Глава 3 (1/1)

Where the wilde things are?— Patrick Watson—?И давно вы тут живете? —?спросил Брюс, в очередной раз поправляя галстук.—?С 1692 года,?— ответила Мамочка, улыбнулась и крепче обхватила пакеты.Брюс хмыкнул. Был 1912 год.С того момента, как они сели в автомобиль и парень завел мотор, разговор как-то не клеился, однако Брюса это особо не волновало.Сейчас Мамочка была вторым человеком, с которым он познакомился в Данвиче. Несмотря на беременность, все ее движения казались очень легкими и свободными, а тонкие, высоко поднятые брови вместе с широко распахнутыми глазами, придавали ей простодушия и наивности.Что-то в ее внешности или поведении расположило Брюса. Он находился совершенно в другом мире, откуда была и сама Мамочка, но пребывание в ее обществе не казалось чем-то инородным.—?И давно вы водите? —?Похоже, передергивать чужие слова было ее неотъемлемой частью.Брюс промолчал.Они ехали по широкой дороге, дождевые капли стучали по крыше, а Мамочка рассказывала длинную родословную ее семейства.—?…Септимус Бишоп, Амброз Бишоп… —?она перечисляла и перечисляла, как будто количество замысловатых имен имело какой-то смысл. Или это должно было произвести на Брюса впечатление.Брюс вздохнул и боковым зрением начал считать редкие деревья и небольшие круглые холмы. Прямо как живые и мертвые родственники Мамочки.Затем по обе стороны дороги выросли зеленые лески. ?Еще живые родственники? Мамочки уже успели покрыться листвой, так что зеленая, яркая лента контрастировала с все еще насыщенно серой лентой неба. Двигаясь все дальше на юг, начали вырисовываться стены погреба и дымоход старого и покинутого дома Бишопов.До фермы Мамочки оставалось еще прилично ехать.Брюс шмыгнул носом и понял, что вот-вот чихнет. В детстве он часто проводил время в постели вместе с грелками и горчичниками, пока Альфред в спешке пытался вызвать семейного врача. Пока Марта Уэйн была занята более другими важными делами.Он чихнул и Мамочка протянула ему платок. Он был обшит кружевом, ткань от старости пожелтела, а на одном из углов было вышито: ?Э. С.?.Брюс сухо кивнул и взял его в руки.Тем временем в его кармане находился белый, отпаренный платок, собственноручно вышитый Мартой Уэйн.Брюс чуть сбавил скорость, чтобы рассмотреть старую усадьбу Бишопов.Это был типичный представитель григорианского стиля. Двухэтажный, с парадной дверью в центре, имеющий по два окна на каждую сторону от серой двери, он пытался походить на величественные английские усадьбы. Несмотря на желание постигнуть симметрию, все равно один из дымоходов почему-то был разбит, как и одна из декоративных колонн на крыльце, поддерживающих козырек над входной дверью. Прикрыв глаза, Брюс вспомнил домашнюю библиотеку с книгами, расположенными по алфавиту. Стало чуть полегче.Итак, несмотря на то, что снаружи дом выглядел получше, чем некоторые лачуги на окраинах Данвича, все равно внутри все дерево проели черви, и они оставили его позади.Лесистые островки прекратились, вдалеке начала виднеться ферма. По мосту они пересекли небольшую речушку (небольшое ответвление от Мискатоника), Мамочка высунулась из окна и помахала какому-то работяге.—?Это Лютер Браун с фермы Джорджа Кори. Славный малый,?— сказала она, а затем, подняв указательный палец, словно собиралась пригрозить им Брюсу, добавила:?— не Джордж,?— после чего снова улыбнулась и откинулась на спинку седения.И ферма Джорджа Брауна осталась позади. Они добрались до развилки и следуя указаниями Мамочки, Брюс повернул направо.