1. (1/1)

—?Гробница Акбара Великого представляет собой мемориальный комплекс, расположенный на территории парка площадью…Поставленный бойкий голос гида на миг тонет в шуме проезжающей машины. Сколько же их тут… —?туристов. Разноязыкий гомон, шум и цивилизации двадцать первого столетья, автомобили, вспышки фотоаппаратов, современная музыка из колонок. Всё это рядом с величественной молчаливой древностью, под безжалостно-ясным индийским небом.***Четыре белых башни выделяются на фоне предрассветного неба. В здании ещё темно, тихо и сладко пахнет цветами. Длинные тени лежат на полу. Ветер слегка колышет лепестки роз… ?— Джодха, что Вы делаете?! ?— Смотрю на Вас.Полупрозрачная тень, похожая на мираж, проходит мимо окна, к зеркалу в круглой оправе. Женская тень. Край сари чарующе скользит по полу. Через мгновение к первой тени присоединяется ещё одна потусторонняя фигура. Отчётливо виден тюрбан и резкий мужской профиль ?— Но Вы смотритесь в зеркало!Тихий смех, похожий на переливы ручья. Женщина мгновение смотрит на своего собеседника, изящным движением поправляет накидку и внезапно исчезает. ?— Послушайте! Куда Вы?Два тёмных ускользающих от прямого взгляда силуэта в огненных лучах, щедро льющихся из окна.—?Взгляните, настало утро. Люди придут в наш мавзолей. Посетители вспомнят о нашей любви,?— порыв ветра, и покрывало на могиле всколыхнулось, затрепетало, словно крыло раненой птицы. —?Одни расскажут историю нашей любви, а другие её послушают… Прошло четыреста лет! За это время… всё так изменилось… Люди стали жить по-другому.Она молчит, наверное, смотрит на цветы, на ожившее покрывало. ?— Но история нашей любви неизменна, как и солнце, ставшее её свидетелем,?— его полос полон уверенности. Тени тянут друг другу руки и, наконец, соединяются. —?Даже спустя четыреста лет обсуждают историю нашей любви. Но правду об этих событиях знаем только мы. —?они долго стоят друг перед другом, как тишину разбавляет лёгкий звон металла.—?Я был Джалалом, который умел, знал и желал только одного: к р о в о п р о л и т и я.450 лет назад. 1557г.Пустынный край. Зловещее небо. Две армии стоят друг напротив друга. Ржание лошадей и пыльный ветер. Напряжение витает в воздухе и оно взрывается, проливается на землю как нещадный дождь, от одного яростного крика: ?В атаку!?Эта история началась, когда пятнадцатилетний мальчик впервые вытащил меч.Меч был тяжёлый, с золотой фигурной рукоятью, он жестоко оттягивал маленькую, не по-мужски красивую и нежную руку. Но ещё тяжелее, несравнимо тяжелее, был тюрбан, обитый жемчугом, на чёрных всклокоченных волосах. Однако в ярких глазах молодого воина горела злая решимость, и они двигались по-звериному, ища себе противника. Мгновение, и лошадь помчалась вперёд. И длинный меч обагрился кровью. Противник с последним в его жизни стоном упал под копыта разгорячённого скакуна.Мальчик учился сражаться.Вокруг скрипели сёдла, звенели сбруи и мечи. Ловким ударом мальчик подрезал седло, и мужчина упал в пыль. Его тут же окружили всадники и солдаты в чёрно-красной одежде.?— Выбирай. Жизнь или смерть,?— сказал мальчик, поставив ногу в красивом сапоге на грудь мужчины. Крепко сжатый в руке клинок упёрся тому в шею, пачкая кожу и одежду красными следами?— меч был весь в крови. Бурое потное лицо мужчины стало испуганным и напряжённым. ?— Жизнь… —?слабый хриплый выдох жалкого существа. ?— Твоя жизнь принадлежит мне,?— тем же резким жёстким голосом сказал мальчик и убрал сначала клинок, а потом и ногу с груди.Он развернулся. Но он не успел пройти и нескольких шагов прочь, как мужчина грузно вскочил, и в руке у него сверкнул кривой нож. Он замахнулся, солдаты императора уже не успевали остановить его, но рука мальчика перехватила падающее лезвие, почти у самой груди. Он скосил тёмно-карие, почти чёрные глаза на нож, но лицо его не выразило ни удивления, ни малейшей тревоги. Потом вновь уставился вперёд тем же злым огненным взглядом. ?— Ты не туда целишь. У меня нет сердца,?— сказал он, всё ещё удерживая нож у своей груди, хотя мужчина в замешательстве пытался вырваться и смотрел на мальчика с нескрываемым страхом. Мальчик горько скривил губы и продолжил:?