10. Я могла думать только о тебе (1/1)

Джиллиан это слишком нравится, решает Кэл. Он должен взять себя в руки, чтобы не зарычать на ее изображение, которое отображается на экране больше, чем в натуральную величину. Как будто ему нужно напоминание о важности ее роли в его жизни. Может быть, он действительно зарычал раз или два, но, честно говоря, как он должен смотреть, как она флиртует и хлопает ресницами, и вообще не реагировать. Вопреки распространенному мнению, он человек.Портативная мини-камера в ее клатче направлена прямо на Стивена. Конечно, она называет его по имени. Это свидание. Сегодня он не политик, а мужчина, встречающийся с привлекательной женщиной. Один из его сотрудников организовал якобы свидание вслепую с доктором Джиллиан Сандерс. Они сменили ее фамилию на тот случай, если он заранее проведет кое-какие исследования; не нужно было сообщать ему, что она партнер доктора Кэла Лайтмана и что они эксперты по разоблачению лжи. Впрочем, в этом не было необходимости. Либо он безоговорочно доверяет своим сотрудникам, либо ему просто безразлично, кто она такая, пока она соответствует его типу. И она соответствует его типу; Кэл мог сказать это даже с закрытыми глазами. Мужчина находится в режиме полного флирта. Он не хочет идти домой один сегодня вечером, и от одной мысли об этом Кэлу снова хочется зарычать, даже если это и есть цель их ужина?— заманить Джиллиан в свой дом и заставить политика выдать все свои секреты, устно или невербально, как только он окажется в знакомой обстановке.Локер установил еще одну камеру в ресторане, направленную на их столик (Стивен?— завсегдатай и всегда выбирает свой любимый столик), записывая их обоих. Кэл немного меняет угол обзора, чтобы лучше видеть лицо Джиллиан, зная, что Торрес и Локер стоят рядом с ним. Он должен доверять им, чтобы сразу же уловить значительные выражения лица политика, и позже будет просматривать весь ролик, чтобы перепроверить его. Прямо сейчас он просто не может перестать смотреть на нее, и тот факт, что она одета и выглядит сегодня еще красивее, чем обычно, не делает дело легче. Кэлу не нужно притворяться. Торрес и Локер знают, а еще лучше, они не посмеют обратиться к нему.Но это не значит, что они не осмеливаются переглядываться за его спиной, когда думают, что он этого не заметит. Жаль, что они не знают, что у него на самом деле есть глаза на затылке. Или это может быть одна из скрытых камер, о которых они ничего не знают и которые транслируют изображение только на его смартфон.—?Что это за самодовольная улыбка, Торрес? —?спрашивает Кэл, заставляя Рию вздрогнуть. —?Забыла, что тебе еще нужно наверстать упущенное за то, что ты забыла позвонить Эмили? —?Когда Кэл вышел из офиса, чтобы найти Джиллиан сразу после взрыва, он велел Торрес позвонить Эмили и заверить ее, что с ним все в порядке, но посреди всего этого Риа забыла сделать это. К счастью, Эмили не знала обо всем, что произошло, когда Кэл позвонил ей позже. Но Риа совершила ошибку, и поскольку это касалось Эмили, Кэл простил ее только потому, что она спасла ему и Джиллиан жизнь.Ухмылка на лице Торрес исчезает, и она сосредотачивается на политике, в то время как Локер не может перестать ухмыляться. Иногда они так же несообразительны, как воры, а иногда они завидуют друг другу из-за чего угодно. Сегодня, вероятно, день где-то посередине.—?То же самое касается и тебя, Локер,?— добавляет Кэл. —?То, что я позволяю тебе бегать по поручениям Фостер и болтаться с ней по барам, еще не значит, что я не уволю тебя. —?Кэл знает эти вещи, и Локер знает, что он знает, даже если они не говорили об этом, и даже если Кэл не планирует когда-либо исправляться. Возможно, когда-нибудь он поговорит об этом с Джиллиан. Участие Локера?— одна из немногих вещей, которые они еще не обсуждали. Но это совсем другое дело. Что касается Локера, то это только возможность вывести его из равновесия, как сейчас.Как и Риа, Илай сосредотачивается на политике, и тишина заполняет кабинет, прерываемая только оживленным разговором, который происходит на экране, пока Джиллиан и Стивен пьют вино, ужинают и смеются.