Финч вновь постучал тростью по полу. Плитки пола вокруг них с Джоном матово засияли — довольно слабо, но, очевидно, они стали видны, потому что визитер задиристо спросил:— Вы, стало быть, здешний волшебник? Хранитель?— Не думаю, что меня можно назвать волшебником, — довольно чопорно отозвался Финч. — Я, скорее, проводник. Проводник возможностей Библиотеки, которая, в свою очередь, является квинтэссенцией возможностей шоссе. Но довольно об этом. Меня зовут Гарольд Финч. Назовитесь.— Я… — мужчина прокашлялся. — Дэвид Кэмбел меня зовут, Дэйв. Плотник я. И я пришел сюда, чтобы узнать, как выбраться из вашей чертовой шарашки! Этот рыжий кривляка меня в это втравил, но, ей-богу…— Тихо, — коротко и негромко проговорил Финч, но так, что Кэмбел сразу замолчал. — Итак, вы хотите сказать, что вас послал мистер Грант?— Да конечно! — возмутился плотник. — Этот рыжий черт задурил голову, и я влип так, как никогда не влипал! А у меня жена и дочь, я к ним хочу!— Та-ак… — пробормотал Финч. — И что же вы думаете найти здесь, в Библиотеке?— Так рыжий же этот! Он мне сказал, что тут я узнаю, что делать дальше! Я так думаю, тут есть книга или что-то…— Прошу вас, — Финч перебил его, заговорил очень мягко, — не тратьте свое и мое время, мистер Кэмбел. Подойдите, пожалуйста, сюда и встаньте в луч света.Плотник послушно приблизился, вступил в разноцветную лужицу на полу. Розовое и голубое заиграло на его лице, на волосах и одежде. Риз увидел, что одет он в немного чересчур свободную клетчатую рубашку и простую, но добротную куртку, что его крепкие ботинки изрядно сносились, а рюкзак за плечами полупуст и тоже видал лучшие дни. Но что было странно: на шее и на поясе плотника висели какие-то деревянные игрушки, обереги, немного напоминающие деревянных коньков на крышах славянских деревень или идолов в африканских лицах.Лицо же Дэйва Кэмбела было круглым и еще довольно полным, хотя, Риз мог поклясться, сравнительно недавно плотник сильно осунулся. Его широкие руки с волосами на тыльных сторонах нервно мяли ремень.Финч снова постучал тростью по полу, и Дэйв замер, словно его парализовало. А дальше произошло странное.До сих пор все чудеса, которые Риз видел на шоссе, выглядели либо мрачно, либо прямо отвратительно. Но то, что случилось с плотником, казалось попросту… красивым, не подобрать других слов.Его силуэт, довольно-таки не поэтичный, вдруг расслоился. Секунду или две вокруг плотника будто собралось несколько слоев розовых и голубых силуэтов, и вдруг они разлетелись в разные стороны, словно какой-то астральный взрыв сняли на пленку и прокрутили в замедленном темпе. В мгновение ока шахматный холл наполнился замершими сценками, кусками из жизни. Джон замер и машинально потянулся к оружию… и тут только сообразил, что при нем нет заветной сумки.Сцепив зубы, Джон понял, что сумка исчезла давно — с того самого момента, как он упал на пол в закутке после удара книжкой. Это означало, что оружие, скорее всего, забрал Джордан. Вот сукин сын! И Джон не заметил пропажу оружия до сих пор — заколдовал он его, что ли? Или удар по голове так сказался?Заклеенный Финчем затылок как по команде заболел, к горлу подступила тошнота — но, кажется, не из-за сотрясения, а от муторного осознания собственной ошибки.Между тем, нужно было смотреть, и смотреть в оба. Даже Джон при всей его тренировке не смог так сразу разобрать, что происходит вокруг. Какие-то нагромождения картин, силуэты… Что это, девочка бежит за птицей?Он перевел взгляд на Финча.Тот глядел внимательно, чуть приподняв лицо. Рот его был приоткрыт, глаза бегали, словно по строчкам экрана. Бывший миллиардер казался напряженным, как школьник.— Какой типичный и в то же время интересный случай, мистер Риз… — пробормотал он. — Человек пришел на шестидесятое шоссе в поисках чистого мастерства, — он махнул рукой, и ожила часть композиции, показав мистера Кэмбела, вероятно, в мастерской: он обтачивал что-то на станке, вроде бы, ножку стула. — И он добился этого мастерства, прекрасно добился, — Финч махнул рукой, и на этот раз вновь ожила часть картинки, ту, на которую Риз смотрел ранее. Там действительно несколько детей бежали за птицей, а Кэмбел смотрел издалека.Птица пролетела мимо плеча Риза, едва не задев его крылом, и истаяла в темноте за его спиной. Только на таком расстоянии можно стало рассмотреть, что она сделана из дерева.— ...Но потом ему стало страшно платить цену, которую положено платить за истинное мастерство — одиночество и в конечном счете безумие, — буднично заметил Финч, оживляя третий эпизод. В нем происходило что-то непонятное: вращались деревянные колеса размером чуть не до потолка, метались деревянные руки, а в центре этой катавасии, съежившись и обхватив голову руками, сидел Дэйв Кэмбел, удивительно маленький и невзрачный. — Тогда он, разумеется, явился сюда, чтобы выяснить, как можно сжульничать — отказаться от дара и вернуться к семье, сохранив, желательно, те секреты ремесла, которые можно применить за пределами шоссе. Трусость, ненадежность, эгоизм… обычные человеческие пороки, — Финч говорил грустно. Он больше не выглядел удивленным и заинтересованным, только сосредоточенным и разочарованным. — Итог, разумеется, один.Он вновь стукнул тростью; розово-голубые силуэты вновь собрались внутрь плотника, как будто их и не было. Свечение унялось, вновь собравшись в один лунный луч от потолка до пола.Но Кэмбел стоял так же неподвижно, как простоял во время всей речи Финча. Глаза у него были стеклянными.— Что ты с ним сделал? — жестко спросил Риз.— Пока ничего, просто прочел, — Финч говорил так, как будто он предложил гостю вытереть ноги. — Как книгу. Но теперь…Он вздохнул, повернулся к Ризу. У него было фантастически выразительное лицо, это Риз заметил еще тогда, когда за ним охотился. Сейчас у Финча были чуть приподняты брови, чуть опущен один уголок рта. Выражение этакой безнадежной иронии, готовности сделать что-то неприятное или опасное, но крайне необходимое.— Я не могу позволить таким людям проникнуть в Библиотеку, — пояснил он. — Вот вы, мистер Риз. Вы пришли, рискуя, в тот час, когда книги не спали. Вы попросились записаться. Вы стремились спасти человека — похвальное стремление. Вы не хотели уходить с шоссе. Но этот визитер трус, а для трусов ответ один.— Вы его убьете? — осведомился Риз.И улыбнулся. Это была привычка, позаимствованная от Кары. Со временем Риз начал находить в этой манере определенную прелесть.Финч покачал головой.— Я против кровопролития, — сказал он ровным тоном без намека на интонацию. — Но… Знаете, когда-то, в юности, я мечтал быть супергероем. Иллюстратором-супергероем. Я мечтал… рисовать ловушки для своих врагов. Изображать собственную реальность. Когда я получил эту работу, вместе с ней пришли определенные преимущества.Финч провел тростью по полу, и от его ног к центру зала, к застывшему плотнику, потянулась медленно, как горящий бикфордов шнур, сияющая трещина.— Да разверзнется бездна, — мрачно и торжественно проговорил Финч. — Да поглотит она…— Тебя! — крикнул Роберт Джордан: Риз хорошо запомнил этот юношеский нервный фальцет.Сам обладатель фальцета появился из дальней тени, Риз даже вздрогнул и вновь ощутил ледяную волну страха и стыда: он опять не заметил парня! То ли отвлекся на Финча, то ли все-таки голова.?Гарри Поттер?, сумасшедший книжник, выбежал, торопясь и проскальзывая по мраморному полу, словно мальчишка по льду, прямо перед плотником и чиркнул чем-то по полу — вроде бы, обыкновенным мелком. Перед этой иллюзорной преградой трещина вильнула, пошла в сторону. Джордан же схватил плотника за рукав и потянул его в сторону, прочь из пятна света.— Ваша подрывная активность, мистер Джордан! — процедил Финч и вновь приподнял трость — но на сей раз Джон не медлил.Он перехватил руку библиотекаря и так вывернул ее, что палка, бесполезная, упала на шахматный пол.— Вот как, — прозрачные серые глаза Финча уставились на Джона с упреком и разочарованием. — Ну что, мистер Риз… За вами уже водилось предательство.— Прошлый раз оно было в твою пользу, — кивнул Риз.Горло сжалось. Было неприятно и тяжело, перед глазами плыли черные точки. Мать вашу, ему в самом деле понравился этот Финч! В самом деле понравился! Права была Кара. На этой работе нельзя допускать личных симпатий.— Видимо, мне повезло. Что теперь? Сломаете мне руку? Или шею?Неожиданно для себя Риз зарычал. Рык рвался откуда-то из глубины души: откуда-то оттуда, где танцевали тени, где мальчишка Родни умирал от удара ножом у него на руках, где смеялась Кара, направляя пистолет на Джессику. Он сделал шаг ближе, сам не зная, кого и что собирается ломать, но тут сзади закричал Джордан:— Риз! Не трогайте его, это опасно! Только отпихните палку, он нас не догонит!Этот голос тоже звучал знакомо, и тоже напоминал о чем-то. Может быть, о пресловутой университетской степени в области лингвистики и мировой литературы. Не отрывая глаз от испуганно расширившихся значков Финча, Джон отпихнул палку ногой, как было велено, и оттолкнул Финча в другую сторону, отпустив его руку. Сам же он развернулся и скакнул во тьму — туда, где, как он прекрасно видел, ковылял, словно в полусне, плотник и где Джордан тщетно тащил его за руку и не мог утащить. Неудивительно: мальчишка был ниже на голову и раза в два, если не в три тоньше.Джон подхватил руку плотника и перекинул ее через свое плечо.— Показывай дорогу, — хрипло потребовал он у мальчишки. Глава 10. Беседа — Хорошо заточенный нож на деле удобнее опасной бритвы, мистер Риз, — менторским тоном заметил Джордан. — Просто в последний век школа бритья во многом утеряна, и большинство профессиональных, даже очень хороших парикмахеров совершают одну и ту же ошибку…— Этот нож ни на что, кроме бритья, не годится, — раздраженно ответил Джон, которому тонкости профессионального бритья были до лампочки — его просто достала двухнедельная бородка. — И не зови меня мистером.Джордан цокнул языком.— Голову назад, Джон, — он выделил имя голосом. — Не я виноват, что свой старый нож ты…— Да-да, конечно, — Джон сполз по стулу вниз и откинул голову на спинку. Не самая удобная поза, но немного можно потерпеть.— Лезвие у горла переживешь? — немного нервно спросил Джордан. — Не хотелось бы, чтобы ты вдруг сломал мне шею или запястье…— У меня хорошая выдержка, — равнодушно заметил Джон.Даже сквозь латексные перчатки, которые Роберт носил не снимая, чувствовалось, какие у него теплые пальцы. Он действовал осторожно, не вполне доверяя тяжелому ножу, но ясно было, что опыт в этом деле у него есть. Если верить Джордану, опыта ему во многом было не занимать.Полотенце, которое только что почти обжигало кожу, тяжелой теплой массой лежало на шее. Прикосновение холодной стали не волновало: дело привычки. Как ни странно, Джон действительно доверял Джордану — по крайней мере, доверял, что тот не перережет ему горло. За прошедшие пару недель много всего случилось. Общие враги, а уж тем более общие военные действия сближают. У них же с Джорданом нарисовалось множество противников: Хранитель, Грант, Библиотека… Шестидесятое шоссе в целом.Книги (по крайней мере, большая их часть). Джоново проклятье. Робертово проклятье. Жизнь.Джону казалось, что они проигрывают. Но, в общем, это хотя бы было весело.Наверное.Нож спустился к шее, прижался прямо под подбородком. Джордан не скоблил, брил ровными легкими касаниями, совершенно бесшумно и почти неощутимо. Но там, где проходило лезвие и его руки, коже дышалось легче. Джон почти с тоской подумал: если бы так можно было сделать с ним самим. Соскоблить этот груз, пусть даже с верхним слоем кожи, пусть даже до боли, до крови…Чуть было не тряхнул головой — что за глупости лезут. К счастью, рефлексы не подвели, удержали импульс: очень глупо дергать головой во время опасного бритья. Руки сами собой сжали подлокотники кресла.— Задел? — с тревогой спросил Роберт.— Нет, — коротко ответил Риз. — Задумался.— С тобой и такое бывает? — саркастический смешок. И чуть позже: — Ну вот, первый раз готов.— Первый?!— Положено три вообще-то…— Еще один, — твердо пресек эти перфекционистские замашки Джон. — Не больше.Томик ?Робинзона Крузо? на ближайшей полке мелко затрясся — захихикал. Роберт фыркнул и подошел к столу, где был подключен старенький электрический чайник и стоял пластиковый таз: мочить полотенце заново.— Тебе-то нужна ответная любезность? — уточнил Джон.— В отличие от некоторых, я пока еще могу пользоваться зеркалом, — ответил Роберт. Тренированное ухо Риза уловило в голосе натянутость, которая говорила о легкой обиде — с чего бы? Потом он сообразил. Должно быть, Джордану требовалось бриться хорошо если раз в пару недель. А парень очень болезненно сносил любые намеки на свой возраст. Вот если бы кто сделал Джона опять двадцатилетним — он бы только радовался.Горячее полотенце второй раз легло на лицо.И вдруг Джон неожиданно для себя перехватил ладонь Роберта в синей перчатке, задержал в своей. На секунду всего, потом отпустил.Мальчишка посмотрел на него нечитаемо из-под очков и продолжил заворачивать мягкую ткань.— Не задуши, — хрипло напомнил Джон.— Никогда, — просто ответил Роберт. ***...две недели назад… ...Пока они вели плотника темными проходами между стеллажами, Джон успел сурово выругать себя за опрометчивость. От чего он, собственно, рванулся спасать Дэйва Кэмбела? Кто знает, что там в бездне, куда хотел упрятать его Финч? Почему поверил мальчишке, которого Финч назвал ?самым страшным своим кошмаром?? Это место явно действует по своим законам, а он рванулся, не разобравшись, и теперь могут прихлопнуть и его, и плотника — вот уж кто вообще ни в чем не виноват.— Сюда, сюда, — Роберт Джордан легко касался стеллажей, разворачивая их одним движением руки. — И вот теперь сюда…Они протискивались в какие-то узкие щели, пару раз опускались на колени и проползали под полкой. Кэмбел начал понемногу приходить в себя, но все еще послушно шел, куда его направляли, и делал то, что говорили. Наконец они вдруг оказались на лестничном пролете, ведущем вниз, где книг, для разнообразия, не было — только голые кирпичные стены. В проходе светила единственная лампочка под потолком, внизу лестницы. Верхние ступени утопали во тьме, и Ризу пришлось повозиться, чтобы аккуратно доставить Кэмбела вниз. За лестницей начинался коридор, тоже книг лишенный. На стенах белели нарисованные мелом полустертые символы, которые показались Ризу смутно знакомыми. В конце коридора открылось высокое подвальное помещение, потолок в котором подпирали кирпичные арки. Под потолком его пересекала целая гирлянда старомодных ламп накаливания. Джордан щелкнул выключателем, и они засияли мертвенно-белым, осветив выщербленные стены и обитый жестью прямоугольный люк в возвышении в дальнем углу.В помещении книги все-таки имелись — стопками на полу. Из книг же было сложено что-то наподобие кровати у стены, на которой валялся скомканный спальный мешок с неуместно яркой розовой подкладкой. На круглом обшарпанном пластиковом столе лежал удлинитель, провод от которого убегал куда-то в угол. В удлинитель был включен старый пластиковый чайник, рядом стояла неподключенная электроплитка, пластиковый контейнер, набитый коробками лапши мгновенного приготовления и ?Хот Покетс?, и неожиданно хорошая белая фарфоровая кружка с темной полосой по краю. На одном из стульев висела куртка.?Это он так живет?, — понял Риз.— Ну вот, так я живу, — Джордан дернул плечом. — Добро пожаловать в мою скромную обитель и все такое. Если вы голодны, налетайте, это нездешнее, это можно есть. Я утром сделаю вылазку, принесу еще.— Так ты человек? Не порождение библиотеки? — это было первое, что вырвалось у Риза изо рта. Он винил, пожалуй, удар по голове.Роберт Джордан скривил рот странным, циничным образом — гримаса как-то не шла к его молодому лицу. Глаза сразу сделались старше.— Немножко меньше, чем вы, мистер Риз. Или примерно так же, коль скоро на вас проклятье. Но в целом примерно человек. Телесные потребности все те же самые.— На тебе тоже проклятье? — уточнил Риз, все еще поддерживая Кэмбела за локоть, хотя, пожалуй, стоило бы уже опустить куда-то этот бесполезный груз.— Не совсем, но да, мы оба попали, — кивнул Джордан.— Откуда ты меня знаешь?— И вы меня тоже знаете. Но под другим именем. Мои… обстоятельства… мешают мне его назвать. Я потерял право на него и на все другие имена. Их у меня украли, — Джордан вздохнул и поправил очки. — Так, как сейчас, я выглядел тридцать лет, две пластические операции и одну аварию назад. Поэтому, полагаю, узнать меня трудно… Мой настоящий облик достался другому существу. Вы с ним уже встретились, хотя я и пытался вас предостеречь.Джон моргнул. Потом все-таки пристроил Кэмбела на единственный стул. Осторожно спросил:— Гарольд Рен? Финч?Джордан поморщился.— Пожалуйста, не произносите это имя при мне. Неприятно. Как гвоздем по стеклу. ***...