Часть I (1/1)
На восточном побережье осень всегда начиналась именно так - непрекращающиеся изо дня в день дожди монотонно стучали по внешним подоконникам перенаселенных домов, налетавшие со стороны океана холодные и мощные порывы северо-западного ветра пронизывали до костей, то и дело взвивая в воздух новую порцию пожелтевших и уже успевших опасть листьев и загоняя людей в теплые, но не слишком хорошо отапливаемые дома; самым трагичным зрелищем здесь всегда оставалось небо, серое, почти что матовое, без каких-либо намеков на проблески света, оно выглядело так, словно какой-то неумелый художник напрочь забыл его раскрасить, поскупился добавить красок на голый холст, бросив бетонного цвета выкидыш умирать как есть. Среди равнинного ландшафта, простирающегося от бушующего океана вглубь огромного континента, расположился штат Нью-Джерси, мало чем примечательный, не имеющий в своем составе ни одного всемирно известного города - долго на эту тему и говорить незачем, посудите сами - как много вы знаете о Трентене, здешней скромной столице? Быть может, названия таких городов как Ньюарк или Принстон пробудят в вашей памяти какие-то ассоциации?Все еще нет?Оно и неудивительно.Что уж говорить о Готэме - Богом забытом городе, нерадивом миллионнике, который жители окрестных земель за глаза называют ?проклятым?, ?несчастливым?, ?абсолютно безнадёжным? местом. И то ли люди сами внушили себе этакую зловещую атмосферу экономически- деградирующего поселения, то ли его отец-основатель действительно родился под несчастливой звездой, но факт оставался фактом - людские беды и природные катастрофы в Готэм-сити приобретали нереальные, утрированные, чересчур уж гипертрофированные формы и обличия. Пока во всем Нью-Джерси шли дожди, узкие, расползавшиеся во все стороны улицы Готэма затапливало водой, не успевающей утекать в грязную и постоянно чем-то забитую канализацию. Мокрый и грязный, этот город напоминал гниющую вавилонскую башню, верхние этажи которой были покрыты блестящими столбиками небоскребов, но чем ниже ты спускался, тем в больший мрак погружался, плутая по трущобам, бесконечно долго сбивая ноги на нескончаемых скользких лестницах. В сезон дождей машины здесь плыли по парковкам как дрейфующие в море рыбацкие шлюпки, а люди даже в самых высоких резиновых сапогах все равно вымокали до нитки и по вечерам сушили свои шерстяные носки на облупившихся от времени батареях. По местным новостям то и дело показывали репортажи, вызывавшие у жителей других городов недоверчивое фырканье и закатывание глаз - так просто не могло быть, чтобы в цивилизованном обществе в начале 1980-х годов между покосившихся, давно находившихся в аварийном состоянии домов проплывали горы мусора, в которых тут и там копошились научившиеся плавать крысы, причем размер их зачастую превышал стандартный размер домашних кошек и собак. Никто не верил, но так оно и было.И даже богачам здесь жилось непросто - несмотря на то, что практически вся элита Готэмского общества проживала в коттеджном поселке за чертой города, собственная инфраструктура и трехметровый забор не могли полностью оградить их от всего того, что происходило на улицах. Сам воздух здесь навевал атмосферу печали и безысходности, каждый вздох был как будто бы липким, с нотками застоялой воды и разбросанных повсюду овощных очисток, а на выдохе ощущалось стойкое послевкусие безнадежности, с которой каждый второй по городу и каждый первый в его нищих районах смирился, наверное, с момента своего рождения.Тот вечер вовсе не был особенным.