Что беспокоит Кэла больше всего, так это то, что не только Джиллиан?— типаж Стивена, нет, вдобавок ко всему, умный политик также точно ее типаж. Высокий, красивый, успешный, умный и все же с достаточно грубыми чертами, чтобы сделать его интересным, а не слишком совершенным и скучным. Как Алек, ее бывший муж или Дэйв, полицейский под прикрытием. Она любила обоих мужчин, и оба они так или иначе разбили ей сердце; Кэл знает об этом. Но типаж есть типаж, и сердце обычно довольно устойчиво к тому, чтобы учиться на прошлых ошибках. Он опасается, что Джиллиан поддастся его чарам, как бы профессионально она себя ни вела.С другой стороны, прямо сейчас он не назвал бы ее поведение профессиональным, потому что пришло время десерта, а Джиллиан хорошо известна своим любимым десертом. Судя по меню, это изысканное французское блюдо. Как бы то ни было, это должен быть шоколадный пудинг, потому что Кэл узнает звуки, которые она издает, когда ест его. Эти звуки зарезервированы исключительно для этого особого десерта и идут прямо в его пах, когда она ест его,?— в основном как завтрак, но это уже другая история. Во всяком случае, именно по этой причине он всегда следит за тем, чтобы в холодильнике их офиса было достаточно шоколадного пудинга.В ресторане ужин подходит к концу. Если у Стивена и оставались последние сомнения насчет того, стоит ли приглашать ее к себе домой, то они наверняка рассеялись за десертом. Его зрачки настолько расширены, что кажутся почти черными, и на этот раз Кэл изучает его лицо, а не лицо Джиллиан. Вероятно, Торрес и Локер снова ухмыляются за его спиной, но ему все равно. Кэл знает, что это часть их плана, что Джиллиан должна пойти с ним домой. Он также знал, что ему это не понравится; он просто не ожидал такой силы своей неприязни. Гнев наполняет его все больше и больше. Кэл сердится на до смешного красивого политика за то, что он провел вечер с Джиллиан, на Джиллиан за то, что она, по-видимому, или, что еще хуже, явно наслаждалась своим свиданием, и на себя за то, что позволил этому случиться в первую очередь.И это только начало.***Стивен и Джиллиан выходят на улицу. Они стоят рядом с ее машиной, ее клатч лежит на крыше в попытке поймать хотя бы некоторые выражения его лица. Однако камера не имеет ночного видения, и, несмотря на уличные фонари, видеопоток довольно темный по сравнению с внутренними кадрами. Более того, Стивен оборачивается и как бы блокирует Джиллиан путь к машине, так что они в основном смотрят на большую черную пустоту, которая является его спиной, пальто, чем угодно.Торрес, Локер и Кэл слушают, как они обмениваются вежливыми словами о приятном вечере, которые наполнены подтекстом, что они хотят уйти вместе. Она всего лишь выполняет свою работу, играет роль, пытается убедить себя Кэл, но мучительный вопрос все равно остается. Так ли это? Или она действительно наслаждается этим так сильно, как кажется? Они слегка меняют позы, но больше ничего не видно?— плечо Стивена, прядь волос Джиллиан. Здесь довольно прохладно. Поэтому они не могут слышать каждое слово, только фрагменты их диалога, а затем, внезапно, короткая пауза, прежде чем он наклоняется вперед и… о нет, она же это не серьезно.Кэл снова видит прядь волос Джиллиан, но она слишком близко, слишком близко к лицу мужчины. Они целуются. Он целует ее, или она целует его. В любом случае, Кэл не может поверить, что это происходит. Он должен был ожидать, что это произойдет в какой-то момент сегодня вечером. Во всяком случае, он этого не сделал, а может быть, просто запретил своему воображению туда идти. Потом все заканчивается; они снова меняют позы, и Кэл на долю секунды видит лицо Джиллиан, когда она отстраняется, освещенное светом уличного фонаря. Бывают моменты, когда Кэл проклинает, что он способен читать микровыражения, и это определенно один из них. Если не в самом начале списка, потому что то, что он видит на ее лице,?— это возбуждение.—?Господи, Фостер,?