сейчас... В Библиотеке был выходной — воскресенье. На воскресенье Хранитель обесточивал вычислительный центр. Поэтому, когда они закончили с бритьем, делать оказалось решительно нечего. Если, конечно, не отправиться исследовать казематы — туда вела железная дверь в углу. Джон все хотел проверить, можно ли использовать их как запасной выход. Роберт в очередной раз возразил ему, сказав, что лучше туда лишний раз не ходить и вообще эту дверь даже не трогать на всякий случай. Джон, наученный опытом, до поры до времени не стал с ним спорить: Джордан, как правило, оказывался прав насчет Библиотеки. Тогда, подчеркнуто не глядя на Джона, Роберт разобрал часть книг из своей кровати и достал заветный деревянный сундучок.Джон уже давно знал, что там хранится. Знал он и то, что ничего в тексте не поймет. Но все равно едва боролся со жгучим желанием взглянуть, как же продвигаются дела. Какое-то неутолимое, общечеловеческое любопытство — влезть в работу товарища.Он отошел в собственный угол, где его спальный мешок был постелен на толстый слой расплющенных картонных коробок — не мог он так спокойно спать на здешних книгах, как Роберт. Размялся слегка, отжался от пола раз сто… Поймав на себе третий косой взгляд Роберта, он истолковал его правильно и накинул куртку.— Пойду пройдусь, — сказал. — Принести тебе сандвич?— Возьми еще чая, — не отрывая глаз от мелко исписанных тетрадных листов, проговорил Роберт. — Кончается.Джон пожал плечами.Еду они воровали: денег в Библиотеке не водилось, а заработать возможности не было. С другой стороны, можно ли назвать воровством ситуацию, когда тебя совершенно не замечают? (Все, кроме небесных стражей, конечно). Роберт был уверен, что можно, и до появления Джона его непреклонные этические принципы позволяли ему брать только самую дешевую еду и только в самых необходимых количествах. Джон положил этому конец: объективно доказал, что от миски салата данверское кафе не обеднеет, а цинга им совершенно ни к чему.Выйти из Библиотеки в выходной ничего не стоило. Двери перед Джоном, конечно, не открывались, но можно было открыть любое окно и вылезти. Другое дело, что окна эти вели в непредсказуемые места...Больше всего окон вело в Либерти, но Джон не стал рисковать и разыскивать знакомые. Вылез в первое же, которое попалось ему по дороге, — узкое, в тупике, между двумя стеллажами с подшивками ?Нью-Йорк Таймс? за какой год — не разобрать.На той стороне окно оказалось в полуподвальном этаже утопающего в мостовой старинного здания, и Джон подпер раму кирпичом, чтобы не захлопнулось.В Библиотеку — или в торговый центр ?Лайбери? — можно было попасть отовсюду, как заверил его Роберт, и не через окно, а вполне нормально, через дверь. Но это значило — напрашиваться на поединок с Хранителем. А Финч давно точил на Джона зуб.Особняк, из которого он вылез, как оказалось, стоял на боковой улице. Напротив на узком окне сушился полосатый детский матрасик, рыжая кошка спала на солнцепеке. Идиллия.В двух шагах налево улица расширялась, круто забирая вверх, старинную брусчатку сменял нормальный асфальт. Здесь было что-то вроде небольшой площади, где прямо из высокой беленой стены бил фонтан в виде львиной морды, опадая в небольшой бассейн. Напротив фонтана темнело длинной пустой верандой кафе с бело-красным навесом — точь-в-точь, как давешний матрасик.Джону пришла в голову одна мысль и, прежде чем подойти к кафе, он заглянул в фонтан.Как и следовало ожидать, по воде шла рябь, и своего лица Джон разглядеть не смог.Он услышал знакомое карканье: ворон опустился на плечо, попытался клюнуть в ухо, но Джон привычно отдернул голову. Хугин, значит. Мунин вел себя спокойнее.С птицей на плече (та перебирала лапами, пытаясь сохранить равновесие, но упрямо не слезала — ленилась) перешел улицу, поднялся на деревянный помост. За стойкой никого не было: все в подсобке. Джон был уверен, что никто и не появится. Поэтому он подошел к кофемашине и сотворил себе большую чашку капучино без сахара — неожиданно хорошего.Горько-сливочный вкус был приятен. Из другой жизни, которая ушла и никогда не вернется. Вкус воли для заключенного. Риз поглядел в чашку, на белую пену, в которой медленно лопались пузырьки. Тут гадай или не гадай — исход, собственно, один.Правда, может быть, если Роберт успеет дописать книгу… Но на это надежды мало, честно говоря.Когда Джон поднял глаза, то увидел, что за столиком сидит Финч собственной персоной.— Добрый день, мистер Риз, — проговорил Хранитель напряженно и невыразительно. — Могу я навязать вам свою компанию на несколько минут? ***...две недели назад… Когда плотник пришел в себя, он долго о чем-то говорил, глядя на Риза и Джордана странными, блестящими глазами. Джордан морщился, отнекивался. Джон все никак не мог понять, о чем это они. Слова долетали шумом. Потом сообразил, вспомнил: ему ведь объясняла Джесс, которая не носила фамилию Смут — он не может слышать благодарности. Стало муторно.Раньше бы Джон подумал: да что такое, невелика беда. Но есть граница того, что может выдержать человек. Иногда достаточно и соломинки.?У меня все прекрасно, — сказал себе Джон. — Однажды я выдержал шестнадцать часов допроса электричеством и не назвал даже своего имени?.Память горчила: почему-то казалось, что это был не он нынешний, а кто-то другой — крепче, моложе. А сейчас в его броне слишком много трещин. Как будто бы шкура с возрастом должна только нарастать…Он встал и отошел в сторону от стола, разминая ноги. Кружилась голова. Отчаянно захотелось спать, но Джон это желание привычно подавил и принялся вспоминать стандартные коды и шифры.— ...Я и подумать не мог, что все так! — закончил плотник. — А вы… вы тут живете? — он переводил взгляд с Джордана на Риза.— Мы тоже сюда попали, — проговорил Роберт. И добавил, видимо, догадавшись о причине его неловкости: — Мы люди.— Прости, приятель, но твой напарник на человека не очень похож, — неожиданно возразил плотник. — Я тут всякого насмотрелся, мне уже видно.Джон с удивлением развернулся. У Роберта тоже слегка выпучились глаза.— Я думал, из нас двоих больше заколдован тут он, — Джон постарался говорить мягким, логичным тоном.— Мужик, за тобой столько всего тянется, — замотал головой спасенный. — Я бы даже на дерево положить не взялся.— Что значит ?положить на дерево?? — тут же с искренним любопытством среагировал Джордан.Кэмбел помялся, попытался возразить, что это-де суеверие и что он сам толком не знает, работает ли оно; потом объяснил, что среди прочих умений, которые он прихватил на трассе, есть и умение делать всяческие талисманы и обереги, которые, если носить их на себе, а потом сжечь, оттягивают часть вреда, причиненного хозяину.— Но за тобой такой хвост тянется, что мне пришлось бы резать оберег размером с бревно, — закончил он. — Без обид. Сколько ты тут уже, год, два?Джон прикинул в уме.— Будет четвертый день.— Однако, — мрачно вздохнул Кэмбел.— Кэмбел, — перехватил инициативу Джордан, — я должен сказать вам, что на шестидесятом шоссе нет каких-то определенных правил. И вообще правил нет, если не считать ?золотое правило? в его более страшном воплощении.— То есть? — не понял плотник.— Как ты хочешь, чтобы с тобой поступали, так и ты поступай с другими, — со вздохом процитировал Джордан. — Только шоссе часто показывает тебе то, чего ты в самом деле ждешь или боишься. Я не скажу, что оно специально пытается раздавить путников, нет. Но оно наваливает на тебя груз, пропорциональный тому, который ты и так носишь, — он искоса взглянул на Джона. — Чем сильнее человек, тем быстрее он ломается.— Я еще пока даже не трескаюсь, — пообещал Джон Роберту.И тут же подумал: а не ты ли только что думал о трещинах в броне… Но уступать юнцу (даже если он на самом деле никакой не юнец, а враз помолодевший пятидесятилетний компьютерный гений) не хотелось.— Хорошо, — сказал Кэмбел, — а с практической точки зрения? Есть из этой библиотеки какой-нибудь выход? Этот рыжий, Грант, сказал, что есть.— И вы ему поверили? — удивился Риз.— Ну не то чтобы поверил, — Кэмбел досадливо дернул щекой. — А выбор у меня какой?Роберт коротко иронично выдохнул, чуть приподняв брови и левый уголок рта — характерная финчевская гримаса, как успел заметить Риз.— Мистер Грант — трикстер по своей природе, — он тут же перебил себя, — я имею в виду, что он никогда ничего не делает просто так. Например, он никогда не лжет, но и редко говорит всю правду. Выход отсюда действительно есть… или то, что я принимаю за выход. Но он двухступенчатый. Не все так просто.Роберт полез в висевшую у себя на боку сумку и вытащил оттуда ту самую тетрадь.— Вам нужно будет написать свое имя на странице…Риз перехватил его руку быстрее, чем Джордан успел протянуть Кэмбелу ручку. Парень зашипел от боли.— Мистер Риз!— Кончай именовать меня ?мистер?, — посоветовал ему Джон самым дружеским тоном, на который был способен. — И я не позволю ему нигде расписаться, пока ты не объяснишь, в чем дело.— Я к этому и веду! — Роберт смотрел на Джона с раздражением, без малейшей тени испуга. Понимал, должно быть, что Джон может в одно мгновение сломать ему шею или, еще проще, загнать осколок переносицы в лобную долю — и не боялся. — Позвольте мне объяснить, а потом уже принимайтесь за свои… варварские методы.— Это должно быть чертовски хорошее объяснение, — Джон подчеркнуто неторопливо разжал пальцы.— Оно у меня есть! Просто обычно не хватает времени!— Мать вашу, я и сам не дурак где-то просто так расписываться! — прервал их Кэмбел. — И так уже чуть в рабство к одному эльфу не влетел! Давайте говорите толком, что тут происходит. ***…сейчас...— Навязать компанию, — пробормотал Риз, в упор глядя на Хранителя за столиком кафе. — Интересно вы выражаетесь. Тут уж либо спрашивайте, либо навязывайте.Хугин подтверждающе каркнул и спрыгнул на стойку. Щелкнул клювом свое отражение. Глупая птица, даром что символ интеллекта.— Уверяю, я не удерживаю вас каким-нибудь силовым полем, — Финч говорил ровно и монотонно, сцепив руки на скатерти. Правая ладонь до сих пор была замотана в бинты — очевидно, регенерировать, как Росомаха из мультфильма, Хранитель не умел. — Вы вольны уйти в любой момент. Просто после того, как вы уже две недели так неоднозначно вмешиваетесь в работу Библиотеки, я подумал, вам захочется выслушать и другую сторону. Кстати, это Хугин или Мунин?— Откуда вы знаете?— Выбор имен в данном случае более чем очевиден. Итак, как насчет разговора?Риз приподнял бровь. Оценил перспективы.Он не обманывал себя: Финч мог многое и, вероятно, был опасен. Джордан считал, что возможности Финча во многом ограничены стенами Библиотеки, а за ее пределами он более или менее обычный человек. Если это правда, Джону нечего было его бояться даже в наручниках и с мешком на голове. Если это не правда… Ну что ж, тогда, чтобы прикончить его, Финчу незачем было просить Джона присесть за столик, он мог сделать это, как только вошел в кафе.Джон кивнул и занял место рядом с Хранителем.— Я вас слушаю.— Я не помешаю? — это сказал не Финч.Риз обернулся и, к своему удивлению, увидел давешнего рыжего ловкача, которого он спас тогда на улице в Нью-Йорке — в другой, уже забытой жизни. Все было на месте: и твидовый костюм, и неестественно рыжие волосы, и трубка в виде обезьяньей головы.О. Ж. Грант собственной персоной, американский лепрекон.Хозяин (или, по крайней мере, распорядитель) шестидесятого шоссе, если верить Джордану. Ответственный за все их неприятности.Первый порыв Риза был встать и двинуть ему как следует в морду. Второй — не размениваться на морду, а сразу сломать шею.(?Бесполезно, — сказал ему в разговоре Роберт. — Когда я только попал в Библиотеку, я пробовал его подстеречь. Он часто чай пьет с Хранителем. Вколол ему сукцинилхолин [4], так он только посмеялся?. — ?Откуда ты достал сукцинилхолин?? — ?Позаимствовал в скорой?.)Риз поступил разумно — откинулся на спинку стула и проговорил:— Надо же. Я не думал, что ты покажешься.— Ну что ты, Джон, — протянул Грант, лукаво щурясь. — Мне безумно нравится за тобой наблюдать. Какие приключения! Какие художества! В Килтауне ты меня, правда, разочаровал: я-то рассчитывал на боевик, а ты просто мимо прошел. Но с тенью очень мило получилось. И последствия… — он косо взглянул на Хранителя. — Ожидаемые.Хугин перелетел к Гранту и приземлился ему на голову — видимо, рыжая шевелюра его заинтересовала. Грант никак не прореагировал.— Меня не очень легко напугать, — хмыкнул Джон. — Если ты за мной наблюдал, О. Ж., то должен был это заметить. Или ты не просто мудак, который любит выкидывать дурацкие шутки, но еще и идиот?Хугин выбрал именно этот момент, чтобы оттолкнуться и улететь по своим делам — видимо, сообщать Джордану о неожиданной встрече. Человеческую речь вороны передавать не умели, но Роберт как-то извлекал из них самую общую информацию.— Мистер Риз, я советовал бы вам быть немного вежливее, — проговорил Хранитель. — Вы не представляете, с кем разговариваете.— Да ладно, — фыркнул Грант, чуть касаясь локтя Финча и закусывая трубку. — Тем более, что он прав. Его непросто напугать. Другое дело чувство вины. Чувствуешь себя виноватым, Джон?Грант скосил глаза на забинтованную руку Хранителя.— Едва ли, — расслабленно ответил Джон.— Ты еще скажи, что приказ выполнял, — обаятельно засмеялся Грант. — Ну не правда ли, Гарольд, какой занятный персонаж! Самое то, что нужно для сказки.— Ваши метафоры оставляют желать много лучшего, — сухо сказал Финч. — Ну какая сказка, скажите на милость?— Страшная, конечно, — Грант подмигнул. — Самая страшная сказка — о безнадежности, — тут он обратился к Джону. — Твой друг еще не понял, что пишет именно ее? Зря, зря…— Не трогайте Джордана, — процедил Риз сквозь зубы.— А, так ты действительно считаешь его другом? Быстро у вас все, — Грант поцокал языком. — Я-то думал, Гарольд зря решил с тобой поговорить, но, видимо, пора уже.— Да, насчет этого… — Хранитель помялся. На лице, сменяя друг друга, пробежали тревога, что-то похожее на вину, неудобство… Должно быть, очень хорошо играл. У Джордана — молодого Финча — лицо было не таким выразительным, хоть и более подвижным. Может быть, пластические операции, о которых он говорил (Джордан не мог похвастаться ясностью памяти, но, по его словам, он прошел в свое время как минимум через две, чтобы скрыться от АНБ), повредили его основную мимику, и ему пришлось развивать микровыражения, а может быть, дело было в другом. У Роберта были глаза идеалиста, глаза человека на перепутье. У Хранителя были глаза человека на вершине горы, который видел все эти дороги внизу и знал, чем они кончались.— Я подумал, вы находитесь под впечатлением, что я не человек, — проговорил Финч осторожно. — Что я какой-то монстр, укравший у мистера Джордана его имя и внешность. Так он вам сказал?— А у вас есть альтернативная версия? — уточнил Джон. — По-вашему, что же, все наоборот? Дай угадаю, он украл у вас память о молодости, и поэтому вы такая бездушная скотина?Лицо Хранителя дернулось, на миг на нем появилась такая беспомощность, что Джону чуть не стало неловко. Чуть. Он давно уже не смущался даже самой талантливой игрой.— Нет, все мои воспоминания при мне, — возразил Хранитель на удивление мягко. — Просто, видите ли, Роберт Джордан — не человек совсем. Вы уже знаете, что все здесь, на шоссе, сталкиваются со своими страхами, кошмарами?.. Я уже говорил. Он — мой кошмар. Может быть, не такой ужасный, как можно подумать, может быть, даже обаятельный для людей посторонних, но тем не менее не настоящий…— Он ест, пьет и пользуется туалетом, — фыркнул Джон. — Вполне настоящий, на мой вкус.— Да, симпатичный юноша, — покровительственно улыбнулся Грант, и желание врезать ему посетило Джона с новой силой.— У него даже имени нет! — возмущение, которое Хранитель умудрился выразить одними интонациями, у кого-то другого сошло бы за крик. — Вы знаете, почему его зовут Роберт Джордан? Вы знаете, по ком звонит колокол? [5] Я так назвал этого мальчишку, я придумал это имя, потому что он, юный, самоуверенный глупец, сражается в войне, которую не понимает! Он воплощает мои худшие качества, с которыми я боролся всю жизнь: фанатизм, самоуверенность, неумение считаться с ценой, которая будет заплачена за действия, неумение просчитать все последствия… — Хранитель легко стукнул пальцами по столу. — Я понимаю, мистер Риз, что вы считаете себя обязанным помогать в его безнадежном предприятии… Но вы хоть раз подумали, что происходит с теми людьми, которых вы ?спасаете?? — кавычки вокруг последнего слова были слышны четко.— Задумывался, — ответил Риз. — А вы задумываетесь о том, что происходит с теми, кого вы отправляете в Бездну?— Разумеется, — кивнул Хранитель. — Вы видели, чем я занимаюсь днем? Я помогаю людям, даю советы. Они могут следовать им, могут не следовать… Но если они им следуют, у них все получаются. Меня уважают в Либерти, в Данвере, в Омаке и еще в десятке городов, с которыми прямо контактирует Библиотека. С теми же нарушителями, которые приходят ночью в надежде украсть книгу или артефакт… — он поморщился, — вот ведь ужасное словцо из компьютерной игрушки! Да какие вообще у меня могут быть артефакты?.. Тех я тоже направляю на истинный путь. Просто более... резко.