Это мы еще посмотрим (Разведчица-диверсантка) (1/1)

Странно, но к моменту ареста ею овладело полное опустошение. Не было ни страха, ни желания спасти свою жизнь. В конце концов, она сказала Коту правду: все дела, держащие её на этом свете, она завершила, а потому наблюдала за происходящим словно со стороны. Не обрадовалась и не удивилась тому, вместо того, чтобы немедленно транспортировать её в более подходящее – и менее защищенное – место, её проводили в камеру в КТЦ. Не попыталась продумать и осуществить хотя бы попытку побега. Не подумала о том, что можно бы найти юридические проволочки и попытаться оправдать себя с помощью имеющегося и надежно спрятанного компромата. Просто стало удивительно все равно. Да, за неё боролись Кот и Солус. Сражались, оправдывая звания крестного и брата, но в успех их стараний она все равно не верила. Была благодарна за лишние дни жизни, позволившие отплатить Виктору за спасение собственной шкуры, но, в общем-то, к аресту и трибуналу, до которого еще, по идее, надо было бы дожить, была готова. Даже про то, что знает она намного больше, чем записано на той злосчастной флешке, не говорила, предпочитая упрямо отмалчиваться и не тянуть их за собой. Людей, которые погибли за ту информацию, и так было уже слишком многоВасилиса опустилась на жесткую кушетку, вцепилась в её края по бокам от судорожно сжатых коленей. Должно было бы быть страшно, но было как-то все равно. Дыхание на секунду сбилось, сердце зачастило. Пришлось закрыть глаза, чтобы переждать приступ боли. Швы тянуло, не критично, но отвлекающе, впрочем, это не должно было помешать. Она не просто спецназовец, она разведчик-диверсант, а их учили многому. Слишком многому, как оказалось. Улыбка вышла кривой, боль отступила на задний план, позволяя выпрямиться и лечь, скрещивая руки на животе. Перед глазами встали образы родителей, так что пришлось стиснуть зубы, чтобы не заплакать и не сбить дыхание вновь.- Просто дыши, Лиса, - прошептала она сама себе под нос и заставила себя расслабиться, - тебя же этому учили. Просто дыши. ***- Кот, - Дан проигнорировал настойчивое требование врачей дать себя осмотреть и бросился за быстро удаляющимся по коридору капитаном первого ранга, - надо поговорить.- Потом, - на ходу крикнул Ионов, - все потом. - Это на счет Василисы, - использовал последний аргумент Павел, и это заставило Василия Романовича притормозить и кивнуть Дану на двери собственного кабинета. - Ну? – терпением Ионов не отличался, а сейчас, когда любое промедление могло послать все их с Булатовым старания к черту и обеспечить Василисе смертный приговор – в то, что крестница доживет до трибунала, он не верил категорически – на расшаркивания с подчиненными размениваться не собирался. - Та девушка, снайпер – это ведь была она, да? Василиса? - Дан принял вызывающее молчание Кота за ответ и продолжил. – За что её арестовали?- За измену родины, сам же слышал, - Ионов едва подавил желание сплюнуть и с силой пнул офисное кресло. – И как только узнали, скоты, что мы её из лазарета выпустили. Найду, сволочь, сам…Бесновался Кот не просто так. Единственное, что защищало Василису до этого момента, - это полная уверенность военной разведки в том, что Бурлак без сознания и нетранспортабельна. И если военный прокурор в компании того самого полковника от разведки явились за ней, стоило только военному вертолету взлететь с аэродрома, значит в его вотчине поселился крот. А это плохо. И не только из-за Василисы. Да, они с Булатовым и Соловьевым были осторожны, но всегда есть возможность утечки информации. Повторять судьбу четы Бурлак, при всей самоотверженности, Коту не хотелось.- А она?..Дан не договорил, но и Кот не поторопился ответить. - Не лезь в это, Паша, не лезь, - Ионов устало оперся руками о стол, повернувшись к подчиненному спиной и безвольно повесив голову. - Я Солусу обещал о ней позаботиться, - признался Павел, но Кот на это лишь грустно и как-то обреченно улыбнулся. - Плохое обещание, Дан. Не поможет тут никто. С такими обвинениями… И ведь эта дура молчит! Разведчица-диверсантка хренова. Идиотка, влезшая туда, куда её не просили, – Кот с силой оттолкнулся от стола, выпрямляясь и беря себя в руки. – Идите, капитан-лейтенант Лазарев, идите. И не забивайте себе голову.Дан действительно направился к двери, но взявшись за ручку все же притормозил.