Потанцуем? (1/1)

Через некоторое время Артур все же осмелился выползти из каморки и изучить здание, передвижение по которому не порицалось. Как он понял от Джека, вполне вероятно, никто из его приспешников не будут агрессивно настроены и не будут замечать присутствие Флека на базе. Артур уже предполагал насколько это место огромно и гулять по нему придется дольше пяти минут – не Лувр, но все-таки интересных экспонатов здесь было не меньше.Как только Флек аккуратно приоткрыл дверь, которая показалась невероятно тяжелой либо из-за того, что состояние клоуна было не лучшим, а может, идеи набрать вес и немного мышечной массы полгода назад не стоило игнорировать. Дверь соглашалась открываться только с отвратительным звуком петель, которые уже слишком долго трутся друг о друга и покрылись толстым слоем ржавчины. Первое, что предстало перед широко открытыми глазами, пытающимися уловить каждый сантиметр в пространстве, это пугающе длинный, хорошо освещенный коридор с лампами дневного света. Прямо напротив его двери находилось окно со старыми стеклами, которые стоило бы сменить давным давно, ведь краска потрескалась и ее так мало осталось на дереве, что едва можно выяснить, каким же цветом оно было награждено изначально. Стекла превратились в холст взбалмошного художника: кучу царапин украшали чуть ли не всю его поверхность. Но вряд ли тут хоть кого-то волновали дурацкие окна. Флек решил идти направо, потому что считалочка, сочиненная на ходу, выбрала этот путь. Потрепанные стены, по которым Артур время от времени проводил руками, старые закрытые двери, за которыми иногда прятались чьи-то крики и стоны, которые можно было услышать прислонив ухо к двери - это все, что сопровождало его до конца коридора. Не хотелось проверять ни одну из этих дверей. А имел ли он вообще на это право, если ему и так дали огромную свободу действий - гуляй, где хочешь, не натвори дел и будешь жить. Вероятно, слова Джека нужно воспринимать именно так, но кто поймет безумца. Какой же он все же странный и непредсказуемый, почему если ты не настроен негативно, просто нельзя пригласить или хотя бы не вводить в его тело препарат, от которого теперь кружилась голова и тошнило. Флек, конечно, понимал, что рассчитывать на человеческую беседу очень глупо и, слава всем богам, он хотя бы дышит, а наркотик отступил на задний план. Артур спускался по лестнице, на которой везде, как первый снег, рассыпались патроны, а как только Артур трясущимися ногами случайно задевал несколько, неприятный лязгающий звук заполнял пространство и отражался препротивнейшим эхом. Повезло, что этажей оказалось не много. Когда его тащили в будущую камеру, в которой придется ютиться неопределенное время, Флек не успевал считать ступеньки и этажи, его больше заботило, как не вырвать на себя еще раз. Артур не стал заходить на все этажи, коих было четыре, а спустился сразу на первый, на котором двери, разделяющие лестницу и пространство этажа, отсутствовали. Перед глазами оказалось то самое место, где ему впервые встретился любитель холодного оружия. Помещение было с высокими стенами, железными лестницами на подэтаж, где можно было заметить несколько дверей. Но пространство первого этажа практически пустое, только в углах было разбросано оружие, а в центре развалился уже знакомый престарелый, преклонного возраста, диван. Около него больше не были разбросаны ножи и маленькие ножички, которые можно было спрятать под рукав и никто бы не заметил. Возможно, Артур бы хотел себе один такой, чтобы можно было в любой момент наглядно показать человеку, насколько было неприятно с ним находиться. Ему понравилось убивать ножницами, возможно новорожденным, крохотным ножом орудовать тоже пришлось бы по вкусу. Глаза медленно блуждали по всему помещению и, понимая, что именно притягивает взгляд, Артур почувствовал, как тело в предвкушении слегка потряхивало, а ноги казались ватными. У внушительного размера железных дверей, отделяющих его от свободы, не стояло никакой охраны, а заперты они были на ключ, который невнимательный подопечный оставил в замочной скважине, и, как самый драгоценный камень, он поблескивал, будто приглашая Флека. И Артур не мог устоять. Он, нервно подергивая плечами, резво направился к выходу, радуясь своей удаче как ребенок, вытащивший игрушку, сам того не ожидая, из старого автомата с дешёвыми плюшевыми медвежонками и пластиковыми разноцветными шариками для заполнения пространства. Руки тряслись, а кровь в ушах отбивала только одному сердцу понятный ритм. Несколько секунд Флек тупо глядел на ключик, все решаясь взять его и провернуть, а после бежать так долго, сколько позволит уставшее тело, только бы отделаться от навязчивого сумасшедшего убийцы с отсутствием знаний о том, как знакомиться с людьми. Хотя Артур тоже не знал этой великой тайны, всю свою жизнь был изгоем и даже если хотел завести новые знакомства, только подходя сердце сжималось, а в голове звучало: "Ты ненормальный, неинтересный и не нужен никому". Раньше эта фраза имела продолжение: "...