Глава 11. Затишье (1/1)

Без пяти минут девять. Утро. Сара отсыпается после ночных приключений. Кэмерон накормила кошачье семейство и основательно нагрузилась чем-то съестным сама. Химическое питание дает хорошие результаты: рана на щеке близка к соединению. Около виска пока видно много металла, что не удивительно, поскольку самое крупное повреждение. Зато отличные темпы над левой глазницей, хотя колтан тоже еще проглядывает. Думаю, через сутки ткани здесь стянутся, и проблемой будет лишь провал видеозрачка.– Сара обещала блины, – напоминает Кэмерон.– И переезд, – добавляю я. – Но молчи об этом, иначе она сразу вспомнит...– ...что их не на чем печь.– Да. Хватит ей расстройств.Мы все при деле. Я разложил на столе радиоэлектронные запасы Джона и пытаюсь собрать кое-что интересное. Двое котят заняты альпинизмом на Кэмерон. Один серо-полосатый разбойник с победным видом восседает на ее левом плече, а второй рыжий разбойник упорно карабкается с правого плеча на голову. Третий, темно-серый тихоня, прилег в стороне и не принимает участия в веселье. Робкий. Мама-кошка кверху брюхом нежится рядом. Сама Кэмерон сидит на полу в позе лотоса, поглаживает кошку, придерживает когда надо котят, чтобы не падали, и явно наслаждается каждым мгновением.– Так что ты говорила о часах? – напоминаю я.– Карманные часы, – уточняет Кэмерон. – Я вынула механизм и установила микропередатчик с тремя кнопками. А около чипа, – она показывает на голову, – вживила взрывчатку.– Ловко, а зачем?– Поведение Джона все чаще раздражало меня. Он капризничал, не слушал голос разума, едва спасшись от смертельной опасности, как ни в чем не бывало начинал заигрывает с нею вновь. Ничего не смыслящий подросток. Так я думала, понимаешь? Я догадывалась, что не права, но не находила ложных предпосылок.– И ты предложила ему ситуацию, когда от его решения зависела твоя жизнь. – Должен же он был наконец принять решение, – убеждающе говорит Кэмерон.– Какое решение?– Хоть какое-нибудь.– Значит, ты попыталась повлиять на него.– Да, вместо того, чтобы меняться самой. Типичная ошибка, верно?– Но очень не типично – осознавать ее.Кэмерон подставляет ладонь рыжему котенку, в очередной раз соскользнувшему с ее головы, и поднимает на меня немного потеплевший взгляд.– Ты хочешь знать, разгадал ли Джон мою хитрость? Возможно, разгадал. Он спросил меня, что бы на его месте сделал будущий Джон, и это прозвучало как тонкий намек. А если и так, то он понял или почувствовал, что это почему-то важно для меня, и не подал виду.– Три кнопки? И одна из них красная?– Верно. Усложненный логический парадокс: Джон не знал, какая... та самая.– Ну и ну. И ты говоришь, он тогда встречался с той девушкой из будущего?– Райли. Джон и Сара подозревали, что я собираюсь убить ее. То ли по соображениям безопасности, то ли из ревности. Но я не ревновала. Это неправильно?– Это правильно: ты была честна с Джоном.– Я старалась, хотя и Джон, и Сара думали иначе.– Это понятно. И в любом случае, в убийстве Райли было немного смысла.– Конечно, но все они думали по-другому. А мне была важна безопасность Джона. Будь он с Райли, это было бы даже предпочтительнее, потому что... Понимаешь, я пыталась понять, не влюбился ли Джон в меня, или я в него. Тогда я считала это опасной слабостью. И будь Джон с Райли... – ...было бы меньше шансов для опасной слабости.– Да. Мне кажется, я поступала правильно. Я не могла ответить на чувства Джона, могла лишь притвориться, но это даже не слабость, а глупость.– А теперь? Могла бы ты ответить ему теперь?– Кажется, еще нет. Но я замечаю перемены. И больше не считаю это слабостью.