Глава 4. (1/1)

—?Куда он ее утащил? —?на одном дыхании прошептала я, смотря, как огромная спина незнакомца скрывается за дверью, ведущую в дом. Ничем хорошим здесь явно не пахло. С Триш явно собирались что-то сделать, возможно ли то, что мы видели ее в последний раз?Тук тук тук. Подпрыгнув, как подорванная, я увидела в окне мерзкую морду шерифа, которая все так ухмылялась своей мерзопакостной улыбкой.—?Ну что, ребятки? Сами выйдите, или мне придется вытаскивать вас по одному?Щелкнув на какую-то кнопку на панели автомобиля, Хойт разблокировал дверцы машины. Покосившись в сторону ребят, я заметила, как Рич вытянулся по струнке и даже не делает движений, чтобы выйти из машины. Если мы не сделаем так, как велит недо-шериф, нам же будет хуже. То что сотрудник правоохранительных органов был липовый, стало понятно уже давно?— это явный психопат, где-то откопавший эту несчастную форму и упивающийся своей украденной властью. Как-то в одном из журналов по психологии человека я прочитала фразу, сказанную одним из датских психотерапевтов о том, что с безумцами чаще всего нужно соглашаться, дабы избежать худшего в свою же сторону.—?Выходите, черт бы вас всех драл! Давай, сука тощая, давай,?— рванув дверцу с моей стороны на себя, он схватил меня за руку и резким движением буквально выдернул вперед. Я упала наземь, содрав кожу с коленей. Ощущения малоприятные, однако, сцепив зубы, я не проронила ни стона. Ему сто процентов нравиться слушать мольбы и крики боли.Вслед за моим фееричным выбросом из машины аккуратно без резких движений вылезла Лия. С другой стороны показалась макушка Ричи.—?Томас, заканчивай со своей игрушкой и иди сюда, нужна твоя помощь! —?проорал в сторону дома Хойт, снова подзывая гладиатороподобного ?малыша?.Спустя несколько минут из дома показался он, немного прихрамывая, и размашистой походкой направился к нам.—?Боже мой, боже,?— присев рядом со мной на корточки, Лия тихо молилась, прижав руки ко рту. Я и сама была на грани обморока, неведомыми силами держась за сознание невидимыми щупальцами. —?Мэг, мне страшно, я не хочу умирать.—?Тише, может получится сбежать,?— шепчу я ей, как можно тише, осматривая территорию, где мы находились. Куда бежать? Кругом один лес и заброшенная трасса, на которой появляется одна тачка за полдня.—?Этого привяжи к вон той доске, и смотри, чтобы не смылся раньше времени, уж больно склизкий, а этих,?— шериф ткнул дубинкой в нашу сторону,?— перевяжи, как следует, и повесь на эти крюки, мамочка должна видеть, каких славных кобылок я сегодня достал.Подойдя к Ричи, Томас, как назвал его Хойт, остановился в паре сантиметров от него. Поразительно, раньше Рич казался мне очень высоким парнем, макушка моей головы ровнялась где-то ему по грудь. Сейчас же, я наблюдаю, как голова Ричи намного ниже грудной клетки этой опасной махины. Склонив голову и часто дыша, Рич боялся пошевелиться. Между тем Томас внезапно схватил его лицо огромными ручищами и начал вертеть из стороны в сторону, что-то высматривая. Огромная ладонь прошлась по его волосам, гладко выбритым щекам, надавила на челюсть, заставляя насильно раскрыть рот.—?Что он делает? —?в страхе шепчет Лия, обращаясь скорее не ко мне. Этот вопрос вырвался сам собой. Его манипуляции выглядели безумно странными.—?Заканчивай, Том, сделай, как я велел, а дальше делай с ним, что хочешь, но сначала разруби мясо по кусочкам, мамочка обещала вкусное жаркое на ужин. Давай пошевеливайся, красавчик, ну! —?