Третий глоток (1/1)

К звуку включившихся фонарей – резкому гулкому щелчку, разносящемуся по округе – Макс всё ещё не привык. Хорошо, что по темноте шароёбиться не приходится, но всё равно неприятно. Смех смехом, а всё равно понятно, почему местные затемно домой возвращаются и спать рано ложатся. До дома ещё метров триста, хоть уже видать огни. Какого хера капитана так занесло в лесополосу вместе с его домом? Кольцов не выдерживает, достает бутылку из укрытия жилета и делает глоток прямо из горлышка. Морщится. Чё уж, терять нечего, раз пошла такая пьянка. Но к Арине надо вернуться. На крыльце горит свет, в окнах тоже. Отозвалось бы уютом где-то в душе, да только нутром Макс чует – чё-то опять не так. Злится наверняка, что вышел на пять минут, а вернулся через пару часов только. Чуть не забывшись, Макс всё же вспоминает про чекушку, которую, наклонившись, убирает под крыльцо. Арине действительно не понравится, что он её припёр. Но вылить реально жалко.В доме тихо. Мать Ирина спит, кажется. Пахнет какой-то вкусной едой. – Ариш, я тут.Тишина. В сад за домом, что ли, пошла?– Ариш! Ты где-е-е? – Макс тянет игриво, но внутри не чувствует особенного желания заигрывать. Встреча с Козловым переваривается где-то в глубине сознания, плещется вместе с выпитым.Арина стоит у окна, скрестив руки на груди. Смотрит в черноту сада, туда, где начинается лес. Между деревьями уже не разглядеть ничего. – Ариш? Максим подходит к ней со спины, обнимая и касаясь губами затылка.– Ну ты чего молчишь, а?– Ты пил, Макс. – Ну совсем чуть-чуть только, так, ментяру нашего поддержал, а то он чё-то расклеивается. Ну ты чего, ну…Она вырывается из его объятий и огибает, не глядя на него, не поворачиваясь. – Не вздумай бухать, ты понял?Арина коротко бьёт кулаком по столу и её плечи подрагивают. Кольцов неловко разводит руками, пытаясь снова подойти и обнять, но безуспешно. – Ешь, всё на плите. Я в баню. Выскальзывает из дома, хлопнув дверью – так и не обернувшись.Максу кусок в горло не лезет. Ну надо же, обиделась, хотя он и не пьяный вовсе. И при застолье хоть и не пила сама, да не плевалась. Слова Козлова снова невольно всплыли в памяти: ?Хочешь увидеть её настоящее лицо? Ну тогда ты знаешь, что делать, ты же не дурак, а?? Неприятное ощущение холода отозвалось где-то в животе, и Макс думает, что ему бы тоже неплохо погреться в баньке и смыть с себя морок этого дня. Он пробирается к деревянному домику бани уже по темноте и входит в разгорячённый тёмный предбанник, освещенный только тускловатым пламенем свечи на столе. Арина выходит, закутанная в халат и полотенца, вытирая им лицо. Словно не замечает Макса совсем.– Аринка, да ты чего, а? Я думал, мы вместе… того, посидим.Без толку. Она оставляет его одного, и все, что ему остаётся – париться одному. Макс и не торопится, ему есть о чём подумать. И его желание сейчас одно: чтобы весь алкоголь выветрился вместе с сошедшим потом и грязью. Он теряет счёт времени, и возвращается в дом, когда вокруг непроглядная темень, да и в их окнах света нет, только в спальне горит такая слабая лампа, что при ней можно разглядеть лишь очертания предметов – так, чтобы не навернуться в темноте. Его Арина уже лежит в постели, и Макс, раздевшись, ложится к ней, обнимая со спины. От неё приятно пахнет мылом и банным веником, и он прикрывает глаза, целуя её за ухом. Привлекает к себе рукой крепче, и она лишь проводит пальцами по его руке. Чуть шершавыми, наверное, ещё от воды. Поворачивается к нему, слегка выгнувшись, целует под подбородком. Рука её скользит прямо между его ног, но Макс отчего-то не может расслабиться. Словно холод никуда не делся. – Что не так? – шепчет Арина прямо ему на ухо, прижимаясь горячим телом, и Максим чувствует, как она, повернувшись и прижавшись теснее, скользит сосками по его груди. Что-то не так. Всё не так.– Ты же хочешь меня, Макс… – голос Арины звучит словно издалека, кажется нереальным. – Я знаю…Кольцов приподнимается на локте и нависает над ней, чтобы ответить, мол как-то всё сложно сегодня, и лучше бы им поговорить сначала о случившемся, но… видит перед собой лицо Ирины: начавшее стареть лицо матери, располосованное морщинами её возраста. Макс успевает вскрикнуть и вскочить, контрастные тени лампы снова рисуют ему сердитое и недоумевающее лицо Арины, которая садится в постели и смотрит на него с откровенной злостью. Её пронзительные глаза безо всяких слов говорят ему ?убирайся?, как и тогда, в самом начале их знакомства. Только сейчас его не нужно просить дважды. Макс пулей вылетает на улицу, каким-то чудом собрав по пути свою одежду. Сбежав по крыльцу, он вытаскивает из-под него бутылку и делает из нее несколько крупных, жадных глотков. Из окна на него смотрит Ирина – голая и старая.