Глава 4. О трудностях поиска. (1/1)

Я замер, задумавшись о правильности своего предположения. Возможно ли что она... Но как? Коварное сознание услужливо подбросило воспоминание - вот я наполняю кувшин водой, Мелинда, приняв его, берёт меня за руку... за левую руку. И кстати – что она делала на том же берегу реки, что и мы, если потом всё равно перешла на противоположный? Как она узнала, что мы будем там? Или это лишь совпадение? Да и зачем ей это? Столько вопросов и ни одного ответа. Однако... Смутное ощущение дежа вю, с завидной регулярностью мелькавшее на краю моего сознания возникло вновь. Я никак не мог понять, что в этой девице кажется мне таким знакомым. Особенно, если принять во внимание тот факт, что я совершенно точно её никогда не видел. Закрыв глаза, я сосредоточился на тех нескольких мгновениях, тогда показавшихся мне излишне короткими, когда я имел несчастье лицезреть Мелинду. Если, конечно, это её настоящее имя. В памяти, словно сами собой, начали всплывать отрывочные воспоминания, постепенно складывающиеся в единое целое – её выразительные глаза, светлые волосы, звонкий, мелодичный голос, тонкий стан, оказавший вкупе с остальными её прелестями такое очаровывающее влияние на нас с Люстеном, кувшин с водой, который она сжимала своими тонкими, нежными пальчиками… Если бы молния шарахнула прямо передо мной, едва ли я был бы так поражён, как в тот момент, когда, наконец, понял, что мне так долго не давало покоя. И как я не заметил этого сразу?Не заметил, потому что, как известно, сантименты сильнее всего мешают мыслительному процессу, принуждая нас забывать обо всём, кроме того, что является объектом наших… желаний… Посему о том давнем случае я вспомнил, только когда окончательно освободился от иллюзий и в кои-то веки начал трезво мыслить.Мы с Люстеном, помимо всего прочего, частенько выбирались за пределы замка не единой охоты ради - с завидной регулярностью мы организовывали вылазки ?в народ?. Я никогда не считал правильным то, что человек, стоящий во главе государства, действует, не уделяя должного внимания простым смертным, на которых, собственно и держится мир. Памятуя о грядущей своей царственной судьбе, я стремился узнать хоть что-нибудь о том, чем в действительности живут люди, с которыми мне придётся иметь дело в дальнейшем. Конечно, эта цель наших ?хождений в народ? была не единственной, но находилась на первом месте… хоть и с конца. Главным образом мы, два рождённых с золотой ложечкой в одном неуёмном месте придурка, развлекались как могли, в числе прочего участвуя в рыночных сходках, где ?в ком больше силы, тот и прав?, таскаясь после заката в ближайший посёлок и пугая до икоты старушек и ночных гуляк, и вытворяя ещё много такого, о чём смешно вспоминать, но крайне неловко вести повествование. Взять хотя бы тот случай, когда мы лишили заслуженного отдыха одного… не сказать чтобы уж очень благочестивого селянина. Сей муж, уработавшись за день, а быть может, и банально упившись, не подозревая ни о чём, направился вкушать прелесть ночного отдыха от дневных трудов праведных. Да не тут-то было. На его беду, внезапно, аки любовь, нагрянули мы, вдруг вспомнив о старой, как мир, ?стучалке?. В замке такое не провернёшь, да и ?стучать? посередь ночи в окна королевских советников как-то не с руки, так что понесла нас нелёгкая испытывать на прочность нервы сельских аборигенов. Избрав целью сего мужичка, мы наскоро соорудили нехитрую конструкцию ?нитка-камушек-окно?, и укрылись от случайного взора в ближайших кустах, подло хихикая, когда после очередного стука в окно заспанный мужик выползал из дома, силясь понять, кто так настойчиво добивается его внимания. Правда, потом нам стало совсем не до смеха, когда этот чудак, сверкая застиранными трусами, вылетел из дому с топором наперевес… Но, это всё детали.Главное в этой истории было то, что на следующий день мы не то чтобы пришли с повинной, но, идя на поводу у совести своей, навестили тех, чей покой так бесцеремонно нарушили ночью и, в некотором роде, принесли материальных благ сему семейству. Очумевшие от неожиданного явления хозяева – в том числе и выпивоха, по недоразумению ставший главой этого чудного дома, не только рассыпались в благодарностях за принесённые дары, но и насмелились ознакомить нас с изысками местной кухни. Я же, всё то время, которое мы провели там, исподволь разглядывал и самих хозяев, и нехитрое убранство избы. Тогдашнее наше приключение закончилось весьма серьёзным внушением главенствующему здесь поклоннику горячительного, с подробным описанием того, что мы с ним сделаем, когда вернёмся, если он продолжит. К слову, пить он и впрямь бросил… но. Меня тогда поразило то, что при явной молодости хозяйки, и лицо её, и в особенности руки, выглядели так, словно год здесь идёт за десять. Огрубевшая от постоянных трудов кожа рук, через чур рано появившиеся морщины - так выглядели все, кто жил за счёт тяжкого, порой непосильного труда. Я запомнил это. Запомнил, и теперь, пытаясь понять, что же было не так с моей новой низкого сословия знакомой, вызвал в памяти тот день. Её сияющее лицо, взгляд, не омрачённый бесконечными повседневными заботами, её нежные, белые руки, никогда не знавшие тяжкого труда никак не могли принадлежать той, за кого она себя выдавала. Кем бы она ни была, там, на этом старом мосту она оказалась совсем не случайно. Её целью, вне всякого сомнения, был вверенный мне перстень.