— Тогда почему никого из них больше не видно на шоссе? — жестко спросил Джон. — Почему Джордан спасал братьев, пришедших искать сестер? Мужей, которые пришли за женами, и жен, которые пришли за мужьями? После того, как их близкие сгинули в Библиотеке?— А почему они должны быть на шоссе? — хмуро спросил его Хранитель. — Или вы думаете, что выход наружу может быть только так же пассивен и необременителен, каким его предлагает мистер Джордан? Из Бездны они могут выйти в так называемый ?нормальный мир?, мистер Риз. Если не все доходят… ну что ж, вы сами знаете, что шоссе не играет в игрушки.— Я не знаю, во что играет шоссе, — медленно произнес Риз. — И я не знаю, во что играете вы, — он повернулся к Гранту, — но когда я это выясню, вам это не понравится.— О, я не игрок, — усмехнулся рыжий. — Я, мой дорогой, правила игры. *** ...две недели назад... Правила игры в ЦРУ были таковы, что никому лучше не доверять. Кроме напарника, разумеется. Риз попал в ЦРУ из ?Дельты?, где принцип взаимовыручки соблюдался свято — там, где земля горит под ногами, иначе нельзя. Как показала жизнь, он был слишком наивен. Напарник может предать — даже после того, как вы съели вместе пуд соли и свинца, даже после того, как штопали друг друга на задворках Мумбаи, заливаясь поганым местным виски. Может выстрелить в тебя со словами ?Ничего личного, приказ сверху? — и, вот ирония, сразу после того, как Джон отказался сделать то же самое по тому же приказу.Джон до сих пор хорошо помнил улыбку Кары в тот момент.Роберт Джордан не был ему напарником. Никем он ему не был, так, то ли какой-то мальчишка со сверхъестественными способностями, то ли заколдованный бывший ?объект? (пусть и отпущенный самим Ризом по целому ряду причин, не последней из которых, как сейчас думал Джон, была просто его глухая злость на Контору и систему в целом), то ли вообще хер знает кто.Поэтому когда Джордан сказал ему, что люди, превращенные в книги, имеют шанс выбраться с шоссе на свободу, вернуться в нормальную жизнь, если книги отсканировать в компьютер, Джон ему не поверил.Кэмбел тоже не поверил: взгляд у него был самый скептический.— Это все не просто так, — вздохнул Джордан, сжав пальцами переносицу. Он был похож на учителя, которого заставили десять раз объяснять один и тот же материал отстающим. — Книга — это информация. Она заперта на аналоговом носителе. Перевод в цифровой, чисто информационный носитель освобождает ее. Именно поэтому Хранитель не пользуется компьютерами: боится, что машины разрушат его крепость.?Да, — подумал Джон, — что еще ожидать от создателя огромного зловещего суперкомпьютера: разумеется, он поет хвалу электронной технике!?— Компьютеры тоже хранят информацию на материальных носителях, — сказал он вслух.— И передают ее по воздуху, — приподнял уголок рта Джордан. — Точнее, по радио. В виде определенной последовательности колебаний.— То есть ты хочешь ввести книги, в которые превратились эти люди, в машину, чтобы машина передала их по вайфаю? — не поверил Джон.Джордан вздохнул.— Посмотрите на эти книги, — предложил он. — И вы, мистер Кэмбел. Только, пожалуйста, не заглядывайте в середину и уж тем более в конец — это очень личное.Роберт подошел к своему неортодоксальному ложу и вытащил оттуда штук пять книг в случайном порядке. Протянул их Джону.Одна оказалась тонким глянцевым справочником ?Правила обращения с собаками?, автор — некая Марина Пауэлс. Первая страница начиналась так: ?Рождение человека ничем не отличается от рождения пса. Все мы приходим в этот мир, стремясь только к материнскому теплу; мы — одно; мы — универсум, алкающий тепла и ласки; и мы еще не знаем, кому из нас суждено быть вожаком, а кому омегой?. Другая — ?Памятные записки? некоего капитана в отставке Дж. Дж. Эверетта — содержала на первой странице размеры и вес новорожденного. Третья и четвертая книга назывались ?История обо мне? и ?Жизнь обыкновенной девушки? (имен авторов Джон не запомнил). Каждая начиналась примерно одинаково: ?Первое, что я помню в жизни...?Больше всего Джона поразило, что эти две последние были самыми толстыми, те еще кирпичи.— Сколько же возни, — пробормотал он.— Там стоит хороший сканер, да и Счетовод мне помогает, — Джордан сразу ухватил суть проблемы. — Но да, небыстро. Проблема в том, что Хранитель почти не спит и почти никуда не отлучается. А я могу это делать только тогда, когда он не патрулирует Библиотеку.— Ладно, — пробормотал Кэмбел, потирая лицо (он сидел, обложившись книгами из Джордановской кровати, и, вопреки инструкциям Джордана, пролистывал по несколько страниц, а потом откладывал каждую). — Это поэтому у тебя их столько накопилось?Джордан удушливо, по-детски покраснел.— Да, — пробормотал он. — Они тяжелые, и времени мало… Я стараюсь, и иногда мне удается много сразу… Но все равно накапливаются.— Меня больше беспокоит, что ты на них спишь, — Джон приподнял бровь.— А какая им разница! — Джордан ощетинился и стал выглядеть еще больше подростком. Ему это шло, и Джон лишний раз напомнил себе, что попадать под очарование юнца ни в коем случае нельзя.Всерьез, конечно, он этого не боялся и не сомневался, что в случае чего сумеет его прикончить. Но иногда симпатия становится причиной секундного колебания, а такое колебание может оказаться фатальным.— И что с ними случается после того, как ты их отсканируешь? — поинтересовался Кэмбел.— Они исчезают. Счетовод передает их по сети в большой мир. Он говорит, они возвращаются в свою жизнь, но потом имеют шанс получить то, что описано в книге, если настоящая жизнь и описанная расходятся. Поэтому я всегда прошу представить что-нибудь хорошее.— Кто такой Счетовод? — это уже интересовало Джона.— Это… — Джордан потер шею. — Я могу ошибаться, но… — он замолчал.— Давай, Роберт, — подтолкнул его Джон.Роберт кинул взгляд на Кэмбела.— По-моему, это компьютер, который я построил, — сказал он. — По-моему, он как-то последовал за мной сюда. И теперь помогает Хранителю следить за Либерти и другими городами… но еще и помогает мне. ***Все трое поспорили, кому идти сканировать. Кэмбел очень хотел с Ризом и Джорданом — ?как-никак, моя судьба решается?. Но Роберт заметил:— Не обижайтесь, но у вас все-таки нет опыта. Мистер Риз — тренированный человек, он не попадется случайно тени. Вы — другое дело.— Не называй меня мистер, — пробормотал Риз.Он не спросил, какой такой тени. Подумал — наверняка страшилка вроде той, с которой он столкнулся во время игры в ?мафию?. И совершенно зря, потому что, когда они с Джорданом поднялись по узкому лестничному пролету и оказались в самой библиотеке, полной неестественного ночного освещения и странных теней, Джон оказался совершенно не готов к тому, что увидел.Посреди обычного коридора, в котором тускло светили и гудели ночные голубоватые лампы, они наткнулись на остров темноты. Джордан, не замедлив шага, нырнул туда, Джон еле успел поймать его за рукав. Это была не трусость: просто он подумал — а что если Джордан эту темноту не видит?— Все в порядке, — шепотом пояснил его спутник, видимо, догадавшись, к чему это. — С библиотекой бывает. Тут просто окно. Проходи.Джон ничего не понял, но шагнул вперед, готовясь ко всему. Оказалось, готовиться особенно нечего — просто изнутри темноты виделось, что коридор темный от начала и до конца, и только в этом месте, где тьма, из окна, прорезанного в гипсокартонной стене, падает на пол столб голубоватого фонарного света. За окном Риз разглядел кусок пустой автостоянки и будку охранника.— Стоянка в Омаке, — непонятно пояснил Джордан. — Это окно блуждает, но обычно где-то в этом районе. Тут иногда останавливаются скорые, я таскаю всякие лекарства. Особенно транквилизаторы.Джон машинально кивнул.Первую тень они встретили уже за поворотом. Странная эта была штука. Выглядела почти как апокрифическая фигура в капюшоне, только полупрозрачная, и внутри этой полупрозрачной тьмы пылал сине-розовый огонь, нехорошо напомнивший Ризу Бездну, которую пытался открыть Хранитель.Фигура пересекла перпендикулярный коридор из одного стеллажа в другой, не обратив на них ни малейшего внимания.— Они как в Пакмане, — объяснил Джордан. — Ходят себе и ходят. Не заметят нас, если мы не окажемся в том же коридоре одновременно с ними.— Почему коридоры?— Не знаю, — Джордан пожал плечами. — Но у меня есть теория, что здешние коридоры — это проекция шоссе. И что вся Библиотека — это центр шоссе, или шоссе — проекция библиотеки на линию судьбы отдельного человека...Риз скривил губы, про себя подумав, что некоторых университетское образование только портит. А еще не каждому можно давать читать современных философов. Гик. Чертов гик.— Идем через классический английский роман, — шепотом пробормотал ему Джордан. — Они не поднимают шума.Из английских романистов Джон знал разве что Диккенса и Остин и понятия не имел, поднимали ли они шум. Но Джордану оставалось верить на слово. На вид ?классический английский роман? ничем не отличался от прочих коридоров, удивительно было, как Джордан определил этот раздел.Книги действительно провожали их молча — может быть, кто-то слегка шелестел страницами, кто-то чуть дрожал на полке. Насколько Джон понял, по меркам здешних обитателей это было невероятно скромное поведение.За последним шкафом Роберт пробормотал ?это должно быть где-то здесь?, засунул руку за стеллаж и вытащил приставную лестницу.— Это еще зачем? — подозрительно уточнил Джон.— А ты как думаешь? — широко, заразительно ухмыльнулся Джордан, раскладывая лестницу. — Полезли! Только на книги не вставай, ходи по ребрам полок.Сверху, со стеллажей, библиотека казалась гигантским странным лабиринтом. Пыли тут не было, что неудивительно: если книги каждую ночь слетали с полок, то, понятное дело, все стряхнулось. Удивление вызывал потолок.Насколько помнил Джон, когда он только вошел в ?Лайбери?, потолок тут был, как в любом гигантском гипермаркете — голые перекрытия и балки. Таким он и остался. Примерно. Кое-где железная арматура переходила в каменные стрельчатые арки, которые поднимались высоко-высоко, куда выше, чем даже в готических соборах; кое-где ничего похожего на потолок не было вовсе, целые участки занимала чернота. Все это было скудно освещено попеременно лунным светом и флуоресцентными фиолетовыми лампами, и все простиралось куда дольше, чем разумно было бы предположить; собственно, границ ?Лайбери? Джон просто не видел.Где-то далеко краем глаза можно было разглядеть черный маятник, что рассеянно проносился туда-сюда. Если смотреть на него в упор, маятник немедленно исчезал.— Это не значит, что она бесконечна, — шепотом пояснил Джордан. — Но пространство здесь свернуто в лабиринт. Пойдем, — продолжил он, делая шаг боком по широкому торцу шкафа (на этом стеллаже не было верхней крышки, видимо, чтобы не мешать книгам вылетать). — Если тебе неудобно с рюкзаком, отдай мне, я привычный.— Удобно, — сказал Джон.Он уже на самом деле забыл про рюкзак, оттягивающий плечи, — настоял взять сам. Во-первых, он не слишком доверял Джордану с бывшими людьми, как бы глупо это ни было. Во-вторых, если придется бежать, своей мускулатуре Джон тоже доверял больше.Они прошли по одному стеллажу, свернули-перепрыгнули на другой, потом Джордан его остановил — ?пережидаем?. Мимо, качаясь, проплыл черный плюмаж ?тени? — оказывается, они были очень высокие, чуть ли не до потолка.— Компьютерная игра, — пробормотал Джон. — Пакман.— А я говорил, — ухмыльнулся Джордан.От опасности парень удивительно разошелся, словно попал в свою стихию. В нем теперь не было ничего от того собранного, замкнутого и чопорного компьютерного гения, которого Джон помнил по ?настоящему? Нью-Йорку… Впрочем, у человека, пошедшего на сделку с ЦРУ, чтобы собрать искусственный интеллект, вероятно, должна быть та еще авантюрная жилка.Шкаф кончился. Дальше был узкий проход, за ним начинался другой. Перепрыгнуть-то его была не проблема даже без разбега. Проблема была в том, что потом нужно было так же приземлиться на узкую деревянную перемычку, а не на книги.— Там французские философы просвещения, — сказал Роберт. — Эти пошуметь любят. Поэтому нужно быть вдвойне осторожными…— Как ты это понимаешь? — проворчал Джон, меряя взглядом промежуток.Сам бы он, пожалуй, взялся — месяцев пять назад, когда еще был в хорошей форме — и особенно без рюкзака. Но так, как сейчас, да еще не спав пару суток…Джордан дьявольски улыбнулся, достал из своей сумки скомканный лист бумаги и тихонько подул на него. Лист, словно по волшебству, развернулся и перекинулся от полки до полки ровным прямым мостом без перил.— Все-таки магия? — спросил Джон.— Библиотека позволяет определенные вольности. Я похожий фокус видел в одном мультфильме, — Роберт сказал это с некоторой неловкостью, и Джон спрятал улыбку: компьютерные гики всегда остаются компьютерными гиками. — Не то чтобы я настоящий ?повелитель бумаги? [6], но, к счастью, здешняя реальность неплохо читает программный код.С этими словами он первый ступил на бумажный мост.Тот выдержал, даже не прогнулся под его кроссовками.Джону ничего не оставалось, как последовать за ним.В тусклом неверном свете он различил, что бумага была исписана корявым, словно россыпь птичьих следов, почерком. Не связный текст: короткие слова, предлоги, обрывки, цифры… Больше всего похоже на программный код.Точно. Программный код и есть. ?Ява?, кажется, а может, PHP, хотя Риз был в этом не силен. Реальность его читает, стало быть…— Что ты умеешь делать из бумаги? — спросил Риз, когда они благополучно пересекли коридор, и мост с тихим шелестом свернулся за ними, опять легши Роберту в ладонь.— Мосты, логические бомбы… Их ты видел в действии. Что-то типа световых гранат. Иногда еще, если очень повезет и библиотека в хорошем настроении — прослушку. Поисковые системы — так я нахожу жертв Библиотеки и узнаю, когда Хранитель спит или отсутствует. Тут Счетовод мне помогает немного. Вот, примерно, и все.— Ясно, — пробормотал Джон. — Я, признаться, так до конца не верил, что именно ты построил ту штуковину.— Машину. И, честное слово, это был не совсем я, Риз. Я толком не могу вспомнить… — он оборвал себя. — Мне кажется, я нынешний этого не сделал бы. Это было ужасное решение. Она спасает людей, да. Но какой ценой? И каковы возможные последствия? Все равно что открыть ящик Пандоры.Риз ничего не ответил на это.Он вспомнил, как его выслеживали в Либерти, как информация о его перемещениях мгновенно поступала в полицию. Если за этим стоял Счетовод, то его нельзя было считать союзником — или, по крайней мере, нельзя было ему доверять. Ведь это он, можно сказать, заманил Риза сюда...Так они дальше шли в темноте, избегая теневых столбов, шагая по бумажным мостам со стеллажа на стеллаж и переговариваясь тихим шепотом. Джордан старался огибать темные участки потолка, бормоча что-то о ?бездне, что вглядывается в тебя?. Джон спросил у него, не та ли эта Бездна, что Хранитель попытался выпустить на Кэмбела. Джордан только дернул плечом и ответил, что тут везде где-нибудь бездна.— Если повезет, то снаружи, — добавил он.После этого Джону расхотелось спрашивать.Вычислительный центр Библиотеки оказался не в центре лабиринта, как почему-то думалось Джону. Он обнаружился у гипсокартонной стены, выкрашенной в тускло-кирпичный в этом освещении цвет. Это было прямоугольное пространство, отгороженное несколькими шкафами, куда с трудом втиснулось два длинных стола из ДСП, десяток простейших металлических стульев и с пяток устаревших системников. Два из пяти мониторов даже были ламповыми.— Прелести государственного финансирования? — поинтересовался Риз. Джордан фыркнул.— Закат европейской цивилизации.Кроме системников, здесь был всего один сканер: старый заляпанный ?Эпсон?, на который Джон уставился с откровенным ужасом.— Сколько же на нем сканировать?— Иногда на книгу трачу несколько ночей, — мрачно ответил Джордан. — Это не совсем честно, но я стараюсь начинать с тоненьких…— А сколько в день ты спасаешь пленников?— Когда как. Бывают пустые дни, а бывает, что двое-трое. Пять, как сегодня, — это рекорд.Риз прикинул объем Джордановой лежанки, прикинул, с какой скоростью она пополняется, и мрачно присвистнул.— Сизифов труд, — сказал он.— Иногда Хранитель отсутствует подолгу, и мне удается продвинуться, — произнес Джордан нейтральным тоном.Джон представил, как через несколько лет книгами, которые когда-то были людьми, затапливает весь Робертов подвал. Расскажите мне о безнадежности.Спать захотелось с утроенной силой. Да что же это такое…Между тем Джордан открыл свою сумку и достал оттуда давешнего ?Робинзона Крузо? и несколько мелкоформатных справочников, разложил их на столах.— Они поднимут тревогу, — объяснил он Джону. — Их с полным правом можно назвать моими союзниками, даже друзьями.— С чего бы это? — уточнил Джон.Джордан поправил очки.— Все эти справочники написал я, — сказал он мягко. — Что касается Даниэля Дефо, то я… очень любил эту книжку в детстве. Почему-то она отвечает мне взаимностью.Джон бегло окинул обложки справочников взглядом. В полутьме было плохо разбирать буквы, но ясно было, что все они посвящены сетевой безопасности и все написаны разными авторами. Одного звали А. Сигнит, другого Дж. Дакворт, еще у трех фамилии не наводили ни на какие птичьи ассоциации.