6. Называю тебя грубым (1/1)

—?Дорогая, ты вернулась? —?послышался голос отца из гостиной, когда мать Боми?— госпожа Лим, которую я всю свою жизнь называла обычным ?няня?,?— открыла мне двери и тут же отскочила назад, потому что я, как ураган, неслась на второй этаж в свою комнату.—?Да, папа! —?я задержалась на лестнице на случай, если отец всё же будет настаивать на том, чтобы я зашла к нему. —?Эмм…мне нужно хорошенько подготовиться к трудовому дню, увидимся утром, хорошо, пап?—?Конечно, дорогая. Спокойной ночи.Интересно просто, могла ли я проворачивать всякие сумасшествия под предлогом прогулки с Хёнбином? Отец настолько доверял ему, что его слов было достаточно для того, чтобы не обратить внимание на то, во сколько я вернулась. Захлопнув дверь своей комнаты, я стянула с себя ботфорты, и хотела кинуть куртку на кровать, но там уже лежали два подготовленных наряда для офиса. Мама.Послышался предварительный стук, и няня зашла в комнату с новой порцией двух нарядов.—?Госпожа попросила мне принести вам и это, а ещё передала вам удачи завтра. Но от себя скажу: она очень рада, что вы будете теперь ходить в компанию и помогать господину Хёнбину, однако она всё ещё обижена на вас за тот случай.Мама умела обижаться очень долго. Удивительно иногда даже для меня, как папа с ней уживался.—?Спасибо.Это всё, что я могла ответить, после чего поспешила в ванную. Мне было совсем не до нарядов и, как бы это грубо ни звучало, не до маминых обид. События этого вечера легли на мои плечи новой волной усталости. Я немедленно набрала ванную, в которой собиралась провести часа два точно. Я за этот вечер успела прочувствовать столько, сколько не чувствовала за всю сознательную жизнь. Сначала тот ужас и страх в переулке, потом облегчение, а заключительной частью было волнение с кучей других эмоций, которые вызвал Хёнбин. Погрузившись в ванную с головой, я попыталась как можно дольше задержаться под водой?— это всегда помогало хоть немного. Интересно, как чувствовала себя Сохи? Наверное, ещё более раздавленной. Вынырнув, я начала жадно хватать воздух ртом и поняла одну простую вещь?— моя жизнь превращалась в хаос. Раньше я не нуждалась ни в ком, чтобы чувствовать радость, мне хватало мамы, папы, Боми и карандашей. Просто хотелось немного свободы. Но так или иначе я никогда не ощущала такое жжение в области груди. И жжение это было не столько от пережитого страха, сколько от всего, что было связано с Хёнбином. Хёнбином, который меня сегодня обнимал. Хёнбином, который сегодня кидал мне все откровенности прямо в лицо. Хёнбином, который хотел поцеловать меня. Мы бы точно поцеловались, если бы не мой сработанный блок. Каждый день меня всё сильнее связывало этим выбором родителей. Каждый день я сильнее падала в эту сеть. Каждый день я всё больше и больше соглашалась с их выбором, даже если головой не хотела этого делать. Можно ли было как-то спастись от себя?Нужно было.Телефон мой завибрировал от входящего сообщения. Мыльной рукой я схватила его в ту же секунду.?Всё хорошо??Хёнбин.Боже, вот шёл ты себе снимать напряжение, так приятного тебе пути, зачем мне писать вообще? Ему было интересно всё ли со мной в порядке после случившегося или всё в порядке дома? В любом случае я не ответила. Через три минуты телефон снова издал неприятный звук. В моей жизни всегда действовало правило трёх.?Просто обожаю, когда ты читаешь сообщения и не отвечаешь на них)?Я не выдержала.?Судя по всему, у нас сработало перемирие, а то все эти дни ты вроде как не писал…??А ты ждала?))??Нет!!!??Ну я так и понял. Спокойной ночи) п.с: Не опаздывать!?Я закатила глаза и отложила телефон на бортик ванны. Мне не хотелось ему писать тоже ?спокойной ночи?, потому что она у него спокойной быть не собиралась. И если я подумала бы об этом ещё раз, то моя голова взорвалась бы к чертям, поэтому я пообещала себе пойти спать без единой мысли о Хёнбине. Я уже успокоилась, паника и страх отпустили меня, всё произошедшее я предпочла заблокировать в голове, соответственно и Хёнбина с самыми разными чувствами необходимо было заблокировать тоже. На ночь я выпила персиковый чай с мятой, который всегда на меня действовал безотказно. Уже когда я пыталась заснуть телефон снова завибрировал и я готова была убиться, но на экране высветилось ?Боми?.Слава богу!?Я как всегда припёрлась поздно, и мама сказала, что ты была сегодня уставшая после того, как пришла, внимание…с чёртовой вечеринки с Сохи!!! Ты серьёзно??Могла ли я доверить Боми этот секрет? Да, я рассказывала ей абсолютно всё, но этот секрет принадлежал Сохи, и я не имела право его передавать. И так хватило всех свидетелей сегодня в той подворотне.?Да, завтра я начинаю типа работать в офисе, ты знаешь, наверное, и решила влиться в общество, так сказать))) Получилось хреново, если честно. Они ужасно скучные. Меня забрал Хёнбин)??