Глава 1 (1/1)
Не все девушки одинаково полезны.Багряное вино отражало свет тысяч свечей, опоясывающих залу, подобно маленьким светлячкам, кружащимся в танце внутри ведьминого круга. Тугой струей оно ударило о хрустальное дно прозрачного бокала и озорно свернулось, искристое и таинственно мерцающее, словно кровь, вырвавшаяся на свободу из плена тела и скучно строгой сети артерий и вен. Всколыхнувшись в такт движению руки, поднятой в торжественной речи в здравие миледи, вино обагрило губы, касаясь языка мягким обволакивающим вкусом, лаская и дразня, словно юная девушка, успевшая в ее возрасте познать пороки всего мира. Сотни голосов хрипло или звонко, но все как один – радостно, выкрикнули имя незабвенной девы Вассер, собравшей столько людей сегодня в честь своего дня рождения.Леди Лорелея Вассер отличалась не только особенной красотой, но и удивительным талантом по составлению подобных праздничных вечеров. Вино было изысканным и дорогим, из лучших винных погребов, с многолетней выдержкой и неповторимым букетом; музыканты – искусными, и музыка божественно разливалась по зале, поднимая даже самых неповоротливых и угрюмых, заставляя их кружиться в танце; зал – причудливо и, может, несколько вульгарно украшен, так что покидать его совершенно не хотелось. Вино лилось рекой, тосты звучали один громче другого, и, кажется, каждый находящийся здесь наслаждался происходящим, отбрасывая все проблемы и темные мысли, которые просто не выдерживали под напором хмеля и веселья.И только один человек совершенно не желал здесь находиться. Он стоял у стены, скрываясь в тени колонн, подпирающих высокий расписной потолок, с которого на вальсирующих взирали маленькие херувимы, за чьими спинами покачивались в блеске свечей золоченые крылья. Иногда парень поднимал голову, откидывая назад темные волосы, встречаясь взглядами с равнодушными ангелочками, и недовольно морщился, тяжело и обреченно вздыхая. Вильгельм не привык к таким вечерам, к дамам в роскошных платьях, к блеску золотых украшений, даже несмотря на то, что раньше проводил довольно много времени в королевском дворце. И… что-то мучило его, что-то казалось в этом празднике неправильным, но он так и не смог пока понять, что именно было не так. Хотя ощущение, что где-то рядом притаился большой жирный паук, плетущий сети интриг, не исчезало.Вильгельм тоскливо оглядывал толпу танцующих… точнее, убеждал себя в том, что рассматривает всех, но его взгляд всегда надолго задерживался на высоком рыжем юноше, окруженном стайкой щебечущих девиц. В отличие от своего слуги, принц Людвиг наслаждался происходящим, купаясь в волнах восхищения и любви, которыми с избытком наделяли его дамы, кокетливо прикрывающиеся веерами. Луи был блистателен, как и всегда, и каждая из юных и не очень барышень мечтала заполучить хотя бы толику его внимания. Принц каким-то непостижимым для Вильгельма способом успевал покружить в вальсе каждую, и каждой подарить улыбку, вызывая восхищенные вздохи и озорной смех в рядах девушек.
Ловелас… Вильгельм прислонился к стене, неодобрительно оглядывая девиц вокруг Людвига. Зря, зря они завернули в этот замок по дороге. Вил чувствовал, что ничем хорошим это не закончится точно, и с нетерпением ожидал окончания вечера. Здесь, по его мнению, Луи точно не смог бы найти себе подходящую невесту, среди всех этих легкомысленных и глуповатых светских дам. Хотя.. может дело было вовсе не в этом, а в маленькой толике ревности, что свернулась рядом с сердцем Вильгельма подобно крохотному дракону, и каждый раз, когда тонкая кисть принца касалась талии очередной девушки, увлекая ее в быстрый вальс, выдыхала пламя, терзающее душу парня. Он так привык за все это совместное с Луи путешествие, с тех самых пор, как они вдвоем покинули дом, видеть принца рядом, что сейчас каждая леди, завладевающая вниманием Людвига, только раздражала. Но.. конечно, Луи нуждался в небольшой разрядке. Вильгельм вздохнул. Столько времени в пути, принц наверняка истосковался по подобным праздникам. А завтра они вновь тронутся в путь. Парень поднял взгляд на беззаботного Людвига. Рыжие волосы, кажущиеся огненными в свете калейдоскопа огней, непослушными локонами разметались по плечам, локонами такими же непоседливыми, не выдерживающими плена заколок и гребней, как и сам Луи, гордый и строптивый, не переносящий рамок общества, живущий собственными желаниями и решениями. Он был словно сокол, парящий высоко в небе, не зависимый от мнений земных обитателей. Вильгельм всегда восхищался принцем, его характером, пусть иногда слишком эгоистичным и самовлюбленным, отчасти и потому, что сам не обладал подобными качествами, будучи от природы мягким и нерешительным человеком.