Разыгравшийся после наступления темноты ливень беспощадно барабанил по крышам, его разбивающиеся об асфальт капли неестественно высоко подпрыгивали, прежде чем стать частью заполонивших улицы луж. Тусклые фонари отражались в их зеркальных поверхностях, мерцая из последних сил и негромко потрескивая - за шумом дождя этого практически не было слышно. В такое время суток на улицу по своей воле не высовывался ни один адекватный человек - в стоящих вплотную многоэтажках одинаковый желтый свет горел в большинстве квартир, а те, кому некуда было пойти прятались в собственноручно-сооруженных укрытиях - своих новых домах, наспех сколоченных из фанеры и полиэтилена. Даже озлобленные дворняги и еще более озлобленные помойные крысы не показывали носа в такую погоду. ?Идиллию? развернувшегося перед нашими глазами осеннего пейзажа нарушил грохот маленьких колес и нелицеприятная ругань, адресованная Небесам, так некстати разразившимся ледяным потоком воды.- Чертов ливень... - она бросила зонт, который снова вывернуло наизнанку налетевшим из-за угла ветром, на этот раз безвозвратно сломав несколько спиц, - Бесполезное приспособление, какой прок от тебя только!Стук каблуков теперь сопровождался монотонным хлюпаньем носа - девушка катила за собой небольшой, но увесистый чемодан, тщетно пытаясь сориентироваться и отыскать нужный ей дом. Табличек с нумерацией не было и в помине, зато перед одной из дверей, ведущих в, судя по всему, нужные ей подъезды, стоял более или менее приличного вида мужчина.- Мистер? - окликает его и практически бежит по лужам, - Эй, Мистер! Подождите! Прошу вас!Вымокшая насквозь гостья города почти успела добежать до странного незнакомца, когда тот резко развернулся, вперившись в нее недоумевающим взглядом и нервно улыбаясь.- Мистер... - неуверенно начав, она внезапно забыла, что вообще собиралась спросить. Такие глаза разве бывают у людей?Темно-серые, миндалевидные, даже немного раскосые, они внимательно смотрели на нее из-под тёмных кустистых бровей. Тощее вытянутое лицо мужчины, острый подбородок и крупный нос с явной горбинкой придавали его внешности черты какой-то хищной птицы. Глаза на таком иссохшем, но по всем признакам не старом лице казались просто огромными.- Извините! - девушка моргнула, когда незнакомец помахал перед ее лицом рукой в попытке привлечь внимание, - Я спешу домой, зачем вы меня окликнули?- Я... - взяв себя в руки, она сделала шаг вперед и подтащила чемодан на сухой пятачок земли, ютившийся под козырьком подъезда, - Мне нужен тринадцатый дом по Ричардс-стрит, вы не подскажете...- Вы перед ним и стоите, - ее одарили взглядом, которого обычно удостаиваются дети, не способные найти свою собственную вещь без помощи взрослых, - Одну минутку, - его брови взлетели вверх в изумлении, а рот непроизвольно продолжал оставаться открытым даже когда слова перестали из него вылетать, - Вы что, не из Готэма?- Я здесь.. в командировке, - синие глаза посмотрели на мужчину в упор, и тот судорожно засмеялся, резко отвернувшись, - По работе. Да что в этом смешного?!Девушка устало вздохнула, посмотрев на сутулую спину незнакомца - он кряхтел и кашлял в попытках сдержать смех, но получалось у него, мягко говоря, не слишком хорошо. Он закрыл нижнюю часть лица ладонью, второй рукой тщетно пытаясь что-то нащупать в кармане собственной поношенной куртки, которая была ему на несколько размеров больше.- Мистер, я... Ее реплика потонула в приступе оглушительного смеха, все-таки взявшего верх над тщедушным тельцем полубезумного мужчины. Он повернулся к ней, но, заметив, что незнакомка в ужасе отшатнулась, снова отвернулся, согнувшись пополам и со свистом выпуская воздух из легких.Псих какой-то.Чертов город, я-то думала про него все преувеличивали.