— У человека с сердцем не будет ни победы, ни жизни. Его удел?— смерть.Неуловимый взмах сабли и усатая голова упала на землю, быстро заливая её кровью. Мальчик только сильнее свёл брови. Он стоял с окровавленным оружием в руках. Потом сделал шаг к голове и сказал, ни к кому определённо не обращаясь: ?— Откройте ему глаза и доставьте голову его королю. И передайте, чтобы посмотрел ему в глаза: в правом глазу он обнаружит смерть, а в левом?— свою беспомощность. —?Ветер поднял пыль и бросил её в лицо юного воина, тот прищурился, но закончил, чуть повысив сорванный голос:?— Это судьба всех моих противников! —?бросив краткий взгляд на мертвеца, он повернулся к нему спиной, но пройдя несколько шагов, остановился и, развернувшись, добавил:?— И ещё. Передайте, что это подарок Джалала. —?рот его искривился в полуусмешке-полуоскале,?— Бойтесь меня! ?— Джалалуддину Мухаммаду! Долголетия! Императору Джалалуддину Мухаммаду! Долголетия!Он шёл под восторженные крики армии, под их вздымающиеся щиты и копья.***Природное возвышение с обрывистым склоном. Внизу?— бесчисленные ряды солдат в чёрном и красном. Юный император, прямой как палка, сидел на резном троне, выжидающе глядя на одного из немногих людей на свете, к которому он мог испытывать тёплые чувства. Это был мрачный мужчина средних лет с украшениями на шее и льстивым голосом?— Байрам-хан, визирь, заменивший Джалалу отца, сделавший из пятнадцатилетнего мальчика безжалостного воина. ?— Ты храбрый воин, Джалал. Всегда побеждай. Своим мечом. —?сказав это, мужчина протянул саблю мальчику, тот немедленно принял её, почтительно склонив голову.—?Султанат?— вот твоя цель,?— продолжал страшный человек, глядя как император прикоснулся к чёрно-золотым ножнам сначала губами, потом лбом, сжал кулак и поднял его вверх,?— И ты её достигнешь, став беспощадным и сея ужас по всей стране. Измени границы земли индостанской!***Юноша и мужчина стояли у стола посреди военного лагеря. Желтоватый свет факелов освещал огромную карту с дорогами и городами. Юноша сосредоточенно рассматривал её, но отвлёкся когда красная капля упала на одну из пометок, впитываясь в бумагу. Император поднял глаза и с удивлением посмотрел на мужчину. Из-под приоткрытых губ блеснули ровные красивые зубы. ?— Кхан-баба? ?— Отпраздную твою победу, окрасив твой лоб кровью,?— гулким голосом произнёс главный визирь и в его глазах появились поистине дьявольские отблески. ?— Нет, Кхан-баба,?— юноша качает головой, глаза его застывают,?— ваша кровь слишком ценна для могольского султаната. Не тратьте её на жалкую победу.Император вскидывает бровь. Лёгкая, почти незаметная улыбка трогает губы мужчины. Он заключает юношу в свои объятия. Да, юный Джалал был лицом, а Байрам-хан?— мозгом. Под личиной доброжелательности, везир завоевал полное доверие императора.Джалал наводил ужас по всему Индостану, лелея мечту править им. Совет Байрам-хана пропитал ядом его ум, и он стал жестоким, беспощадным правителем. Человечность была чужда ему как и его наставнику. Он прославился бесчеловечностью, которая со временем только усилилась. Он без труда добивался своего. Он стал императором Джалалуддином Мухаммадом (пр. ав. и отрастил усы: -)). Люди слагали легенды о его бесчеловечности и разносили слухи. Ему ничего не стоило самолично прикончить провинившегося солдата. Поговаривали, что ему даже нравятся тёплые брызги чужой крови на лице. Любитель слонов, он стал таким же сильным как они, заливая страну реками крови.В тоже время из разногласий покачнулась раджпутская коалиция. Обсуждения не стихали от рассвета до заката, и в полуденный зной, когда, кажется плавятся даже сам белый камень, из которого сделаны дворцы индийских владык, а мягкие подушки становились мокрыми и липкими от пота. Обсуждения, громкие высказывания, быстро переросли в споры, а споры заставили бравых воинов вскочить и обнажить мечи. Ответы на вопросы рождали новые вопросы. Раджпуты оказались в тисках размолвок и собрались воевать. Они и не подозревали, что обладают оружием, способным пронзить сердце Акбара…Имя этого оружия?