13. The scarlet letters (1/1)

?Здравствуй, дорогой брат!Я была очень рада получить твое письмо, даже написанное рукой Андерса. Вообще-то почерк у него лучше, твои каракули иногда совсем не разобрать. Как ты себя чувствуешь? Андерс прислал короткую записку после того, как тебя принесли из шахты. Росса, если бы я могла, я бы сразу навестила тебя, но ты знаешь, какие порядки в Круге, и даже Верховный Чародей Орсино не смог…?— Не ?не смог?, а ?не захотел?, — съязвил Хоук. — ?…предпринял несколько попыток убедить…?, ля-ля-ля, как же, как же, — он пропустил два абзаца ненужных оправданий и стал читать дальше:?В Круге все только и говорят, что о твоем подвиге. Дети каждый вечер просят рассказать о тебе и драконе, и я всякий раз добавляю новые подробности. Думаю, Варрик бы мной гордился! Правда, скоро я запутаюсь в этой истории, и придется начинать сначала. Мои ученики очень способные — я так рада, что Верховный Чародей Орсино позволил мне…?— Опять Верховный Чародей! Сестра, ты что, втюрилась в него? — буркнул Росса; он все еще надеялся, что ошибается. Бетани пела Орсино осанну в каждом письме, но в какой-то момент это вышло за рамки простого уважения и восхищения. Казалось, Орсино заполнил собой всю башню, простерся над Киркволлом и заслонил солнце и луну. Нет, по правде говоря, Верховный Чародей был не так уж плох, но Хоук с трудом представлял его в качестве собственного зятя. При мысли же о том, что глава киркволлского Круга воспользуется своим положением и обманет Бетани, Росса задыхался праведным братским гневом. Возможно, он действительно страдал двойными стандартами и был немного старомоден, но Орсино стоило вести себя прилично, ради его же блага.?Еще в Башне в последнее время ходит много сплетен. Тут есть две девушки-храмовницы, из рекрутов — очень милые и всегда не прочь поболтать. Жаль, Роська, ты не девчонка, поэтому я не могу описать все в подробностях, но кое-что все-таки расскажу. Во-первых, конечно, капитан Каллен и его приключение в ?Висельнике?. Мы чуть со смеху не лопнули, когда узнали, что вы с ним сделали! Но все равно, это было очень жестоко — он не самый плохой храмовник, чтобы вытворять такие вещи. Говорят, вы с Андерсом были навеселе, когда ввязались в драку. Ты становишься просто гадким, когда пьяный, но Андерс… он обычно такой спокойный и не пьет; я не представляю, как вы его заставили. Впрочем, я удивилась не только этому. Пожалуйста, если ты читаешь это письмо вслух, а Андерс рядом, пропусти следующую страницу?.Хоук насторожился и даже оглянулся, но мага в комнате не было. Уже третий день Андерс с самого утра сидел в ?лаборатории? в цокольном этаже, исследуя, измельчая и смешивая разную зловонную дрянь. В какой-то момент дрянь заискрилась и грохнула, наполнив комнату удушливым дымом; к счастью, маг быстро распахнул окно и вылез во двор. Еще несколько часов после эксперимента Андерс надсадно кашлял и вытирал слезы, повторяя как заведенный: ?Много, много!? Росса понятия не имел, что тот имел в виду, но надеялся, что ?бомб-вонючек? больше не будет.Сказать, что ему, Хоуку, было нелегко терпеть андерсову деятельность, означало ничего не сказать. Как ни крути, он пришел к тому, чего всеми силами старался избежать — к смертельному риску, притворству и обману. Прикрытие с зельем провалилось, и Андерс выдумал новую отговорку: дрянь была как-то связана с освобождением магов из Круга. Росса без особого энтузиазма выслушал его пламенную речь, иногда кивая и пытаясь зацепиться хоть за что-то, похожее на правду, но так и не смог выпытать ничего конкретного. Какое отношение ко всему этому имела церковь, он даже не спрашивал: неизвестно, что было бы хуже — честность или очередная ложь. Хоук вздохнул, бросил еще один взгляд через плечо и вернулся к письму:?