Потянув за ручку не в цвет покрашенной двери, она юркнула в подъезд, поморщившись от кислого запаха необъяснимого происхождения, резко ударившего в нос. Лампочка под потолком приветливо подмигнула, и напуганная ее треском тощая кошка с недовольным шипением юркнула куда-то под черную лестницу. Коричнево-зеленые тона, в которые было выкрашено небольшое помещение с высоким потолком, как нельзя лучше подходили болотистой атмосфере всего города. Сделав несколько шагов вперёд, девушка остановилась перед затертой табличкой, иллюстрировавшей расположение квартир на этажах. Позади нее с глухим стуком закрылась дверь. Послышались шаркающие шаги и судорожное, слишком неестественно-частое дыхание.Не оборачиваясь, она заплетающимся шагом направилась к лифту, вложив всю свою злость в нажатие кнопки вызова. Злости оказалось недостаточно. Кнопка не загорелась. Предприняв еще несколько попыток, ей, наконец, удалось добиться своего - в шахте что-то заскрежетало и начало с опасным грохотом приближаться.- Подождите! - девушка уже зашла в лифт, поставив перед собой чемодан, когда прямо перед ней снова возник силуэт подозрительного соседа, до этого момента копошащегося возле поломанных и изрисованных маркерами почтовых ящиков. Просунув носок ботинка меж закрывающихся дверей лифта, мужчина не без труда влез внутрь, тут же изменившись в лице и смущенно уткнувшись взглядом в грязный пол.- Вам на какой? - кивнув на панель с номерами этажей.- На пятый, - он исподлобья проследил за тем, как она зажимает нужную кнопку, почти что полностью сожженную каким-то малолетним умником.Мне тоже на пятый. - Вот, - снова чем-то зашуршав, так не представившийся горожанин протянул ей помятый клочок бумаги, когда-то выглядевший как солидная визитная карточка, - Прошу меня извинить.На долю секунды их взгляды встретились: в ее синих глазах раздражение постепенно уступало место заинтересованности и детскому любопытству, в то время как серая радужка усталых мужских глаз источала бесконечную печаль с толикой чувства вины, которую он испытывал, судя по всему, из-за произошедшего на улице инцидента.На то, чтобы прочитать карточку, у нее ушло меньше минуты.Так, значит, я была права.Действительно псих.- Извинения приняты, - она выдавила из себя улыбку, продолжив как ни в чем не бывало, - Моя квартира тоже на пятом.- Какое совпадение! - от его радостного восклицания девушка немного опешила, но виду попыталась все же не подать, - Мы с вами соседи!- Да, если понадобится соль - можете заходить в любое время, - отшутившись первым, что пришло на ум, она торопливо вышла из лифта, подтащив за собой истекающий водой чемодан. - Я обязательно запишу эту шутку себе в тетрадь, - широко улыбнувшись, он стоял перед ней, словно и не собираясь заканчивать разговор.Эти глаза.Она заставила себя отвести взгляд, но в голове четко отпечаталась картинка с этими пугающими и одновременно завораживающими глазами цвета топленой стали.- Вы что, комик? - разговор продолжался сам собой, язык и губы отказывались слушаться.Мужчина снова сник, так же внезапно, как и обрадовался их соседству. Его плечи опустились, в тощие пальцы начали нервно теребить край куртки.- Начинающий, - он отстранился от нее, направившись было к своей квартире, но на полпути снова обернувшись, - Меня зовут Артур Флек.- Мелисса Орвел. Комик из Готэма одарил ее очередной улыбкой и, часто-часто закивав каким-то своим мыслям, скрылся за хлипкой дверью своего пристанища, оставив девушку стоять посреди плохо освещённого лестничного пролета. Отыскав в кармане своего пальто ключи от нового дома, Мелисса потратила несколько минут на то, чтобы отпереть замысловатую дверь.Ее квартира, располагавшаяся в противоположном углу лестничной клетки от той, где проживал комик, встретила свою хозяйку звенящей тишиной и затхлым запахом пыли.- Артур Флек, значит? Ну что ж, ладно. Пусть так.