— Джодха, прекрасная, как поэма, принцесса Амера. О, этот неясный силуэт на фоне окровавленного рассветом неба… С одной стороны оказалось бессердечность и власть с другой?— сияние доброты и любви…Огонь рассвета уже превратился в ровный и спокойный свет дня. Она, пока ещё незнакомка для нас, не раскрывшая своего лица, собиралась уходить, но внезапный трепещущий звук привлёк внимание юной принцессы. Она вернулась обратно на балкон. Птица. Раненая птица. Она снижалась кругами, пытаясь отсрочить неминуемое падение. Девушке понадобилось мгновение на размышление. Она ускорила шаг… она бежит, полная молодой силы, не слыша окриков её служанок, толпа которых едва умещалась едва в светлом коридоре. ?— Джодха, куда ты бежишь?! Постой! ?— Подожди! ?— Постой! ?— Подожди! Не беги! Куда ты! ?— Остановись, Джодха!Но куда там! Кто угонится за юной принцессой… Уже позади и дворцовые коридоры, своды и лестницы, просторный двор и цветущий сад. И пусть только шелестит сари на бегу! И пусть звенят мечи на поясе у бдительных воинов. ?— Куда ты побежала, Джодха! ?— Сестра, постой! ?— Солдаты, закрыть ворота! —?приказывает властный, встревоженный голос.Но принцесса мешкается всего секунду, а потом смело раздвигает скрещённые копья, и, мельком обернувшись на упавшую с длинных чёрных, как сама ночь, волос накидку, бежит дальше, лёгкая, как ветер. ?— Не заходи дальше! ?— Остановись, Джодха!Голоса становятся уже действительно испуганными. Но вот девушка останавливается. Под ногами у неё цветной мозаичный круг, а в руках белая птица. Стан её изгибается, как в танце. Девушка улыбается, чуть самодовольно, вздёрнув красивые тёмные брови. Потом смотрит на птицу и улыбка её полных губ становится радостной и восторженной, полной детского очарования. Ветер треплет тёмный завиток на виске. Она пытается отдышаться, когда её обступают служанки и другие девушки, и солдаты во главе с представительным немолодым мужчиной с усами и в золотом тюрбане, с золотыми бусами на шее. С другой стороны к девушке спешно подходит женщина в жёлтом сари и с беспокойством в движениях накидывает на ей на голову полупрозрачную голубую накидку, тут же несколько раз поправляет её, оглядывает принцессу внимательным придирчивым взглядом. ?— Джодха, что ты натворила! —?строго проговорил мужчина, девушка искоса взглянула на него лучистыми карими глазами, всё ещё слегка улыбаясь,?— ты что не знаешь, что принцесса никогда не выходит из дворца без разрешения!Он сделал эмоциональный жест рукой. Улыбка Джодхи слегка увяла, она успокаивающе погладила птицу в руках. ?— Выходить одной за ворота тебе нельзя,?— сказала женщина обеспокоенным тоном, от которого Джодхе явно стало не по себе,?— здесь мужчины, а ты с непокрытой головой.Принцесса, наконец, посмотрела на мать и удивлённо произнесла: ?— Бросить умирающую птицу? Это сделает честь царской дочери? ?— Джодха! —?перебил её отец,?— не забывай, что ты дочь раджпутского воина!От этих слов девушка вновь заулыбалась и лукаво посмотрела на мужчину. ?— Разве у воинов нет сердца? —?спросила она. ?— Нет! —?с полной уверенностью сказал тот и сжал ножны клинка в руке,?— воин убивает врагов не раздумывая! ?— Зачем убивать врагов? —?снова спросила девушка тем же тоном, который ясно говорил, что она заранее знает ответ и спрашивает вовсе не для того, чтобы его услышать. ?— Затем, что мы хотим уберечь Амер! —?вновь подняв руки в широких рукавах, произнёс немолодой, но всё ещё грозный воин.?— Зачем? —?быстро и настойчиво спросила девушка и замерла. ?— Зачем, что мы любим Амер! —?отец повернулся к дочери, видимо почувствовав подвох в её вопросах.Девушка рассмеялась снисходительно и лукаво. ?— Но любить может лишь тот, у кого в груди сердце,?— просто сказала она, глядя на на отца с нежностью в прекрасных глазах, и даже мать улыбнулась этой ребяческой забаве, а принцесса с немалым ехидством и самодовольством продолжила:?— не вы ли сказали, что у воина нет сердца? —?но, когда она повернулась к матери лицо её выражало скорее задумчивость, чем веселье,?