Джордан тем временем пошевелил мышкой, оживляя ближайший к сканеру компьютер (скринсейвер на дисплее изображал звездное небо), и открыл крышку ?Эпсона?. Он приступил к работе мерно и методично: шелестели страницы брошюры, тихонько гудел и посверкивал сканер; время от времени Джордан щелкал мышью, сохраняя куда-то отсканированные страницы.Джон обошел несколько раз по периметру маленькое помещение. Все было спокойно — насколько можно назвать спокойным такое откровенно жутковатое место. По коридорам время от времени скользили ?тени?, отбрасывая розово-голубые блики на библиотечные полки. Где-то равномерно тикал метроном. Где-то капала вода. На потолке, если запрокинуть голову, раскручивалась толстая темная спираль поверх обычной металлической арматуры.Спать хотелось все сильнее.— Можешь подремать, — произнес Роберт, не оборачиваясь от сканера. — Книги — хорошие сторожа.— Я тоже.— Я говорил, тебе не нужно было приходить. Я привык один.— Вижу.— Или можешь пообщаться со Счетоводом.— Ты серьезно? — хмыкнул Джон. — Он разговаривает?— Иногда. Между прочим, ближайший к тебе монитор ожил, хотя мышку ты не трогал. И то, что ты, агент ЦРУ, этого не заметил, я списываю исключительно на твою усталость. Давай, Риз. Расслабься немного, а то я тебя назад не доведу.Джон проглотил это оскорбление.— Бывший агент ЦРУ, — ответил он только.Но Джордан был прав: ближайший к нему экран действительно засветился. Это был самый старый монитор. Вместо привычного виндоусовского интерфейса экран сделался ровно синим, и на нем горели белые буквы: СЕАНС КОММУНИКАЦИИ. НАЖМИТЕ ?Д? ДЛЯ ПОДТВЕРЖДЕНИЯ.Такие экраны любят показывать в фильмах про бравых и неуловимых хакеров. Джон до сих пор еще не видел, чтобы приличные компьютеры вели себя подобным образом.Он не горел желанием общаться с искусственным интеллектом, который, вероятно, заманил его в ловушку в городе. Но делать было нечего. Джон послушно подтянул к себе пыльную клавиатуру и нажал ?Д?.По экрану немедленно побежал текст.КОММУНИКАЦИОННЫЙ ИНТЕРФЕЙС АКТИВИРОВАН.ГОЛОСОВОЕ ПОДТВЕРЖДЕНИЕ НЕ ТРЕБУЕТСЯ.ПОДТВЕРЖДЕНИЕ С УСТРОЙСТВА ВВОДА НЕ ТРЕБУЕТСЯ.ОПОЗНАННЫЙ РЕЦИПИЕНТ: [ОТРЕДАКТИРОВАНО] ?ДЖОН РИЗ?ГОД РОЖДЕНИЯ…Далее Джон с неприятным чувством увидел и свой год рождения, и место рождения, и даже послужной список — весь, включая тот, который приходился на его настоящее имя. Таинственный оператор компьютера — или сам компьютер, если верить Джордану — знал про Риза все. И то, что родственников по крови у него не осталось, и то, что отчим его живет в Кентукки, и даже то, что в детстве у Джона была собака по кличке Пебблз (она им досталась с этим именем от соседей). На этом фоне отредактированное имя выглядело даже не знаком вежливости, а тонкой издевкой.Потом шло несколько пустых строк: машина то ли собиралась с духом, то ли привлекала внимание Джона.И наконец:ТИП НАЗНАЧЕНИЯ: МОЛЬБА.Джону захотелось протереть глаза.И дальше:СОДЕРЖАНИЕ: СПАСИ ?ГАРОЛЬДА ФИНЧА?, ?РОБЕРТА ДЖОРДАНА?, МЕНЯ.— Не понял, — пробормотал Джон себе под нос.— А? — Джордан вскинул голову от сканера. — Что он тебе говорит?Строка помигала, исчезла и появилась снова:ПОВТОРНОЕ СООБЩЕНИЕ: СПАСИ ?ГАРОЛЬДА ФИНЧА?, ?РОБЕРТА ДЖОРДАНА?, МЕНЯ.КЛАСС ОПАСНОСТИ: ЖЕРТВЫ И РАЗРУШЕНИЯ МАССОВОГО ХАРАКТЕРА.КАТАЛИЗАТОР ОПАСНОСТИ: ?ДЖОН РИЗ?.РЕШЕНИЕ: СПАСИ. ПОЖАЛУЙСТА. СПАСИ.— Мать твою… — пробормотал Джон.ДЕМОНСТРИРУЮ, — побежало по экрану. — ДЕМОНСТРИРУЮ.Экран погас, сделавшись черным. Вспыхнул свет. И в этом свете затемненный дисплей, словно мутное зеркало, на миг отразил несчастливое лицо Джона Риза с горькой складкой у рта и двухдневной щетиной. Отражение продержалось всего долю секунды, Джону только успело показаться, что у него какие-то дикие, неживые глаза. Потом экран с громким треском лопнул и изошел трещинами.— О, — пробормотал Джордан. — Ничего себе. Это что?— Третий элемент моего проклятья, — пробормотал Джон с внезапным чувством ясности, которая приходит только на пороге крайнего утомления. — Я не могу видеть небо, слышать благодарности… и видеть себя в зеркале, нужно так полагать. Странно, я думал, третий элемент будет… вкусы, запахи… — Джон тряхнул головой, пытаясь сосредоточиться заново. — Да, и еще за мной гонятся тени из одной русской игры. И я это все притащил в Библиотеку. Поэтому Счетовод считает, что я опасен.Джордан хмыкнул.— Безопасных тут нет. Ладно, нам пора. Видишь, книги беспокоятся? Еще не хватало столкнуться с Хранителем на обратном пути.Книги действительно беспокоились: мелко подрагивали, лежа на столах, но в воздух не взлетали.Джордан торопливо покидал их в сумку вместе с наполовину отсканированной книжкой — то была та самая брошюра о дрессировке собак — и бормотал: ?Лестница. Куда же я ее задвинул в прошлый раз...?Они уже собрались уходить, но с беспощадной яркостью вспыхнул верхний свет, и в компьютерный закуток между стеллажей вошел, прихрамывая, Гарольд Финч. То, что Джон не услышал эту неровную походку раньше, можно было отнести либо на счет сверхъестественных способностей Хранителя, либо… Нет, Джон отказывался относить это на счет переутомления.— Доброе утро, — сказал библиотекарь своим негромким интеллигентным голосом, аккуратно поправляя очки. — Полагаю, вы не откажетесь задержаться?— Откажемся, — Джордан, держа руки в карманах, отступил на пару шагов, к Джону. — И предложим тебе нас пропустить.— Я так не думаю, — мягко произнес Финч.Он поднял руку с зажатой в ней тростью — и Риз начал действовать первым, не подумав. Одним движением он сунул руку в скрытые курткой ножны. Финч приподнимал трость; ее обшарпанная нижняя часть двигалась медленно, и четко видны были царапины на алюминии. Еще мгновение — и нож, переданный Джону женщиной-тенью, коротким бликом пронесся по комнате и вонзился в руку Хранителя.Тот закричал, падая на одно колено.Синие и черные тени вспыхнули в проходах. Нечто темное вихрем понеслось по компьютерной комнате, стягиваясь к стоящему на коленях Хранителю, к его окровавленной руке, из которой текла ало-серебряная, странно блестящая кровь. ?Ихор?, — всплыло откуда-то полузабытое слово. Но страдание, исказившее лицо библиотекаря, было вполне человеческим, как и упрек, с которым он поднял на Джона глаза.— Мистер Риз, — простонал Финч. — Что же вы натворили...Джордан грязно выругался и, схватив Джона за локоть, потащил в боковой проход, на ходу выкидывая из карманов скомканные листы бумаги. ***...сейчас... — Позвольте спросить вас, мистер Риз, — Хранитель сложил перед подбородком домиком обе руки, и здоровую, и забинтованную. — Какое желание вы загадали мистеру Гранту?— Почему вас это интересует?— Скажем, просто любопытно.— Помнится, мне тогда хотелось только больше виски.— Если бы вы загадали больше виски, — поморщился Финч, — вы бы утонули в бочке с ним.— Ты плохого обо мне мнения, Гарольд, — усмехнулся Грант. — Ради человека с такой занимательной биографией я бы придумал что-нибудь получше.Риз задумался.Многолетний опыт говорил ему: никакой лишней информации врагу. А в том, что Финч его враг, сомневаться уже не приходилось. Однако что-то не давало промолчать. Может быть, дело было в том, что Джон хорошо понимал, насколько грозен Хранитель в Библиотеке; он видел эти чертовы тени в действии, видел, как они запросто поглощали людей. Но Финч, такой, как сейчас, опасным не выглядел. Выглядел он несчастным, немолодым и усталым. И удивительно умным… нет, даже так — мудрым. Таким иногда бывал Роберт, под настроение.Джон никогда не был склонен к милосердию. Не был склонен и к жалости. Но вот конкретно сейчас ему трудно было разделить в голове Финча и Джордана. Он прекрасно осознавал опасность этого; он знал, что, если понадобится драться насмерть, он не будет колебаться. Но сейчас, в этот момент, почему-то очень захотелось рассказать. Может быть, потому, что Джордан его так ни разу и не спросил, что привело Джона на шоссе. И сам на такой же вопрос не ответил.— Я пожелал успевать вовремя, — ответил Джон наконец.— Успевать вовремя, — Финч откинулся на спинку. — Иными словами, вы пожелали спасать людей. Это ваше желание, мистер Риз? Этого вы хотите, если отбросить все остальное?— Я не пускался в такие философские дебри, — Джон дернул плечом.— ...Ну и мистер Джордан вам, разумеется, дал то, что вы хотите. В количестве, — Хранитель вздохнул. — Вы каждую ночь бегаете по книжному лабиринту, спасаете ?смертников?, которые иначе сделались бы частью книг... Как вы думаете, чем эта судьба отличается от той, что им уготована мистером Джорданом?— Я видел, что бывает, когда мы сканируем книгу до конца, — ровно ответил Джон.Он действительно видел. В ту, первую ночь у них не получилось, но на следующую они с Робертом вернулись и завершили начатое. Брошюра о воспитании собак полностью перешла в цифровую форму. Бумажный экземпляр, что Джон держал в руках, просто растворился в воздухе.Они вместе смотрели на экран, и Джордан сказал ему…— Вы видели то, что показал вам Счетовод, — мягко поправил его Хранитель. — Я бы на вашем месте не доверял машинному разуму.— Странно слышать это от человека, который создал такой интеллект, — хмыкнул Джон.— Я уже говорил вам, что осознал свои ошибки… Иными словами, мистер Риз, вы воображаете себя благородным героем в безнадежной войне с превосходящим противником. Подозреваю, что вам очень нравится роль. Вероятно, вы привязались к Роберту Джордану. Между строк в вашем досье читалось, что у вас необычно высокий уровень эмпатии, который необходимо нейтрализовать… я так полагаю, мисс Стэнтон это не удалось?Джон чуть было не дернулся к Хранителю — схватить его за волосы и ударить лицом о столешницу. Удержался.И сложно было сказать, почему вдруг эти слова вызывали в нем такую волну протеста. Ведь все правда. Он не читал свое досье, но примерно подозревал что-то в этом духе, разве что не формулировал в таких выражениях.— Так вот, вы считаете себя героем, — проговорил Финч, — но на самом деле вы — тьма. И тьма эта проникла в Библиотеку.— Поясни ему подробнее, — посоветовал Грант, — парень решил, что ты изъясняешься метафорами.— Да, прошу прощения, — Финч поправил очки. — Видите ли, мистер Риз… мистер Джордан мог сказать вам, что я не люблю оружие, и по этой причине его нельзя применять в Библиотеке. На деле же… — Хранитель полез в карман, вытащил оттуда нечто, завернутое в плотную бумагу, и подтолкнул это нечто по столу к Джону.Бумага с шелестом опала. Там был нож, тот самый, который Джон метнул в Финча.— Жест доброй воли, — вздохнул Хранитель. — Возвращаю вам его.— Почему? — мрачно спросил Джон, не прикасаясь к подозрительному подарку.— Потому что, возможно, это последнее одолжение, которое я смогу вам сделать, — Финч поджал губы, как-то умудрившись сделать это одной стороной рта. — А мне хотелось бы побыть собой, пока это возможно. И я все еще полагаю себя у вас в долгу за то спасение от ЦРУ.В ответ на непонимающий взгляд Риза, Финч пояснил:— Дело не в моей идиосинкразии. Хотя я и в самом деле не в восторге от оружия. Просто реальность этого места очень хрупка. Любое ее возмущение дает неожиданные последствия. Вы не только применили оружие две недели назад, вы еще и пролили кровь. Что хуже — и я говорю это не из чувства собственной важности, я просто констатирую факты — вы пролили мою кровь. А я связан с Библиотекой. Теперь проклятие, которое было на вас, распространится на все это место. Это неизбежно, и моя повязка его долго не удержит.— Какое именно проклятие? — жестко спросил Риз.— Наступает ночь, — объяснил Хранитель. — Библиотека засыпает. Просыпается мафия. И мирные жители. И агент ФБР. И все они хотят убить друг друга. И схватка неизбежна. Вопрос даже не в том, кто из нас получит какую роль, мистер Риз, — все они взаимозаменяемы. Мы с мистером Джорданом долго играли в холодную войну, но, кажется, пришел черед нам разобраться друг с другом. А заодно и с вами. Глава 11. Базовая проверка тринадцать дней назад Шелест слов — или страниц — накатывал за спиной приливной волной, взлетал и опадал, как шум собственной крови в ушах. В те редкие моменты, когда Риз рисковал обернуться, это было почти красиво: черные строчки нитями муравьев вились в воздухе, едва различимые в голубоватом свете. Они бушевали за спиной ураганом, вырываясь из скомканных листов, которые бросал Джордан, а он все не останавливался, как будто задался целью потратить многомесячные запасы.Один раз они чуть было не налетели на Тень — она прошла через коридор прямо перед ними.— Спокойно! — Джон втолкнул Роберта в полку, схватил за плечи. — Отставить панику. Он нас не преследует.— Ты не понимаешь! — глаза у парня (какая разница, сколько там ему лет, если ведет он сейчас себя, как пацан) были совершенно черными, шальными. — Это же Библиотека! Она же завязана на Хранителя! Ты пролил его кровь! Мало ли, что может случиться!— Ну и что случается? — спросил его Джон, еще раз встряхнув для ясности.Подумал, не залепить ли пощечину, но мальчишка казался совсем хлипким — еще серьезно поранишь ненароком. Да и мысль о том, чтобы ударить Джордана, вызывала странное, слегка стесненное ощущение. Джон, конечно, сделал бы это, если бы пришлось. Но почему-то не хотелось.— Ничего, — Роберт сглотнул. — В том-то и дело, что ничего!— Вот и подожди, — жестко сказал Джон.Они замерли, тяжело дыша. Шепот слов за их спиной улегся. Мертвые затихшие строчки осыпались на пол маковыми зернами. Джону показалось, что он чувствует еле уловимый запах бумаги. Больше ничего. Молчание.— Выжидает… — пробормотал Джордан. — Будет плохо. Даже не представляю как.Джон с сомнение поглядел на него: губы у парня совсем посинели. Наверное, придется все-таки…— Даже не думай ко мне прикасаться! — почти истерично выкрикнул Роберт. — И лучше отпусти!— Тогда успокойся, прежде чем ты нас обоих угробишь, — велел Джон тоном, от которого новобранцы обычно вытягивались во фрунт автоматически.Но Роберт только криво усмехнулся.— Я буквально имею в виду, — сказал он. — Может, я и в истерике, но даже не думай мне врезать для прочистки мозгов. Или хотя бы надень сначала перчатки.— Ты о чем?Роберт поднял собственные руки вверх: синий латекс все еще был на нем.— Я же говорил, что на мне тоже проклятье, — пояснил он. — Все живые существа, к которым я прикасаюсь, умирают. Поэтому я их ношу не снимая.— Не слишком полезно для кожи, — Джон приподнял брови, но на самом деле удивления не чувствовал: привык он тут уже ко всему. — И писать эти твои бумажки, должно быть, неудобно.— Я привык, — Роберт дернул щекой. — Хирурги вообще в таких оперируют. Черт, ну почему же не происходит ничего?Он оглянулся.— Может, ничего страшного не случилось? — Риз пожал плечами. — Это зубочистка, а не нож, руку он не потеряет.— Мне бы твой оптимизм… — Джордан оглянулся неуверенно. — Ладно, пошли.Тишина в библиотеке давила. Всю дорогу у Риза буквально зудела кожа на спине и под волосами — ничего общего с тем неуловимым ощущением чужого взгляда, который неизбежно развивается у опытных оперативников. То было совершенно физическое чувство, не очень приятное. Железная уверенность: на тебя смотрят и ничего хорошего тебе не хотят.Но библиотека молчала. Даже сине-черные тени исчезли из проходов.До подвала они добрались без особых приключений, если не считать, что Джордан постоянно оглядывался через плечо. Кэмбел при их виде поднялся из-за стола, за которым что-то вырезал, — на столешнице в изобилии валялись стружки.— Как там? — он переводил взгляд с одного на другого. — Что случилось?— Ничего хорошего, — устало проговорил Джордан, падая на стул, с которого Кэмбел только что поднялся. — А у вас это что? Где вы взяли дерево?— У меня в рюкзаке всегда пара заготовок, — Кэмбел нахмурился. — На всякий случай. Сами понимаете, меня дерево поит и кормит. Так все-таки. Удачно сходили? — он переводил взгляд с Джона на Роберта. — Как теперь? Что мне-то делать?Джордан помолчал. Поморщился. Постучал пальцами по столу.— Вот что, — проговорил он. — Сходили мы довольно неудачно, не досканировали книжку. Не спасли человека. И обстановка в Библиотеке ухудшилась. Боюсь, хозяин ее теперь начнет на нас охотиться. Вам оставаться здесь опасно. Если вы не хотите превращаться в книгу, то это ваше право, но я не знаю, как еще вам помочь. Доказательств того, что превращенный в книгу человек после сканирования действительно где-то там оживает, я тоже вам представить никаких не могу. Хотел бы я сам быть в этом уверен.— Да подтвердить-то как раз можно, — пробормотал Кэмбел. — Я как раз об этом думал.— Что? — Роберт подался вперед. — Каким образом?— Да вот же, — Кэмбел показал на лежащие на столе деревяшки. Одна уже была почти полностью доделана, только не отшлифована, и представляла собой некрупную птицу на подставке, с приоткрытым клювом и чуть расставленными перьями. Наверное, это должен был быть ворон, но из-за размера заготовки вышел он совсем небольшим, с пол-ладони Риза. Вторая тоже, вероятно, должна была стать птицей, но со сложенными крыльями и склоненной набок головой. — Я их для этого и делаю. Когда закончу, смогут летать куда угодно.