Еще один хлипкий мостик был испытан на прочность, как и еще одна более-менее сносная ферма была пропущена, которую Мамочка по какой-то причине не стала никак комментировать, и, наконец, место назначения было достигнуто.Новую ферму Бишопов (скорее, не по состоянию, а по порядку) окружали вспаханные поля. Брюс ни разу не разбирался в сельскохозяйственных делах, но он определенно мог сказать, что в сравнении с предыдущими, прилегающими к Данвичу, эта не шла в сравнение.Главный дом был построен по принципу старого. Только тут присутствовали все колонны и дымоходы, краска была лишь кое-где облущена, а каменистая площадка перед ним была почти целая. Жилой дом располагался по противоположную сторону дороги из Данвича, а остальные здания (например хлев, сарай или склад) по обратную.Однако что было примечательным?— склон холма позади дома, лишенный какой бы то ни было растительности: ни деревца, ни кустарника, ни травинки. Брюс решил, что спросит потом у Мамочки, потому что, как ему казалось, это длинная история не для обсуждений по щиколотку в грязи под дождем.Пока что Брюс решил оставить все свои вещи в автомобиле. Понятное дело, что у него не было альтернатив, где еще поселиться, но кто знал, что могло случиться, будь ты уважаемый сквайр, а в твой двор вваливается какой-то юнец, уже держащий все свои пожитки при себе, и вместе с твоей женой заявляет, что будет теперь жить у тебя.И, похоже, это был лучший вариант доступный для жилья даже смотря на облицовку здания.Пока Мамочка Бишоп возилась на крыльце с ключами, Брюс держал ее пакеты и думал, что, возможно, стоило одеться попроще. Поэтому он пересилил себя и снял шляпу, чтобы взъерошить намокшие волосы. Ботинки в приеме ванны из грязи не нуждались.Наконец дверь со скрипом отворилась, и как только женщина вступила внутрь, она пронзительным голосом завопила:—?Салли! Салли!Со второго этажа послышался топот чьих-то ног — и Мамочка молниеносно забрала у Брюса пакеты к себе и принялась охать и ахать.Лестница со второго этажа выходила в холл, так что у Брюса была возможность сразу же оценить перепуганную и запыхавшуюся Салли. На последних ступеньках бедная девушка с обесцвеченными глазами, не лишенными ума, чуть не полетела вниз. Брюс попятился назад, а все внимание Мамочки перетянула на себя Салли.—?Салли, почему ты не внизу? Почему ты вечно где-то шляешься?! —?тихим, но злобным голосом зашипела Мамочка. Похоже она подумала, что Брюс пошел к автомобилю.Салли стыдливо опустила глаза вниз и принялась хватать пакеты из рук Мамочки, а Брюс все также стоял столбом на пороге шумного и грязного дома.Он не совсем понимал, что ему следует делать: отмолчаться и исчезнуть или заступиться за девушку. Ну, судя по всему хозяйкой тут была Мамочка, так что лучше было молчать. Внутри поселилось какое-то неприятное чувство. Обычно оно проходило через некоторое время, нужно было просто подождать.Пока она снова отвлекался, Салли успела уронить и случайно разорвать пакеты, и на грязный пол упало несколько не новых, но чистых платьев.Судя по всему, что бы Салли не делала, все летело из рук, вследствии это вызывало бурю негодований у Мамочки. Гнев настолько заслонил глаза, что она забыла напрочь о Брюсе, схватила Салли за волосы и выволокла ее в соседнюю комнату.Брюс остался один в захламленном холле.Каким бы не казалось его положение, Брюс все равно был уверен, что справится. Раскладывать книги, пододвигать телефон на место, ссориться с Альфредом по поводу уборки… Это уже не приносило нужного облегчения.Он решил, что разберется с птицами и, возможно, именно тут, с Мамочкой, в этой грязи его действия обретут смысл. Может, тут к нему прислушаются. Оценят. Наверняка они просто не догадываются, каким образом можно убрать накипь с чайника или отмыть стекло. Как бы тяжело не было смотреть на облупившуюся краску, он знал, что сможет взять себя в руки и показать как надо.