никому, кроме матери", но теперь она звучала покороче. Все же пальцы соприкоснулись с холодным металлом и были готовы совершить небольшое усилие, наконец провернув ключ, но в этот момент над ухом послышался злобный шепот, а руку до боли сжала другая, только в фиолетовой перчатке, заставляя ладонь впиваться в металл.– Не советую, милый, – Уайт звучал злобно, но казалось максимально непринужденно. Даже затылком Флек ощущал его улыбку, злобно угрожающую и в то же время захваченную весельем. Артур хотел было начать оправдываться, но Джек с силой развернул его и прижал за шею к дверям, от чего послышался дрожащий грохот. – Я был к тебе так добр, Арти… неужели тебе не нравится здесь? Я хотел бы тебя отпустить, поверь мне, – удивительно, звучало практически правдоподобно. – Но я очень хочу поболтать с тобой, а может убить. Я ещё не разобрался, но эти два желания сражаются во мне. Хочу тебя обрадовать - в данный момент побеждает второе, – Джек сжимал руку все сильней и даже поднял Артура над землей, наблюдая, как тот забавно дергает ногами и пытается ударить, но не достаёт. – Тише, – второй рукой и ногой Джек прижал дергающиеся конечности Флека, а лицом приблизился к уху. – Еще одно движение или звук - я сломаю тебе шею и буду наслаждаться тем, как мои псы перетирают зубами твои кости, как разорвут твою тонкую кожу и растащат тебя по своим клеткам, – на лице Уайта появилась самая очаровательная улыбка, которая только может существовать на этом свете и тихий, довольный смех, когда Артур прекратил дёргаться и затих. – Хороший мальчик, – Уайт отпустил Флека, напоследок ударив о дверь, а после отряхнул руки, счищая несуществующую пыль. Артур схватился за шею, пытаясь вспомнить какого это дышать, потому что горло отказывалось и издавало нечеловеческие хрипы и стоны. Все бы ничего, так ещё и смех затесался в это обучение дыханию. Флек видел, как перед глазами темнело, а, как только стало совсем беспросветно, сильные руки подхватили его, поддерживая. Этот Уайт, наверное, был идиотом, только что чуть не убил, а теперь заботится о том, что Артур может сломать свой нос о пол. Как только картинка восстановится, Флек заметит, что Уайт точно знал, как сильно стоит давить и где прочерчена черта между смертью и болезненным удушением. – Я могу быть хорошеньким, но, принцесса, нужно вести себя соответственно, – Джек отпустил его, как только слабые ноги в красных брюках смогли держать равновесие, не секундой позже. Улыбка безумца гуляла от секунды к секунде, то появлялась, то исчезала, но когда Флек снова залился ненормальным смехом, улыбка превратилась в оскал. – Я не собираюсь тебя убивать, по крайней мере пока, – не сложно было понять, что такой смех у Флека возникает в результате стресса, волнения, страха, в общем, из-за всех не лучших чувств. Как бы Джек не пытался себя переубедить, ему хотелось успокоить Флека.– Так как ты принимаешь попытки совершить побег, думаю, попить кофе можно и сейчас, – Уайт вынул ключ из замочной скважины и положил его себе в карман, после направляясь к лестнице. Как только он скрылся и поднялся на один этаж, перепрыгивая через несколько ступеней, позади себя он не увидел Артура. Флек, держась за горло, пытался успокоиться и, на самом деле, даже получалось. Он не заметил отсутствие Джека, но после услышал недовольное топанье в свою сторону. – Ты должен идти за мной или я зову сюда своих псов и они болезненно, но с диким удовольствием проводят тебя вслед за мной, – брови Уайта нахмурились, образовывая те самые складочки и морщинки, портящие ровный белый грим.