Надежда умирает последней, поэтому я всё же продолжил осматривать местность, спеша туда, где встретился с хитромудрой особой, и желая на месте разобраться, что мне делать дальше. Мантихора, прозванная мной Алфеем, и не думала, а точнее не думал покидать меня, всей своей кошачьей душой проникшись симпатией к моим припасам. Новоявленный спутник бежал впереди, периодически исчезая в зарослях и пугая обретающуюся там живность. Углубившись в размышления о ближайшем своём будущем, я не сразу заметил, как котяра, выскочив словно из ниоткуда, преградил мне путь. В зубах он держал... мышь? Моргнув, он медленно приблизился ко мне, аккуратно положил добычу подле ног и, довольно мурча, потерся пушистым боком о мой сапог. Я, конечно, не слишком знаком с повадками этих хищников, но разве они должны вести себя так? - И что мне с этим делать? - вопросил я у мохнатого спутника, взирая на трофей. Кот, всем видом демонстрируя своё отношение к недогадливости некоторых двуногих, снова поднял мышь и потрогал лапкой мою ногу. - Эээ... Ты хочешь, чтобы я взял это? С собой? - не веря своим глазам, уточнил я. "Дожили, с животными уже разговаривать начал" - пронеслось у меня в голове.Между тем Алфей, моргнув своими невозможными глазищами, уселся передо мной, явно не собираясь двигаться с места. Никакие уговоры бросить или съесть на месте несчастную жертву, не помогли. Уйти, оставив животное там, я не мог, ибо при попытке обойти кота, он с поразительной быстротой снова возникал на моём пути, легонько шевеля смертоносным хвостом. В итоге я сдался и, предельно осторожно подцепив двумя пальцами мыша, аккуратно положил его в карман, намереваясь выбросить где-нибудь по дороге. Кот остался доволен. Наконец, спустя ещё пару часов блуждания по лесу, я вышел к реке. Вот здесь мы с Люстеном остановились, вон оттуда появилась девушка, вот камни, по которым она перешла на противоположный берег... Стоп. Куда? Но ведь... И тут меня осенило - а что если её специально подослали к нам? Всё встало на свои места. "Северный" король, продолжая тайно мечтать о захвате земель Адальштейна, подослал Мелинду, чтобы она выкрала и доставила кольцо ему! Адальштейн, лишённый единственной защиты, падёт... Ошеломлённый открытием, я хотел было двинуться в обратный путь, сообщить отцу о своих подозрениях и предупредить Люстена о тщетности поисков, но в памяти всплыла гневная напутственная отповедь родителя, так что... Не долго думая, точнее не думая вообще, я отправился в путь-дороженьку, решив выяснить всё сам и, если, конечно, получится, вернуть артефакт домой. Если верить карте, которую меня так настойчиво заставляли изучать, где-то недалеко от реки должна находиться небольшая деревенька. С неё-то я и начну свои поиски... Понятие "где-то недалеко" оказалось невероятно растяжимым, а мои картографические познания столь же сомнительны, ибо к искомой деревне я добрался только когда солнце уже давно село за горизонт. Решив не рисковать понапрасну и дождаться утра, я забрался в чей-то стог прошлогоднего сена и заснул, слушая довольное мурчание мантихоры, устроившейся рядом. С первыми лучами солнца меня разбудило нечто острое, коварно впившееся в правый бок. Решив, что это уже слишком, я собрался было спихнуть наглого котяру с оказавшегося таким удобным сена, как рука, вместо ожидаемой мягкой шерсти, наткнулась на что-то металлическое. Несколько долгих минут до меня доходило, что это холодное острое нечто – вилы, грозящие вонзиться в мои многострадальные рёбра. - Што, выспался, голубчик? - бабка, вооружённая сим орудием, грозно возвышалась надо мной, не предвещая ничего хорошего. - Ты чьих будешь? -Что? - собрать мозги в кучу, особенно когда в тебя тычут вилами, оказалось сложновато, поэтому я жалобно воззрился на бабулю в надежде, что она повторит свой вопрос, не пустив при этом в ход своё орудие. - Откель ты взялссси такой? Чавой-то я тя раньше тута не видела.- Физиономия суровой владелицы моего приюта и не думала смягчаться. Куда успешней оказались бы мои попытки разжалобить камень. Мысли о том, что эта, явно встретившая последнюю войну в глубоко сознательном возрасте особа может запросто наделать мне лишних дыр в шкуре, заставила меня лихорадочно соображать на предмет развития диалога. Как известно, чем дольше треплешься с врагом, тем больше шансов выжить.- Я... Бабуль, я девушку ищу. - Я замялся, думая о том, что именно ей стоит рассказать. - В моём стогу? - бабка с подозрением уставилась на меня. Я вздохнул и поведал ей историю о прекрасной незнакомке, по понятным причинам умолчав о похищенном перстне и о том, "чьих я" на самом деле. Вилы исчезли и бабуля, с сочувствием оглядев изрядно потрёпанного меня, решила сопроводить меня в деревню - "авось, хто поможет".