Хойт начал выходить из себя, он ходил возле нас взад и вперед, как стервятник, выжидая, когда жертва умрет и можно будет поживиться его плотью.Резко убрав руки с полуживого от страха Ричи, он вдруг с размаху ударил его громадным кулак в лицо, полностью выбивая из сознания. Неудивительно, с таким ударом он мог бы завалить быка голыми руками.—?РИЧ!!! О Господи, помоги нам… РИЧИ-И-И!!! —?надрываясь от слез, Лия начала биться в истерике, прижимая пыльные руки ко рту. Странно, но смотря на то, как Ричи быстро выбили из равновесия, не принесло мне никакого страха и боли за него. Напротив, я ощутила какую-то эйфорию внутри, что-то легкое, невесомое, но такое распаляющее и желанное. Неужели чувство мщения завладело мной в такой неподходящий момент?Между тем Томас взял за кроссовок Ричи и волоком потащил его по двору, пристроенного к дому. Не удивлюсь, если Ричи больше не придет в себя. Удар был слишком сильный. Прихватив его тело одной рукой, Томас веревками связал его руки и повесил на какой-то крюк, чем-то похожий на тот, который служит для разделки мяса скота. Жуть какая. Смотрелось ужасно, тело вновь содрогнулось от страха. Неужели все те фильмы ужасов с маньяками убийцами, которые я смотрела, действительно были основаны на реальных событиях?Убедившись, что Ричи не сможет сбежать, когда очнется, Томас направился к нам. Ту же процедуру он проделал с Лией, которая только тихо поскуливала от страха, молча глотая слезы. Я то и дело смотрела в сторону леса. Если бы не заряженные пушки, черта с два я бы здесь спокойно стояла. Однако шериф явно наслаждался этим моментом. Снова взяв в руки ствол, он провел его кончиком по моим губам, подбородку, шее и далее по ложбинке груди. Снова тошнотворная улыбка. Мерзкий ублюдок. Я уже набрала в рот побольше слюны, чтобы харкнуть в его рожу, как подошедший сзади Томас грубым движением руки закинул меня к себе на плечо.—?Свяжи ее покрепче, племянничек, эта сучка кажется мне подозрительной,?— услышала я совет Хойта перед тем, как меня бросили на соломенный пол.Я тут же съежилась от страха, наблюдая за тем, как он берет веревку, садится рядом со мной на корточки и….на удивление спокойно и мягко берет мои руки и обвязывает их веревкой слишком слабо, всего на один узел. Он действительно думает, что я упущу такую возможность? С веревкам покончено, поднимаю лицо и снова встречаюсь с его взглядом. Глаза настолько темные, что зрачки кажутся абсолютно черными. Взгляд подобен хищнику, брови нахмурены и сведены вместе, глаза устремлены на мое лицо. Он не моргает… Сильные ручищи взяли меня за талию. Одна придерживает за поясницу, вторая за веревку, что обмотана на руках. Фиксирует. И вот я, как и остальные, вишу, словно сосиска в ожидании худшего. Он снова ушел в дом, тяжело свесив голову.Перезарядив пушку, Хойт как-то странно осклабился на нас и внезапно прицелился.—?Давно я не стрелял по живым мишеням. Пожалуй, с момента моей службы в 75-м. Не двигайтесь вы, две паскудины! —?орет он, отойдя от нас на десять метров. Расставив ноги по ширине плеч, он наводит на нас ствол, указательный палец ложится на курок.—?Мамочки,?— шепчет Лия перед тем, как череда выстрелов пронзает воздух. Я жмурю глаза и вскрикиваю от каждого выстрела. Меня трясет так, что, кажется вот-вот, и оторву деревянную балку, к которой был прицеплен крюк.—?Вот черт, раньше я был не плох в этом деле,?