— мама научила меня, что править перестаёшь в день смерти. Но став королём людских сердец, вечно живёшь в памяти народа,?— Джодха снова улыбнулась, беспечно и светло, взглянула на птицу своих руках и подкинула её вверх,?— лети, птичка!Её звонкий голос улетел в небо вместе с крылатой певуньей, и невольно все подняли запрокинули голову, наблюдая за удаляющейся белой точкой.***Джодха сидела перед зеркалом и поправляла украшения, когда в комнату зашла Цуканья?— тоже черноволосая и черноглазая, но далеко не такая красивая?— с сари в руках. Джодха увидела её отражение и Цуканья, конечно, тоже её увидела. ?— Мама! Мама! —?она с криком кинулась из комнаты, в дверях столкнулась с матерью. ?— Что на этот раз? —?сказала женщина чуть сердито, входя в комнату ?— Посмотри! —?воскликнула девушка, вновь подходя к зеркалу и Джодхе,?— Полюбуйся, что натворила твоя любимица!Старшая сестра, не оборачиваясь, сидела с непонимающим лицом, ?— Что натворила? —?переспросила мать. ?— Украшения для меня, а надела она! —?рассерженно произнесла Цуканья, зайдя Джодхе за спину.Джодха быстро улыбнулась и спокойно сказала:?— Я не знала, что украшения для Цуканьи,?— она пожала плечами,?— сейчас сниму…Она завела руки за шею, чтобы снять ожерелье, но сестра громко и категорично заявила:?— Нет! —?взмахнула руками, и коротко глянув на сестру, зло произнесла:?— я не хочу твои обноски!Лицо её имело ужасно раздосадованный вид. ?— Обно-оски? —?Джодха едва удержалась от того, чтобы не фыркнуть, но лёгкая виноватость всё-таки отразилась на её лице:?— они лежали с одеждой, я подумала, что это для меня! ?— Сегодня её день рождения,?— вмешалась мать с ласковой улыбкой,?— пусть наденет.Теперь уже громко фыркнула Цуканья. На лбу у неё образовалась обиженная складочка. ?— Вечно так, мама! Она старшая?— показала на Джодху,?— получает, всё самое лучшее! А я младшая!Тут Джодха резко развернулась к Цуканье, и произнесла:?— Не просто младшая… А младшая и неединокровная. Правда в том, Цуканья… —?девушка взяла сестру за руку, голос звучал её до невозможности натурально,?— …что тебя нашли на ступенях храма. Потому к младшей и неединокровной другое отношение. —?принцесса приподняла брови, наблюдая как лицо сестры теряет всякое выражение, но усмешку уже невозможно было прятать,?— да, мама?Цуканья вырвала руку и с плачущим лицом повернулась к матери, но та тоже смеялась, так что Цуканья разгневанно прошлась по комнате. ?— Ну вот опять, мама! —?воскликнула она, обвиняюще тыча пальцем,?— вечно ты на её стороне! Больше ни слова не скажу!И она прижала то сари, что принесла с собой к груди, всем своим видом показывая глубину нанесённого ей оскорбления. ?— Ну ладно! —?поспешила успокоить её мать,?— дам тебе украшения ещё красивее. Хватит пререкаться,?— она обращалась уже к обоим дочерям, с немой просьбой успокоиться посмотрела на младшую дочь,?— собирайтесь и спускайтесь для ритуала тулатан!На прощанье она легонько ткнула всё ещё дующуюся Цуканью в спину.Как только мать покинула комнату, Цуканья с силой бросила сари и повернулась к Джодхе, сжав руки на груди. ?— Пусть богиня-мать исполнит моё единственное желание,?— громко сказала она,?— поскорее выдаст тебя замуж!Она взмахнула рукой, будто отмахиваясь от назойливой мухи. ?— И тебя,?— невинно добавила Джодха, занятая накидкой. ?— Твоим мужем станет не воин, а толстяк! —?яростно продолжила Цуканья, и с улыбкой на лице подняла сжатые в кулаки руки, изображая размеры будущего зятя,?— толстый-претолстый, похожий на качан цветной капусты! —?она снова взмахнула руками и счастливо по-детски засмеялась, едва ли не подпрыгивая на месте, так что массивные серьги закачались в её ушах. ?— А твоим мужем станет тощий-претощий похожий на вафлю,?— мгновенно парировала Джодха и чуть наклонившись к сестре, и хорошо ещё, что язык не высунула, страшая называется.Потом с совершенно невозмутимым взрослым видом взялась за край жёлтой накидки. Цуканья взвизгнула от досады, отчего вызвала у Джодхи насмешливое движение бровей, запальчиво воскликнула: ?