Становится нервно... (1/1)
Через полчаса зашёл Рихард, уже нормально одетый. В руке он держал кирпич. Он спросил:— Что ты сказал Ирминенхелду?— Ничего.Рихард ударил меня и спросил опять. Я ещё раз ответил ?ничего?. Тогда он избил меня до полусмерти. Бил ногами. Потом встал на мои запястья своими тяжёлыми ботинками и бил меня по лицу кирпичом. Потом бросил. Я не знаю, сколько я лежал так в крови. На виске у меня была рана от кирпича. Я старался не думать об этом……Так прошла ночь и наступило утро. Время от времени Рихард заходил и бил меня. Мне это было уже всё равно. Я лежал и тихо плакал. Ну почему Рихард мне не верит?.. Сейчас он что-то говорит или с кем-то разговаривает. Я слышу чей-то смех. Потом Рихард говорит:— Он тебя до смерти боится.Второй человек смеётся. Теперь я его узнал: это Ирминенхелд. Он пришёл за мной.Сейчас я думаю, что пошёл бы с ним. Рихард в это время говорит:— Он сейчас спит…— Мне похуй.Он зашёл в комнату. Я лежал так, что он не мог видеть моих ран, прикрытый одеялом и отвернувшись к стенке. Ирминенхелд коснулся моего плеча через одеяло и сказал:— С добрым утром, Кристиан. Пойдёшь со мной?Я молчал.— Ты и ответить ничего не хочешь?Он прикоснулся рукой к моему лицу.
— Ты реально спишь? Я вижу, ты плакал. Почему? Тебе кто-то что-то сделал?Он повернул моё лицо к себе. Я закрыл глаза, чтоб не смотреть на него. Он увидел рану у меня на лице и понял.— Рихард тебя бил. Вот тварь!Он вышел. Я всё ещё не понимал, откуда Ирминенхелд знает, что я сказал. Ему-то я не говорил. Через двери я слышал их разговор.
— Знаешь ли, я реально всё слышу. И тогда, когда я у вас был, я точно так же услышал, как он спрашивает, этого ли человека ты имел ввиду. И ты ответил: ?Да!?.— Не верю я… Не может человек так слышать!Да и не говорил я! Гонит он всё, сука!!!Зачем он это говорит? Я хотел встать, пойти сказать ему, спросить, зачем он теперь так делает. Я вскочил. Точнее, попытался вскочить. Я был слаб, и, вскочив, упал на том же месте. В это время в комнату зашел Ирминенхелд и поднял меня. Посадил меня на кровать. Разглядел все раны и повреждения на моём теле, выругался непонятными мне словами и сверкая глазами вылетел из комнаты. В следующий момент я услышал крик Рихарда. Сейчас он пытался сказать, что он не хотел мне причинять вред и вообще всё перепутал, но тот не слушал. Он продолжал избивать Риху. Я представил, какая сила кроется в этом на вид худом и слабом теле, и мне стало страшно. Но я был обижен на своего друга, очень обижен… Рихард вбежал в комнату, плача и размазывая кровь по лицу, упал передо мной, обняв за талию, целовал и шептал дрожащими разбитыми губами:
— Клархен, извини меня, пожалуйста!.. Я не хотел тебя обидеть!.. — и он в этот момент так и думал. Но ведь и тогда, когда бил, он всерьёз верил в то, что просто наказывает меня. Я лучше пойду с Ирминенхелдом, он-то такого не сделает. Я ответил:— Меня зовут Кристиан Лоренц. Я не Клара. И да пошёл ты на хуй!Да, мне было больно говорить это, но он меня обидел без боли. А когда он сказал, что я якобы гоню, что-то во мне окончательно перевернулось, и, я уверен, обратно уже не станет. Рихард вскрикнул от боли, слыша мой ответ. Ирминенхелд поднял его за шкирку, бросил на противоположную стену, подошёл, ударил сапогом в лицо и зверски улыбаясь спросил:
— Ну что, теперь его можно забрать?— Да! — еле слышно ответил тот. — Но забирай его голым. Ему тут не принадлежала даже одежда. Всё было моим…Ирминенхелд стал на его грудь и горло, не давая ему дышать и смотря, как тот трепыхается под ногами, потом подошёл ко мне, поднял и вынес наружу.Снаружи было не только хорошо, но и холодно, я же не был одет. Я начал дрожать. Ирминенхелд усадил меня на стол, тот самый, на котором Рихард вчера отымел шлюху-соседку, снял свою рубашку и надел на меня и взял обратно в руки. Так мне стало теплее. Я спросил у него:— А тебе холодно не будет?— Нет. Я привычный. Да и должен я был это сделать. Ты слишком слабый, и реально можешь замёрзнуть. А пиздовать нам отсюда два часа. Далеко, однако… Просто я поступил как Человек и должен. Мне же это не чуждо.Я схватился за его костлявые плечи и он понёс меня дальше. Вблизи он не казался мне таким страшным, как вначале. Волосы у него длинные и перекрашенные в непонятный цвет, жёсткие, как проволока, сам он похож на какого-то дикого человека, или, судя по странной и страшной силе в его теле, железного?! Тело его костлявое, но всё же крепкое, кожа гладкая и даже нежная, заметил я, но не такая мягкая, как моя… Я успокоился и заснул…Проснулся я в каком-то непонятном, но красиво оформленном помещении, на кровати, в обьятиях Ирминенхелда, точно в такой же позе, как он меня нёс. Он тоже спал. С закрытыми глазами он казался даже красивым. Непонятно только было, как мы оказались на одной кровати? Я и как тут оказался, смутно помнил, сначала не поняв, куда делся Рихард… Я заснул снова.Проснулись мы вечером. Я попросил его не смотреть на меня, потому что мне так страшно, и спросил:
— А зачем ты спал со мной?