— шериф смеется и сует опустошенный ствол в кобуру, меняя его на дробовик,?— Думаю, с этим я не промахнусь.Я снова жмурю глаза и читаю все молитвы, которые знаю вслух, надеясь, что получиться отойти в мир иной сразу, лишь бы не мучиться. Но, кажется, у судьбы немного поменялись планы.—?Чарли, быстро иди сюда, нужна твоя помощь,?— я слышу знакомый женский голос с хрипотцой, резко распахиваю глаза и вижу на крыльце женщину с заправки. Мамочка? Мамочка этого ублюдка?—?Мама, сколько раз я должен повторять? Я Хойт, Хойт, мама! —?закинув дробовик на плечо, он быстрый походкой идет в дом, продолжая что-то говорить. Выдыхаю весь воздух из легких, вся одежда мокрая от пота и, кажется не только… Нас чуть не изрешетили дробью.—?Мэг, они сумасшедшие. Мне показалось, или он специально сделал только один узел? —?Лия снова обрела дар речи и смотрела на меня с надеждой. Я дергаю руками, да, действительно. Слишком слабый узел. Я запросто смогу освободиться. Почему он это сделал? Или хочет поиграть с нами, как с загнанными зайцами? Даст свободу, а чиканутый дядюшка будет стрелять? Выбирать не приходиться, и я делаю попытку освободиться.—?Сейчас попробую,?— говорю и тяну кончик веревки пальцами, еще больше ослабляя узел, и тут…. Страшный женский визг раздался, казалось, на весь округ. Леденящий душу и кровь в жилах. Не стоило большого труда догадаться, чьи это были крики. Триш. Снова, и снова, и снова. В этом звуке было столько боли, что мы предпочли бы оглохнуть, лишь бы не слышать этого.—?Что они с ней делают? —?белая, как мел, шепчет Лия и, не мигая, смотрит в сторону дома. Крик прервался и больше не возобновился. Не было сомнений тому, что Триш уже нет в живых. Слишком сильны и ужасны были ее крики.—?Давай, Мэг, давай, быстрее прошу тебя,?— плачет Лия, тоже дергая руками, пытаясь ослабить веревку.Дернув узел, я снова лечу вниз и, ударяясь об землю, сдирая кожу на ладонях. Пустяки, главное?— сбежать отсюда и вызвать настоящих копов. Ричи начинает приходить в себя, немного постанывая. Очень своевременно, ведь я бы не стала тащить его через всю долину к лесу. Вскочив на деревянный ящик, развязываю руки Лие и помогаю козлу Ричи. Даже здесь он вызывает у меня отвращение.—?Идти сможешь? —?говорю я ему с огромной надеждой, тот слабо качает головой.Тихо, сгорбившись, и чуть ли не ползком мы крадемся вдоль стены. Стоит нам преодолеть пару десятков метров, и мы будем в лесу, где эти ушлепки нас не догонят. Смотрю под ноги, лишь бы не упасть и не наделать шума. По двору валяется куча всякого хлама. Вот это помойка. Как они здесь живут?Все идет по плану, мы почти у цели, как вдруг…. Вскрик, полувизг. Я быстро оборачиваюсь назад.—?Мэг, Мэг, тут человеческая рука, Мэг!!! -Лия верещит, прыгая на одном месте, то ли от страха, то ли от отвращения. Рич тут же затыкает ее рот рукой, с силой придерживая за затылок.—?Заткнись, дура, нас могли услышать,?— рычит он со злостью. И нас услышали. Обшарпанная белая дверь раскрывается, пуская наружу нашего знакомого сумасшедшего шерифа. В руках у него ружье. Нам не уйти живыми.—?А ну к ноге, ублюдки, к ноге! Я не отпускал вас живыми, вы еще пожалеете, что наткнулись на меня! —?орет он во всю глотку и выстреливает.Пули свистят прямо возле нас. Закрыв глаза, я мчу со всех ног по высокой траве. Быстрее. Быстрее. Лес. К лесу. Мы спасемся. Спасемся.Снова дикий крик позади. На бегу оборачиваюсь и вижу, как Лия лежит на земле, корчась от боли. Ее лодыжку намертво защемил медвежий капкан.