Флек передернул плечами и на подрагивающих ногах поплелся за Джеком, пытаясь понять, как сильно его невзлюбил Господь, что не дождался отправки в ад и послал знакомого демона. Как этот безумец может сочетать в себе невероятную жестокость и безумие с шуточками, а также заботу, правда в своем странноватом проявлении, Артур все еще не понимал, да и вряд ли когда-то поймет. Головокружение практически отошло на второй план, а горло мало помалу разучивалось дышать Джек что-то прокричал с лестницы, но какие именно слова, миллионы раз отразившиеся от стен, понять было невозможно, но Артур был уверен - что-то раздраженно-агрессивное. Вскоре послышался топот и Уайт обнаружил Флека на полпути к второму этажу. – Слушай, ты напрашиваешься либо умереть, либо хочешь, чтобы я тебя потащил на руках, – Джек нахмурил брови, а его рука на секунду обрела собственный разум и пару раз подергивалась в стороне, на самом деле похоже было на тик. – Нам вообще-то на крышу, а таким темпом до нее мы добредем к утру и будет совсем неинтересно. Мне нравится больше темнота, когда не знаешь, что или кто тебя может ждать в том беспросветном углу неподалеку. Но обычно в темноте стою я, – Уайт в секунду помрачнел, вживаясь в роль ночного кошмара, коим он и являлся. Ничего больше не говоря, он не так энергично продолжил шествие по ступенькам, время от времени разбрасывая нервные смешки. Джек слышал, как постукивают каблуки Флека. Слышал, что они делают это значительно чаще. Слышал его дыхание: сбитое, рваное и тяжелое, совсем не такое, как у него самого. Хотелось бы также слышать и судорожное побрякивание его сердца, гул крови в сосудах, но Артур должен быть значительно ближе, чтобы это было возможно. Он должен услышать. Эта мысль застряла в его голове, и теперь не выполнить свою навязчивую идею Джек не мог. У него всегда такое случалось, с самого детства, когда мать успокаивала сына после избиений отца, говорила, что даже у него внутри есть что-то доброе и хорошее, хотелось найти где. В ту ночь отец, наградивший подростка шрамами, был вскрыт Джеком и сколько бы тот не искал хорошее, находил только внутренности. Но теперь был спокоен, ведь узнал, что все люди одинаковы и никто не будет прятать хорошее так далеко. Да и что вообще в их понимании хорошее? Вот Уайту нравятся крики людей - они тоже по своему хороши и прекрасны. А сейчас Джек был практически уверен в том, что ему понравится сердцебиение Флека. На крыше, за старой, проржавевшей дверью, клоунов ожидала тьма Готэма, которая, казалось, была материальна и можно было потрогать густую бездну перед собой. Не было видно ни звёзд, ни мерцающих огней города, и только вдали можно было увидеть Готэм, спрятавшийся где-то среди непроглядной темноты, словно последняя ягода на завядшем кусте.– Нравится? – прошептал потусторонний голос над ухом Артура. Джек долго наблюдал за Флеком, который разглядывал город, задумываясь о чем-то совершенно неясном для самого безумца. Брови Артура были сдвинуты к переносице, а рот слегка приоткрылся, но мыслительному процессу Джек все же помешал, заставляя Сократа вздрогнуть. – Я не знаю. Не могу сказать, – с придыханием ответил Артур, поворачиваясь к Уайту, которого было почти не видно, только призрачно блестели глаза и белый грим, окружающий улыбку и тьму вокруг глаз. Флек ощутил как на его шею легла рука в кожаной перчатке, его притянули ближе, а к груди прислонились ухом, заставляя Артура наблюдать за кудрями у лица.Джокер замер, боялся пошевелить и мускулом, ожидая, что горло снова сдавят, сожмут в ладони и сломают, как веточку. Могло показаться, что Артур вовсе не дышал, но это правда было так.– Артур… не забывай вдыхать воздух, иначе я не долго смогу слушать твое сердце, – Джек выглядел таким сосредоточенным, будто от собственных действий зависела жизнь и благополучие человечества. Пока правая рука даже сквозь перчатку ощущала пульс, левая держала Флека за запястье. Джек слышал и чувствовал почти ежемоментное постукивание и, наконец, тяжёлое дыхание Артура. – Ты звучишь прекрасно. Лучше, чем я мог представить, – Джек наконец отпустил Артура, глаза которого теперь были не такими задумчивыми, а скорее испуганными и непонимающими, но Джек этого не хотел замечать. – Знаешь, думаю, сердце - хорошее отражение сущность человека, – Уайт резко засмеялся и так же быстро прекратил. – Я помню, как держал в руке сердце ублюдка, и оно так забавно дергалось и брыкалось некоторое время, прямо как его хозяин за пару секунд до смерти. Даже оно молило о спасении. Как же все живое страшится смерти, – Джек медленно прошагал к самому краю и, закрыв глаза, расставил руки в стороны, наслаждаясь холодным ветром, который раздувал тяжёлое пальто в разные стороны. – Это так забавно. Бояться смерти. Все умрут, остаётся только вопрос: "когда?", я могу прямо сейчас, просто сделав