— бормочет он. Гнев, который, как думал Кэл, он испытывал раньше, был ничем по сравнению со слепой яростью, которую он испытывает сейчас. Она не должна делать этого, не говоря уже о том, чтобы чувствовать это к другому мужчине. Не тогда, когда он должен быть тем, кто целует ее.Торрес и Локер не смеют дышать, и это справедливо.—?Не говорите ни слова,?— угрожающе шипит Кэл.Независимо от того, получала ли Джиллиан удовольствие от поцелуя или нет, это, вероятно, было необходимо как часть ролевой игры, чтобы привести ее в его дом. Однако то, что должно быть успехом, ощущается как неудача, и на этот раз Кэл знает, что ни Риа, ни Илай не чувствуют ни малейшей потребности ухмыляться.На экране картинка еще более расплывчата, потому что они сели в свои машины, и Джиллиан отложила сцепление на пассажирском сиденье, направив камеру на темный проход для ног.Кэл выходит из кабинета, уже зовя ее на выход. Он знает, что Торрес и Локер услышат ее ответы, но выход дает ему необходимую иллюзию уединения.—?Что это ты делаешь? —?спрашивает он вместо приветствия, когда она берет трубку. Кэл даже не пытается скрыть свой гнев.—?Вхожу в его дом,?— терпеливо отвечает Джиллиан. —?Действую в соответствии с нашим планом.Это так рационально, так логично. И все же Кэлу кажется, что она говорит с ним на иностранном языке.—?Что-то не припомню, чтобы наш план предусматривал такие физические обязательства,?— саркастически замечает он.—?Прекрати, Кэл,?— вздыхает она, но он слышит ее неуверенность. Джиллиан борется с ситуацией, и Кэл начинает задаваться вопросом, не выходит ли это из-под контроля, не сводит ли он ее невольно с человеком, который ей интересен, вопреки ее здравому смыслу, потому что он является целью их расследования.—?Как ты думаешь, что он ожидает увидеть дальше? —?Он почти обвиняет ее.—?Я сейчас повешу трубку,?— предупреждает она и подстраивает свое действие под это слово.Когда он возвращается в кабинет, там стоит мертвая тишина. Локер и Торрес пристально смотрят на экран, который все еще показывает размытые изображения. Во всяком случае, все они отчетливо слышат раздраженный вздох Джиллиан.***Кэл ненавидит в этом человеке все. Обычно он уверен в своей внешности, но этот парень выглядит как модель с первой страницы журнала. И его руки повсюду вокруг Джиллиан. Они сидят у него в кабинете, и он без умолку болтает об исследованиях для своей последней статьи, время от времени прикасаясь к ней. Как бы ни тянуло Джиллиан к нему, она никак не может не скучать и видит в этом уловку, чтобы произвести впечатление на свой интеллект так же, как и на нее…Мы можем поговорить об остальном позже? Он помнит ее голос, дрожащий и уязвимый. Ну, знаешь, о том, что ты хочешь сорвать с меня одежду и все такое. В ту ночь ему ужасно хотелось сорвать с нее одежду, но он не стал этого делать. Тем не менее он был почти уверен, что станет следующим мужчиной, срывающим одежду с Джиллиан Фостер. Здесь и сейчас он уже не так уверен в этом. Он не специалист по голосу, но она говорит так, как будто действительно наслаждается этим, грань между выполнением своей работы и адаптацией ролевой игры по мере того, как ее реальность размывается все больше и больше. Ее сумочка с фотоаппаратом лежит у него на столе. На столе. У Кэла скручивает живот, в голове всплывают картины того, что чуть не произошло на столе в его кабинете. Если она осмелится позволить этому парню толкнуть ее на стол…Иногда Джиллиан и Стивен находятся в пределах досягаемости камеры, иногда они слышат только свои голоса. С точки зрения Кэла, это почти невыносимо в любом случае. Фостер делает довольно жалкую работу; они ничего не добьются со всем этим, кроме того, что она провела хороший вечер.—?Она умна,?— заявление Локера прерывает его горькие мысли, и первая реакция Кэла?— сделать глубокий вдох и поделиться с ним своими мыслями как раз в тот момент, когда вмешивается Торрес.—?Да, это так,?— говорит она сосредоточенно, и Кэл делает паузу, чтобы подумать.