—?Томми, посмотри-ка, наша мышка попалась в мышеловку! —?радостно кричит Хойт, перезаряжая ствол.—?Ричи-и, Ри-и-ич, пожалуйста, помоги, не бросай меня, умоляю!!! —?истошно кричит девушка и, ползая по земле руками, тянется к застывшему на месте парню. Он смотрит на нее, видимо, что-то прикидывая у себя в голове. Рывок?— и он уже мчит в сторону леса, чуть не снося меня по пути. Подлый ублюдок. Я оторву ему голову сама, если выживу. Сердце разрывается на куски от жалостливых криков девушки. Плюнув на все, я бегу к ней.—?Сейчас, Ли, сейчас, потерпи, я открою эту хрень,?— шепчу я, пытаясь разжать железные зубья капкана. Где-то есть клапан, он должен раскрыть его при нажатии. Лия истошно кричит, ее лодыжка сочится кровью. Мои руки перепачканы в крови, холодное железо скользит по пальцам, не давая ослабить хватку. Кажется, я приношу ей больше боли, чем помощи. Кошмар, но на яву.—?Лучше бы ты сбежала,?— слышу я позади себя последнее, перед тем, как что-то тяжелое сильно бьет меня по голове.***—?От девчонки одни кожа да кости, из чего я должна делать ужин? Вечно ты притаскиваешь не то, что нужно, пучеглазый тупица! Толку от тебя, как от козла молока.—?Мамочка, перестань. Мясо есть мясо, кости есть кости. На худой конец у нас есть еще пара тушек, не горячись. Добавь побольше перчика, вот так…Голоса. Кажутся безумно знакомыми. Приоткрываю глаза… Меня качает из стороны в сторону. Вижу перед собой пол чьей-то кухни. Тошнотворный запах еды. Боже, как же меня мутит. Внезапно до меня доходит. Я болтаюсь на чьих-то плечах, а точнее кто-то несет меня на плече.Судя по тому, как высоко я над полом, не трудно догадаться, что несет меня никто иной, как Томас. Что случилось после того, как Хойт огрел меня по голове прикладом? Живы ли остальные? О каких костях девчонки говорила та бабулька? Триш, о боже, только бы это была неправда.—?Томми, заканчивай там поскорее и бегом к столу,?— воркует бабулька, обращаясь к нему. С кем заканчивать? Со мной?Головная боль и предвкушении новой волны ужаса образовали у меня в желудке новый порыв тошноты. Я не подаю виду, что пришла в себя, боясь сделать хуже. Болтаюсь на его огромной спине, как безвольная марионетка, в ожидании худшего. Кажется, мы спускаемся в подвал. Я вижу ступени, ведущие вниз. Темно-серые стены, запах затхлый, влажный. Чувствуется ужасная сырость и… Что это? Запах чего-то тухлого и… кажется… Боже… Неужели это кровь? Многие люди не в состоянии уловить нотки запаха этой красной жидкости внутри нас. Но я всегда чувствовала его. Запах крови напоминает что-то вроде запаха ржавого железа и соли. Все эти нотки различных ароматов сплелись воедино, образуя невыносимую вонь. Секунда. Толчок внутри организма и меня рвет прямо на пол, на котором, оказывается, полным ходом растекается огромное количество воды. Движение остановилось. Томас часто дышит, а я так и вовсе перестала дышать от страха. Мощные руки аккуратными движениями снимают меня с плеч и сажают в самый дальний угол комнаты на стул, так что я почти не вижу того места, откуда мы пришли.Тут же подбираю под себя ноги, обнимаю колени руками. Теперь я вижу его во всей красе. Он стоит передо мной, словно огромный горный хребет. Я чувствую себя жалкой мошкой, которую он может прихлопнуть одним движением руки.Меня снова мутит, но я больно прикусываю нижнюю губу, дабы забыть о тошноте. Слезы ручьем льют из глаз. Я боюсь. Только сейчас, в эту минуту я понимаю: я хочу жить.