Первый глоток (1/1)

Так больше продолжаться не может.Капитан пьёт; то воду, то алкоголем новым заливается по уши, так, что голова наутро чугунная, и всё равно вот-вот расколется надвое. Алкоголя снова больше, чем воды, и морок ебаный слабеет, выветривается вместе с парами спиртовыми.Без галюнов этих дерьмо полное, да только с ними – ещё хуже. Тошно. Капитан всё думал – забудется, вольётся, будет как все эти поехавшие. Подсевшие на местную воду жители, окончательно потерявшие связь с реальностью. Был момент, когда казалось: ещё можно что-то сделать, да только люди стали терять человеческий облик не потому, что миражи эти появились, а потому что соблазн велик, и отказ от соблазна такого натуре людской не под силу. Сгинул Хозяин – поминай, как звали. Сынок у него всегда был размазнёй, ей и остаётся по сей день. Построил себе какой-то бизнес на папкины кровавые деньги, никто толком не в курсе, где он, да что он. А тот и не отсвечивает. Сынок…О Мишке капитан не думать не может, да вот только думать постоянно – не может тоже. – Прости меня, – шепчет он, глотая слёзы, глотая горькую водку из потёртой стопки. Беззвучно плачет, уронив голову на руки на старой своей кухне, надеясь отключиться, да только алкоголь здесь только трезвит сильнее, да душу рвёт на куски.Постоянное присутствие воображаемого сына только подстегнуло снова начать пить. Не смог, не выдержал.?Где же тот честный ментик?? - смеётся иногда в голове голос Хозяина, словно из-под толщи воды, где он теперь рыб своих обожаемых собой и кормит, - ?Нет ментика. Нет честности твоей, за бабки продался, вот твоя религия, Козлов?. Если бы. Знать бы, что ни за какие деньги не купишь жизнь сына, не вымолишь, не выкачаешь из его крови отравленную воду.Никакие иллюзии не заменят ему настоящего сына. Не помогут, не спасут. Капитан всё ещё принадлежит миру живых, даже если самому же тяжело в это верить.И парень этот, Максим – тоже из мира живых. Увлекается только быстро, ныряет прямо с головой в свои страсти, и такими темпами очень скоро потеряет дорогу назад. Захлебнётся призрачным счастьем, да пойдёт на дно. А ведь он, можно сказать, единственный из молодёжи той, кто по-настоящему хотел разобраться в том, что происходит. Кто сохранял трезвый рассудок, даже употребляя воду эту стоячую, поганую.И тот, кто действительно способен прорвать эти старые сети. Еще неделю назад сам Козлов рукой бы махнул – безнадёга она ж и есть безнадёга, да и кому он нужен там, за пределами Топей? Но когда перед глазами всё пошло совсем иным путём, что-то внутри зашевелилось. Проснулось. Что-то, от чего уже не отмашешься.Козлов больше не хочет отмахиваться. В нём зреет злость на себя, что вовремя ничего парню не рассказал, а теперь его с мясом выцарапывать придётся. Сгинул Хозяин, да не сгинула ещё погань местная да вода проклятая. И если журналист этот бедовый воды нахлебается по самое, то и не всплыть ему никогда.*** Старый ментовской УАЗик, чуть покашливая мотором, тормозит у ворот знакомой избы. – Да чтоб тебя… – глухо шипит Арина, отходя от окна. Задёргивает занавески, и её холодные глаза становятся сердитыми. – Опять принесло эту пьянь.Макс отрывается от чистки картошки, повернув голову и вопросительно изогнув брови.– Мент, что ли? Чё ему надо?– Вот и я хочу знать, – Арина распахивает дверь, крикнув во двор. – Чего тебе, Козлов? Тебя никто сюда не звал.– Поговорить надо, – Макс слышит, как отзывается мент, хлопая дверью своего бобика; вышел, значит.