— И когда вы их закончите? — уточнил Роберт.— Через пару часов, наверное, — Кэмбел пожал плечами. — Я работаю быстро. Кстати, а почему вы так долго?— Я же говорил, — произнес Роберт, устало потирая лоб. — Нужно отсканировать книгу. Сканер один. Компьютеры старые. Пока успеешь… Кстати, я должен сказать, что я сканирую книги в порядке очереди, и вам, мистер Кэмбел, придется подождать…— Я одного не понял, — перебил его Кэмбел, — зачем вы вообще их сканируете? Я, конечно, ничего не понимаю в этой вашей магии, но ведь можно же пощелкать на телефон или фотоаппарат, а потом перегнать в память… Или там такие древнючие машины, что даже порта USB нет?Джордан поглядел на Кэмбела с полуоткрытым ртом. Потер лоб.— Фотоаппарат, наверное, никак не достать? — сочувственно спросил Кэмбел.— Да нет, — очень медленно, раздумчиво проговорил Джордан, — окон много, городов тоже, наверняка где-то можно стащить… — он сделал паузу. — Надо же. За все это время… — он осекся. — Я… — осекся снова. — Господи!Встал, пересек подвал и повалился на свое странное ложе лицом к стене. Его скрюченная спина казалась очень узкой, волосы над воротником встопорщились, и Джон со странным чувством подумал, что любого другого такая ноша раздавила бы, а Джордан ничего — держится.— Бывает, — Кэмбел философски пожал плечами. — Я когда-то год наждачкой полировал, пока машинку не купил. Да, Джон, а вот тебе бы тоже прилечь, у тебя такой вид, будто упадешь сейчас. Давай-ка я тебе свой спальник отдам. Он, правда, не очень чистый…— Сойдет, — хрипло отозвался Джон. *** Сначала нужно было стянуть картридер, и это они сделали на следующее утро: Джордан показал Ризу окно в неприметном коридоре, которое выходило на сонную улочку в калифорнийском городке Бедерли (вероятно, калифорнийском — Джон не увидел ни единого дорожного указателя). А уж взломать местный магазинчик оргтехники оказалось делом плевым.Тогда же Риз постиг первый и единственный закон этих путешествий: они никогда и ни с кем не встречались. Не то чтобы люди отсутствовали или прятались, они всегда как будто бы отошли на секунду. В том магазинчике, например, был сторож: играл в подсобке в какую-то игру и даже не повернул головы, когда Риз и Джордан бродили между стендами, выискивая нужное.Отыскали, конечно. А паренек завалил босса.Второе путешествие в компьютерный зал было и драматичнее, и обыденнее первого. Обыденнее — потому что Риз знал уже, чего ожидать. Забираться на стеллажи, шагать с полки на полку, следить за синими тенями… Рутина.Несколько раз случалось так, что шедший впереди Джордан решительно тормозил его и вновь менял направление, руководствуясь какими-то только ему понятными приметами. Он напряженно вслушивался в тишину, по-птичьи крутил головой. Повинуясь его знаку, стеллажи иногда неохотно и со скрипом разворачивались, пропуская их по новой дороге.— Все-таки кто из вас связан с Библиотекой, Хранитель или ты? — уточнил Риз после первой такой смены маршрута.— В некоторой степени оба, я полагаю, — пожал плечами Джордан. — Он захватил часть моей личности — имя, память. Тем самым он установил связь, которая работает в обе стороны, как бы ему ни хотелось обратного.— И что же сейчас происходит в Библиотеке? — спросил Риз. — Почему он не разносит ее, чтобы добраться до нас?— Потому и не разносит, что он с ней в симбиозе. А вообще он пока выжидает. Зализывает раны. И Библиотека выжидает вместе с ним.Тягучее ожидание и впрямь разлито было в воздухе. Ощущение, как в горячей точке. Вот она, эта дорога, вот они, сопки. Из-под идущего впереди грузовика вырывается пыль и, кажется, не оседает никуда в пропитанном потным зное воздухе, разве что на твои зубы. Примерно так.Только вместо жаркого солнца — искусственный свет голубых и белых гудящих ламп, а вместо самодельных мин — неведомая херня, которая может выскочить из-за поворота в любой момент. Или прямо из воздуха.Но все-таки на ?мине? они не подорвались: добрались до вычислительного центра спокойно, как на прогулку сходили. Джордан пошевелил мышку, и экран ближайшего к ним компьютера тускло засветился.— Сегодня я принес нечто новое, — пробормотал он. — Посмотрим, смогу ли я подключить картридер. Оборудование, конечно, морально устарело, но ничего невозможного…Дальше он, вооружившись отверткой, долго возился с системным блоком. Когда снимал крышку (самый подходящий момент для нападения), рука Джона рефлекторно потянулась к оружию — которого, ясное дело, не было.Но обошлось. Никто их покой не потревожил. Джордан возился со своей машинерией. Наконец картридер соизволил заработать.Глаза Джордана, когда он вставлял карту в узкую щель, показались Ризу в неверном свете монитора совершенно безумными. Так мог бы выглядеть Сизиф, которому вдруг прикатили подъемный кран.— Давай, — пробормотал Джордан. — Есть.Экран взбух и чуть не взорвался им в лицо фотографиями страниц.— Замечательно, — пробормотал Риз. — А распознать текст?— Я написал для этого программу сам, еще с самого начала, — Джордан поправил очки. — Потребовалось потратить несколько ночей, ресурсов маловато было. Но в итоге все получилось.Он вызвал окно командной панели и набрал длинную команду. Окошки на экране мигнули и пропали. Побежала строка выполнения задачи — ход распознавания.И потом, очень быстро, куда быстрее, чем в коммерческих программах, с которыми доводилось работать Ризу, экран заполнился обычным текстом: черные слова на белом фоне приложения блокнота.— А ошибки распознавания? — уточнил Джон. — Единицы вместо ?l? и все такое прочее?— Ты сравниваешь меня с Адоби? — Джордан хмыкнул.Джон ничего не ответил; текст на экране мигнул, слегка изменившись, потом пропал.Блокнот погас, появилось окно системного сообщения:ДАННЫЕ ПЕРЕДАНЫ В ОБЛАКО. (неразборчивые значки, от которых у Джона поплыло перед глазами). ОБРАБАТЫВАЮ ВИДЕОПОТОК.— Корректурой занимается Счетовод, — проговорил Джордан. — Я сам не вполне представляю как, но результаты...— Ты же создал этот ИИ.— В моей памяти дырок больше, чем в квантовой теории относительности, я уже говорил тебе, — с достоинством ответил Джордан. — Смотри… Оно… не каждый раз. Но когда бывает, это стоит увидеть.На дисплее действительно возникло окно видеопроигрывателя. Джон и представить себе не мог, что такие старые компьютеры вообще способны воспроизводить видео, хотя, с другой стороны, это же Win98? Или нет? Он не видел окно загрузки.Качество оставляло желать лучшего: черно-белая зернистая картинка с низкой детализацией. Дата в углу, однако, читалась хорошо: 27 декабря 2011 г.— Декабрь, — пробормотал Джон.Это было странно.Он почти не сомневался, что столкнулся с рыжеволосым шутником (убить бы его за такие шутки) осенью. Не позднее октября, а скорее, в конце сентября. Джон не следил тогда за ходом времени: все это казалось ему пустым и бессмысленным. Но холода почти наверняка доконали бы его.Число 27 декабря в углу экрана его удивило. Содержание же видео удивительным не было: под неудобным углом на экране виден был обнесенный проволочной сеткой вольер, по которому носились друг за другом две собаки — насколько мог судить Джон, канадские лайки.Собаки жизнерадостно играли, утаптывая снег, который только у самой сетки лежал пушистыми хлопьями. ?Может, это и есть Канада?, — пришло Джону в голову. Пометки с координатами на видео не было.В кадре отворилась дверь, вошла женщина в куртке и вязаной шапке с индейским узором. Собака кинулась к ней, уперлась в плечи, принялась облизывать лицо.Под напором этого энтузиазма женщина плюхнулась на землю, запрокинула, смеясь, лицо, подставилась под собачьи ласки.— Это она, — проговорил Джордан. — Марина Пауэлс. Я помню.— Всегда любил собак, — заметил Риз.— А они, я уверен, любили тебя.Джон посмотрел на него искоса, но Роберт только поправил очки.— Идем… Джон. Я чувствую, сегодня вечером придется спасать новую партию пришельцев. Нам повезло, что после тех пятерых и мистера Кэмбела случился перерыв.Джон послушно направился за Робертом к выходу. Однако в проеме между полками обернулся и проговорил одними губами: ?Спасибо?.Он сам не мог понять, почему так сделал. Смешно считать личностью программу, а даже если и считать, то уж, в лучшем случае, относиться к ней следует со страхом и подозрением.Может быть, ему хотелось поблагодарить кого-то, раз он сам не мог слышать благодарности.Счетовод пытался предупредить их о чем-то, пытался спасти совершенно случайных людей, заблудившихся тут, и Джон не мог остаться к этому равнодушным. К тому же, Счетовод попросил его о помощи и сказал ?Спаси меня...?Может ли искусственный интеллект испытывать страх?В общем, ?спасибо? слетело с губ Джона вполне естественно. Хотя, конечно, еще нужно было дождаться подтверждения от птиц. *** Птицы оживали из дерева так: встряхнулись и все. Только что это были заготовки, ничем не примечательные, и вот дерево встрепенулось и ожило под широкими ловкими пальцами Кэмбела.Если заготовки птиц казались Джону совершенно разными, то ожившие вороны выглядели абсолютно одинаково. Вот по характеру оказались непохожи: Хугин — мстительный и довольно сволочной, ластился только к Роберту, а Джона норовил цапнуть за ухо (хорошо, на одежду не гадил). Мунин, наоборот, характером отличался мирным и любил обоих. Но послания он относил гораздо дольше, положиться на него было никак нельзя.У воронов было неоспоримое достоинство: они могли летать в реальный мир и даже приносить оттуда новости. Не то чтобы они говорили человеческим языком, но на прямые вопросы отвечали и могли выполнять простые задания — если ты заранее говорил им, что именно нужно посмотреть и увидеть.Благодаря им Джон и Роберт узнали, что Марина Пауэлс действительно ожила у себя дома (не в Канаде, а в штате Орегон), что в ?нормальной Америке? сейчас зима и что время там идет несколько быстрее, чем здесь.— Нормальная Америка? — спросил Джон, немного забавляясь. — А где мы сейчас, по-твоему?— В дикой Америке, — усмехнулся Джордан. — Странной. Неприрученной. Может быть, на изнанке. Может быть, в трещинах.— Ага, — заметил Джон и мудро предпочел не расспрашивать дальше: он понял, что Джордан вывалил на него ворох литературных аллюзий, маскируя свое незнание.Птицы ожили; Кэмбел превратился в книгу, а затем занял свое место на жестком диске Счетовода, потом — очнулся у себя дома и обнял жену, которая его, к счастью, дождалась.Роберт и Джон работали — занимались добровольно взваленным на себя делом, от которого никто не мог их избавить.Это были тяжелые две недели, однако их нельзя было даже сравнить с работой на ЦРУ или с, допустим, жизнью бездомного в Нью-Йорке. Риз привык сталкиваться с чертовщиной, от которой никак не защитишься, привык убегать. Научился обращаться с джордановскими бумажными бомбами и даже сам стал писать простейшие, заучив программный код на память. Придумал и освоил кое-какие собственные трюки, которые Джордан за ним повторить не мог; может быть, это значило, что Риз тоже перестает быть человеком.Например, он подобрал где-то обрезок тонкой железной трубы и научился сбивать этой палкой тени — главное было ударить в сердцевину.?Твое проклятье продолжает действовать, ты знаешь?, — иногда говорил ему Джордан.Джон только пожимал плечами.То, как они легко и просто разобрались с остатками книги собачницы, вдохновило их обоих. Они вошли во вкус: в безумном предприятии Джордана по спасению заблудших душ в Библиотеке действительно появился просвет.За первую неделю они превратили в книги десять новичков (спасать их оказалось сложнее визитов в вычислительный центр, и самой трудной частью было убегать от разъяренных книг, отняв у них пищу. Даже логические бомбочки спасали не всегда: Джон обзавелся парой болезненных укусов, которые обещали превратиться в весьма интересные по форме шрамы). Но при этом им все равно удалось сфотографировать и переправить в компьютер тридцать книг.Джордан преисполнился сдержанным оптимизмом:— Так мы разберем эту гору всего за пять-шесть недель, — заметил он.— Если не помешает Библиотекарь, — предостерег Риз.— Да ладно, — ответил Джордан с не свойственным ему обычно легкомыслием. — Пока он никак себя не проявил.— Вылечится от раны — проявит.— Нельзя все время жить в напряжении, Джон, — вздохнул Роберт. — Я жил. Нельзя. Давай хотя бы сегодня не будем об этом думать?А было первое воскресенье Риза в Библиотеке — день, когда Библиотекарь и сам уходил, и в здании обесточивал все, что только мог, так что терминалы Счетовода не работали.— Ладно, — сказал Риз. — Не будем.Пользуясь затишьем и отсутствием угроз, он решил провести в Библиотеке рекогносцировку, насколько это вообще было возможно в таком изменчивом месте. Джордан остался на хозяйстве — писать свою собственную загадочную книгу или что он там писал; Ризу эта рукопись доверена не была.Проходы между полками, пустые и сумрачные, выглядели совсем иначе, чем в рабочие дни.Из окон струился свет разного оттенка, что тоже добавляло сюрреализма. В некоторые окна Риз даже не выглядывал: сразу ясно — себе дороже.Он ходил осторожно, стараясь не отдаляться от входа в подвал. К счастью, Мунин на сей раз был в настроении ?подежурить? и то присаживался ему на плечо, то кружил над полками, то скакал по ним. В общем, крутился где-то неподалеку. Джон надеялся, что в крайнем случае птица его к Роберту выведет.Однако сравнительно близко от мест обхоженных Джон наткнулся на фонотеку: ряды и ряды полок, забитые пластинками, ящиками с кассетами и коробками с дисками. На столике в простенке стоял кассетный проигрыватель. Возле него в коробке россыпью лежали кассеты, которые кто-то словно начал разбирать и не закончил.Секунд десять Джон просто смотрел на старомодный аппарат. Мунин присел на верхнюю панель и сухо клацнул клювом.— Почему бы и нет, приятель, — пробормотал Джон. — В конце концов, почему бы и нет.Он немного опасался, что на обратном пути, пока обе его руки будут заняты магнитофоном и коробкой с кассетами, кто-нибудь нападет. Но все обошлось.Еще он думал, что Роберт возмутится его находке: скажет, допустим, что музыка демаскирует их или что магнитофон, украденный из Библиотеки, обладает какими-либо злодейскими свойствами. Но Роберт только сказал:— Боже, Джон, ты гений! Как мне тебя благодарить? И догадался взять Листа с Рахманиновым, подумать только!— Как минимум половину времени будем слушать джаз и классический рок, — предупредил его Джон.— Никаких возражений, — с готовностью закивал Роберт.Но самое странное случилось позже вечером, когда Джордан набрел на кассету с танго и фокстротами — Джон понятия не имел, как она оказалась в этой груде.Когда первые нервные переборы фортепиано и страстная меланхолия аккордеона из ?Танго Нуэво? наполнили высокий подвал, у Роберта загорелись глаза.— Не хочешь потанцевать, Джон? — вкрадчиво предложил он, блестя очками, словно мультипликационный злодей.— С тобой? — уточнил Джон.— Ты видишь здесь еще кого-то? Между прочим, у истоков танго мужчины танцевали друг с другом.— В борделях, в ожидании шлюхи. И кончалось это часто поножовщиной.Роберт хмыкнул. Кажется, то, что Джон знал историю танго, оказалось для него приятным сюрпризом.— Один слепой библиотекарь, — сказал он, — который не имеет ничего общего с нашим… писал, что, танцуя танго, нужно слушать свое тело и больше никого. Так вот, Джон. Я никому не скажу.— Не в том дело, — хмуро ответил Джон.— Только не говори мне, что агент ЦРУ не умеет танцевать.— Ты черпаешь представления об агентах ЦРУ из того фильма со Шварцом?Но деваться было некуда — Джон действительно умел. Более того, любил. И с мужчинами доводилось тоже. Как-то они с Марком в изрядном подпитии даже показали Каре класс. Убить друг друга не убили, но синяков наставили: между двумя мужчинами танец мог быть агрессивнее некуда.(Кара, кстати, потом затащила Джона в постель. Затащила бы и Марка одновременно, но Марк в плане секса был консерватором. Джон на самом деле тоже… Только Каре в этом отказать, пожалуй, не смог бы).В общем, танцевать с Робертом Джон опасался. Бог с ними, с синяками, — не сахарный же Роберт. А вот усилий по нейтрализации неловкого партнера и неизбежной взаимной неловкости хотелось избежать.— Пойдем, — произнес Роберт и протянул ему руку в латексной перчатке. — Смотри только, не коснись случайно открытой кожи.— Сомневаешься в моей ловкости? — усмехнулся Джон.— Просто напоминаю о дополнительном факторе риска.— Ну, если ты так ставишь вопрос…Ни одна черта пожилого Финча — хромого, педантичного, не слишком хорошо развитого физически — не наводила на мысль о том, что его молодая версия умеет танцевать.Но Джордан умел. Еще как.Это сложно описывать, да и нужно ли говорить об этом? Вот первые такты, и ты еще не знаешь, как сложится танец. Это как первые шаги на утреннее солнце, как первая ласка любовников. Но шаг сделан, и ноги партнера следуют за твоими, его рука в твоей руке. Плохой партнер или партнерша висит на тебе мертвым грузом, не может шагнуть вовремя, не может сделать элемент или повернуться, как нужно, но хороший…Роберт шел куда надо, легко и ловко. Его рука твердо лежала в руке Джона, и глаз он от него не отводил, смело и прямо глядя чуть вверх — как требовала разница в росте. Основа танго — импровизация, и Джон быстро понял, что не стоит бояться: Роберт понимал каждый его намек, каждое движение. Его мышцы легко двигались под тонким свитером; Джон ощущал, что ладонь его, лежащая на спине партнера, пылает.