маленькое усилие и шагнув в пустоту. – Джек вытянул руку и водил ей в воздухе, иногда сжимая и разжимая кулак, будто ловил несуществующих светлячков. – Я не боюсь умереть в любой момент, – и как бы в подтверждение своих слов, Джек шатнулся ещё немного, и ветер столкнул бы его с крыши, но сзади Уайт почувствовал, как за воротник пальто его тянут обратно. – Ну зачем?! Какой ты скучный… все веселье испортил, – по-детски жаловался тот, повернувшись на каблуках к Артуру, дергая при этом руками, чтобы его отпустили. Флек не мог объяснить, почему удержал Джека, который хотел бы и одним резким движением захватил бы с собой в неизвестность и самого Артура. Он просто почувствовал, как сердце стало биться сильней, а в голове заиграла любимая мелодия. – Я хотел с тобой потанцевать. А если ты умрешь, с трупом танцевать будет совсем не интересно, – Артур улыбнулся и подошёл ближе, не решаясь поднять взгляд, но впритык к Джеку топал он невероятно уверенно. – Со мной? – Уайт засмеялся, будто услышал шутку комика и слегка наклонился в сторону Флека, ударив носом о его макушку. Было немного больно, поэтому он потер свой нос, а заодно и место, которое случайно жестоко избил. Флек разочарованно вздохнул и дернул головой, скидывая чужую руку, которая приносила только больший беспорядок в и так запутанные кудри. Артур поднял руку, а после начал свой танец, слушая прекрасную мелодию в своей голове, она была одновременно знакома и будто бы больной мозг придумывал ее на ходу. Двигался Флек плавно, прикрывая глаза и наслаждаясь танцем, который вскоре был остановлен на несколько секунд Джеком, прижавшимся к Артуру, а после выдавшим свою мелодию насвистываниями.– Хорошо, Арти, давай потанцуем, – прозвучал шепот у самого уха, заставляя все внутри сжиматься, то ли от страха, то ли от странности самого тембра, пробирающегося в каждую клеточку тела. – Надеюсь, ты понимал, что вести буду я, – вряд ли это могло звучать в вопросительной интонации, ведь безумец знал, что Флек не только понимал, но и надеялся. Этого человека ещё нужно вести, нужно показать, где главные кнопки, заставляющие машину под названием Готэм работать.– Ты будешь моим, – шептал Джек, начиная их странный танец, в котором они по какой-то магической причине знали в каком направлении двигаться, и в каком ритме, хотя ритму помогали посвистывания Джека.– Что..? – Флек поперхнулся воздухом и запнулся в танце, но Уайта это не останавливало и он быстро вернул ритм. Пытаясь расшифровать такую фразу в одиночку в голову лезли разнообразные мысли, но, слава всем Богам, его прервали.– Ты будешь моим псом, будешь выполнять все, что я тебе говорю, а после... – Джек улыбнулся, слегка приподнимая Артура за талию.– Что после? – рука, которую сжимал Джек в танце начинала болеть, но игнорировать ее было несложно.– Это я должен буду спросить у тебя. Ты либо убьешь меня, либо мы разделим территорию и будем в "дружеских отношениях", – последние два слова он выделил, напевая их и протягивая некоторые гласные. – Я хочу сделать из тебя лучшего, такого, как я, но немного хуже. Не нужно мне, чтобы ученик превзошел учителя… Мне нужен надёжный человек, похожий на меня, а ты единственный отличающийся от серой массы отвратительных людей, – мужчина прижался шрамами к щеке Флека, а на ухо излюбленным шепотом, от которого можно было оглохнуть проговорил: – ты не думай, что сможешь убить меня. Это я так в шучу. Клоун ведь. Ты только посмотри на меня, – танец все время больше походил на ураган, который в определенные моменты практически стихал и сходил на нет, а в другие обретал полную силу. – Мы с тобой будем лучшими из лучших. Но я буду лучший из лучших из лучших, получается, – Джек безумно засмеялся, а после застыл, прекращая танцевать и положил руку на щеку Артура, слегка поглаживая ее, ненароком задевая холодными перчатками губы. – Я приготовил для тебя дело, – казалось, Уайт засмотрелся, разглядывая лицо напротив, замечая, как уголки рта начинают дёргаться не только у него самого, но и у Артура. Внутри грудной клетки ощущалось странное тянущее чувство, покалывание, спускавшиеся от грудной клетки вниз, не появлявшиеся долгие годы. Пугало Джека очень мало что на этом свете, но такое чувство заставило вздрогнуть и отступить от Артура. – Я буду тебя сопровождать. Это будет первое преступление совершенное вместе. Но для начала подучу тебя стрельбе, – безумец в последний раз мрачно улыбнулся и скрылся, оставляя Флека на крыше в гордом одиночестве.