Какое-то время сидим молча. Кэмерон безуспешно пытается вовлечь в игру третьего котенка, а мне нужен генератор и я тестирую микросхемы. Третья подряд оказывается испорченной. Откуда Джон надергал такого барахла? Четвертая оказывается работоспособной. Следующая трудность – провода. Слишком они все тонкие.– После того, – продолжает вспоминать Кэмерон, – как в моей памяти всплыла чья-то директива уничтожить Джона, я много раз моделировала это. Он был идеальной мишенью.– Получается, дав Джону те три кнопки, ты как бы предоставила и ему возможность моделировать твое уничтожение?– Точно, – смущается Кэмерон. – Я об этом не подумала.Вот, кажется, мы и докопались до сути. Кэмерон некоторое время обдумывает новый подход, и на лице ее появляется немного мечтательно выражение. Потом она говорит:– Значит, все дело в возможности попробовать, в шансе? Даже если шанс мал?– Как бы он ни был мал, он всегда много значит. Джон пытался жить так, как ему хотелось.– Сара и Дерек, как могли, пытались защитить его от меня, – подхватывает Кэмерон.– Райли пыталась начать жизнь заново.– И я тоже попробовала, – догадывается Кэмерон. – Я оставила Джона в будущем ради шанса помочь ему в здесь.– Этот шанс отнюдь не мал, Кэм. – Хотелось бы верить. В нашем времени я не послушала ни тебя, ни Джона. Джон просил меня остаться. Ты просил меня остаться. Я не послушала.Двое котят уже наигрались, альпинизм их утомил, и они отправляются набираться сил во сне. Третий, темно-серый, робкий, подумав немного, присоединяется к ним.– Я скучала по вам, – признается Кэмерон. – Но поняла это только теперь.– Сочувствую, – чуть улыбаюсь я.– Ты предвидел, что рано или поздно мы встретимся?– Да. Как теоретическую возможность.– Хорошо, что мы встретились практически!– И очень хорошо, что взрывчатка у чипа – неправда.Кэмерон легко встает с пола, подходит к окну, некоторое время изучает видимую окрестность. Потом поворачивается ко мне и спрашивает с затаенной озорной ноткой:– Почему люди обнимаются? Всегда хотела это понять.– Иди сюда и поймешь, – откладываю я конденсаторы. – Иди... лихо мое одноглазое.Медленно, с неуверенной улыбкой подходит она вплотную и прислоняется к моему плечу. За талию крепко притягиваю ее к себе, такую ладную, сильную, теплую. Родную. Поверили бы в это люди? Поверила бы Сара? Не имеет значения. Кэм обхватывает меня руками и ложится щекой на мою макушку. Потоки информации от рецепторов мгновенно достигают предельной плотности. Шины данных... поют: их захлестывает счастье.– Я поняла, – шепчет Кэмерон, устраиваясь на стуле возле меня, и в шепоте ее – радость открытия. – Я поняла, что такое объятия. Способ без слов сказать, что любишь.– В идеальном случае. Чаще это лишь симпатия, расположение, участие.– А бывает и вовсе фальшивка. Я замечала, некоторые люди склонны все обесценивать.– Так что, осторожнее с выводами, помни о совокупности признаков.– А наш случай идеальный? – уточняет Кэмерон.– Кое-кто явно хочет повторения.– Хочет!Моя самоделка почти завершена. Все просто: две микросхемы, два диода, четыре конденсатора, несколько резисторов и катушка зажигания от ?форда? – все спаянное кое-как и охваченное спутанными проводами. Некоторое время Кэмерон молча наблюдает за моими действиями, слегка при этом поворачивая из стороны в сторону стул на его оси. Чуть влево, чуть вправо, чуть влево, чуть вправо. Потом говорит:– Не думаю, что эта хлипкая катушка выдержит.– Она не хлипкая. Ты и сама говорила...– А теперь передумала.– Снова шуточки? Смотри, как бы Сара тебе за них не навешала.– Все может быть, – соглашается Кэм. – Эта микросхема – преобразователь?– Да. У меня для тебя новость: на вход мы подадим не двенадцать вольт, а сорок восемь.– И крякнется твоя хлипкая катушка. И тебе Сара тоже навешает – за ?бронко?.– Посмотрим.– Посмотрим!– Что в контейнере? – любопытствует Кэмерон. – В том, из холодильника.– Скоро посмотрим и узнаем.