Цепочка, еще одна цепочка, поворот… Мелодия всхлестнулась, Джордан слегка толкнул его от себя, они разошлись, держась за руки, и Джон осознал, как холодно в подвале, увидел облако пара, вылетающее у себя изо рта. Это обязан быть холод: не мог же он так разгорячиться за половину песни? Несколько шагов, объятие, поддержка… И Джон вдруг обнаружил, что ведет теперь Роберт.Руки у Роберта оказались неожиданно твердыми, и вел он более крупного партнера уверенно; Джон легко отдал инициативу, ощущая странное — ни стремления бороться, как с Марком, ни даже шаловливого желания подставить подножку не было. Хотелось держаться за него, хотелось двигаться вместе, рядом. Их дыхание смешивалось в холодном воздухе, очки Роберта запотели, но он и не думал сбавить темп. Джон поймал себя на том, что красуется, показывая все движения, на которые только был способен. После ?Танго Нуэво? заиграл фокстрот — жизнерадостный ?Нью-Йорк, Нью-Йорк?.— А это можешь? — азартно спросил Роберт.Вместо ответа Джон перехватил его за талию и повел по подвалу, стараясь не врезаться в столик вместе с этим мелким провокатором.Фокстрот медленнее танго, в нем меньше направленной наружу чувственности и экспрессии, но его внутреннее напряжение выше. Темп не прощает ошибок, требуя от партнеров предельного мастерства.Ну, какое уж тут предельное мастерство… Но и ударить в грязь лицом Джон не хотел.?Я хочу проснуться в городе, который никогда не спит...?Потом вместо чуть легкомысленного, сладкого Нью-Йорка щемяще, провокационно запела Шинейд О’Коннор. ?Выберись отсюда — так поступают мужчины...?Кажется, что, по сравнению танго, в фокстроте не хватает чувственности. О, как не правы тем, кому так кажется! Но там, где танго может прикрыться экспрессией и выдать агрессию за любовь, фокстрот не прощает фальши.Старенькая преподавательница танцев в драматическом кружке при колледже, который Джон посещал, пока не вылетел за драку, говорила так: ?Нашли партнершу по танго — нашли любовницу. Нашли партнершу по фокстроту — нашли спутницу жизни...?Джон даже хмыкнул этому воспоминанию. Роберт ухмыльнулся в ответ.Несколько раз лицо Роберта оказывалось так близко, но это ничуть не пугало Джона. Да он не до конца верил в это проклятие, честно говоря. Более того, пару раз ему хотелось… или казалось…Ведь Роберт сам предложил танец — зачем бы?Кассета кончилась со щелчком, а они все стояли, держа друг друга в объятиях и дыша тяжело. Сколько там было песен? Пять, семь?Вдруг Джордан моргнул и начал смеяться — тихо, несильно, но заразительно. Джон был совершенно беспомощен: выпустив его руку, он ощутил, как сами собой ползут вверх уголки рта, и вот они уже смеялись рядом.— Знаешь, Шварцу до тебя далеко, — наконец заметил Роберт.— Мне многие это говорили, — усмехнулся Джон.Джордан поднял брови и улыбнулся в ответ с оттенком грусти.Вдвойне, в десять раз больше, чем во время танца, Джону захотелось до него дотронуться. Он сам не то чтобы понимал, чем было продиктовано это желание. Он никогда… И уж точно не в отношении мальчишки на двадцать лет младше себя… хотя на самом деле Финч старше, но…В общем, Джон не стал дальше думать. Просто положил руку Роберту на плечо. Роберт накрыл ее своей и не сразу убрал ладонь. Глава 12. Библиотечная мафия Джон вернулся после разговора с Грантом и Финчем с нелегким сердцем. У него мелькали мысли ничего не говорить Джордану — но так, не всерьез. Во-первых, он не имел права скрывать от партнера важные оперативные подробности. Даже если все инстинкты призывали считать Роберта не партнером, а подзащитным. Но ведь у Риза никогда не было напарника, которого он мог бы назвать другом (а дать имя, помимо ?дружбы?, происходящему между ними Джон пока не мог). В данном случае инстинкты безнадежно устарели — уж настолько-то Риз это понимал. Как бы ему ни хотелось оберегать и защищать Роберта, именно Роберт в их паре принимал важные решения — просто потому, что лучше понимал это странное место.Во-вторых, Хугин ему, конечно, уже донес.— Ну что ж, — пробормотал Роберт, когда Джон ему изложил весь разговор, как мог его вспомнить, — я бы не сказал, что это несет реальные последствия. Ничего нового они нам не сказали.— Что теперь? — уточнил Джон.— Будем ждать тревожных сигналов… — Джордан бросил недовольный взгляд на стол и жестяную коробку со своими листами, будто они его в чем-то подвели. — Жаль, что я не успел дописать. Может быть, будет сложнее.— Что ты пишешь, кстати? — Джон не первый раз задавал этот вопрос, но прежде Роберт только отмалчивался. Видимо, несмотря на то, как они сблизились за эти недели, он не до конца еще Джону с этим доверял.Но теперь то ли звезды сошлись, как надо, то ли Джону удалось все-таки достаточно расположить Джордана к себе — тот нервно посмотрел на него и сказал:— Раньше это была книга обо мне.— А теперь?— А теперь — о нас.Джон не знал, что ответить на это, поэтому промолчал. Джордан поторопился пояснить:— Это, наверное, шанс выбраться отсюда… Я надеюсь. Видишь, я не могу превратить сам себя в книгу и потом отсканировать ее, чтобы попасть обратно. Поэтому я пытался написать такую книгу сам.— Но я заглядывал тебе через плечо. Ты пишешь программным кодом.— Я все пишу программным кодом, — Джордан пожал плечами. — Моя жизнь — программный код. Библиотекарь все высмеивал ее — мол, мне не хватает персонажа, пока книга не будет написана правильно, ничего не выйдет…— Что значит — правильно?— Вот я и пытаюсь это понять… — Джордан вздохнул. — Пока в качестве рабочей гипотезы я попытался добавить тебя. Но в любом случае, это дело придется пока отложить. Лучше заготовить побольше снарядов. ***Тревожные сигналы начались сразу же. В ночь с воскресенья на понедельник Джон проснулся от ужасающего шелеста страниц. За проведенное в Библиотеке время он научился разбирать самые странные его оттенки, поэтому немедленно понял: книги были испуганы. А когда он открыл глаза, то убедился в этом воочию.Посреди их домашнего подвала стоял Роберт, в одной футболке и трусах, без очков — то есть как вылез из спального мешка — а вокруг него на разном расстоянии висели книги и шумели.?Когда Бирнамский лес пойдет на Дурсинан...? — вспомнилось.Ничего себе предзнаменование.— Да что случилось?! — Роберт всегда говорил несколько монотонно, но сейчас его голос выдавал нешуточную тревогу. — Ребята, я вас совсем не пойму! Дайте мне хоть свет включить!Но книги вились вокруг Роберта, не давая ему сделать ни шагу.Только тут Джон обратил внимание, что в их подвале действительно темно хоть глаз выколи. Но он видел все, даже след от застежки спальника на щеке Роберта, даже то, как спутались со сна его волосы.Джон протянул руку и щелкнул выключателем: он был ближе к его спальнику — отчасти из соображений безопасности (Джон спал ближе ко входу), отчасти потому, что Джордан имел привычку засиживаться за полночь, и Джон пытался хоть как-то контролировать его нездоровые привычки и размер мешков под глазами.— Ну ...! — Джордан сказал что-то, зажмурился и для надежности прикрыл глаза рукой.Джон, на которого включение света почему-то никакого эффекта не оказало, взял очки со столика и протянул их Джордану, сперва ткнув оправой в запястье, чтобы тот понял, где они, но не схватил Джона нечаянно за руку.Тот очки принял и, проморгавшись (глаза сейчас у Джордана казались удивительно голубыми), сказал:— Быть того не может!— Что? — настороженно уточнил Джон.— Книги! Я не могу их понять, потому что поменялся их язык!Он выхватил одну прямо из воздуха и бегло ее пролистал, выпустил (книга отпорхнула в сторону), схватил другую, третью…— Итальянский… — пробормотал он. — Опять итальянский… я его едва понимаю... а это гэльский, кажется… Ох, не знаю, кажется, какой-то финно-угорский…— Дай-ка мне.Джордан послушно вложил в протянутую руку Джона нужный том (это оказался пресловутый ?Робинзон Крузо?; он уже знал, что у Джона рука твердая, и трепыхаться не стал).Бегло пролистав его, Риз кивнул:— Это эстонский. Содержание книги не изменилось, только язык.— Ты знаешь эстонский? — кажется, Джордан удивился. Может быть, знания эстонского не было в досье Риза… к которому у Финча имелся доступ, если тот не врал. А у Джордана, по идее, должны быть все Финчевские воспоминания.— Слов шестьсот-семьсот. И немного читаю. Существует довольно крупная криминальная группировка… — Риз запнулся, сообразив. — Роберт! Книги поменяли языки на ирландский, итальянский и эстонский. Должны быть и на русском!Джордан молча ткнул пальцем в еще один том — что-то по поводу безопасности удаленных рабочих станций, насколько Джон мог разобрать. По-русски он на слух понимал почти все, а вот с чтением и произношением были большие проблемы (разговорная речь на других языках Джону вообще давалась плохо — отчасти из-за поврежденных в юности голосовых связок). Настоящим полиглотом в их паре всегда была Кара.— Крупнейшие мафиозные группировки, — пояснил Джон. — Коза-Ностра, моб, братва… для эстонской мафии не знаю названия, но тоже — настоящие звери.— Я вообще поражен, что их мафия существует, — пробормотал Джордан. — Население Эстонии — миллион человек, это меньше одного района Нью-Йорка! Откуда у них мафиозные структуры?— Не знаю, — Риз пожал плечами, — я давно не задаю себе таких вопросов.— Да, да… — Джордан нервно кивнул. — Нам это сейчас не важно. Нам важно… нам важно то, что книги хотят нас о чем-то предупредить… Ты рассказывал, что та игра, в которую тебя втянули около дороги, та, от которой проклятье, — она называлась ?мафия??Риз кивнул.— Ну вот, — пробормотал Джордан, — кажется, начинается…— Что — начинается? — уточнил Риз.— Настоящие военные действия, — побелев так, что даже в электрическом свете стали видны веснушки на носу, ответил Роберт. — Я думаю… сейчас сюда явится Библиотекарь.Ризу не нужно было повторять дважды. Он прекрасно понимал, что то, чем они занимались до сих пор, — это не война, это полвойны. Финч вел себя то ли как мультяшный злодей, то ли как строгий надзиратель в школе для мальчиков: появлялся в коридорах в неурочное время, грозился надрать уши, но отступал при малейшем применении силы. Хотя самому ему сил было не занимать: эпизод с Кэмбелом Джон помнил прекрасно.Почему-то Хранитель следовал неведомым Ризу (и, кажется, Джордану тоже) правилам игры: так, он почти никогда не преследовал их, если им случалось первыми найти ?потеряшек? в Библиотеке; всегда давал ?предупредительный выстрел?; и главное — ни разу не попытался еще проникнуть в их подвал. Хотя наверняка знал, где он находится. У Джона, правда, была гипотеза, что Финч не мог существовать за пределами Библиотеки, а в их подвале, вроде как, ее магия кончалась… но их встреча в кафе накануне благополучно эту гипотезу опровергла.— Одевайся! — рявкнул Риз Роберту и начал одеваться сам, в очередной раз (о, в стотысячный, наверное!) жалея, что тут нельзя использовать оружие. Всего оружия — кинжал, который вернул ему вчера Финч… Роберт разглядывал его весь вечер, сказал, что проклятия на нем или какой-нибудь магии не увидел. Но все равно Джон собирался пускать его в ход разве что в самом крайнем случае.Итак, значит, распихать по карманам как можно больше этих ?логических бомбочек?, да бумагу, да подцепить за лямку ?тревожный рюкзак?, собранный заблаговременно. Все? Нет, не все — Джордан, уже почти одевшийся, только без перчаток, запихивал в свою сумку коробку с исписанными листами — его книгой.Джон сам схватил картонную коробку с перчатками со стола… И замер на месте.Потому что в дверном проеме стоял Финч.Библиотекарь выглядел жутко — даже для Риза, привычного ко всякому.Риз привык здесь, на Трассе, ко всем и всяческим спецэффектам. Крылья из темных теней? Да пожалуйста. Неестественно светящиеся глаза? Сколько угодно. Черт побери, да даже если бы половина лица у него была содрана, обнажив мускулы, Джон максимум пожал бы плечами.Но на пороге, опираясь на трость, стоял человек с абсолютно пустым лицом. Ни малейшего присутствия за ним не ощущалось. Не человек — функция. У него даже глаза были закрыты. Но Риз не сомневался — видит он их c Джорданом прекрасно. Откуда-то сверху на фигуру Хранителя падал свет, хотя ни одного светильника не было, только по лицу бежали тени, как блики от воды на потолке бассейна.Джон оправился от оцепенения быстро, но все же не мгновенно. Целую долю секунды он чувствовал себя мальчишкой, который резко проснулся среди ночи и испугался белого чудовища в дверях, не зная, что это всего лишь мать в светлом халате. Непозволительно долго для спецагента.— Мне не хотелось бы вас убивать, — Гарольд Финч говорил не своим голосом. Слова его были как шелест страниц, которые речь только напоминают; как шепот в дальних углах читального зала, усиленный в десятки раз. Подумалось, что так могла бы говорить книга. — Ни вас, мистер Джордан, ни вас, мистер Риз. Но вы ведь мафия. И как хороший агент ФБР…Риз вдруг понял, что это за тени на лице у Финча. Это кто-то листает страницы. Где-то.Эта маленькая деталь, совсем незначительная, вдруг подтолкнула целую цепочку мыслей. Риз вдруг понял, что Финч, может быть, и не Финч сейчас, а только часть сюжета, сценария игры; что, может быть, Финч и прежде был частью сценария и пытался дать ему, Ризу, понять это, да вот он не догадался… И что Джордан, самое плохое, так и не стряхнул с себя беспомощный ужас, который затопил Джона секунду назад, а по-прежнему стоит, открыв рот.—…я просто обязан, — закончил Хранитель, когда последняя мысль только-только вспыхнула у Риза в голове.И их атаковала бумага.Потом, пытаясь осмыслить этот момент, Джон так и не мог вспомнить, откуда она взялась. То ли сам Хранитель превратился в белые листы, то ли они вылетели у него из-за спины, от лестничного пролета. Но книжные страницы — хрусткие и белые, вытертые и засаленные от времени, покрытые текстом и совершенно пустые — хлынули в их маленький подвал, словно океанские воды, иссекая острыми краями кожу.Ризу чудом удалось вовремя упасть на пол: бумага летела, в основном, поверху. Перекатом он достиг Джордана, дернул его за ноги, заставляя упасть на пол. Парень задыхался: несколько листов бумаги плотно облепили его голову. Не зная, что делать, Джон вытащил из кармана и бросил сверху одну из ?волшебных закладок? Джордана. Сработало: бумага вспыхнула синим пламенем, Роберт закричал — неприятно, когда что-то жгут у тебя на лице.Ризу оставалось только надеяться, что тот закрыл глаза… а впрочем, времени на эти переживания не было.Он схватил Джордана за локоть, дернул парня вверх и потащил в сторону квадратного железного люка, чуть приподнятого над полом. По словам Роберта, люк вел в пещеры, которые раньше были пыточными застенками. Но выбирать не приходилось.Часть бумаги переориентировалась и напала уже на Джона: он ощутил, как что-то тянет за волосы, острое дважды полоснуло по рукаву. Но после первой организованной атаки листы метались на удивление бестолково, и за те пару секунд, которые потребовались Джону, чтобы достичь отходного пути, где-то две трети бумаги опало на пол.Атака почему-то захлебнулась. Или просто не была рассчитана надолго?Джон сдернул крышку люка, спихнул Джордана туда первым и, прежде чем спуститься самому, обернулся. Белый вихрь листов уже улегся совершенно, и Риз прекрасно увидел: Финч косо скрючился в проходе, опираясь одной рукой на трость, а другой — держась за лицо.Неужели Роберт успел что-то по нему выпустить? Он же вроде…Но Джону некогда было об этом размышлять: он уже захлопывал за ними тяжелую железную дверь. *** Когда Джон только узнал о библиотечных казематах, он хотел их проверить. Может быть, не исследовать в буквальном смысле, но хотя бы осмотреть на предмет путей отхода. Опять же, он подозревал, что если у них есть хоть какая-то связь с самой Библиотекой, через подвал добираться до вычислительного центра окажется легче.Джордан был категорически против. Всячески подчеркивал, что если Джон без этого жить не может — то вперед, но за последствия он не ручается. И вообще без крайней надобности нос туда лучше не совать.Джон не то чтобы до конца ему поверил, но решил этот вопрос отложить: в Библиотеке было слишком много странностей и слишком много происходило всего, времени и так отчаянно не хватало. А доверять Джордану в вопросах безопасности он уже привык.Теперь Джон понял наконец-то, почему Роберт так не хотел связываться с подвалами.За захлопнутой дверью их встретила темнота, на сей раз непроницаемая. Ночное зрение Джона, которое он заметил не так давно, почему-то тут не действовало. Джон достал фонарик, щелкнул кнопкой. Синий луч метнулся по радиусу, выхватив согнутого пополам и хрипло дышащего Роберта — видимо, не отошел еще от драки.И все. Больше ничего. Даже стен не было видно. Только пыль, густым слоем устилавшая пол, и цепочка следов, вытянувшаяся вперед.