Прежде всего хочу сказать, что Андерс мне очень нравится, и я счастлива, что вы вместе — хотя порой с ним, конечно, нелегко. Тем более мне было неприятно узнать, что говорят о нем в Круге. Росса, я не могу поручиться, что это правда, и очень надеюсь, что это лишь гадкое завистливое вранье, но… Все началось с письма, которое одна из Старших Чародеев получила из другого Круга. Там вскользь упоминали Андерса, а поскольку в Киркволле все знают о ваших отношениях, той магессе, о которой я говорю, стало любопытно. Она попросила рассказать об Андерсе побольше, и вскоре пришло новое письмо. Росса, я не ханжа, но меня очень смутили и огорчили некоторые… подробности из его прежней жизни. Похоже, до того, как Андерс объединился со Справедливостью, он был крайне легкомысленным. В Круге он не давал проходу ?ни одной мантии? и всегда хвастался своими подвигами. Андерс все время устраивал разные шалости, в том числе и не слишком пристойные, злобно шутил над храмовниками и вообще был хоть и способным, но очень трудным учеником. С ним никто не мог справиться, а наказания только подстрекали Андерса к новым проделкам. Как ты знаешь, он несколько раз бежал из Круга…?— И что с того? — пробормотал Хоук себе под нос. — Все мы чудили в молодости, — это была не совсем правда: Бетани была воспитана в строгости, как настоящая барышня, а сам Росса был слишком занят обязанностями старшего, чтобы особенно ?чудить?. Что касается Андерса, он не афишировал, но и не скрывал тот факт, что нравы в ферелденском Круге были весьма свободные. Тем не менее, стрелы достигли цели: Росса был все-таки немного собственник, и мысль о том, скольких юных магов обоего пола Андерс зажимал по углам и в кладовках, оказалась не из приятных. Он пропустил еще несколько строк, где Бетани явно ужасалась судьбе брошенных бедняжек — девушек из Круга, служанок, крестьянок и так далее — и, наконец, вернулся из прошлого в настоящее.?Когда я выслушала все это, то жарко заявила, что любой человек может измениться к лучшему, а именно это и сделал Андерс. Все знают, как он помогает беженцам в своей клинике! Но Старшая Чародейка только разохалась и назвала меня глупеньким ягненочком, представляешь? Я чуть не метнула в нее огненный шар за такие слова!?— Действуй, сестра! — одобрительно усмехнулся Росса, но тут же снова помрачнел.?Она сказала, что такие ловеласы не меняются никогда, что у них только одно на уме, и от них следует держаться подальше. Разумеется, я не могла сказать ей про Справедливость, и еще больше разозлилась от невозможности оправдать нашего друга. Тогда она похлопала меня по руке и сказала: ?Милочка…? — нет, ну ты подумай! — ?Милочка, ваша наивность очаровательна, но неужели вы не видели, что о нем пишут?? Я покачала головой: тогда она порылась в корзине с шитьем, достала сложенный вчетверо листок и сунула мне, строго-настрого запретив разворачивать его при людях. Конечно, я сразу пошла в библиотеку, спряталась за шкафом и посмотрела, что это за таинственная листовка. Мне было противно оставлять ее у себя, так что суди сам?.Заинтригованный, Хоук даже поднялся и выглянул за дверь: нет, его никто не подслушивал и не подстерегал. Внизу кипела бурная деятельность: Андерс возился в лаборатории, Сэндал — в аппарате в своей комнате, а из прихожей доносился голос Боудана и собачий лай. На подоконнике в пятне солнечного света спал Аришок; кот сожрал уже столько сметаны и рыбьих голов, что Боудан деликатно высказал опасения насчет новой бреши в бюджете. Еще раз окинув владения зорким взглядом, Росса вернулся в кабинет и расправил бумагу.— Какого демона…Да, Бетани была впечатлительной девушкой, но на этот раз она не преувеличивала. Верхнюю половину страницы занимал текст под витиеватым заголовком, а нижнюю — картинка вроде тех, за которые матери дерут уши своим юным сыновьям. В картинке без труда угадывался Андерс, окруженный несколькими голыми женщинами; все были изображены в таких замысловатых позах, что Хоук не смог разобрать, где чьи ноги, руки и груди. Нахмурившись, он прочел заголовок: ?Клиника ?Магия Любви? — все для Вашего наслаждения!? Далее следовало завлекательное описание, какие лавочники вывешивают возле своих товаров. ?Доктор А.? из магической клиники без всяких аллегорий обещал разрешить проблемы с потенцией, вылечить бесплодие, любовный холод, скуку и смущение. За умеренную плату предлагались индивидуальные и групповые занятия, как теоретические, так и практические, включавшие… тут Росса покраснел и бросил листок картинкой вниз.