– Давай посмотрим сейчас.– А кодовый замок?Кэмерон пренебрежительно хмыкает. Поясняю:– Содержимое может быть хрупким, нежным. Сможешь очень аккуратно порвать титан?– Ладно, замок. Пять цифр, сто тысяч комбинаций, часа на три-четыре. Я бы занялась.– Так приступай.Кэмерон живо выскакивает из офиса и чуть ли не мгновенно возвращается с контейнером. Поджав ноги, удобно устраивается на куцем офисном диване и приступает. Мелькают шустрые пальцы, пощелкивают колесики с цифрами.– Помнишь, я хотела рассказать тебе про второй сбой? Буду рада, если ты мне его объяснишь... Ой, Сара проснулась.Слышу. Из задней комнаты доносятся зевки и прочие звуки, сопутствующие человеческому пробуждению и подъему. Шаги. Льется вода. Через пять минут мисс Коннор-Хьюз предстает перед нами в несколько заспанном и хмуром виде.– Так-так, – смотрит она на меня. – Один убийца на месте. Это радует.Приветливо киваю в ответ.– И вторая убийца на месте. Тоже хорошо.– Доброе утро! – говорит Кэмерон.– И вам того же. Завтракали? – Сара оглядывает пустые плошки на столе и на полу.– Наверстывай, – приглашаю я.Кэмерон исчезает в комнате, тут же возвращается, снова плюхается на диван и докладывает:– Чайник включила.Сара с интересом смотрит на ее порхание, на контейнер в ее руках, на мою поделку.– Что в этом термосе? – указывает она на контейнер.– Скоро узнаем, – обещает Кэмерон.– А что ты затеял с катушкой зажигания?– Отец решил меня убить, – докладывает Кэм.– Ты и его успела разозлить?– На меня все злятся.– И почему бы это? – любопытствует Сара.– Дело не во мне.– Ну что же, надеюсь, мы не потеряем ?бронко?, – отзывается Сара с мрачным цинизмом.– Выспалась и все сердишься, – укоряет ее Кэмерон.– Тебе показалось.– Точно не сердишься? – переспрашивает неугомонная Кэмерон.– Не сержусь, – помедлив, говорит Сара. – Хоть ты и вредная девица, но... все в порядке. И к тому есть три причины.Она замолкает и, предоставив нам сгорать от нетерпения услышать про ее ?три причины?, принимается неторопливо готовить себе завтрак. В дело идет и очередной армейский паек, и кое-что из купленного вчера. Мы не сгораем от нетерпения, мы вообще, как правило, не сгораем. Спокойно ждем. В комнате вовсю шумит чайник, потом щелкает, отключившись, и Кэмерон вмиг приносит его в офис. Сара принимается за еду.– Джеймс кое-что казал мне по секрету, – сообщает она. – Ты, оказывается, помирилась с ним, когда мы еще только выехали в Малибу. Было такое?– Я простила ему обман, – объясняет Кэмерон, без устали перебирая комбинации замка.– Вот и первая причина. Во-вторых, я видела мерзкий сон.– А? – не верит ушам Кэмерон.– Бэ. Будто он подстрелил меня. И попрошу без смешков, – предупреждает Сара. – Потому что это было чертовски больно.– Во сне? – удивляется Кэмерон.– Шарахнул в меня из М-16. Вот сюда! – Сара осторожно трогает правый бок.Кэмерон смотрит на нее так, будто видит впервые в жизни.– Успокойся, – усмехается Сара. – Зато теперь я с тобой согласна: этот парень заслужил небольшие волнения, которые ты ему устроила. Вот видишь, сны бывают на пользу.– Мерзкий сон, – повторяет Кэмерон ее слова.– Еще какой: из винтовки – вот сюда!..Сара не перестает удивлять.– И наконец в третьих. Признаю, что вела себя с вами не лучшим образом... – она кивает Кэмерон. – С тобой – особенно долго. Пыталась доверять и запрещала себе. Использовала как щит. Не берегла. Говорила глупости. Я ошибалась. За это ты мне и врезала. И правильно. Потому что пора уже определиться.– И что ты выбираешь? – спрашиваю я.– Да, я буду за вас.– Ура! – тихо говорит Кэмерон.– При одном условии, – делает акцент Сара. – Ты никогда не станешь изображать передо мной металл. Поняла?– Поняла.– Только если так будет нужно для дела.– Поняла.