– Не о чем нам с тобой разговаривать, – отрезает Арина, и Макс чувствует, как от её голоса мурашки по коже бегут, словно водой холодной плеснуло. Умеет же отшить мужика, молодец она у него, конечно. Столько сама тут прожила без поддержки, среди ублюдков деревенских…– … не с тобой!Тряхнув головой, Макс хмурится. Разговор на улице, кажется, не прекращается, Арина не заходит назад, и он поднимается со стула, отложив нож.– Эй, капитан!Завидев Кольцова, капитан милиции выпрямляется и смотрит ему в глаза.– Ты чё тут трёшься? Счастью чужому завидуешь, а?– Да ты всё ещё ничего не понимаешь, да, журналист? Поговорить надо, ясно?– Мне одно ясно, что ты прицепился, как банный лист к жопе! Так, Арин… – Макс коснулся голого плеча стоящей рядом девушки, нежно, но уверенно направляя её к двери в дом, – иди давай, я тут сам разберусь с ним. Козлов молча хмыкает, доставая помятую пачку сигарет из внутреннего кармана своей теплой и видавшей виды куртки. Макс же, невольно оглядевшись по сторонам, видя что тот ничего больше говорить не собирается, чертыхается под нос, и всё же спускается по ступенькам, пересекая двор к воротам.– Ты достал, ментяра, чего тебе ещё? – рычит он, хватая Козлова за примятый ворот так, что тот едва успевает отшатнуться. – Опять квасишь с утра?– Э, руки убрал.– Ну говори уже, не томи ты, падла ментовская, серьёзно! Чё надо? Всё уже кончилось, понял? Сынишка этого вашего хозяина тот ещё хуесос, он зассыт тут свои правила устанавливать, ему тут же за щеку дадут. Чё тут ещё решать? И что ты круги вокруг нашего дома нарезаешь вечно? Я, думаешь, не вижу твою мусоровозку периодически?– Я всегда делаю объезд, – цедит Козлов, отцепляя, наконец, от себя пальцы Кольцова. – Поехали со мной, я тебе по дороге расскажу. Не здесь.– Да ёб же твою… – Макс запрокидывает голову и стонет резко, чтобы выпустить пар. – Пожить спокойно у вас в Топях не дадут, да?Он провожает взглядом фигуру капитана, который садится за руль и щелкает зажигалкой уже внутри. Качая головой, от злости ударяя ладонями по багажнику, Макс всё-таки тоже открывает дверь у соседнего сидения и садится в пропахший бензином салон. Капитан молча выруливает на дорогу, ведя автомобиль в сторону леса.– Ну и чё? Говори тогда давай.– Погоди, до моего дома доедем.– Ебать, капитан! – взвивается Макс, буквально подпрыгивая на своем сидении, и размахивая руками, – ты чё, даже в гости по-человечески позвать не можешь? Ты оборзел?! У меня там Аринка одна обед готовит, а я по гостям поеду?– Макс.Капитан поворачивает голову к своему спутнику и не может сдержать вздоха. Тот щурится и смотрит с неприятием, но все-таки успокаивается.– Поймёшь ты всё, мне надо, чтобы ты своими глазами увидел. – Своими глазами, ага… Ещё вопрос в том, что вы сами своими глазами тут видите, а что мерещится. Я, в отличие от вас всех, нормальный. И покажу вам, что значит жить по-человечески.Остаток дороги проходит в тишине, но тут и ехать всего ничего. Капитан привычно паркует УАЗик во дворе и кивает Кольцову, пошли, мол, за мной, парень, чё стоишь. Тот и идёт – раз уж приехал.Макс ещё ни разу у мента не был. Хата у него просторная, но не сказать, что больше бабкиной. Пустая только, видно, что не особо тут живут. Бутылки везде, бутылки…– А это, блядь, чё?Макс замирает как вкопанный, когда Козлов открывает дверь из сеней в кухню. Или как её, столовую комнату. Перед его глазами высится батарея из огромных пластиковых бутылок, полностью заполненных водой. Здесь и канистры, и бывшие пивные ?сиськи?, но, в основном – десятилитровые ?шайбы? для питьевых кулеров.– Ёбаный ты…Капитан усмехается где-то за его плечом.