— Я с тобой не спал, учись различать. Я просто не хотел тебя будить.Он улыбнулся и спросил:— Ты хочешь чего-то?Конечно, я хотел есть, пить, чтоб ничего не болело, чтоб Габи сдохла… Но если он хочет меня трахнуть и имеет в виду это, то я лучше сам сдохну! И мне показалось, он и правда меня хочет, иначе что он может думать, так глядя на меня? А зачем он позавчера спросил, зачем мне рот?— Нет! Я ничего не хочу! Не смотри на меня, ты… на смерть похожий!Ирминенхелд закрыл глаза и выкрикнул:— А я виноват, что я такой?.. Я хочу твоим другом быть!.. — Он схватил меня за руки.
— Я не хотел тебя обидеть. Извини. Главное в человеке не его красота…Он заключил меня в свои поистине стальные обьятия и спросил улыбаясь:— Правда?— Да. Но я боюсь тебя.
Мы встали. Я наконец вспомнил, что я не совсем одет, а здесь холодно. Ирминенхелд тоже это заметил. Он поднял меня, вынес из этой комнаты в другую, небольшую, но тёплую.
— Это будет твоя комната. Здесь ты будешь жить. А сейчас тебе надо бы сходить в душ…— Сходить?— Я не уверен, могу я идти или нет.— Ну не мне же с тобой идти?Он всё же отнёс меня в душ, но сам вышел. С трудом помывшись и внутренне удивляясь тому, что у него даже вода горячая в кране есть, я вышел. Ирминенхелда не было. Я пошёл вперёд по коридору и позвал:— Ирминенхелд! Ты где, смерть моя?.. Ирмин??!Тихо… Я зашел в первую открывшуюся дверь. Это оказалась кухня. Там я его и увидел. Он что-то жрал. Заметив меня, он повернулся и сказал:— Ты меня как назвал? Я бы даже сказал: кем? Ирмин — это бог войны. Да, назван я в честь его. Но это имя не моё.
— Извини. Я не знал. — Я был готов к тому, что он ударит меня или что-то ещё, но никаких действий не последовало, и я успокоился. — А что ты ешь?Он дал мне.— Это мясо. В курсе, что это такое?— Да. Я ел когда-то. А потом Риха занялся своей диетой…Он обнял меня, как маленького мальчика и сказал тихо:— Несчастный… Он тебя не кормил. Это не диета. У него самым обычным образом не было денег. Проиграл все к хуевой матери… И подрабатывал поэтому своей задницей. И тебя под других подкладывал. Тебя сколько людей поимело?Я не знал. Но у Рихарда всегда было полно народа. Они приходили каждый день. И они действительно меня трахали. Ирминенхелд продолжал:— Да, такого симпатичного мальчика, должно быть, трахать одно удовольствие… Так ты и был рабом их желания. И сейчас ты думаешь, что я собираюсь сделать то же самое. Правда же?Да. Я так думал. А что я должен думать? Я и понравился ему этим… И сейчас, я обнажён, в его обьятиях… Но я не хотел так о нём думать! Он сказал:— Я знаю. Будь спокоен. Я об этом не думаю.
Да, и ты не мужчина. Ты маленький женственный мальчик. А ты хочешь быть мужчиной?— А как я им стану?— Сделаем. Но тебе будет сложно. Ты сам должен это хотеть. Посмотри на себя: ты сам как девочка. И даже, я заметил, не можешь спокойно смотреть на голого мужика. Видел же меня? Тебе даже это понравилось.Это была правда. Он отнёс меня в комнату и перевязал ранения, причиненные Рихардом. Было больно. Я думал: ?Где Рихард??. С самого начала, как только я увидел Ирминенхелда, и до этого самого момента я не мог ничего понять. И сейчас. Всё было таким непонятным…— Так… Хорошо! А ты будешь жить здесь. Но этого никто не должен знать. Не время ещё.
— Что ты хочешь со мной сделать? Хочешь себе подстилку?— Нет, Кристиан. Я сделаю из тебя человека. А трахаю я баб, когда мне хочется. А ты на себя посмотри!Действительно, думал я, что видит Ирминенхелд, глядя на меня? Странного мальчишку с больной головой, смотрящего на него так, будто хочет прожечь взглядом. Похожего на девочку. Но уже не красивого лицом и телом. И это человеческое существо думает, что его кто-то хочет.— Сам не выходи. Надо будет, скажи. А я пойду.