Череда девушек непрерывно менялась, среди них были и красивые и не очень, молодые, совсем еще девочки, и дамы повзрослее, чьи лица только ради приличия были покрыты траурными вуалями, потому что сами они себя грустными вдовами не считали. И лицо Вильгельма становилось все тоскливее с каждой новой ладошкой в руке Луи, поэтому он несказанно обрадовался, когда музыка притихла, и танцы были прекращены на время. Один из господ громогласно объявил выход той, которой и был посвящен этот вечер.Толпа расступилась, открывая вид к небольшой платформе с оркестром, и Вильгельм на секунду забыв о Людвиге, оторвался от стены, чтобы увидеть леди Лорелею. О ее красоте ходили легенды далеко за пределами этого королевства, и парню было ужасно любопытно увидеть, так ли она прекрасна, как о ней говорят.Зазвучал печальный голос скрипки, тонкий и глубокий в то же время, словно инструмент лил безутешные слезы. Спустя секунду вступила флейта, чуть более бодрая, мягко переплетающаяся звуками со скрипкой, поддерживая и углубляя мелодию. И тут… С первым басовым выдохом контрабаса вся большая зала наполнилось голосом, чарующим и проникающим в душу, сладостным, какпервый поцелуй возлюбленных, печальным, как слезы невесты, потерявшей жениха, горьким, как разочарование, постигнувшее обманутую девушку, но в то же время вкрадчивым и робким, как первые ласки разгоряченных тел, и обнадеживающим, словно первый рассвет, проведенный вместе. Было непонятно, как один голос может вмещать в себе столько противоречивых и разных чувств, но именно такие ассоциации вызывала мелодия, которую пела Лорелея. То выше, то ниже – словно корабль, покачивающийся в ласковых морских волнах, сознание теряло почву под ногами, целиком и полностью захваченное чарующим голосом.Когда в залу вступила Лорелея, неся с собой едва ощущаемый аромат розовых лепестков и соленого морского воздуха, все взгляды разом обернулись на нее. Она была высока, облаченная в легкие белоснежные ткани, казалась несуществующим фантомом, окутанная облаком золотых локонов, спускающихся почти до ее пят, сдержанных только тонким обручем на прелестной головке. Она шла легко, словно и не касалась пола мягкими бальными туфельками, поддерживая тонкими фарфоровыми ручками каскад тканей пышной юбки. Пухлые пунцовые, словно закат над поверхностью моря, губки были слегка приоткрыты, и ее завораживающий голос проникал в каждый уголок большой залы, каждое сердце, ломая замки и запреты.Леди Лорелея шла по залу прямо к Людвигу, и люди расступались перед ней, словно она была божественным видением, и каждый, к кому она обращала личико и дарила мимолетную улыбку, становился счастливее и прекраснее, будто она дарила свою красоту окружающим.
Прекрасная, подобно белоснежной розе, распустившейся на красном розовом кусте, нашедшем свое прибежище на скалах над бушующим морем, Лорелея остановилась перед принцем Луи, заворожено следящим за каждым ее движением, подняла хрупкие кукольные ладони, мягко коснувшись щек парня и чуть привстала на цыпочки.Судорожный вздох вырвался изо рта Вильгельма, разрушая иллюзию песни Лорелеи, когда алые губы приникли к губам Людвига.
?Нет, нет, — словно барабанная дробь билось в голове Вила, — отойди от него!? Он бросился к паре, проталкиваясь через аплодирующую толпу, с отчаянием глядя на то, как леди Вассер с улыбкой лунной богини берет Людвига за руку, увлекая за собой. Что-то было не так в этой прекрасной леди, и сердце Вильгельма билось как сумасшедшее, предчувствуя, что во время этого мимолетного поцелуя произошло нечто непоправимое.
— Принц? – Вильгельм что есть силы вцепился в свободную руку Людвига, но когда тот обернулся, он понял, что заранее проиграл битву.Глаза Луи казались пустыми, а улыбка – искусственной, а из-за его плеча выглядывало прекрасное и безупречное лицо прекрасной Лорелеи, обрамленное переливающимися золотыми локонами. Леди чуть сдвинула бровки, глядя на Вильгельма со смесью любопытства и брезгливости. Ее глаза были бездонными, зелено-голубыми, как обманчиво спокойные воды моря в штиль.— А… Вильгельм, — брюнета даже передернуло от неестественной сердечности в голосе Людвига, — это леди Вассер, она любезно согласилась оказать мне честь и показать замок.Луи обернулся, кладя тонкие пальцы на обнаженные фарфоровые плечи Лорелеи, и Вильгельм на мгновение заметил во взгляде Людвига нечто такое, что заставило его выпустить рукав рубашки принца из рук. Безграничная, практически осязаемая, горячая любовь до конца заполнила глаза Луи, не отрывавшиеся от чудного личика девушки.— Со мной ничего не случится, не волнуйся.Вильгельм ошалело смотрел вслед удаляющейся паре. Что такое произошло за те мгновения, когда Лорелея касалась Людвига? Что могло случиться? Куда исчез тот Луи, которого Вил знал?Брюнет поджал губы. Оставалось надеяться, что очарование голосом и внешним видом леди Вассер пройдет через несколько часов. Ведь Людвиг никогда не был постоянен в своих симпатиях.