— Я тут проходил, — тяжело, с присвистом заметил Джордан, проследив за взглядом Джона. — Давно. — Что там?— Ничего.— В смысле — ничего?— В прямом. Я шел вперед минут двадцать, из чистого упрямства. Под конец еле полз. Там вообще ничего. Чистое поле. Возвращался по своим следам.— Ты сказал, что здесь были пыточные подвалы, — медленно проговорил Джон.— А ты считаешь, это не пытка?У Джона был в этом вопросе богатый опыт, поэтому, подумав и представив, он согласился, что, пожалуй, да.Итак, значит, пыль…— Пыль откуда?— Истлевшая бумага, — лаконично уточнил Джордан. — Там дальше, если пойдешь, на полу валяются рукописи. Некоторые даже читабельны. Черновики, похоже.— Ага, — произнес Джон.Покосился на дверь за их спинами.Ее луч фонарика выхватывал исправно. Дверь была железная и недвижимая, этакий оплот порядка в царстве хаоса. Была она обита жестью и вделана в стену, обычную, кирпичную, но взгляд отказывался дальше проследить за этой стеной, а руки — к ней прикоснуться. Полное ощущение, что это не… стена, а ощущение от стены.Джон подумал и попытался обогнуть дверь сбоку.Ничего не вышло.Изнутри у двери не было ничего похожего на ручку.— Как ты вышел в прошлый раз? — Я подложил стопку книг и не дал ей закрыться, — пожал плечами Джордан. — Но теперь… Я не думаю, что Библиотекарь нас выпустит.— И что, подыхать здесь? — нарочито спокойно уточнил Джон.— Нет, — губы Джордана решительно сжались. — Мы пойдем вперед, мистер Риз.— Я же говорю, не называй меня так, — пробормотал Джон, отдавая Роберту фонарик.И тут Джордан вздрогнул. Посмотрел на фонарик, потом на Джона — в полном ужасе. Потом на свои руки.— Да, на тебе нет перчаток, — кивнул Джон терпеливо. — Я это заметил и следил, чтобы тебя не коснуться. Видишь, я не валяюсь мертвый пока что.— Это-то меня и удивляет, — проговорил Джордан сухим, чуточку язвительным тоном. — Потому как у тебя на щеке моя кровь. Во всяком случае, не вижу, чья еще, — и он показал на свое исполосованное бумагой плечо.— Так... И что это значит?— Это значит, что ты уже мертв! — Джордан вцепился себе в волосы, глаза у него были совершенно безумными. — Это же Шоссе! Здесь все что угодно… Боже ты мой! Как я не заметил!Джон вспомнил, что при первой встрече он схватил Джона за шею и прижал к полке. А вот как именно схватил — ниже воротника или выше? Этого уже вспомнить не получалось. Если ниже, то между рукой и кожей шеи оставалась ткань рубашки. Но если выше, то первое прикосновение случилось еще тогда — и они оба его прозевали в горячке бегства.— Спокойно, — Джон шагнул к нему и схватил его руки в свои, пока Роберт не выдрал у себя все волосы. Ничего особенного, кожа и кожа. Никаких там ударов тока или что положено ощущать в таких случаях. — Успокойся, Роберт! С чего ты вообще решил, что я умер? Да, проклятье на мне висит, но видишь же — стою, дышу! Ты-то сам вообще как решил, что не можешь ни к кому прикасаться?— Потому что все, к кому я прикасаюсь, умирают или исчезают, — Джордан смотрел отсутствующе. — Нейтан, Грейс… Когда я попал сюда, я сразу понял: по заслугам… Потом еще этот сон… про мои руки… Знаешь, тут вещие сны, в этом месте…?Да он в истерике?, — понял Джон.Это была очень тихая, спокойная истерика: Джордан прекратил жестикуляцию и смотрел теперь мимо, куда-то над плечом Риза, говорил монотонно. Но все-таки в этот момент он как никогда напоминал Финча. Пластические операции пластическими операциями, но тут Джон воочию увидел, что даже лица у них похожи.По-хорошему, нужно было бы дать ему пощечину. Но давать пощечину почему-то не хотелось. ?При моей удаче, — подумал Джон с мрачной иронией, — я так ему шею сверну невзначай?.— Джордан, — начал он, желая сказать что-нибудь обнадеживающее.Но обнаружил, что вместо ?сказать? прижимает Роберта к себе, крепко-крепко, не обращая внимания на раненое плечо и рискуя, пожалуй, и в самом деле переломать ему все кости.И Джордан тоже замер, напрягся. Сколько-то минут Джон думал, что совершил страшную ошибку, не нужно было… у него столько было тактильной депривации, нельзя вот так сразу, какое там сломать шею, лучше правда было ударить… но отпускать теперь было невозможно почему-то совсем. И вдруг Роберт обмяк, как-то очень внезапно, и Джон испугался — потерял сознание. Чуть отстранил его от себя, продолжая крепко держать… Нет, мальчишка улыбался. Тоже странно, но на сей раз он смотрел на Джона и весь был здесь, полностью.— Я уже в порядке, — сказал он. И добавил что-то: судя по белому шуму в голове и невозможности различить слова по шевелению губ, то была благодарность.Никогда еще Джон не жалел так об этом мимолетном, незаметном почти проклятии!— Да, — ответил Джон почему-то шепотом.А потом они целовались, и кто это начал первый, Джон не сказал бы и под страхом немедленного расстрела. Одно помнил: у Роберта на языке был железный привкус. *** Роберт оказался прав — подвалу действительно не было видно конца.Джон старался следить за тем, чтобы их цепочка следов шла прямо, чтобы они не ходили по кругу — но, сказать по правде, прекрасно понимал, что с такими расстояниями точно сказать ничего было нельзя.Можно передвигать ноги правую за левой, левую за правой. Но одна нога убегает вперед другой, траектория медленно, но неуклонно уклоняется в сторону; и вот вы уже бредете по огромной спирали, бок о бок с тенями себя самих. И вы — огромная, бесконечная вереница отупевших серых фигур с шарами вместо головы…?Все сводится к дороге, — крутилось в голове. — К шоссе. В начале и в конце. Теперь мы в бездорожье, но все равно, кажется, идти можно только в одну сторону… в сердце дороги — пустота?.Почему-то мысль казалась очень важной, но это, вероятно, было следствием усталости. Так бывает: какая-то муть не идет из головы, и кажется, что в ней весь смысл вселенной, а на самом деле…Все равно что ?проклятье? Роберта — убедил себя, понимаешь ли, что ему нельзя касаться других людей… Или вот как его затея с книгами: мог бы и до Кэмбела догадаться о фотоаппарате… Все-таки он слишком упрям, и это сказывается. Но не настолько упрям, чтобы чесать, как фанатик, вперед. Не настолько. Что-то с ним тоже происходит. Эта чертова ?мафия? подействовала не только на Финча, уж настолько он понимал в механизмах проклятья.Через пару часов ноги начали уставать даже у Джона. А ведь он мог бегать марш-броски. Все дело в пустоте: давно известно, что идти там, где нет ориентиров и ничего не меняется от расстояния, особенно тяжело. Очень хотелось пить: воздух был сухим, словно над пустыней.Темнота продолжалась, все такая же непроницаемая. Под ногами длинные полосы пыли сменялись россыпями бумаги — по какому принципу они чередовались, Джон понять не мог. Такого канцелярского разнообразия Джону тоже видеть не приходилось: от белой тонкой бумаги для ксерокопий до листов пергамента. Были и тетрадные листы, и глянцевые, и что-то плотное, похожее на ткань, с водяными знаками. Чтобы отвлечься хоть немного, Джон подобрал одну и прочел: ?— Мочи его! — заорал Кристиан. Тина немедленно взвела пулемет...??Бог мой!? — подумал Риз, скомкал листок и выбросил.Другие тексты были на удивление хороши. Так, на третий или четвертый раз он выхватил из общего хлама стихотворение с исчерканными словами и целыми строчками. Читать на ходу было неудобно, писал безвестный поэт как курица лапой, да еще и на испанском — а Джон, конечно, хорошо знал испанский, пусть не настолько, чтобы оценить поэзию (он и на английском-то ее не особо любил) — но все-таки слова резанули, заставили остановиться на секунду, утрамбовывая что-то в сердце.— Уже устал? — спросил Роберт довольно резко.— Нет, — сказал Джон. — Тут…— Некогда, не возись. Это просто черновики.?Все-таки проклятье?, — подумал Риз. Ясно было как день, что в нормальном состоянии Джордан ни за что не отнесся бы так к писаному слову. Чья-то чужая воля гнала его, сжигала изнутри.И что хуже всего, Джон понятия не имел, как исправить положение. Кулаками делу не поможешь. Поцелуй оказал только временный эффект. Поговорить?..Риз бережно опустил листок на то место, с которого поднял, краем глаза зацепил имя в углу листа: Хорхе. И все. Что за Хорхе, ищи его теперь свищи… да и был ли он напечатан?Роберт по-прежнему не глядел на него, глядел упрямо вперед, в тускнеющий свет фонаря.— Нам нужно найти Библиотекаря, — проговорил Роберт с упорством автомата. — Не останавливайся больше. Батарейка садится.Джон не стал говорить, что у него есть запасные батарейки. Это показалось ему излишним: возможно, как только фонарик погаснет, Роберт согласится сделать привал. Самому Джону казалось: так, утаптывая пыль, они ничего не добьются. Нужно осмотреться, возможно, понять какую-то закономерность в этих черновиках, что-то о природе этого места… Вот дерьмо, если бы Джордан был нормален, он бы заговорил об этом сам, ползал бы среди этих бумажек, бормоча себе под нос, а Джон, напрягая глаза до рези, вглядывался бы в темноту, чтобы ничего не выскочило оттуда внезапно.И в конце концов Роберт непременно нашел бы ответ. Да, нашел бы. Джон отказывался верить, что все потеряно.— Нам нужно передохнуть, — проговорил он, прощупывая почву. — Это будет разумнее.— Нужно просто идти вперед, — судя по голосу, Роберт говорил сквозь стиснутые зубы. — Мало времени. Нужно просто идти. Когда кончится ночь... Мы с тобой… кто мы в этой игре? Библиотекарь сказал, что наступила ночь и пришла мафия. Значит, он — мафия. А мы тогда? Кто там есть по правилам, ты говорил? Агент ФБР, мирные жители? Ты был агентом ФБР в прошлый раз, ты им и остался… А я, наверное, мирный житель. Или кто там еще есть в игре? Ты можешь его убить. Да, ты его убьешь. Или я его убью. Все кончится. Тогда все кончится…Джону очень не нравился и этот одержимый монолог. Может быть, все-таки удастся отвлечь снова?Он осторожно положил Роберту руки на плечи, стараясь не задеть порезы, поцеловал в шею под ухом. Джордан сначала расслабился, подался навстречу, потом словно опомнился, дернул плечом.— Потом, — сказал он. — Все потом. Сначала нужно убить Библиотекаря.— Раньше ты не хотел его убивать, — Джон старался говорить резонно, хотя еле удерживал себя от срыва и рукоприкладства — просто из страха. Но интуиция била набатом: народные средства тут не помогут. — Ты был вообще против убийства. Когда еще был Финчем. Когда мы с тобой говорили. Даже уходя от погони ЦРУ, ты не шел по головам. И того контрабандиста, что тебя подставил, отказался мне сдавать. Что с тобой случилось?— Библиотекарь со мной случился! Сколько можно! Хватит! Я просил его имя не называть!Роберта затрясло — но не от нервов, а, пожалуй, от жара. Кожа у него пылала.— У тебя начинается воспаление. Хватит гнать.Вот теперь Джордан развернулся к нему в холодной, не терпящей возражений ярости.— А то я не заметил! — он чуть не задыхался от гнева, и это было странно слышать: до сих пор, когда им случалось спорить, Джордан начинал говорить холодно и монотонно. — Если бы у меня были раны, которым помогло бы сидение тут, в пыли, я так бы и поступил. У нас нет ни воды, ни медикаментов. И прекрати разговаривать со мной, как с ребенком. Если ты забыл, я старше тебя на десяток лет.— Теперь ты меня послушай, — рявкнул Джон. — Мне все это не нравится. Мне не хочется драться с тобой, особенно когда Библиотекарь вышел на наш след. Но я буду, если иначе никак. Поверь мне, тебе нечего противопоставить.Джон добавил в голос столько угрозы, сколько мог; но искренность не шла. Он знал, что пальцем не тронет Роберта. Не сможет.Джордан отвернулся прочь.— Нам не следует тратить заряд батарейки, — проговорил он, и в этот раз в голосе его был слышен Финч. — Пойдем.Еще где-то через час, когда фонарик стал тускло-желтым, но все еще горел, а среди россыпей старой бумаги они целых два раза встречали куски камня с фрагментами наскальной росписи, Роберт просто рухнул.Сначала на колени, потом в пыль. Джон еле успел его поймать.— Убить… Библиотекаря, — прошептал Роберт иссохшими губами.?Черт побери?, — подумал Джон.И еще подумал, что Роберт горячее, куда горячее, чем должен быть. При такой температуре он просто не смог бы двигаться. Да что там — нечеловеческая была температура, куда больше сорока градусов по Цельсию!Роберт приоткрыл глаза — они тоже светились сейчас не хуже фонарика. В них пылала синяя бездна.— Убить… Финча, — пробормотал он. — И меня убить. Джон. Нет… выхода. Нет… покоя.Он попытался поднять руку, как будто чтобы коснуться Джона, но не хватило сил.Джон бессильно выругался, почему-то на фарси — хотя много лет не вспоминал этот язык.Если может быть что-то мучительнее, чем момент, когда на руках у тебя умирает дорогой человек — это видеть, как он раздирает себя сам. На части. И каждая часть…Джон попытался поймать эту мысль за хвост, подумал, что сейчас поймет нечто важное; еще подумал, что надо достать недописанную книгу Роберта и спалить ее зажигалкой, какого хрена, у них все равно нет другого выхода… а если даже ничего не получится, ну что ж, ее пепел будет лежать здесь в хорошей компании...Но тут, поперек этих мыслей, поперек отчаяния, над головой раздалось деревянное карканье.Хугин и Мунин каким-то образом их нашли. Глава 13. Без правил Там, где пролетали вороны, темнота прояснялась.Черное становилось серым, на нем клубилось что-то еще светлее — мешанина теней и полутонов. После долгого ничего глазам было трудно перестроиться, и Джон не сразу сообразил, что это небо и облака — просто черно-белые. Но не как в старом кино. Они казались живее, более объемными, и отчего-то пришло понимание — это небо куда дальше от них, чем обычное небо от земли. Будто атмосферный колодец углубился на много миль.Может быть, так видят небо агорафобы: страх обрекает их на эту бесконечную серо-мутную пустоту.Но Джон агорафобом не был и минутную растерянность перед этой огромностью подавил — не было у него времени теряться.Под этим небом и серым светом странно стала выглядеть пустошь: пыль, которую Джон воспринимал как пепельную, оказалась ржаво-песчаной; обрывки и стопки листов, разбросанные тут и там, — самых разных цветов, от снежно-белого до агрессивно-розового. Неподалеку от них утопал в пыли рулон нежно-лимонной туалетной бумаги, исписанной гусиными лапками иероглифов — значки азбуки, значит, не китайский, а японский…Один из воронов приземлился именно на этот рулон, недовольно каркнул, расставляя крылья. Наверное, Хугин. Другой — наверное, Мунин — летел неровно и, подлетев к Джону, уронил рядом с ним в прах узкий телефон. Не смартфон даже, но что-то довольно новое, с памятью, с процессором, с цветным экраном. Первый раз Джон видел в Библиотеке сотовые телефоны.Телефон не звонил, но на экране было развернуто сообщение.Сообщение гласило:ВОРОНЫ НАШЛИ ВАС ПО ГРАНИЦЕ НОЧИ. НАСТУПИЛ ДЕНЬ. БИБЛИОТЕКАРЬ ИДЕТ.Очевидно, Счетовод решил продолжить полезную традицию общения с ними…Поднялся ветер, взъерошил волосы Роберта, ударил горячей пылью в лицо Джону.Ветер дул откуда-то сверху.Запрокинув голову, он увидел странное и прекрасное: в светло-сером небе проступали контуры гигантских библиотечных шкафов, словно реальность натягивалась, готовая впустить их из-за грани. Они начинались не от самой земли, а парили, невесомые, в высоте. У них не было подножия, словно у далеких гор, которые видишь в дымке на горизонте. Библиотека прорастала в подвал или подвал прорывался в библиотеку.Выглядело это жутковато. Облака закручивались в воронку; ощущение, что они с Робертом и воронами на дне колодца, сделалось особенно сильным. Но сколько же было этих книжных полок, уходящих вверх! Мили и мили!И с каждым мгновением корешки этих книг и контуры стеллажей делались четче, словно проступая ближе. Книги, вероятно, были много крупнее настоящих или, может быть, Джон стал мельче: он мог различить даже названияКогда же они прорвут пленку неба…Но шкафы не прорвали. Все так же туманные, они остановились, замерли, очевидно, заняв свое место. Ветер хлестнул в последний раз, наотмашь, а когда унялся, обсыпав ржавым пеплом волосы и одежду, прямо перед Джоном, метрах в десяти, стоял Хранитель, Библиотекарь, Гарольд Финч, ужасный монстр — похититель имен, приятель по чаепитию таинственного мистера Гранта. Очень маленький, совершенно нестрашный человек с болезненно поджатыми губами и тростью, которую он держал так, что белели костяшки.— Мне очень жаль, что дошло до этого, мистер Риз, — проговорил Финч тихо, но твердо. — Однако наступил день. И мы должны решить, от кого избавиться. Я полагаю, что вы с мистером Джорданом — самая настоящая, отборная мафия.— Мафия — это ты, — возразил Джон хрипло. Он понимал, до чего глупо спорить в этой обстановке, но придумать ничего лучше не мог. — Ты нападал на нас ночью.— К сожалению, мистер Риз, — тут Финч вздохнул, — вы с самого начала поставили себя в очень невыгодное положение. В этой библиотеке только мое мнение имеет значение. А я считаю, что вы мафия. Я пытался вас предупредить. Что ж…Джон осторожно положил Роберта на землю (Мунин, тревожно каркнув, тут же опустился ему на живот). Тот, оказавшись в пыли и полузасыпанный ею от порыва ветра ранее, начал нехорошо напоминать покойника.