—?Что ты хочешь сделать со мной? —?шепчу я трясущимся голосом. Слова вылетают быстрее, чем я думаю. Но все же. Я хочу знать, что я должна выдержать. Он молчит. Его молчание добивает. Лучше бы он хохотал, как сумасшедший и вел себя, как Хойт. Тогда была бы агрессия и страх. Два этих сильных чувства мобилизируют и помогают выжить. Но не сейчас. Сейчас я чувствую страх и жалось к себе. Я так хочу домой.Его ладонь тянется по направлению ко мне, я начинаю чаще дышать и затылком сильнее вжимаюсь в мокрую, плесневелую стену. Он открутит мне голову? Вырвет глаза? Задушит?Нет.Холодные пальцы невесомо, насколько позволяет грубая кожа руки дотрагиваются до моей щеки, совсем незаметно поглаживая ее. Я приоткрываю рот, это безумие. Он смотрит на меня тем же хмурым взглядом, рука вдруг берет локон моих волос и так же невесомо гладит их между пальцами.—?Не убивай меня… Пожалуйста,?— снова шепчу я, прекрасно осознавая, что мои просьбы для него, как ветер, пролетающий мимо. Он смотрит мне в глаза и заметно качает головой. Что это значит? Нет, не убью, или нет, мне придется?—?Зачем вы похитили нас? —?не знаю, зачем весь этот диалог, но он дает мне время. Перед смертью не надышишься, но все же… Он отводит взгляд, его рука внезапно дотрагивается до своей маски на лице. Что это значит?—?Томас???? Живо наверх, нужно притащить того хрена с горы, давай, красавчик! -я вздрагиваю от голоса шерифа, подпрыгивая чуть ли не до потолка. Он тоже вздрагивает, но не срывается с места. Его ладонь ложится на мой затылок, поворачивая мою голову в его сторону. Он прикладывает указательный палец к той части маски, где должны находится губы. Слышу тихое ?тшшш?. Он уходит куда-то в бок и возвращается с каким-то грязным покрывалом, набрасывает его на меня и, кажется уходит наверх.Он прячет меня от своего трехнутого дядюшки? Он хочет меня спасти? Но как? Зачем? Неужели я смогла понравиться маньяку? Сбрасываю с себя одеяло. Дело понятное, сидеть и греться я не собираюсь. Нужно искать остальных. Вода на полу примерно выше колена и безумно холодная. Я иду куда-то вперед и вижу множество различных инструментов. Целая экипировка ножей, топоров, цепей, игл и даже швейная машинка. Я сворачиваю влево, моим глазам предстают два стола или что-то наподобие деревянных кушеток с железными колодами. Одна их них полностью выпачкана в еще свежей крови, она не успела свернуться.Зажимаю рукой рот, чтобы не закричать. Я вижу блондинистый клок волос с кусочком мяса, лежавший почти с краю. Триш! Что они с тобой сделали?! Бегу вперед быстрее, как только могу. К выходу, мне нужен выход!Внезапно я вижу тело, лежащее на другом конце комнаты в старой обшарпанной ванне. Знакомая фигура и макушка головы.—?Лия? Лия, ты жива? -ответом служит тишина, может она без сознания? Аккуратно бреду к ней, перешагивая через трубы и перегородки. Девушка молчит и не шевелится.—?Лия? —?снова молчание, снова зарождающийся страх внутри. Мгновение я мнусь на месте, но тут же беру себя в руки и рывком подхожу ближе.