Конечно, он понимал, что не все такие улыбчивые, как Мамочка, не все такие разговорчивые, как Осборн, но и Брюс не пальцем деланный. Раз уж он справлялся с птицами, то справится и с людьми.***—?Чем я могу помочь? —?позади послышался голос. Брюс обернулся и в проходе стоял огромный человек в запятнанной деревенской одежде. Соломенная шляпа от капель не то, что не спасала, она превратилась во что-то непонятное и бесформенное. —?Сэр?—?Ох, прошу, прощения,?— промямлил Брюс. —?Меня зовут Брюс Уэйн, и я искал, где могу остановится,?— быстро тараторил он,?— и Мамочка сказала, что…—?Да, у нас есть свободная комната, и нет, не в хлеву,?— он грустно улыбнулся на свою неуместную шутку и зашел в дом.Следом за ним на пороге появился еще один мужчина; в одной руке он держал топор, а другой смахивал с лица капли дождя. Он не был таким высоким как предыдущий, но как-то заслонил своей фигурой весь проход и вопросительно посмотрел на Брюса. Парень уже хотел было снова повторить свою речь, но короткое: ?я все слышал? его остановило.Брюс понял, что сейчас его усадят за стол и потребуют более подробных объяснений.В столовую вела первая дверь по правую сторону холла. Так как главная хозяйка дома вела сейчас воспитательные работы по отношению к Салли, конечно, чай никто Брюсу не предложил. Он вообще до конца не понимал причины такого поведения Мамочки, но что поделать.Сейчас он сидел в столовой в обществе огромного Эрла Сойера (невенчанного мужа Мамочки) и Сайласа Бишопа (скорее всего, брата Мамочки) и пытался определить отношение местных к его скромной персоне. Услыхав цель и длительность его визита в Данвич, Сайлас чуть ли не плюнул на пол, но потом опомнился и лишь брякнул: ?Дьявольские птицы? и прочие фразы нелестного содержания на тему того, почему мистеру Уэйну дома не сидится, а Эрл начал важничать и, заикаясь, попытался задать несколько замудренных, как ему казалось, вопросов достопочтенному арендатору. Но при его росте и размере, все это выглядело весьма комично.Комната, в которой Брюсу предстояло жить следующий месяц, представляла собой жалкое зрелище.Серые стены сливались с таким же серым небом в окне. Деревянные половицы поскрипывали и Брюс готов был поклясться, что под некоторыми из них обязательно должен быть спрятан пакет с любовными письмами, или еще чего хуже?— какой-нибудь древний фолиант мистического содержания.По одну сторону от окна стояла чугунная одноместная кровать с прутьями, а рядом с ней?— старый рассохшийся комод с затертым, будто бы заплеванным зеркалом. А по другую сторону в дальнем углу ютились небольшой резной письменный стол вместе со стулом.Покружив по комнате и позаглядывав во все углы, Брюс уселся на стул и чуть не упал.—?Я сейчас,?— сказал Сайлас и вернулся вместе с другим стулом.Пока его не было, Брюс успел переворошить постельное белье, которое на удивление было свежим и чистым. Его приезда никто не ожидал, комната была свободна на данный момент, а значит кто-то другой тут жил до него. Возможно, точно так же снимал.В конце концов, они договорились об оплате и Сайлас решил помочь Брюсу с вещами.Гроза на улице все еще не утихала. Вдруг, на склоне безжизненного холма позади усадьбы Бишопов, Брюс заметил странную фигуру. Это была уродливая альбиноска, одиноко бродившая по выжженному холму.Брюса окрикнули и он продолжил вытаскивать вещи из автомобиля. Если он ничего не найдет под половицами в своей новой комнате, то очень расстроится.