Так и есть? Он может постоянно враждовать с Рией и Илаем. Тем не менее, он ценит их и их оценку, даже если редко признает это. Кэл смотрит и слушает еще немного, пытаясь увидеть и услышать то, что есть, а не то, что он воображает. Где его руки? Почему она смеется? И он вынужден неохотно признать, что они правы. С помощью тонких намеков и вопросов Джиллиан направляет разговор на его предполагаемый интерес к молодым женщинам, возможно, даже несовершеннолетним, и всякий раз, когда Стивен выходит из зоны действия камеры, она делает что-то, чтобы вернуть его туда. Это не так просто. Она не может все время поправлять клатч, чтобы им было лучше видно. Это было бы слишком очевидно.Кэл успокаивается и пытается сосредоточиться. Он больше не может хорошо рассмотреть ее лицо, и, возможно, она делает это специально после не очень приятного телефонного звонка, но язык ее тела и голос выдают, что ей это нравится, независимо от того, насколько это настоящая ролевая игра. Чем дольше она остается с ним наедине, тем труднее становится держать его на расстоянии. Его приставания к ней становятся все более откровенными. Его рука, которая только на мгновение коснулась ее спины или руки раньше, теперь касается ее талии или бедра, задерживается дольше. Затем он оборачивается, как бы показывая ей что-то, и они стоят рядом друг с другом прямо перед камерой. Он поднимает руку, как будто хочет взять книгу с полки, но вместо этого его рука мягко хватает ее за шею. Это очень тренированное, легкое движение, и Кэл почти впечатлен. Разве это не Джиллиан? Если он снова поцелует ее, то умрет. Но как раз в тот момент, когда он собирается сделать именно это, Джиллиан кладет руку ему на грудь, мягко отталкивая его от себя.—?Извини,?— шепчет она. —?Не думаю, что мне следует это делать.Все кончено. У них достаточно видеоматериалов, чтобы сформировать обоснованное мнение. Насколько Торрес и Локер могут судить до сих пор, слухи?— это только слухи. Этот человек никогда не занимался тем, что касалось несовершеннолетних. Дело идет успешно. Но только не потому, что, когда Джиллиан сказала Стивену, что не должна этого делать, не должна его целовать, ее голос и язык тела говорили об обратном.На экране Локер и Торрес видят и слышат, как Джиллиан вежливо прощается. Это в лучшем случае неловкая ситуация, но политик?— джентльмен, несмотря на то, что его желаемое за действительное разрушается довольно внезапно, принимая ее решение, не подвергая его сомнению, просто провожая ее. Кэл больше даже не смотрит. Он уже идет к своей машине.***Резиденция политика находится недалеко от их офиса, но Кэл почему-то знает, что Джиллиан не вернется в офис и вместо этого отправится домой. Мы пытаемся избежать сцены, Джилл, не так ли? Противный голос шипит у него в голове. Он сознает, что не имеет права злиться на нее, по крайней мере настолько. Она должна была флиртовать. Так в чем же дело? Но главное?— это все, и он разгоняется еще больше, заметив ее машину.Не раздумывая, он обгоняет ее, а затем тормозит, вынуждая сбавить скорость, чтобы избежать столкновения. Несмотря на непредвиденный маневр, ее машина останавливается у тротуара, как будто она специально припарковала ее там. Это Фостер. Всегда под контролем.В зеркале заднего вида он видит испуганное выражение ее лица и почти сожалеет о своем опрометчивом поступке. Затем она узнает его машину, и выражение ее лица совпадает с его. Гнев. Тем не менее, увидев, что он подходит к ее машине, она отпирает дверь. Самая большая ошибка.—?Вылезай и садись в мою машину,?— почти кричит он ей, распахивая дверцу и в то же время снова поворачиваясь и направляясь к своей машине, стоящей прямо посреди улицы. Это Лайтман. Чаще всего на грани помешательства.Кэл осознает, что ведет себя как мудак. Для него остается загадкой, почему Джиллиан иногда пристает к нему, и он почти ожидает, что она не последует за ним, но тут он слышит ее легкие шаги по тротуару позади себя, стук ее каблуков, которые даже выше, чем обычно. Она садится в его машину, не говоря ни слова.