Если бы я могла закричать… В ванне полной крови лежит лишь половина тела девушки. Все, что идет дальше пупка, полностью отсутствовало. Голубые глаза с ужасом смотрят в потолок, а рука безжизненно свисает с бортика ванны. Рядом на столе покоится старая бензопила, полностью в крови своих жертв. Кажется, я теряю рассудок. Меня повело в сторону и валюсь с ног в воду. Цепляюсь за все, что попадается на пути, и тащу себя вперед, лишь бы отойти подальше от останков девушки. Это сумасшедшие, возможно, каннибалы. Трое моих друзей убиты и я следующая. Мало вероятно, что мерзавец Рич приведет помощь, а если приведет, то будет уже поздно. Я зажимаюсь в угол и не знаю, что делать. Это нереально, я не хочу верить. Рядом лежит маленький ножик, такие я видела в школе на уроках труда, ими что-то вырезают, кажется, они для резьбы. Зажимаю его в руке сильнее, так, будто в нем мое спасение. Как с винтовкой против танка. Мне не спастись. Наверху открывается дверь, я слышу шаги по воде. Замахиваюсь ножом, если это шериф я перегрызу его зубами самолично, но тут на стенах я вижу огромную тень. Томас.Он не находит меня в том углу, где оставил, в панике ищет повсюду, я слышу его частые шаги. И находит. Мускулы напряжены до предела, взгляд безумный. Стало еще страшнее.—?Ты убил их. За что? —?стараюсь не кричать, но голос сам по себе срывается на крик,?— Мы же просто проезжали мимо. За что?Он молчит, не двигается. Голова склоняется так низко, что я вижу макушку. Черные волосы свисают вниз, я не мозгу видеть его лица. Он проводит ладонями по своему лицу, не дотрагиваясь до маски, зажимает голову руками и, резко падая на колени, остервенело машет головой.Раскаяние? Неужели? Возможно ли то, что он делает это по воле душевнобольного дядюшки? Человек, делающий такое с другим людьми по праву перестает быть человеком. В нем нет ничего человеческого, нет жалости, нет души…Он видит в нас только туши мяса для разделки, а его семья?— пропитание. Богом забытое место. Но мгновение, и в слабом свете фонаря я вижу на его лице, что не скрыто под маской, дорожки слез. Он плачет? Возможно ли то, что убийца, зверь, чудовище может плакать? Мой отец всегда говорил мне, что люди?— это единственные млекопитающие, способные плакать. Это и отличает нас от животных. Слезы способны излечить душу. Но смогут ли его?— того, кто так безжалостно превратил ни в чем неповинных девушек в фарш?—?Томас? —?шепчу я, вдруг перестав ощущать дикий страх рядом с ним. Он дергается и спустя несколько секунд поднимает голову. Взгляд устремлен на меня, плечи опущены так, что он начал казаться меньше в размерах.—?Они заставили тебя сделать это? —?я указываю кивком головы наверх, имея в виду все его ебанутую семейку. Он медленно кивает в знак согласия. Все понятно, для них он, как мясник, разделывающий добычу для мерзких гиен, не более. Ручной пес, затравленный, юродивый, павший не по своей воле человек. Жалость. Последнее, на что я надеялась почувствовать сегодня к страшному убийце. Моя рука медленно, очень медленно тянется к его лицу, пальцы пробегают по шероховатой коже маски и дотрагиваются до кожи возле височной области. Взгляд удивленный, он резко поднял голову. Я буквально слышу стук его сердца. Взгляд метнулся на меня, но единственное, что я отмечаю, это схожесть с теми глазами, в которые я была влюблена.—?Ты можешь прекратить все это. Оставь меня в живых, ты не хочешь убивать, тебя заставляют, ведь так?Он думает. Взвешивает. Осознает и снова медленный кивок. Он резко поднимается на ноги и что-то ищет на столе. Кажется огарком свечи он что-то выводит на небольшой черной доске. Закончив, аккуратно отдает мне ее в руки. ?Я помогу тебе, но не смогу уйти. Я не хотел. Я не хотел?.Неровный корявый почерк с кучей ошибок, но сколько боли в этих строчках.