II. (1/1)

Первые дни января текут лениво и медленно. Главный праздник зимы уже ушёл, но люди всё ещё периодически поздравляют друг друга, доедают остатки салатов и радуются подаркам.В Доупклабовской квартире к пятому числу, наконец, успокоились: музыка из новогодне-тусовочного плейлиста перестала играть по сотому кругу, а их друзья больше не ломились к ним толпой.Однако, Никите, если честно, эти факты всё ещё не мешали сидеть целый день в своей комнате, сжимая в свободной руке стекляную бутылку пива, и писать новую работу, слушая электронные инструменталы.Проснувшись почти в два часа дня, он смог гордо просидеть за столом до семи, практически не отвлекаясь.Если бы Федя ещё с утра не ушёл к ЛАУДам, он бы наверняка прочитал Зимову целую лекцию о вреде беспрерывного рисования, а затем о боли в спине и возможной язве желудка.Однако, к ЛАУДам он всё же ушёл, и Никиту никто не трогал и не отвлекал, потому что все остальные обитатели квартиры прекрасно знали, что пытаться вытащить Зимова из комнаты бесполезно, пока он сам того не захочет.К семи Никита начал замечать то, что в глазах уже рябит. Поморщившись, Зимов откладывает кисть и трёт веки, зевая.Отодвинув стул, Зимов встаёт из-за стола и направляется к двери, открывая её. Выходя из комнаты, он сразу же попадает в полную тишину: очевидно, в квартире он один.Потягиваясь, Никита проходит по коридору и выходит на застекленный балкон, вытаскивая из кармана пачку сигарет и зажигалку. Приоткрывает окно и съеживается от холода. Ловко закуривая, Никита ставит локоть на подоконник и опирается головой на ладонь.С учётом того, что Никита почти весь день ничего не ел, уже после двух бутылок пива голова немного кружилась, и сознание плавилось.Из коридора отдалённо слышится хлопок двери, а затем возня. Никита сразу понимает, что кто-то вернулся домой, но не оборачивается, погружённый в своих мыслях.Наверное, ему стоило бы поменьше пить и курить.А ещё выбрать для фона тон более контрастный.Никита прерывает свои размышления из серии ?зелёный или темно-синий?, когда чувствует в своих волосах чужую руку, а боковым зрением замечает фигуру слева.—?Куришь? —?Федя хмыкает, задавая риторический вопрос.—?Я думал, ты до ночи,?— Зимов разглядывает ровную белую поляну снега внизу. На улице уже темно, а снег как будто светится.—?Мы посидели, затем они мне показали пару новых битов, я пофристайлил и ушёл.—?Ясно-о,?— Зимов блаженно прикрывает глаза, затягиваясь сигаретой, когда пальцы настойчиво начали проходиться по коже головы, массируя.—?От тебя пивом пахнет,?— даже не вопрос, утверждение.—?Я знаю,?— Никита абсолютно не стесняется этого факта, пусть и знает, что Федя вообще-то волнуется из-за состояния его здоровья.—?Нужно, наверное, взять паузу с этим,?— Оралов выглядит не то чтобы злым, просто немного обеспокоенным,?— да?—?Да,?— художник выдыхает, кивая,?— да, Федь. Нужно.Оралов расслабляется, убирает руку от чужих волос, напоследок ужасно их растрепав, и приобнимает Никиту, быстро целуя того в висок.—?И как тебе новые биты ЛАУДов? —?Никита ведёт глазами вверх, рассматривая лицо Айсика.—?Они делают всё лучше и лучше.Повисает уютное молчание.На самом деле, Никита им наслаждался. Конечно, жить в квартире со своими лучшими друзьями очень-очень здорово, но шумно. А когда все твои друзья (да и ты сам, чего греха таить?) занимаются музыкой, про существование тишины можно вообще забыть.Федя придвигается чуть ближе, целуя Никиту в скулу, вызывая у того легкое смущение.Зимов тушит окурок о пепельницу и достаёт новую сигарету, поджигая. Сразу же замечает не очень радостный взгляд Феди, но сигарету не убирает.—?Я весь день не курил, Федь,?— Никита практичеси оправдывается. Оралов в ответ кивает. Он правда всё понимает: Никита слишком привык к сигаретам, чтобы начать хотя бы меньше курить. А с учётом того, что Федя сам курит, его упрёки звучали бы неубедительно и лицемерно.Федя чуть отстраняется от него, продолжая стоять рядом и внимательно разглядывать.Художник всё же закуривает и зевает, кладя свободную руку на подоконник, настукивая ей какой-то неясный ритм. Наверное, что-то из того, что ребята включали на вечеринке по случаю Нового года пару дней назад.Федя приподнимает руку, легонько проводя кончиками пальцев по руке Зимова, поглаживая костяшки. Вроде бы такое незначительное действие, но очень личное. Никита впервые за день довольно улыбается.Друзья не знали про их отношения. Пожалуй, они даже особо не скрывали, просто никто не спрашивал. Для всех окружающих уже будто бы стало нормальным то, что эти двое могут просто так обняться или, например, спать вдвоем на одном диване, чуть ли не наваливаясь друг на друга. Просто все приняли это и с расспросами не лезли. А Федя с Никитой разве что старались не показывать всё слишком явно. Просто... зачем? И сейчас, стоя на балконе и чувствуя чужую руку на своей, Никита понимал, что не всё так уж и плохо. Только пить поменьше нужно. Ну, и фон на картине всё-таки зелёным сделать. —?Ники Зи,?— Федя почти смеётся, называя его так.Всевозможные вариации его имени и фамилии давно стали привычными, но вот ?Ники Зи? художник не слышал уже достаточно давно.—?А? —?Никита поднимает свои глаза медленно, влюблённо и слегка игриво, растягивая лицо в улыбке и покрепче сжимая пальцами уже тлеющую сигарету.—?Ты красивый.