— Я хочу, чтоб тебя забрала армия моголов!Улыбка Джодхи тут же исчезла, она с ужасом посмотрела на сестру. Та поджала губы, смущённо и обиженно смотря в сторону. ?— Цуканья… —?выдохнула Джодха серьёзным голосом. Девушка нехотя посмотрела на неё исподлобья,?— никогда так не говори! ?— Скажу-скажу! —?сварливо отозвалась Цуканья, вздёргивая подбородок,?— раз старше, то всё можно?!Он рассерженно хмыкнула и двинулась к выходу из комнаты, отчего жёлтая накидка, за которую держались обе сестры, разорвалась с неприятным звуком. Джодхе осталось только печально смотреть на разорванную ткань и поджимать губы.А между тем в этот ясный день весь дворец праздновал день рождение принцессы Джодхи. Во дворе уже стояли огромные деревянные весы для ритуала, и вот появилась Джодха в сопровождении своих служанок. Ласково коснувшись щеки девушки мать требовательно спросила:?— Джодха, почему ты не в том наряде, что я тебе дала?Джодха скосила глаза за спину матери. ?— Цуканье он не нравится,?— уклончиво ответила она.?— Цуканья,?— женщина обернулась, голос её звучал слегка осуждающе,?— зачем ты донимаешь Джодху? ?— Оставь, мама,?— Джодха замотала головой, улыбнулась и уверенно произнесла:?— мы сами разберёмся.Мать и бабушка (бодрая румяная полная женщина в простых коричневых одеяниях) переглянулись и довольно заулыбались вида в такую разумность в своём возлюбленном, но часто совершенно непослушном чаде. ?— Идём,?— мать нетерпеливо взяла Джодху за руку и повела к весам, на одну чашу которых девушка и уселась, аккуратно поправив одежду. Видно было, что хотя Джодха и счастлива, но слегка смущается под столькими взглядами.На вторую чашу весов начали с мягким звоном сыпаться монеты. В том числе и собственноручно счастливый отец-махараджа одним из первых участвовал в ритуале. Джодха сжала в руке туго натянутую верёвку, искоса поглядывая на многочисленных братьев, по очереди подходивших к весам, чтобы бросить золото на чашу. ?— Благослови её богиня-мать?— проговорила бабушка, но голос её был далёк от спокойного,?— пусть ритуал пройдёт без помех,?— она повернулась к невестке, всё ещё качая головой и придерживая одной рукой свою скромную накидку,?— Майнавати, мне страшно с тех пор как я услышала о её приходе.Женщины, стоящие вокруг, внимательно прислушивались к разговору. ?— О чьём приходе, Майнавати? —?спросила одна из них, родственница королевской четы, тётя Джодхи. ?— Шагуни-бай,?— негромко ответила махарани, будто боялась чужих ушей. Она смотрела в сторону, но женщина не прекратила свои расспросы. ?— Эта та предсказательница, которая никогда не ошибается? —?уточнила она с какой-то осторожностью в голосе.Волнение отразилось на лицах всех слушающих. В том числе и на лицах сестёр Джодхи, Цуканьи и Шивани, оказавшихся поблизости. ?— Да, она,?— отозвалась Майнавати, и теперь уже ясно было, что ей не очень приятна эта тема, ?— Кстати, кто её позвал? —?спросила все та же разговорчивая женщина.Махарани еле заметно вздрогнула. ?— Она не приходит по зову. Её нельзя остановить,?— довольно мрачно и холодно проговорила мать принцесс, с волнением посмотрела на старшую дочь, беспечно наслаждающуюся праздником,?— она предскажет будущее Джодхи, которая вскоре станет невесткой раджпутской семьи. ?— И всё? —?бабушка удивлённо вытянула губы, потом качнула головой, убеждающе вытащив глаза, вынудив Майнавати посмотреть на неё,?— об этом и спроси. Не позволяй ей много говорить. Она накличет беду!Женщина так и застыла с открытым ртом и невестка поспешила её успокоить. ?— Не беспокойтесь, матушка,?— слабо, но вполне искренне улыбнулась,?— с нашей Джодхой не случится ничего плохого. —?Джодха улыбалась с любопытством дёргая верёвку, за которую держалась, сидя на весах, однако прекратила, заметив взгляд матери,?— Всё обойдётся.Мать и бабушка согласно переглянулись. В конце концов, Джодха рано или поздно должна выйти замуж и навсегда покинуть родной дом, отца и мать. Это будет, конечно, радостный, но и печальный момент. ?— Ты стала объедаться сладким? —?довольно насмешливо произнесла одна из служанок Джодхи, ссыпая новую горсть золота на противоположную чашу,?