Часть 4 (1/1)

Мальчик замолкает, глядя мимо Локсли в пылающий камин. Робин тоже молчит, пытаясь справиться с потрясением. Вот почему лицо мальчика так напоминало ему лицо Гая! Сын! У Гая есть сын!-А письмо? Ты можешь дать мне его?- спрашивает он, когда речь возвращается к нему. Гейр кивает.-Вот, оно здесь. Я не знаю, что в нём…Робин дрожащими пальцами вскрывает мешочек. На одеяла падает пожелтевший пергамент, по которому струится черная вязь. К счастью ему знакома грамота и он осторожно разворачивает лист, всматриваясь в изящно выписанные буквы.

-Робин…- подает голос мальчик. –Ты бы не мог…ну…если бы ты почитал вслух…-Конечно, Малыш!Он прокашливается, глубоко вздыхает. Мысль о том, что сидящий рядом мальчишка- сын Гая отзывается странной нежностью. Он протягивает руку, вороша длинные белокурые волосы Гейра, отросшие уже до середины спины, так, что хорошенького мальчика спокойно можно принять за прелестную девочку. В голову приходит странная и забавная мысль, неужели Гай был таким же миловидным в детстве?Наконец он решается и начинает читать вслух, чуть наклоняясь вперед и прищурившись, чтобы лучше различать буквы. ?Во имя Отца и Сына, и Святого Духа! Аминь!

Запись сия сделана святым отцом Торкиллом с исповеди по просьбе исповедавшейся Альеноры, прозываемой по замужеству леди Брокхерст. Именем Господа Бога нашего Иисуса Христа удостоверено, что сиё изложенное- чистая правда и нет в том никакого вымысла.Я, Альенора из Глостера, дочь лорда Эдриана Лейна, исповедуюсь именем Господа Бога нашего, Иисуса Христа. И клянусь в том, что каждое слово моё- чистая правда, да будут свидетелями мне Господь Бог и все Его святые. В 13 лет волей отца моего лорда Эдриана была я отдана в замужество благородному норманну, лорду Гарольду из замка Брокхерст. Однако, сиё замужество не дало плодов ни спустя год, ни позже, ибо пребывая в Святой Земле, муж мой был тяжко ранен сарацинским копьем. И тягость раны его была такова, что лишился он возможности зачать дитя, ибо сарацинский лекарь (а онивесьма умелы), сохранив супругу моему корень, дабы спасти хотя бы его, удалил оба ядра.Вернувшись же и испытывая жажду, свойственную мужчинам, он стал искать себе супругу из знатного рода, имея в намеренииженитьбу. Не поставив в известность о своем недуге отца моего, он присватался ко мне и получил согласие, ибо был знатен и из Святой Земли привез многое богатство. И когда в первую ночь вошел ко мне, то нашел меня невинной и не знающей мужеска тела. И в невинности своей и горе, будучи неплодной, считала я, что вина за неплодность лежит на мне. Господин же мой был добр со мной и приветлив всегда, ибо был много старше и знал, что я невиновна в неплодии. И будучи уже в летах, не желая оставлять Брокхерст без наследника, он стал побуждать меня к неправедному прелюбодеянию. Но не лежало у меня сердце ни к кому из тех, кого он показывал мне, хотя и не питала я особенной страсти и к нему тоже. Но видимо, небесам угодно было ниспослать супругу моему исполнение его желания, а мне испытание. В тот вечер, в ночь на Рождество постучался к нам в замок и попросил приюта юноша. Муж мой, обладая добрым сердцем, впустил его. А быть может, увидев его красоту и прелесть, возымел намеренье исполнить свою задумку и обзавестись наследником.Мы сидели в большом зале, и супруг мой повелел мне прислуживать нашему гостю, который назвал себя и оказался знатного норманнского рода. И когда я наклонилась, наливая ему вина, глаза мои встретились с глазами юноши, который был лишь немногим старше меня и отличался красотой и нежностью черт. И почувствовала я в сердце своём жажду, какой не чувствовала никогда с мужем. И увидев, что лицо моё переменилось и на нём румянец, вызванный стыдом, супруг мой велел мне уйти и ждать в его покоях. Мне неведомо, о чем беседовали мой супруг и наш гость, но той ночью мне было велено занять место служанки, согревающей постель для нашего гостя. Страшась позора и изнемогая от жажды снова увидеть прекрасного юношу, я согласилась на приказ моего супруга и господина и взошла на ложе нашего гостя.В ту ночь я молила Бога пощадить мою душу, ибо сердце моё потянулось к юноше, и я отдала ему своё тело с радостью, хотя и повинуясь приказу. Мы возлегли с ним, и провели ту ночь как муж с женой, и уходя от меня, он оставил мне медальон с изображением своего герба в память о нашей ночи, и кольцо из серебра с бирюзовым камнем. И то, и другое я сохранила и сберегла.Было угодно Богу, чтобы с той единой ночи я понесла под сердцем и по прошествии срока, положенного Господом, родила здоровенького и красивого мальчика- точную копию своего прекрасного отца. Супруг мой соизволил дать имя ребенку, хотя не мог быть воспреемником, ибо считался родным отцом. Он назвал его Гейром, в честь родного деда. Не питая особой любви к ребенку, супруг мой тем не менее был так добр, что самолично обучал его всему, что приличествовало молодому знатному сеньору. Однако, чем больше рос мой сын, тем сильнее становилось его сходство с его родным отцом. И тем сильнее я любила моего мальчика, ибо видела в его лице мою единственную любовь. Супруг мой заметил это и стал холоден с мальчиком. Однако, памятуя о том, что сам подтолкнул меня к греху, ко мне относился по-прежнему с теплотой и дружелюбием, содержа с почетом и уважением, как свою супругу. И в сердце своём уважая супруга моего, я всё же не могла не вспоминать о том, кто подарил мне дитя. Вот кольцо с бирюзой и медальон- всё, что осталось мне от моего возлюбленного и отца моего сына. Его имя, святой отче, я открою вам, дабы не уйти с камнем на сердце, ибо я тяжко больна и вскоре покину этот свет. Возлюбленного моего зовут сэр Гай из Гизборна. В том клянусь и подтверждаю, что всё, сказанное мной – чистая правда. Во имя Отца и Сына и Святого Духа! Аминь!?Гейр смотрел в пламя, по щекам мальчика катились слёзы. Робин притянул его к себе, поцеловав в макушку и позволив всласть выплакаться. Прошло порядочно времени прежде, чем Гейр немного пришёл в себя.-Теперь ты понимаешь, Робин?- голос мальчика был хриплым от слёз. –Я должен пойти! Я должен знать, что с моим отцом!