— Сударь, — Боудан тихонько постучал в дверь, — снова письмо от госпожи Паксли: слуга принес и желает дождаться ответа. Что прикажете ему передать?— Опять эта надоеда… — простонал Хоук, закрыв глаза. Мадам Паксли — полная, взбалмошная, хотя и незлая женщина — была так взволнована происшествием с ее сыном, что не оставляла в покое ни капитана Каллена, ни господина Хендира. Росса же за два дня получил несколько надушенных записок, полных самой искренней благодарности и частоколов из восклицательных знаков. Но в последнем распечатанном письме сердечные излияния были разбавлены хвалой в адрес барышни Паксли: та утром и вечером молила Андрасте о здоровье для Защитника Киркволла и, между прочим, вышивала ему то ли шарф, то ли диванную подушку. После такого открытия Хоук решил, что с семейством Паксли лучше не связываться.— Скажи, что меня нет дома, — отозвался он. — Я сейчас уйду по делам, только через черный вход. Нет, не отвлекай господина Андерса — я вернусь к обеду. — И правда: через несколько минут Росса в плаще с капюшоном и со злосчастной листовкой в кармане вышел из дома и направился в Нижний Город. У него не осталось никаких сомнений по поводу автора этой затеи, но вот мотивы гениального ?рекламодателя? были понятны не до конца. Хоук уже пересек рынок и быстро шагал к ?Висельнику?, когда его окликнул женский голос.— Лирен, здравствуй! — Он откинул капюшон и тепло улыбнулся старой знакомой. Лирен не работала в клинике, но содержала свой пункт помощи беженцам и, как могла, заботилась об Андерсе. — Как поживаешь? У тебя усталый вид — что-то случилось?

— Мы можем поговорить? Только не здесь, лучше у меня в лавке. — Лирен посмотрела по сторонам и шепотом добавила: — Это насчет Андерса.Ее тон не предвещал ничего хорошего, и Хоук содрогнулся: неужели маг, и так не сидевший без ?дела?, вытворил что-нибудь еще? Он уже не знал, чего ожидать, лишь надеялся предугадать и исправить хоть какие-то последствия — но и в этом пока не очень преуспел.— Что не так с Андерсом? — устало спросил Хоук, когда Лирен провела его в комнатку позади лавки.— Это правда, что он лечил храмовников??Так вот в чем дело! Да ерунда!? — Росса сразу расслабился и чуть было не махнул рукой, но, судя по лицу собеседницы, это была все же не ерунда.— Ну, подлатал одного и остановил кровь другому, что с того? — спросил он.— Неслыханно! Я не могла поверить, пока ты не сказал, — Лирен шагала от стены к стене, нервно теребя шаль. — Что на него нашло, ведь это огромный риск! Мы столько лет прятали его от храмовников, а теперь он сам открыл им двери!— Я был там, когда все произошло, — Хоук успокаивающе поднял ладони. — Раненого привел стражник, которого я хорошо знаю…— Еще и стражу сюда впутали — чудесно, просто чудесно! — всплеснула руками Лирен.— Не кипятись: я увел Андерса из клиники, как только запахло жареным. Сейчас он… работает у меня дома и не ходит в Клоаку, так что никакой угрозы нет. Правда, мамаша того храмовника очень назойлива, но…— Остановись на минутку и подумай. — Защитник поморщился: Лирен всегда говорила с ним как с ребенком. — Почему Андерс, который ненавидит Орден, вдруг стал помогать его рыцарям вопреки собственной безопасности? — Хоук захлопал глазами, и она горячо продолжала: — Он что-то задумал, обрек себя на дело, по сравнению с которым его жизнь ничего не значит! Вот почему Андерс так изменился, что не замечает даже злейших врагов. Он смирился со своей участью, Хоук, и мне это очень не нравится.Росса застыл как громом пораженный. До сих пор он боялся лишь ?внешнего? результата андерсовых идей; но ему и в голову не могло прийти, что маг уготовил себе роль мученика, мишени или, того хуже, жертвы. Создатель всемилостивый, он что, решил себя убить?!— Но зачем? — наконец выдавил он, сцепляя дрожавшие пальцы в замок. — Андерс… он нужен беженцам, нужен магам, у него друзья, которым он дорог, и я… я люблю его. Как он может в грош не ставить свое счастье?