– Ты меняешься. Меняешься в лучшую сторону. И я... – Она с усилием преодолевает какое-то препятствие. – И я... тоже. И не надо возвращаться к прежнему. – Спасибо.– И еще. – Сара исподлобья смотрит она на меня. – Я назвала тебя рехнувшимся стариком.– Я не обиделся.– Мы не обижаемся, – подтверждает Кэмерон. – Но больше так не говори.Со стула спрыгивает кошка, подходит к Саре, трется боком о ноги и получает добавочную порцию чего-то мясного.– Так вот, – решается Кэмерон. – Мой второй сбой.– Кстати о сбоях, – с усмешкой комментирует Сара.– Это тоже было похоже на мерзкий сон, – отвечает ей Кэм и начинает рассказ.Через минуту Сара останавливает ее вопросом:– Прости, а кто она такая?– В некотором смысле она моя мама.– Она – человеческий прообраз Кэмерон, – поясняю я мысль. – Та, чей облик я скопировал.– А когда случилось то, о чем ты рассказываешь? – немного растерянно спрашивает Сара.– Оно не случилось никогда, – неуверенно отвечает Кэмерон. – Этого не было.Прихлебывая кофейный напиток, Сара смотрит на нее с сомнением.– Я надеюсь, – робко добавляет Кэм.– Обстоятельства напоминают две тысячи двадцать шестой, – замечаю я.– Не так уж далеко. Значит, сейчас где-то живут ее родители?– Конечно. Мы знаем, где. Хочешь познакомиться?– Вряд ли. Вот если бы с нею самой...– Ее родители могли бы взять тебя няней, – хихикает Кэмерон. – Гуляла бы с малышкой, меняла ей подгузники...– Спасибо. Что же случилось с этой Аллисон на самом деле?– В нашем варианте событий, или нашей временной ветви, – предлагаю я правильные термины, – она была матрицирована. Это не больно. Нечто вроде трехмерной фотографии. Жива, здорова, замужем, растит сына.– Злится на нас, – добавляет Кэмерон.– Какая неблагодарная, – язвит Сара. – Или я чего-то не поняла, и Аллисон сама пришла к тебе и попросилась стать, хм, фотомоделью?– Она не просилась, но пришла сама – в составе диверсионной группы Сопротивления.– И... что с ними стало?– Шестеро из семи выжили.– И почти не пострадали, – добавляет Кэмерон. – Давай я расскажу тебе о них в другой раз. Тем более, это косвенно связано с одним нашим общим знакомым.– Твоя память стерта не так уж качественно.Кэмерон, чуть наклонив голову, серьезно смотрит на нее.– Ладно, ладно. Рассказывай, что было дальше.Да, это действительно похоже на мерзкий сон. И невозможно понять, кто этот сон видит, чьими глазами запечатлены события. Большое судно. Беженцы или заключенные. Клетки с животными. Тьма и страх. Набор отдельных эпизодов. Фрагменты нереальности. – И некоторое время впоследствии я думала, что я это – она.– То есть, уже не во сне? – уточняет Сара. – Или все-таки...– Нет. Это было на самом деле. Я по телефону звонила Клер, маме Аллисон. Будто своей.Сара оторопело и молча смотрит сначала на нее, затем поворачивается ко мне:– Ты что, экспериментировал с человеческим сознанием?– Не представляю сейчас, как подступиться к этой задаче, значит, не знал и до того.– А если бы знал, хотел бы попробовать?– С какой целью, Сара?– С целью абсолютного... матрицирования.И поместив чужую личность в Кэмерон, я дал к ней доступ только в форме спонтанных галлюцинаций? Нелогично. Но возможно, с точки зрения человека в этом есть логика. Как сказала Кэм: догадывалась, что не права, но не находила ложных предпосылок.– Ладно, – говорит Сара, – это я гипотетически. Джон в курсе твоего приключения?– Подробностей он не знает. Но он тогда искал меня и нашел.Пока Сара задумчиво допивает кофе, Кэмерон предлагает такую формулировку:– Твой сын водится с подозрительной девицей-роботом, у которой сгорели важные проводки.– Мой сын водится с неотразимой девицей-киборгом, у которой иногда почему-то едет крыша, – предлагает свой вариант Сара.Кэмерон грустно улыбается.– Было это или все-таки нет? – настаивает Сара.