— смотри какая тяжёлая!Джодха немного сконфузилась, но хмуриться в этот день у неё совершенно не получалось. Тем более все вокруг засмеялись остроумному замечанию. Это окончательно разрядило обстановку, вернуло её в счастливое русло праздника.Когда он сошёл с лестницы вид у него был не смущённый, но скорее взволнованный. Джодха заметила его и глаза её тут же обрели живость. ?— Брат Суджамал? —?позвала она, будто не была уверена, что это он, или не уверена, что он хочет к ней подойти.Парень подошёл к весам, всё ещё держа что-то за спиной. Нечто, завёрнутое в красную ткань. Вид у него был, действительно, немного рассеянный, но радостный. ?— Что это? —?довольно строго спросил махараджа, глядя на неопознанный предмет. ?— Книга,?— просто ответил Суджамал, уже показался острый край переплёта. ?— Ты забыл о ритуале? —?удивился мужчина, взмахнув рукой,?— золотые и серебряные предметы… ?— Знаю,?— ответил Суджамал, щуря глаза, в то время, как Джодха с усилием пыталась разглядеть книгу,?— Дядя, она позолоченная.И, чуть помедлив и посмаковав предвкушение, Суджамал развернул книгу так, чтобы можно было разглядеть название, написанное красной краской.Увидев его Джодха подалась вперёд ?— Притхвирадж-расо! —?воскликнула она и засмеялась, прижав руку груди в знак признательности. ?— Одного богатства я ей не пожелаю,?— медленно проговорил Суджамал, обращаясь к дяде, а не к сестре, но потом посмотрел на девушку и одними губами, сдержанно, но тепло улыбнулся,?— пусть будет мудрой.И он под внимательным взглядом Джодхи положил книгу к остальным дарами, монетам и украшениям, не замечая, как поражённо и неодобрительно качает головой её отец.И как только Суджамал отпустил книгу, чаша, на которой сидела Джодха взмыла вверх к всеобщему восторгу и радости. Парень заложил руки за спину, глядел смущённо, но и довольно, наблюдал, как братья и мать помогают Джодхе слезть с весов. Как только ноги девушки коснулись земли, она тут же подошла к горе золота и взяла книгу, подаренную братом, в руки. ?— Священник,?— почтительно обратилась она к человеку с особым рисунком на лысой красноватой голове,?— прочитав книгу, я передам её в дар.Тот молча, но с уважением кивнул, будучи в самом благожелательном расположении духа. ?— Не понимаю… —?произнёс Суджамал, глядя на девушку,?— Милая сестра больше украшений и одежды любит книги?Добрый смех можно было только угадать, но Джодха хорошо знала своего родственника, так что совершенно не смутилась. ?— Брат Суджамал,?— наставительно и бескомпромиссно сказала она,?— знания куда выше красоты. —?Потом посмотрела на книгу, и от избытка чувств встряхнула её,?— знаешь, как давно я хотела прочитать эту книгу!Встретившись взглядами они оба засмеялись. ?— Я это понял по тому, как ты обрадовалась,?— ответил брат, заботливо прикоснулся к голове Джодхи,?— В день рождения пусть сбудутся твои мечты и то, чего ты сама желаешь. ?— Взаимно,?— кивнула Джодха, и вид у неё был даже очень довольный.А вот Суджамал, который, кажется, сегодня был не очень весел, на миг и вовсе посмурнел.?— Не знаю, что решит дядя… —?пробормотал он поворачивая голову в сторону махараджи Амера, но потом, опомнившись, отвёл глаза и задумчиво посмотрел вниз,?— он поступит, как захочет…Джодха пару секунд держала обеспокоенное выражение, а потом весело сказала: ?— Тебе незачем переживать, ты единственный достойный наследник трона. Вот увидишь! Папа сделает тебя наследником, правителем Амера,?— последние слова она произнесла с немалым пафосом, задрав подбородок.В результате на лице Суджамала всё же появилась тонкая улыбка. Он благодарно склонил голову.***Моти-бай подняла голову и встретилась взглядом с Джодхой. ?— Моти-бай, отец согласился! —?почти прокричала та, распираемая от радости. ?— Согласился на что? —?с осторожностью переспросила служанка. ?— Он разрешил съездить в храм за границей княжества,?— охотно пояснила Джодха, проигнорировав лёгкую насмешку в голосе служанки и близкой подруги.Послышались шаги, и к девушкам подошла махарани. ?— Ты не можешь уйти,?