Часть 7 (1/1)
Мы постояли немного на крыльце, посмотрели вслед родителям и Витя спросил меня:- Ну что, начнем копать огород?Я, закусив губу, чтобы не расхохотаться, ответил:- Давай лучше замесим кизяки.Мы вошли в хату, закрыли на задвижку дверь и остановились, глядя друг на друга. Было очень тихо, лишь тикали ходики с кошкой, которая игриво водила глазами, да из рукомойника по капле капала вода.И вдруг мы поняли, что мы в доме одни. Надолго одни. Что мы свободны.И тут на нас напало буйное помешательство. Первым ощутил его я. Я затанцевал по комнате. На ходу я схватил алюминиевую миску и швырнул ее в дверь. Витя ринулся к этой миске и подфутболил ее. Мы кричали и прыгали, наверное, около часа, так что совсем выбились из сил.Но со временем мы, конечно, успокоились, сварили целый чугун пшенной каши и почти весь уплели его, поливая постным маслом. Никто не галдел нам: "Хватит, оставь на завтра", или "Меньше лей масла. Масло надо экономить".Первым нашим серьезным практическим шагом было решение бежать. Бежать назад, в Нижнеозерск. Мы даже начали было собирать вещи, но потом решили перенести побег на более позднее время, ведь все равно нам никто не может помешать. Надо сначала узнать, что это за сказочная страна Утиное и кто в ней обитает.Пообедав, мы закрыли дом на замок, закрутили проволокой калитку и отправились в первое кругоутиновское путешествие.Утиное нам не понравилось еще в первый день. Деревня была какая-то скучная, прибранная, обжитая. Ни взорванных зданий, ни бродячих собак, ни воронок, траншей, окопов, где можно было бы великолепно проводить время. А самое главное - почти не видно было людей. В Нижнеозерске жизнь бурлила вовсю: шли люди, орала на базаре "толкучка", сидели нищие, инвалиды, играя на губных гармошках, балалайках. Здесь же было совсем пустынно. Улица словно вымерла. Дорога к пруду шла мимо кладбища. Для такой маленькой деревни это было очень большое кладбище, причем на многих могилах стояли еще новые кресты. Даже в Нижнеозерске не было столько свежих могил. Ничего себе, сказочная страна…Пруд был неплохой, глубокий, с чистой водой, красиво заросший осокой. На плотине росли громадные ветлы, тень от них достигала почти середины пруда. Но, конечно, никакого сравнения с речкой.В пруду возился лишь один человек: худой длинный парень примерно возраста Вити. Он снял рубашку и пытался ею ловить в воде селявку. Смотреть на него было одно удовольствие. Таких дураков я еще не видел. Вместо того, чтобы опустить рубашку в воду и ждать, когда рыба наплывет сверху, потом только дергать, не зевать, он гонялся за рыбешками и, конечно, распугивал их со страшной силой. Такого зрелища я, страстный рыбак, выдержать не мог.- Ты что же это делаешь? - крикнул я.Парень оглянулся и впал в столбняк.- Дай сюда рубашку!Я выдернул у верзилы рубашку и быстро наловил ему горсть селявок. Потом мы полезли купаться.Мы прошли "кролем" до середины пруда, потом способом "брасс" вернулись назад. Потом я ушел под воду, и задержал дыхание на минуты две. Потом я кувыркался с Вити, потом он с меня. В общем, это были обычные штучки, какие у нас в Нижнеозерске знал каждый.Когда мы влезли на берег, утиновец уже вышел из столбняка.- А я знаю, хто вы, - сказал он.- Кто?- Вы кузнецовы диты. Вы анадысь приихали.Парень внимательно осмотрел нас.- А вы жирные! Мабуть, кажный дэнь едитэ, – сказал он на малопонятном местном наречии.Мы не считали себя жирными, и замечание верзилы нам очень не понравилось.- А мускулов у вас нэма. А у меня бачьте -яки мускулы. Я самый сильный в Утином.Это уж было слишком.- Давай поборемся, – предложил Витя.- Давай!Парень не знал приемов борьбы, и Витя легко швырнул его через себя. Он вскочил, почесал в затылке и неожиданно ринулся на Витю, головой вперед. Брат толкнул его кулаком в плечо, и он упал. Витя толкнул его слабо, так как от неожиданности не успел хорошо размахнуться. Верзила ринулся во второй раз. Витя толкнул его опять, и он опять упал…- Эт потому… эт потому… я третий дэнь ни ил… - сказал он, размазывая слезы.- Будет врать. Еду всегда можно найти.- У нас ничего нет-у-у… Мука вся кончилась…- Ешь картошку.- Уже усю поилы…- Рви яблоки, лови рыбу, делай муку из лебеды.- У нас садов нэма… В войну повырубали… И рыбы нэма…Мы с Витей уставились друг на друга. Вот тебе и страна сплошных уток.- Послушай, – сказал Витя. - Хочешь пшенной каши с постным маслом?Самый сильный человек в Утином стал делать глотательные движения, как рыба, вытащенная из воды. Потом отвернулся.- Когда-нибудь я наимся и поколочу вас, - сказал он.Утиновец надел рубашку и побрел от пруда.- Эй! - крикнул Витя. - У нас правда есть каша!Утиновец поколебался, но вернулся. Мы двинулись к нашему дому. По дороге парень сообщил, что его зовут Иваном, что отца у него убили на войне, а мать работает в колхозе. Семья у них - семь человек, поэтому с кормежкой очень плохо. Он старший, остальные - мелюзга, ничего не понимают, жрут, как гуси, и на них не напасешься, Вот поэтому он уже три дня голодный. Рассказывая, Иван вытаскивал из кармана селявки и грыз их, словно это были семечки.У самого дома он вдруг струсил:- А мамка с батькой ругаться не будут?- Ушли за козой.- Как же вы одни?- Плохо. Никто не пожалеет, не приголубит, - сострил я.- Если за козой, они тоды скоро придуть, - успокоил нас Иван. - Наши ходили. Туточки неподалеку.Рекс произвел на утиновца сильное впечатление. Они с овчаркой долго разглядывали друг друга, склоняя головы то направо, то налево.- Хороший пес, - сказал Иван. - Стадо им охранять. И не тощая, кормили, мабуть. Скажи батьке - пусть продаст в колхоз. Зачем она вам? Мешок пшена, поди, дадут.Каша была еще теплая. Иван, как увидел огромный чугун, весь в белых подтеках, так и затрусился.- Ешь! - сказал Витя. - Сколько хочешь.Иван заглянул в чугун, сморщился, проглотил слюну.- Я не очень хочу… Я уже селявок поил.- Да ты не стесняйся! То селявки, а то каша!- Ей-богу, места в животе нэма. Можно, я трошки с собой возьму?- Бери. Вад, дай газету.Иван с уважением пощупал газету.- Настоящая. На цигарки - пятерку дадут. Нет, я лучше так…Первый утиновец осторожно запустил руку в чугун и принялся накладывать кашу в карманы.- Ну, я пошел, - сказал он. - Благодарствую.- Ну что, подрыхнем немного? - предложил я, когда за Иваном захлопнулась калитка.