Глава 3 (1/1)

На душе у атамана, хоть он изо всех сил старался веселиться, было нехорошо, тревожно. Чечиль...Прощупать бы этого Чечиля. Вон, опять сверлит его взглядом. Он не его поля ягода, это ясно... Смотрит на его невесту, будто сказать ей что хочет. Да, да, прощупать бы хорошенько этого Чечиля...Грицько привычно поискал взглядом вокруг себя. Но человека, готового резать, жечь, пытать и убивать по одному только движению его брови, рядом не было. Попандопуло рядом не было...-Гриша, ты видел, как эта врангелевская морда...-Отстань!!!Взгляд... Чего только не было в этом взгляде - и укор, и недоумение, и что-то трогательное, беззащитное...Но глубже всех этих чувств лежало нечто такое, что невольно вызвало дрожь по всему телу атамана. Это нечто Грицько впервые увидел в глазах своего адъютанта еще в Одессе, когда однажды ночью, в самом разгаре кроваво-пьяного разбоя, под руку Попандопуло, разящего без разбора шашкой, вдруг попался испуганный подросток лет пятнадцати-шестнадцати.- Шо с ним делать, Гриш?- Все, что хочешь.Он помнил, как затуманились черные, прекрасные, едва ли не девичьи глаза Попандопуло, как сжались его губы, как заходили желваки. Он помнил, как его адъютант завел руки мальчика за спину, связал, повреждая нежную юношескую кожу, каким-то диким морским узлом, и пинками вывел свою жертву из дома. На пороге Попандопуло еще раз вопросительно обернулся. В его глазах отплясывала гопака сама ночь. Атаман, как завороженный глядя в демонические глаза своего адъютанта, еще раз кивнул. Делай, что хочешь. Попандопуло криво усмехнулся и растворился во тьме. А перед мысленным взором Грицька неожиданно вырос отец со своими страшными глазами, с кривой улыбкой. Открылся один из мрачных тайников души, и первым на волю вылетел мучительный животный страх.