— неодобрительно произнесла она, не отводя глаз от лица Джодхи,?— У тебя день рождения. Гости съехались в Амер. Если не останешься… ?— Мама, но я поеду! —?скороговоркой перебила её Джодха с самым серьёзным и даже обиженным лицом, и махарани немного растерялась от такого напора. ?— Но это за границей… —?обеспокоенно, а не сердито сказала она. ?— Только женщины остаются в границах,?— тут же категорично возразила Джодха. ?— Границы для всех, а для женщин… —?мать говорила негромко и заглядывала в глаза, и поэтому Джодха нехотя прислушалась к ней,?— …особенно. Мы должны быть покорными.В конце концов, её голос стал почти умоляющим, но Джодха молчала недолго, обдумывая слова матери. ?— Покорность?— удел подданных. А место королевы рядом с королём,?— чуть высокомерно сказала она и выпрямилась, довольная произведённым впечатлением.Послышался мужской смех, и махараджа присоединился к жене и дочке. ?— Джодху не переспросить,?— с насмешкой произнёс он, глядя на свою жену, и, вероятно, вспоминая утреннее происшествие, благосклонно произнёс,?— Майнавати, пусть идёт. ?— Надо же! —?всё ещё сомневаясь, но уже не скрывая улыбки, произнесла женщина,?— она всегда была вашей любимицей и пользуется этим! Образумьте её!Но Джодха выпучила глаза и снова её перебила, справедливо опасаясь, как бы отец не прислушался к словам своей жены. ?— Я вернусь до заката! —?громко воскликнула она, как бы ставя точку в разговоре, вынуждая мать беспомощно покачать головой.Впрочем, Майнавати обрадовалась обещанию дочери. ?— Да? —?протянула она, сжимая локоть Джодхи,?— с тобой поедут солдаты!Майнавати жадно смотрела в лицо дочери, хотя разлука предполагалась совсем недолгая. Уж больно активной и энергичной была Джодха, лелеемый цветок индийского дворца.Джодха улыбнулась, молча соглашаясь с неизбежными хлопотами матери.Для неё уже было уготован прекрасный паланкин, тёмно-малиновый, с лёгкими жёлтыми занавесками, украшенный кистями.Когда Джодха скрылась из виду, махараджа повернулся к жене и спросил: ?— Почему Вы так переживаете? ?— Шагуни-бай придёт и впервые за долгое время предскажет судьбу нашей дочери,?— теперь ищущим взглядом махарани смотрела на своего мужа, тот понимающе кивнул, на секунду бросила взгляд вслед Джодхе,?— не знаю, что именно она скажет…Но судьбу Джодхи не могли предсказать ни она сама, ни её мать, которая переживала за судьбу дочери. И начала переживать ещё больше, когда обнаружила разорванную накидку, крепко прижала её к груди. Шагуни-бай была вестницей судьбы. И сегодня не только день рождения Джодхи, но и день, который определит её будущее. Эта поездка изменит её жизнь. Таким было начало первой главы истории Джодхи. Она отправилась не в храм, а на встречу судьбе…***Всадник резко повернул голову обратно, до хрустнувшей шеи. Лицо его на миг выразило задумчивость, а потом он хрипло закричал: ?— В атаку!В тёмном храме пелись индуистские гимны, сыпались лепестки цветов, и прекрасная, как цветок, принцесса совершала древний обряд, раскачивая священное блюдо. Пелись гимны и зловеще стучали копыта. Сыпались лепестки роз и хлопали на ветру зелёные знамёна. Золотое блюдо ловило в полумраке огненный блеск факела, и холодно сверкал дневной свет на обнажённых мечах.Первый крик и раджпутский воин упал, как сломанная кукла. Минута, вторая, и крики умирающих и раненных достигли ушей женщин. Недоумение быстро сменилось ужасом. ?— Джодха, уходим! Уходим скорее! —?Моти-бай настойчиво тянет Джодху к выходу. Напуганные женщины в разноцветных сари бегут по каменному тёмному проходу. Позади идёт битва. На лицах воинов ожесточение, ибо здесь нет места жалости. Падают на каменный пол раджпуты и моголы. И неподвижно смотрит синекожая богиня с высунутым языком и отрезанной головой в одной из многочисленных рук и прекрасными украшениями на шее. Не оборачивайся, Моти-бай, не смотри на то, что происходит у тебя за спиной. ?— Кто эти люди?! —?поражённо спросила Джодха у воина с обнажённым мечом. Мужчина был готов убить всякого, кто приблизиться к его принцессе с дурными намерениями. Но и молчать он не мог, да и не хотел. ?