Я не знаю что со мной. Шанс на спасение в моих руках, но что со мной? Откуда это сраное чувство жалости и теплоты к ублюдку, убившему моих друзей? Он протягивает руку, и я вкладываю в его ладонь свою так, будто он вовсе не убийца, а старый друг.Меня трясет от нервов и холодной воды, уверена мои губы синего цвета. Тут же его руки подхватывают меня в объятия и крепко прижимают к себе. Я сошла с ума. Почему вместо отвращения к нему и леденящего душу ужаса, я ощущаю лишь теплоту его тела?Мы идем куда-то вглубь комнаты, она кажется нескончаемой. Но вот я больше не слышу плеска воды, а вижу под его ногами песчаный пол. Мы подходим к лестнице, ведущей наверх. Он аккуратно ставит меня на ноги и кивком головы указывает на дверь в десяти ступеньках от меня. Почему я не лечу к выходу? Мою руку снова охватывает его ладонь, я в страхе оборачиваюсь, но вижу только то, как закрыв глаза, он прижимает мою ладонь к своей щеке. Странное чувство. Он легко отпускает мою руку и кивает на дверь. Пару секунд я смотрю в его темные глаза, будто хочу запомнить их. Но зачем? Он легонько подталкивает меня к выходу, и я прихожу в себя. Чуть ли не ногой выбиваю дверь и оказываюсь на том же дворе. Воздух холодный и влажный, уже ночь. Я остервенело вдыхаю чистый воздух и чуть ли не бегом мчу к полю. Оборачиваюсь, вижу в окнах дома включенный свет. Что они делают? Едят жаркое из Триш или жареное мясо из Лии? Становится так страшно, что я непроизвольно вскрикиваю, поворачиваю голову в сторону леса и внезапно мое лицо встречается с ударом об какую-то палку. Нос пронзила жуткая боль, губами я чувствую солоноватую жидкость, стекающую из него. Стараюсь подняться, но тут же оказываюсь прижата к земле.—?Что, Мэг, завела себя дружка-маньяка? Это же он тебя отпустил, ведь так? Я видел, как он слабо привязал тебя к этому ебучему крюку, как ты смогла понравиться этому квазимодо? —?Рич нависает надо мной и давит коленом на грудь. Стараюсь вдохнуть, но воздуха настолько мало, что я начинаю задыхаться.—?Скотина. Ты притворялся,?— шиплю я и, набрав полный рот кровавой слюны, плюю ему в лицо,?— Лия умерла из-за тебя, мы бы смогли спасти ее вместе.—?А мне плевать. И на тебя и на нее, твой новый дружок поможет мне выбраться отсюда, если ты так ему дорога,?— Рич берет меня за волосы и рывком поднимает на ноги. Я вскрикиваю и повинуюсь. Слышу звон цепей, смотрю под ноги и вижу, как его лодыжку намертво держит железный наручник на цепи, приколотый к железному столбу.Шеей я ощущаю что-то острое, кажется, это осколок от бутылки, что-то вроде этой розочки. Боюсь пошевелиться, так как острие может быстро повредить тонкую кожу и вены.—?А теперь зови его. Зови я сказал, твою мать!!!Резкая боль, он втыкает острие стекла мне в руку и проводит большую полосу. Кричу от боли, чувствую, как кровь быстрым ручьем льет из моей руки.—?Томас! Томас пожалуйста! —?кричу я, заливаясь слезами, желая, чтобы это побыстрее закончилось.—?Громче кричи, посмотрим, как ты ему дорога,?— рычит Рич мне в ухо и делает новый надрез. Левой рукой он намертво держит меня за шею, любое резкое движение и я получу новую порцию.—?Томас, пожалуйста,?— почти шепчу, я не веря тому, о чем говорит Ричи. Он не слышит меня или не хочет слышать. Но тут… Дверь, из которой я так стремительно выпрыгнула, с резким хлопком открывается, выпуская из себя озлобленного, огромного человека с рычащей на всю ночную долину бензопилой в руках.