- Кот, - то, что не давало ему покоя с момента показательного ареста, сейчас просилось быть озвученным, - она ведь могла сбежать. Просто уйти, мы бы даже не подумали задержать, отпустили бы. А умений у неё бы хватило, ведь так?- Она бы не сбежала, - Кот снова криво ухмыльнулся, - хотя я бы очень этого хотел. ***Учитывая произошедшее за несколько последних дней, плен и горящий ожог от чиркнувшей его по щеке пули, Дан должен был бы падать от усталости. Но он упрямо шел по коридорам КТЦ, проворачивая в мозгу обрывки информации. Долгов, тем более долгов на крови, он не любил, обычно они выходили более, чем дорогими в отплате, но и не признать, что Василиса спасла сегодня его жизнь и жизнь его товарищей, тоже не мог. Василиса. Девушка почему-то запала в голову. Не красавица, исходя из эталонов нынешней моды, с резко очерченными скулами и губами и глазами, в которых было слишком много упрямства и слишком мало кокетства. Последнего она не проявила вовсе, игнорируя попытки хоть кого-то заговорить с ней в вертолете.Павел нахмурился, заметив, что повернул как раз в тот коридор, что вел к камерам предварительного задержания, таких на базе было несколько. Пришлось свернуть к пункту наблюдения, благо, сегодня в наряде был знакомый сержант, и останавливать его никто не кинулся. - О, Дан, ты чего тут? - Да, заключенную нашу хотел проверить, - предчувствие свербило где-то в затылке, хотя Павел не мог найти ему оправдания. – Как она там?- Да что ей будет-то? – сержант ухмыльнулся, кивая на экран монитора. – Спать легла – вот это нервы! А правда, что она одна всех перестреляла? Говорят, никто из этих даже не понял, что произошло.- Ага-ага, правда, - отмахнулся Дан, напряженно всматриваясь в черно-белую картинку. Василиса лежала на жесткой железной койке, напоминающей нары, с закрытыми глазами. В то, что она действительно спала, Лазарев не верил. Она была бойцом. Таким, что он почувствовал это с первого выстрела, с первого легкого шлепка, с которым не-человек, намеревающийся перерезать ему глотку, упал с аккуратным отверстием во лбу. Таким, который рискнул вытащить их в одиночку. Таким, которому – и Дан это уже понимал – он доверил бы собственную спину. Такие не ложатся спать в ожидании трибунала. Такие бойцы остаются бойцами, сражаются, выцарапывая свою жизнь когтями, вырывая её зубами из глотки врага. Такие не сдаются и не убегают, если только…- Разведчица-диверсантка, говоришь, - чертыхнулся Павел, бегом вылетая из пункта наблюдения. У двери в камеру стояла охрана, но он просто отбросил парней в сторону, рывком открывая дверь. Его попытались задержать, но он уже знал, что Василисе удалось обвести всех их вокруг пальца. – Идиоты! Вам же голову оторвут, если она там сдохнет сейчас! - Дан, да ты чего? – как-то растеряно почесал затылок сержант. – Да спит она! - Лазаря зови, придурок! – дверь в камеру все же отперли, и он тут же бросился к девушке. Как он и предполагал, Василиса уже не дышала, пульса тоже не было. – Она разведчица-диверсантка! Если надо, они и сердце остановят. Черт! Правила оказания первой помощи в них вбивали долго и порою очень обидно, но, как показала практика, вбили намертво. К тому моменту, как в палату влетела одна из медсестричек – помощница Лазаря, Василиса уже судорожно кашляла, но дышала и, судя по взгляду, запоминала лицо Дана – не для вынесения благодарности точно. Клокотавшая в горле злость просилась наружу, но срываться Дан предпочел в другом месте. А потому в предбанник операционной, где как раз готовили к операции Солуса, Павел ворвался с таким лицом, что ему не стал мешать даже Лазарь. Благо, объект его пристального интереса, как раз находился в сознании.- А теперь скажи мне, Виктор, какого хрена здесь происходит, или я сейчас же пошлю всё к черту, и пусть твоя Василиса заканчивает то, что так виртуозно начала, и поверь, второй раз я её откачивать не возьмусь.- Компромат, - слова давались Соловьеву с трудом, - она нашла компромат. Она знает, кто предатель. Её родители погибли. Она отомстила. Но она не говорит кто. Её поэтому… хотят убить. - Почему она не защищается? Почему просто не обнародует данные.- Их много. Вверху. Она не говорит, кто. Считает, что проиграла. Виктор тяжело откинулся на кушетку, а Дан молча вышел в коридор.- Это мы еще посмотрим, Василиса. Это мы еще посмотрим. ***- Сын? - Мне нужна твоя помощь, отец.