Он водит, просто водит. Все остальное было бы слишком сложно или слишком просто. Аромат ее духов наполняет машину, и у него кружится голова. Он может не смотреть на нее сколько угодно, запах проникает в каждую клеточку его тела, напоминая ему, что она здесь, с ним. В замкнутом пространстве своей машины. На расстоянии согнутых рук.—?Кэл…Только его имя. Никаких обвинений. Никакой мольбы. Просто констатация факта. Он вроде как приказал ей сесть в его машину. Теперь, чего же он хочет? Он не может ясно мыслить, но он точно знает, что не хочет, чтобы она была терпеливой или понимающей. На этот раз он не хочет, чтобы она была идеальным психологом, с которым он работает изо дня в день. Кэл хочет, чтобы Джиллиан была так же смущена и рассержена, как и он. С этим человеком она вела себя совсем по-другому. Конечно, в последнее время она и с ним больше флиртует, но они знакомы. Она не знала этого человека до сегодняшнего дня, и она уже поцеловала его, в то время как он все еще ждет их первого поцелуя.—?Кэл…Снова его имя, но на этот раз с оттенком нетерпения. Он фыркает. Куда уж ему. В конце концов, ты такой же человек, как и все мы, Фостер? Противный голос в его голове не хочет замолчать. По какой-то причине он не может перестать думать о ее машине, аккуратно припаркованной у тротуара. Есть ли что-то, что она делает не преднамеренно и не так идеально? О, да, погодите-ка, есть, например, целоваться с совершенно незнакомым человеком.Очевидно, Джиллиан больше не пытается достучаться до него словами и вместо этого выбирает действия. Ее рука касается его бедра, и внезапно пространство его машины кажется слишком ограниченным, чтобы ехать и чувствовать ее прикосновение одновременно. Кэл нажимает на тормоза. Машина почти выходит из-под контроля, но в конце концов останавливается. Они находятся в темном, пустом переулке, и машина Кэла припаркована не так аккуратно, как ее. С другой стороны, вероятно, он никогда не сможет делать все так аккуратно, как она.Он отстегивает ремни и поворачивается, чтобы увидеть ее лицо. Джиллиан тоже поворачивается к нему, но оставляет ремень безопасности на месте, как будто он защищает ее от него. Кэл на мгновение задумывается, осознает ли она, что делает, и более того, почему она, скорее всего, это делает. Неужели он действительно представляет для нее такую опасность?—?Что, черт возьми, это было? —?спрашивает он с рычанием.Больше он ничего не может придумать. Он говорит о флирте и поцелуях, и она понимает без дальнейших объяснений. Конечно.—?Может быть, я хотела отомстить тебе за то, что ты вырубил меня в подвале. —?Ее слова предназначены для того, чтобы подшутить над ним, но ее голос говорит ему совсем другое. Ничего из того, что произошло сегодня вечером, не произошло потому, что она хотела отомстить.Даже если Джиллиан смотрит на Кэла, ее глаза и большая часть лица остаются в тени. Как удобно. Таким образом, он не может прочитать ее, не может сказать, что происходит. Он уже не притворяется, что не пытается читать ее мысли. Она может быть его слепым пятном, но это не значит, что он не может видеть вещи здесь и там.—?Я не думаю, что даже отдаленно причинил тебе такую боль, когда вырубил тебя, как ты причинила мне сегодня вечером,?— жестко, но честно, заявляет Кэл.Он почти уверен, что она видит все по его лицу, не делает ни малейшей попытки скрыть это. Его гнев. Его ранили. Как сильно он хочет ее и как много она для него значит.—?Кэл,?— снова произносит Джиллиан, но на этот раз с такой тоской, что у него сводит зубы. Рациональное мышление находится за много миль отсюда.—?Ты можешь что-нибудь сказать, кроме моего имени? —?Он грубо противостоит ей, стремясь причинить ей такую же боль, какую она причинила ему. Вообще-то, сейчас все болит.—?Нет. Я больше ничего не могу сказать,?— шепчет Джиллиан,?— потому что весь вечер не могла думать ни о чем другом. Я могла думать только о тебе.Он ничего не понимает. Там она флиртовала с этим парнем, и вот она говорит ему об этом… Она усиливает давление своей руки, перемещая ее еще выше, и он кладет свою руку на ее, чтобы остановить. Она слишком близко. Она может думать, что это хорошая идея, чтобы успокоить его, но это не так. Ни в малейшей степени. На самом деле, если она еще немного пошевелит рукой, то наверняка поймет, насколько это его не успокаивает.