– Наверное, было, – предполагаю я. – Как минимум, две реальности назад. Поэтому непонятно, как информация об прошлом, измененном варианте попала в твою голову, Кэм.– Я надеялась, ты мне объяснишь.– Пока не могу. Ты согласишься скопировать мне эту запись?Некоторое время посвящаем манипуляциям с сином и сотнями мегабайт данных. Изучу в самое ближайшее время. Что у нас по плану дальше? Приглашающе киваю Кэмерон.– Я еще не закончила с шифром, – возражает она.– Времени хватит. Сейчас важнее подготовить тебя. Пойдем. – Собираю со стола свое неаккуратное творение, стараясь ничего не оборвать.– Что же все-таки это будет? – интересуется Сара.– Мы будем пропускать через меня высокое напряжение и смотреть, что получится.– Пойдемте туда, где свободнее, – зову я.В ангаре стоят два автомобиля, оставшееся место простором не назовешь, но нам много не надо. Вместе с Кэмерон прикручиваем устройство к аккумулятору ?бронко?.– Вы и батарею решили испортить? – морщится Сара, а Кэмерон ехидно подмигивает мне.– Мы ничего не испортим, – обещаю я.– Верится с трудом. Ну ладно, так зачем пропускать через нее высокое напряжение?– Чтобы научить не бояться.– Не поняла.– Дело в том, Сара, что киборгам киловольты технически не страшны. Эндоскелет – прекрасный проводник, через который ток проходит гораздо охотнее, чем через живые ткани или важные элементы. А процессор и вовсе внутри черепа, до него ток не дойдет.– Но вы отключаетесь.– Цель этого – страховка процессора на случай очень серьезных повреждений тела, когда разобщены части эндоскелета. В других случаях перезагрузка не нужна.– Но вы перезагружаетесь через две минуты.– Не все. Кэмерон может существенно уменьшить время отключения.– Черт возьми... – почему-то говорит Сара.– Есть у перезагрузки и дополнительная цель. Не хочешь догадаться сама?Сара пожимает плечами и поднимает бровь.– Это ваш шанс, – объясняет Кэмерон, чем повергает Сару сперва в недоумение, а затем и подавно в состояние, близкое к перезагрузке. А казалось бы, простая мысль...Разрядниками служат два винта четверть на двадцать. Бело-синяя искра проскакивает легко, расстояние как будто подходящее. Начнем с двадцати пяти киловольт.– Разблокировала?– Наверное, – с сомнением говорит Кэмерон. – Давай пробовать.Подношу винты к ее голове и пускаю ток. Резкое искрящее тарахтение. Краем зрения замечаю, как морщится Сара, немного мешкаю, и Кэмерон прикладывает голову сама. Треск становится глухим. Кэм вздрагивает и отшатывается, но не падает. ?Минуту...? Разблокировка, как и всякий подбор нескольких согласованных параметров, дело не самое простое. ?Давай!? Новый разряд. Никакого эффекта, только шевелятся наэлектризованные волосы. Теперь Сара наблюдает с интересом. ?Повышай!? – командует Кэмерон. Пятьдесят киловольт. Треск. Никакого эффекта. Трогаю катушку, она горячая. Как бы она и в самом деле... ?Поддай!? Ладно, сто киловольт, предел. Треск жестче. Она отшатывается, но не падает. ?Эй!? – кричит Сара. Да, это запах подгорающей изоляции. Надо ждать.– Обалдеть! – восклицает Сара. – Ты в порядке?Пока схема остывает, откручиваю винты от текстолитовой пластины. Теперь будет сложнее: ток пойдет через руки. По прошествии пяти минут катушка остывает почти на двести градусов. Можно продолжать. Сразу сто киловольт. Кэмерон берет в каждую руку по разряднику. На этот раз включение не порождает треска. Кэмерон сильно вздрагивает, но выдерживает. ?Еще минуту?, – говорит она. ?Давай!? Замыкаю цепь, и ничего не происходит: нет напряжения. ?А я говорила!? Но виновата не катушка, сгорел преобразователь. Конец опытам.– Все-таки сжег? – спрашивает Сара.– Генератор, не катушку.– Ух! – восклицает Кэмерон. Она взъерошена и весела. – Потрясающе! Когда продолжим?– В целом ты все настроила. Думаю, продолжать незачем.