— Очевидно, цель Андерса несовместима с тем, что ты и я считаем счастьем. Или осуществление плана и есть для него истинное благо, даже если с этим закончится жизнь. В любом случае…— Бред полнейший! — с досадой воскликнул Росса. — Он не может так поступить, я не позволю! И прошу, избавь меня от своих лекций о личном выборе — он не имеет права разрушать себя только потому, что какая-то навязчивая идея…— В любом случае, — спокойно повторила Лирен, но глаза ее гневно сверкнули, — вот это совершенно не смешно. — Она отперла один из шкафчиков и достала сложенную вчетверо бумагу.Хоук оторопело сглотнул. Андерс всегда говорил, что ему необходимо беречь сердце, но в таких обстоятельствах это было просто нереально.— Откуда он у тебя? — хрипло спросил Росса, разворачивая листок. Заголовок и текст были те же, а вот картинка отличалась: здесь маг подвергался интимным ласкам со стороны сразу двоих мужчин, а третьего ублажал сам.— Кто-то подбросил эту мерзость вместе с почтой. Сначала я хотела пойти в клинику и потребовать объяснений, но решила зря не беспокоить Андерса. Разумеется, в этом нет ни крохи правды, но я не понимаю, кому понадобилась столь гадкая провокация! Никто из его пациентов не стал бы…— Обещаю — я узнаю, кто это сделал, — сквозь зубы произнес Хоук. — Ничего не говори Андерсу или кому-либо еще, сожги бумажку, а найдешь другие — тоже сразу в огонь. Хотя нет, погоди, эту я возьму с собой, — он сунул листовку в карман и уже мягче добавил: — Лирен, ты умная женщина, ты же не станешь верить слухам? Ну, что кто-то хочет испортить Андерсу репутацию и подобное. Скорее всего, это просто дурацкая шутка.— Тогда у меня плохое чувство юмора, — она поджала губы. — Я не идеализирую наше общество, Росса, но всему есть предел. И еще я очень волнуюсь за… — всегда такая стойкая, готовая помочь, Лирен извлекла носовой платок и тихонько заплакала. Хоук поднялся и неловко обнял ее, стараясь не придавить тяжелыми перчатками и ремнями.— Все будет хорошо. Хочешь — приходи сегодня на ужин, Андерс очень обрадуется. К тому же, Боудан отложил старые вещи для беженцев: ничего особенного, но все крепкое и теплое. Вечером он проводит тебя и поможет все донести.— Спасибо! Пожалуй, я так и поступлю. Извини, что я расклеилась, — она вспыхнула и поспешно вытерла щеки. — Мало нам мора, чудовищ, работорговцев и командора Мередит — теперь еще и это! Ладно, приведу себя в порядок и займусь любимым делом. Ох, прости, я задержала тебя, а ведь даже не спросила, куда ты шел! Я не расстроила тебе какую-нибудь встречу?— Встречи в ?Висельнике? не боятся опозданий, — хохотнул Росса; брови Лирен тут же сдвинулись к переносице, и он поспешно продолжал: — Нет-нет, клянусь, больше никаких пирушек с бумажными драконами!— Эту сагу я тоже слыхала. Вы оба повели себя как мальчишки-сорванцы — как не стыдно? Хотя, — она понизила голос, — я бы не отказалась посмотреть на капитана Каллена. Хорошо, что вы немножко сбили с него спесь! Ну, до свидания, — еще раз глянув в зеркальце, Лирен проводила Защитника из лавки и поправила коврик у двери.Вернувшись за прилавок, она аккуратно разложила товар и сделала пару замечаний девочке-помощнице — та явно витала в облаках и сюжетах из рыцарских романов. По правде говоря, Лирен была рада не слышать ее привычной болтовни: ей необходимо было подумать. К счастью или нет, Защитник знал об Андерсе меньше, чем знала она: несколько лет назад, когда маг только прибыл в город, он был не так замкнут, как теперь, и нередко рассказывал истории из своей жизни в Круге и Крепости. Вопреки суровым легендам о Серых Стражах, байки Андерса изобиловали шутками и проделками всех мастей, а Сэр Ланселап, гном Огрен и ?этот бука Хоу? упоминались чаще, чем герои Ферелдена. Лирен не сомневалась, что симпатичный маг кокетничал с ней — впрочем, скорее по привычке, чем с определенной целью. Он вообще был подвержен переменам настроения, отчего казалось, что в Андерсе живут два человека: один веселый, легкомысленный, острый на язык, и другой — хмурый, озабоченный людскими бедами, жаждущий справедливости. Лирен вздохнула: если человеческая натура не может достичь гармонии, что уж говорить о целом мире?— Душенька, вернись-ка с небес в Киркволл, — вновь обратилась она к девчонке. Дверь скрипнула, на пороге топталась женщина с тремя детьми и младенцем на руках: нужно было приниматься за работу.