— Армия моголов! —?сказал, и в его голосе смешался гнев и суеверный ужас,?— они явились сюда за украшениями богини-матери! —?Моти-бай открыла рот в немом крике, глядя как мужские руки жадно и так просто срывают ожерелья со статуи богини. —?Если они доберутся до нас, то убьют всех и ограбят наши храмы!То же выражение ужаса и неверия исказило лицо Джодхи. Это же храм… как они могут! Она закричала, не слыша своего голоса. ?— За меня не бойтесь! Спасайте украшения богини-матери!Воин сжал клинок, но не двинулся с места, посмотрел на принцессу широко открытыми глазами. ?— Простите, но… я не могу Вас оставить без защиты… ?— Вы не можете ослушаться меня! —?отчаянно повысила голос Джодха, не замечая, что Моти-бай неотрывно и с непереносимым страданием смотрит то на грабителей, то на неё и мотает головой, будто решаясь на что-то. ?— Прочь! —?привлёк внимание Джодхи её крик, срывающийся в фальцет. Моти-бай с силой оттолкнула одного из монгольских воинов и встала прямо перед статуей богини безумно переводя глаза с одного мужчины на другого и раскинув руки в оберегающем жесте,?— вы не заберёте украшения богини-матери! ?— Моти-бай! —?завопила Джодха. Да и Моти уже засомневалась в разумности своих действий, но было уже поздно?— Прихватим и тебя заодно с украшениями! —?прорычал воин, заставляя Моти вжаться спиной в статую. Она прилагала титанические усилия, чтоб панический страх не отразился на её лице, поморщившись, извернулась, не дав вору себя коснуться, но бежать ей было некуда. ?— Ступайте! —?закричала Джодха, она схватила воина за руку,?— Спасите её! Или я сражусь с ними вашим мечом!Вероятно она готова была ударить воина по лицу и вырвать меч у него силой, когда Моти снова закричала, безуспешно пытаясь избежать участи ноши. Её сари взметнулось в воздухе. ?— Подождите! —?воин отнял свою руку у принцессы,?— Я спасу её!Он убежал вслед за моголами. ?— Моти-бай! —?едва ли не плача, воскликнула Джодха, и если бы её не удержали в четыре руки другие женщины, она бы помчалась следом, наплевав на все опасности.Моти в предобморочном чувствовала чужие прикосновения, сильную и жёсткую хватку на своей ноге выше колена. Боль, какой бы она не туда ужасной, пока затмевал страх. Она со всех сил колотила по широкой спине похититель, нёсшегося по коридору с скоростью убегающей от сторожевых собак лисицы. ?— Отпустите! —?заметила преследующий силуэт,?— Спасите! —?она задохнулась, мельком увидев окровавленный труп, разглядела его лицо, лицо трупа, который ещё утром назад был живым человеком, умеющим смеяться и плакать, дышать и говорить,?— Джодха! —?жалобно вырвалось у Моти. Туман стоял перед её глазами. Лицо давно было мокрое от слёз.Она продолжала кричать и вырываться, когда могол выскочил наружу. Свою добычу он положил поперёк седла и вскочил на лошадь. За ним уже гнались, он знал это, и, наверняка, уже жалел, что прихватил с собой эту девку. Его товарищи скакали уже далеко впереди. Он пришпорил коня, пытаясь уйти от неминуемой смерти. Всё произошло как в тумане, он даже не успел отреагировать. Приглушённый стук копыт по пыльной дороге, почти ощутимый холодный взгляд в спину. И оглушительный треск разрывающейся ткани.Лошадь взмахнула хвостом и оставила заплаканную растрёпанную Моти одну сидеть на дороге, пачкая дрожащие руки в пыли. ?— Кто командует армией?! —?воскликнула Джодха, сжимая руки в кулаки. Отец говорил ей это? Или не говорил? Во всяком, случае она на не находила себе места. Она была просто вне себя. ?— У армии моголов лишь один командующий,?— с лёгким замешательством проговорил простой раджпутский воин, язык его немного заплетался, но последние слова прозвучали неожиданно громко в опустевшем разграбленном храме:?— император Джалалуддин Мухаммад!Джодха замерла, вслушиваясь в отзвуки этого имени, и замер её взгляд полный боли и гнева.Где-то далеко император Джалал совершал конную прогулку по каменистой местности и привёл сопровождающих его лиц в ужас беспричинным смехом. Он не знал и не был уверен, но чувствовал, что сегодня случилось что-то очень хорошее.