—?Не очень хорошая идея, милая,?— почти нежно замечает Кэл, хотя его гнев и боль все еще там. —?Не делай этого, если хочешь меня успокоить.—?Кто сказал, что я хочу этого? —?шепчет Джиллиан, и он никак не может ошибиться в ее тоне. Это чистое обольщение.Она снова убирает руку. Совсем чуть-чуть, но этого достаточно, чтобы его мысли разбежались, достаточно, чтобы отпустить ее руку и отказаться от идеи остановить ее без дальнейших церемоний.—?Подожди… —?заикается он, хотя и хочет, чтобы она сделала что-нибудь другое. Что она делает? Меньше часа назад ей казалось, что она заинтересована в другом мужчине…—?Я могла думать только о тебе,?— настойчиво повторяет она, как будто он упрямый ребенок и отказывается слушать. Ее голос ласкает его кожу, как шелк или бархат. У него нет слов, чтобы описать это должным образом, он полностью загипнотизирован, его глаза магнетически притягиваются к ее губам. —?Его руки… это были твои руки… его губы… это были твои губы…И все, наконец, становится понятно. Возбуждение, которое он увидел на ее лице, было вызвано не тем, что она хотела другого мужчину, а тем, что она знала, что он наблюдает за ней. Я могла думать только о тебе. Джиллиан думала о нем, когда целовала другого мужчину, когда он прикасался к ней.Она отодвигается в сторону, чтобы он мог наконец увидеть ее лицо, ее глаза. И от того, что он там видит, у него захватывает дух. То же самое возбуждение, которое он видел там ранее сегодня вечером, но многократно возросло. Первобытная похоть. Он не религиозный человек, но дорогой Господь, помилуй или, скорее, просто благодарю тебя. Премного благодарю, вот уж действительно.Ее рука оставляет горящий след на его коже, хотя она просто касается его через ткань брюк. Она снова шевелит рукой, и если у нее когда-нибудь и были сомнения, хочет ли он ее, то теперь у нее есть неопровержимые доказательства.Это совсем не мягко, и рациональная часть его мозга говорит ему, что он, вероятно, должен быть более терпеливым. С другой стороны, она, кажется, не возражает. Его губы соприкасаются с ее губами, и он пробует, присасывает и поклоняется, и она присоединяется, будучи, так сказать, достойным противником.—?Ты даже не представляешь, как сильно я тебя хочу,?— бормочет Кэл, хватая ртом воздух.—?О, поверь мне,?— признается Джиллиан, нежно сжимая его бедро, и даже в темноте он видит, что она краснеет.С точки зрения прикосновений, она намного опережает его. Он должен сократить расстояние.Его руки сами собой нашли путь к ее шее и волосам, когда они целовались. Он опускает одну руку на ее бедро и приятно удивляется, когда понимает, что на ней нет колготок. Ну, может быть, он ошибался, считая ее хорошей девочкой. То, что произошло и все еще происходит сегодня вечером, показывает ему ту ее сторону, которую он никогда раньше не видел. Намеки?— возможно, но никогда так отчетливо.Она сидит так, что ее ноги довольно плотно прижаты друг к другу. Он позволяет своим пальцам танцевать по ее коже, пока его рука не исчезает под ее платьем, а большой палец?— между ее ног. Она напрягается и задерживает дыхание, но не двигается, и Кэл чувствует жар между ее ног, даже если он даже не касался ее там. Сегодня она определенно не очень хорошая девочка.—?Боже, Кэл. —?Она закрывает глаза, и он понимает, что не остановит его. Она позволит ему делать все, что он захочет, возможно, даже не остановит его, если он пойдет на это прямо здесь, в машине. Одна эта мысль заводит его еще больше. С другой стороны, он хочет достаточного пространства и освещения для того, что они собираются сделать.—?Машина или кровать? —?спрашивает он, задыхаясь. Решение кажется слишком трудным, чтобы принять его самостоятельно.—?Мне все равно, пока ты со мной,?— отвечает она без колебаний, прежде чем расстегнуть ремни и почти броситься к нему, сокращая расстояние между ними, чтобы снова поцеловать его.