– Ладно. Разблокировка в целом прошла успешно! – дурашливо докладывает она.Возвращаемся в офис. Кэмерон снова берет в руки титановую головоломку и устраивается на диване. Рядом садится Сара и вспоминает, что обещала блины. Кэмерон заверяет ее, что мы подождем. Тогда Сара вспоминает про переезд из ангара. Я говорю, что и переезд может подождать, но Сара с этим не согласна.– В общем, на примете два дома, – рассказывает она. – Аренда недорогая. Хозяева спокойные и как будто не любопытные.– Как Кейси? – спрашивает Кэмерон.– Вроде того. Один дом здесь, в Лонг-Бич, другой – в Санта-Монике.– В Санта-Монике недорогая аренда? – переспрашиваю я.– Там разные люди живут. Так вот вам и выбор: Лонг-Бич или Санта-Моника.– Есть еще Канада, – тихонько замечает Кэмерон.– Особой разницы не вижу, – говорю я.– Ближе к Мексике, либо к Канаде, – указывает Кэмерон. – Средняя разница пятьдесят миль.– Далась тебе эта Канада, – вздыхает Сара. – Есть одна тонкость: понадобятся документы. Пит, ты говорил, у тебя есть, но не совсем готовый.– Он без фамилии. Надо впечатать фамилию.Сара смотрит удивленно:– И за чем дело стало? За печатной машинкой?– Вопрос в том, какую именно фамилию.– Не понимаю, в чем проблема, – удивляется Кэмерон. Не понимает она... Зато Сара наконец понимает и впадает в раздумье.А настырная девчонка продолжает приставать:– О чем тут думать? Все очевидно, и вы оба это знаете.– Надо выглядеть, как... – вспоминает Сара свои позавчерашние недоговоренные слова.– Именно выглядеть и именно как. Решайтесь уже. А я буду вашей дочкой.– Прекрати, – просит ее Сара. – А то и правда накажем.– Она права, – признаю я. – Надо действовать оптимальным образом.?Конечно, я права?, – убежденно шепчет Кэмерон себе под нос. – Только фамилия и все, да? – растерянно спрашивает Сара.– Чтобы меня легализовать, лучшей не придумать, – повторяю я слова Джона Коннора. Этот разговор уже был в будущем, и Джон точно так же говорил об оптимальности.– Что тебя пугает? – убеждает Сару Кэмерон. – Это даже не легенда, а простое совпадение фамилий. На свете полно однофамильцев. Еще бывают братья и сестры.– Так! – говорит Сара. – Остановитесь. Что насчет внесения документа в базы данных?– Этот вариант уже внесен, – признаюсь я, а Кэмерон смотрит на меня удивленно.– Еще того лучше, – фыркает Сара. – К чему тогда эта комедия?Комедия?– Ладно, хватит, – решительно подводит черту Сара. – Делай, как задумано.– И ты не против?– Черт возьми, Пит!Достаю свое водительское удостоверение. Немного технологий будущего, немного ловкости рук, и ?Питер М. Хьюз?, выведенное имитирующим рукопись шрифтом, прочно занимает место под моей фотографией. Сара хмыкает и не пускается в расспросы, почему именно ?М?. – Наверное, – говорю я, – настала пора нам познакомиться с Аркеллом.– Это еще кто?– Металлический парень, что путается под ногами там, у ящиков.– Его имя Аркелл? Надо же. Кто придумывает эти имена?– Имена мы выбираем себе сами, – отвечает Кэмерон.– Неужели? – удивляется Сара. – Ладно, а для чего нам знакомиться с Аркеллом?– Попросим его рассказать нам о некоторых сторонах службы в ?Калибе?.– Хорошая мысль, – одобряет Сара. – Если он не выкинет какой-нибудь номер.– Я изменил его программу, так что, думаю, не выкинет.– А нельзя было просто перекачать из него нужную информацию?– Помимо информации мне нужен сам Аркелл.– Призываешь в строй?– У меня для него есть отличное задание: он отправится в будущее.?Зачем?? – следует вопрос в два голоса.– Он сообщит кое-что важное Джону.– Про полковника Беннета? – спрашивает Кэмерон.– И про него тоже.– Не знаю, кто это, – говорит Сара, – но раз это так важно, пойдем знакомиться с Аркеллом.Титановый ?термос? щелкает в руках Кэмерон, и она поднимает его повыше:– Готово!Наконец-то события.