Джон выпрямился.— Ты с ним что-то сделаешь только через мой труп.Библиотекарь покачал головой.— Боюсь, что выполнение этого условия не составит для меня труда. Мне очень жаль. Это было прекрасное знакомство. Я бы не отказался его продолжить. Вы, несмотря на ваши заблуждения, достойны всяческого уважения.Джон еле удержался от хохота: пожалуй, он мог бы сейчас выйти истеричным. Это он-то. Достоин всяческого уважения. И, несмотря на то, что на такие слова Финча — этого Финча — можно было бы и обидеться, Джон почувствовал, что ему приятно.И в этот момент все его смутные ощущения, все мысли сложились в голове разом. Он подумал о том, что раны на плече Джордана недостаточно велики, чтобы оправдать такой жар; о том, что Джордан всегда знал, где находится Библиотекарь и что он делает; об их холодной войне; о том, как стеллажи расступались под руками Джордана и как ему повиновались книги; о тысячах мелочей вроде того, что Финч тоже всегда настаивал, что помогает людям, но делает это по правилам; что соблюдать правила всегда лучше, чем нарушать их; и о том, каким Джордан был удивительным бунтарем — невозможно поверить, что это молодая версия того человека, который в свои пятьдесят с небольшим заработал черт знает сколько миллиардов, разыгрывая по нотам корпоративные пьесы.— Но через твой труп тоже, Финч, — сказал Джон и сам удивился мягкости в своем голосе. — Убьешь Роберта — убьешь себя. Ты ведь догадываешься. Да ведь с тобой уже что-то не в порядке. Ты чувствуешь это. Вы оба чувствуете.Финч пошатнулся. Джон наблюдал за тем, как он медленно поднимает трость, и думал: ?Вот сейчас прыгну?.Он понимал, что с магией Библиотеки не совладает: в нем самом магии не было ни на грош. Но не собирался уступать жизнь Роберта, пока жив сам. Жизнь их обоих, если на то пошло.Однако Финч вновь опустил трость в пыль и оперся на нее двумя руками.— Теория, полная чуши и логических пробелов, — проговорил он деревянным голосом. — Но предположим. Как же вы хотите, чтобы я поступил в этой ситуации? Я не могу не убить его, мистер Риз. Не могу не убить вас. Это диктует игра, это диктует сама структура проклятья. Вы принесли его в Библиотеку, вы должны от него погибнуть.— Это неправильная структура, вирус! — Джон чувствовал, что хватается за соломинку, но удержаться не мог. — Вспомни, Финч, ты ведь был компьютерным гением! Ты не можешь не совладать с каким-то вирусом, так?— Я не прикасаюсь больше к компьютерам! — Финч даже отступил на шаг.— Прикасаешься! Ты не уничтожил компьютеры в библиотеке, хотя мог! Признай это, Финч, — ты не так далек от себя прошлого, как хочешь показать! Ты — та часть, что любит порядок. Роберт — та часть, что любит хаос. Но так не бывает в жизни, чтобы только одно! Разве что в сказках. А мы, черт возьми, Гарольд, мы не из сказки, как бы это чертово шоссе ни пыталось навязать нам свои сюжеты! Неужели тебя не задолбало играть по этим правилам?!Губы мистера Финча сжались в тонкую линию, и Джон подумал с упавшим сердцем: ну вот. Вся зря. Облажался где-то. Зря начал про правила. Или еще что-то зря сказал. Сейчас он нас в порошок сотрет. Прыгать? Нет?Но Финч сказал.— Я с вами в корне не согласен, мистер Риз. Такое раздвоение слишком мелодраматично, чтобы быть правдой. Но только из уважения к вам… и, пожалуй, в качестве вашего последнего желания я проверю эту гипотезу.Он легонько ударил тростью об пол, подняв облачко рыжей пыли. И… ничего. Только поднялся на секунду ветер — очень легкий. И стих. Закаркали, панически заорали вороны, взвились в воздух и понеслись кругами, а потом набрали высоту и исчезли.Джон посмотрел вниз.Тело Роберта, которое лежало у его ног, исчезло. Исчез и телефон.Джон вновь поднял глаза на Финча. У того был живой, перепуганный и полный боли взгляд.— Ты ошибся, Джон, — проговорил он еле слышно. — Нас было не двое. Нас было трое. И теперь — все. Мы больше не сможем никого спасти.Тогда небесные стеллажи пришли в движение. *** Небо обваливалось кусками. Так это и выглядело. Фрагменты небесной серости, которые ныряли между полками, заставленными гигантскими макетами книг. Книги между тем мельчали, полки становили чаще, истончаясь до обычных размеров, — и стеллажи выплывали на простор окружавшей их равнины, стряхивая с себя туман неовеществленности.А еще между шкафами становились видимыми огромные колеса, шестеренки и передаточные валы: они то скрывались за книгами, то выныривали вновь, и желтизна латуни блестела на невидимом Ризу солнце.Вот уже шкафы стояли вокруг не призраками себя самих, а гигантскими небоскребами; даже появились лестницы, ныряющие с полки на полку. Шестерни и валы соединяли их между собой, но между тем образовывали и какую-то свою структуру, похожую на архаичный часовой механизм.Между вершинами шкафов парили облака.— Что это? — уточнил Риз, хотя об ответе догадывался.— Библиотека, — сдавленным голосом проговорил Финч… или Джордан? У Джона путалось слегка в голове, как его называть, хотя он не сомневался, что это странный гибрид его Роберта и того Финча. И еще кого-то третьего… кого?Джон машинально поддержал Финча за спину. Тот вздрогнул, и Риза пронзило острое чувство сожаления — значит, вот оно как. Вот что будет.— Так она выглядит по-настоящему, — произнес Финч напряженным, монотонным голосом, за которым словно бы прятал боль. — Ну, или настолько по-настоящему, насколько это имеет смысл… Тот, прежний, вид она приняла в угоду своему Хранителю. И его… противнику, — потом проговорил наполовину про себя. — Какой стыд. Мистер Риз, прошу прощения. Я сейчас… приду в себя. Я просто… на две трети отвык от постоянной боли.— Не торопись, — ответил Джон. — И не называй меня мистером Ризом, сколько можно повторять?Финч бросил на него раздраженный взгляд.— Теперь, — произнес он чопорно, — полагаю, я имею на это право.Джон услышал за этой фразой куда больше. Услышал, хотел возразить — но было не время и не место.— Кто был третий? — уточнил он.— А вы не догадались? Телефон. Он — то есть я — использовал его как прокси… Своего рода. Виртуозное решение. Сам от себя не ожидал. Не скажу, что я могу по-настоящему вспомнить, каково это — быть компьютером, но если удастся уложить в голове хотя бы половину, мой стиль программирования невероятно обогатится, — Финч повел плечами, будто стремясь расправить спину, тут же оборвал движение и выпрямился еще сильнее.Боль, понял Джон с неприятным бессилием. С этой болью он ничего не мог поделать, как ему ни хотелось.— То есть Счетовод — это тоже был ты? А он ведь даже мне намекал.— Только эта часть меня владела всей информацией, — кивнул Финч. — Поэтому он… я… помогал нам обоим. Насколько мог. Но сказать ничего не мог, таковы были для него правила игры.— Какой игры?— Кошки-мышки.Финч медленно похромал вперед, стараясь не опираться на трость. Джон подхватил с земли сумку Джордана и пошел следом.Ему казалось почему-то несправедливым, что итоговое тело оказалось именно Финчевским. Не то чтобы ему было не все равно… или, скажем так, не то чтобы он пекся о своих эгоистичных интересах в свете того, что начало зарождаться между ним и Робертом и еще неизвестно, пошло бы куда-то дальше. Но этот человек заслужил побыть молодым и здоровым. Кто бы он ни был. Если кто и заслужил, то он.— Почему ты сказал, что все пропало? — уточнил Джон, в два шага нагоняя Финча. — Что теперь будет? Библиотека попытается нас прикончить?— Видимо. Но я говорил не об этом.— А о чем?— Книги, мистер Риз. Живые книги. Те, которые мы так и не успели отсканировать, перенести в компьютер и отпустить на свободу. Теперь, как видите, никакого компьютера в библиотеке нет, нет ничего даже похожего на компьютер! Мы попали в какой-то паропанк, — последнее слово Финч выговорил с удивленным неприятием. — Я опять провалился: не сумел выполнить обязательства перед этими людьми… и перед вами тоже. Даже если мы их найдем… Но я сомневаюсь, что здесь можно найти наш прежний подвал.— Что мы вообще ищем?— Центр.И они его нашли, причем скорее, чем ожидали.Едва они обогнули ближайший стеллаж-небоскреб, как перед ними во всем своем великолепии выплыл циферблат.Он был огромен. Джону показалось, что минутной стрелкой в нем могла бы служить башня ?Эмпайр?. Огромное белое колесо было поднято на высоту метров в сто и занимало полнеба. Место цифр занимали непонятные Джону значки, часовая стрелка застыла всего в каких-то долях от ?двенадцати?, а минутная хаотично дергалась, иногда совершая полный круг, иногда болтаясь туда-сюда.Несмотря на свою громадность, механизм работал совершенно бесшумно. И маятника у часов не было, хотя Джон почему-то ожидал увидеть именно его — расхожий символ вечности.Зато к часам вело множество лестниц, чьи основания оказались всего в нескольких метрах от ног Джона и Гарольда. Вблизи оказалось, что ступени этих лестниц сделаны из золотистого янтаря с намертво впаянными в него книгами.Джон уже отвык удивляться, а потому устало приготовился к восхождению. Почему-то он не сомневался, что Финч с его больной ногой захочет залезть туда, по всем этим сногсшибательным ступеням. Хотя зачем — непонятно.— Все-таки добрались, — услышали они и словно по команде повернули голову влево.Там, на ступеньках дальней от них лестницы, примерно на высоте их роста сидел О. Ж. Грант, забавляясь собственными часами — карманными, на цепочке. Он то открывал, то закрывал крышечку.— Что это? — спросил Джон.У него даже не осталось сил злиться на Гранта (хотя еще остались силы его убить или, по крайней мере, попытаться это сделать).— Это, мой дорогой Джон, овеществление твоих желаний. Ты ведь пожелал ?успевать вовремя?. И вот, Шоссе дает тебе последний шанс. Оно ведь совсем не злое, это шоссе. Оно просто на вас, людей, не рассчитано. Хотя вы почему-то так любите рассчитывать на него! — Грант покачал головой в картинном упреке.— Мы не просили нас сюда помещать, — произнес Риз сквозь зубы. — Не просили играть с нами!— Джон, — Гарольд осторожно положил руку ему на локоть. — Боюсь, что… я просил.Риз покосился на него.— Я искал мистера Гранта с конкретными целями. Знал о его существовании. И я попросил у него...— Вы попросили спрятаться, — хохотнул Грант. — Что ж, спрятались отлично, сами себя не могли найти! А я ведь говорил. Но вам не впервой делить себя на части, мистер Рен, Финч, Найтингейл, Пэррот, Дав и прочая орнитологическая энциклопедия. Вы это делали успешно и без моей скромной помощи. Уважаю. Талант, — он обаятельно улыбнулся, блестя белыми зубами.Да, у Джона еще остались силы попытаться его убить. Но толку, он чувствовал, от этого не будет....А еще он думал срыть эту библиотеку бульдозером. Воображал, что от этого посыплется само шоссе. Теперь это казалось далеким бредом. Громадность Библиотеки, истинной Библиотеки, подавляла. Чувствовалось, что необъятный подвал, по которому они брели, лишь ее подножие. И что большая часть этого места обитает в ином пространстве, куда Ризу не добраться. Может быть, и никому не добраться. Разве что Гранту. Или таким как Грант. Кстати, он ведь не один. Кто они там — боги, демоны? Если найти его врагов и каким-то образом сыграть на их разногласиях… Финч, наверное, может помочь это распланировать.Джон оборвал себя. Сейчас ему нужно было думать не об интригах божественного уровня. Ему нужно было думать о том, как вытащить Финча и выбраться самому.— Что отсчитывают часы? — вычленил Риз самое главное для себя. — Что будет, когда пробьет двенадцать? Или что тут вместо этой цифры?— Наконец-то правильный вопрос! — просиял Грант. — Все-таки ты, Джон, иногда молодец, я очень понимаю Гарольда, — он подмигнул. — Главное — редкая целеустремленность. Часы отсчитывают время, которое вам здесь осталось. Такая вот шутка. Когда пробьет ?полночь?, метафорически выражаясь, сбудется все, что Гарольд успел написать в своей книге. Для всех ее героев. Ну и если книга не дописана… или конца у нее не окажется… тут уж черт знает что может случиться. Например, вам придется начать все сначала. В самом лучшем случае.— А в худшем? — мрачно поинтересовался Джон.Хотя он догадывался, что там в худшем. Собственно, какие уж догадки.— Тогда вам придется начинать сначала снова и снова, — пожал плечами Грант. — Без всякой надежды когда-либо успеть. Кстати… который раз вы уже ведете со мной этот разговор, как вы думаете?Он щелкнул крышечкой и исчез. Следующий вопрос Гарольда: ?Сколько в точности времени осталось?!? — прозвучал в пустоту. Глава 14. Без конца Они расположились прямо тут, у подножия лестницы.Джон набрал с полок книг потолще и соорудил из них Гарольду письменный стол и низкий стул. Сидеть Финчу явно было неудобно, он ерзал, вытягивал больную ногу то так, то эдак. К тому же, ?стол? разъезжался под его руками.Однако он терпел.Вновь прилетели вороны. Они пугливо присматривались к Ризу и особенно Финчу: один расположился на полках поодаль, другой расхаживал в пыли, поглядывая на людей то одним, то другим глазом. Люди не обращали на них внимания.Гарольд писал.— Напиши другой вариант событий, — сказал Риз напряженным шепотом в самом начале, когда только складывал этот стол, сам не зная, почему шепчет. — Напиши, что твой партнер, Ингрэм, не раскрывал тебя случайно перед ЦРУ и что они не убивали его под пытками. Или что тебе удалось успешно обдурить ЦРУ после его гибели. Что ЦРУ никогда не посылало за тобой нас с Карой. Что… про меня можешь писать, что хочешь, но напиши, что Кара не убивала полицейскую, которая тебе помогала, Картер. Она была хорошая женщина. Побольше бы таких, — Риз сглотнул. — И если можешь, напиши, что Джессика Арндт не погибла в автокатастрофе. Неважно, если ты не знаешь, кто такая Джессика Арндт. Просто напиши.Финч смотрел на него с совершенно Джордановской болью на лице, хотя даже глаза у него стали другими — светлее.— Я знаю, кто она такая, — ответил он. — И я бы охотно это сделал. Но годы наблюдений за книгами показывают, что невозможно оживить мертвецов. Или они начинают смердеть. Впрочем… возможно, это только отговорка… Я попробую.Джон ходил взад и вперед, поглядывая на громадные часы. Минутная стрелка все так же бестолково металась, часовая — замерла на месте. Или все-таки сдвинулась? На таком расстоянии невозможно было отследить ее ход. Джону казалось, в любой момент она может прыгнуть на весь оставшийся отрезок. И что тогда?А может быть, в самом деле все это уже повторялось? Может быть, это все повторялось неисчислимое количество раз?Что толку об этом думать?Ему казалось, что в огромном сером небе вокруг постепенно проявляются цвета. Намек на голубой, оттенок лилового, бледно-розовый блик… Может быть, тут вечный рассвет или закат? Спросить бы у Финча, но не хотелось его отвлекать.— Я хотел… я всегда думал, если бы я позволил тогда Нейтану… — проговорил Гарольд через какое-то время, отложив ручку. Он сидел и смотрел прямо перед собой, массируя правую руку, сведенную судорогой. — Если бы я создал этот ?черный ход?, если бы я мог получать от Машины какую-то информацию… может быть, я смог бы спасти самого Нейтана. И других людей, чью смерть Машина предвидела.— Она предвидела не только террористические акты? — Джон обернулся к нему, с трудом оторвав взгляд от часов.— Она предвидит все, а потом сортирует и стирает лишнее, — просто ответил Гарольд. — В конце концов, нельзя ждать, чтобы правительство тратило свои ресурсы на каждого отдельного человека… — он отвел глаза, потом посмотрел на Джона искоса. — Если… если я напишу, что я все-таки сделал такой черный ход… Я попытаюсь оживить Нейтана, но не знаю, насколько выйдет… Думаю, нужно написать, что я… я хочу заняться спасением этих людей. Которых видит Машина. Как мы спасали людей здесь, в Библиотеке. Вы согласились бы работать со мной, мистер Риз??Всегда?, — подумал Риз. И еще подумал: ?Ты лучший человек из всех, кого я знаю, но только человек — из плоти и крови, — а потому делаешь ошибки?.— Надеюсь, компьютеры будут посовременнее, — ответил он.И наконец еще какое-то время спустя Гарольд почти отложил ручку, но поколебался и снова подвел ее к бумаге.— Мне жаль, что мы с вами не объяснились раньше, — тихо сказал он. — До того, как все это началось.— Гарольд, — ответил Джон, в мгновение ока оказавшись рядом с ним. — Все это не имеет значения.Он хотел прикоснуться к нему, но не смел. И не знал, как сказать. Надеялся, что Гарольд как-то поймет. Сам. Глупая надежда.Но, возможно, Гарольд что-то прочел по его лицу, потому что взял его руку и положил себе на плечо.— Постойте так, мистер Риз, — попросил. — Мне кажется, часы сейчас начнут бить. А мне еще надо написать, что сбылась не только наша книга, но и остальные, и что вороны стали живыми и улетели домой.Ручка снова вернулась к бумаге.?Даже если они пробьют, — подумал Джон в удивительном, светлом спокойствии, — это уже неважно?. _____[4] Средство, вызывающее кратковременный паралиц мышц. Применяется для экстренной медицинской помощи.[5] Намек на роман Э. Хемингуэя ?По ком звонит колокол?. Роберт Джордан — молодой спец-подрывник — главный герой этого романа. Впрочем, на Гарольда Финча он совсем не походит.[6] Речь идет об аниме Read Or Die