Слушай, не знаю, для кого этот рамён на моих ушах, но если ты не хочешь рассказывать, значит, так тому и быть. Да и пофиг что с этой Сохи, вот связанные с ней истории меня мало волнуют. Куда интереснее то, что связано с Хёнбином! хохохох?Господи…?Бом, тебе лучше ждать меня на заднем дворе, потому что я иду надрать тебе зад. Не попадайся мне завтра на глаза, серьёзно! Мы просто поужинали в ресторане и всё)??И всё? Ты сейчас серьёзно???Хорошо, хорошо… в общем, мы с ним чуть не поцеловались…??Спускайся вниз, я бегу в халате, потому что я должна услышать это всё вживую: oo??Так! Мне завтра рано вставать, подробности расскажу завтра. Прощай!??Господи, а почему все такие скучные? Нам надо реально поговорить завтра, потому что мне тоже есть что рассказать… наши отношения с Чансоком перешли на новый уровень *играет бровями*?Я, кажется, даже взвизгнула. Боми встречалась с Чансоком уже несколько месяцев, он был старшим братом её однокурсника, и об отношениях с ним знала только я, хоть и видела его только пару раз, когда он втихаря заезжал за Боми. По рассказам Бом он был хорошим парнем: работал риэлтором, оплачивал учёбу брата и помогал родителям, был добрым и обходительным.?То есть у вас был секс???Нет, мы с ним на лавочке посидели!!! Ну конечно да, чёрт возьми, Су!?Я с широченной улыбкой выклянчивала подробности у Боми, а она мне лишь присылала идиотские смайлы и обещала всё рассказать, но потом.Утром в восемь пятьдесят пять я уже заходила в здание компании вместе с отцом. Мне улыбались знакомые девушки с ресепшена и я улыбалась им в ответ, восхищённая вновь и вновь их внешним видом, а в душе чувствовала зависть, которую учила в себе никогда не чувствовать. Они выглядели так изящно с ярко-красной помадой, в то время как я выглядела?— обычно. Я выглядела как самая обычная восемнадцатилетняя девушка, пользовавшаяся нюдовой помадой, одетая в чёрные джинсы и белую кофту, которая ну хоть немного что-то подчёркивала, как сказала бы Боми. Так если подумать я и не пыталась никогда выглядеть ярко, как например Сохи?— она была очень смелая в самовыражении. Однако, мне всегда казалось, что мне оно не нужно, до этого определённого времени…В лифт набиралось всё больше людей и было такое ощущение, что они все пожирают меня взглядами ?смотрите, дочь директора?. Мне просто нужно было потерпеть тринадцать этажей. Доехав до нужного этажа, отец поцеловал меня в лоб и пожелал удачного дня. Я смотрела ему вслед, пока дверь его кабинета не закрылась. Он много раз предлагал мне начать заниматься каким-нибудь самыми простыми делами в компании, но столько же раз я отказывалась. Кем теперь я выглядела в его глазах, когда согласилась на такое предложение от Хёнбина? Я знала, что папа был рад такому исходу ещё больше, но вот меня угнетало это чувство.—?Доброе утро! —?мило поздоровалась ассистентка?— Мирэ. Я улыбнулась ей в ответ. —?Директор ждёт вас.Она могла этого не говорить, я и без того странно нервничала, чёрт возьми. Отчего-то ещё вспомнились неуместные шуточки Хёнбина касательно моей ревности к Мирэ, и вообще возникло желание убежать отсюда, как маленькой. Я набрала в лёгкие побольше воздуха и зашла в кабинет после его ?заходи?. Была ли вся эта ситуация неловкой? Была до ужаса. Я резко почувствовала себя самым маленьким человеком на земле. Самым потерянным человеком на земле. Самым глупым человеком на земле. Я чётко поняла, что вчерашний вечер прошёл под какой-то пеленой. Хёнбин был прав?— я была под жёстким воздействием паники, иначе нельзя объяснить почему, стоя в его кабинете, мне так хотелось сбежать. Не к отцу даже?— просто сбежать куда-нибудь и притвориться, что вчерашнего дня не было. Не было моего страха, который растворился в его объятиях; не было его попыток поцеловать меня, чего я сама решила избежать; не было странного диалога в машине. Ничего не было. Мне просто нужно было притвориться, что ничего не было.—?Ты вовремя,?— улыбнулся Хёнбин, сидевший в своём кресле такой расслабленный, в отличие от меня.—?Доброе утро,?— еле выдала я из себя, посильнее сжимая ремень своей сумочки.—?И тебе доброе утро. Кофе? —?он потянулся, чтобы позвать ассистентку, но я быстро покачала головой.—?Нет, спасибо. Хочу как можно скорее начать ?работу?.Я умирала так хотела кофе, хоть какой. Но я представила, что это означает сидеть снова на этом диване под пристальным взглядом Хёнбина, отбиваться от его вопросов с подтекстом, которые он не упустил бы возможности задать, и моё желание выпить чашечку горячего капучино резко отпало.—?Как пожелаешь,?— холодно и как-то безразлично произнёс он, а потом вызвал Мирэ, чтобы она объяснила в чём именно заключалась моя задача.Всё выглядело легко: брать из стопки документ, проверять наличие скан копии в компьютере, а затем раскладывать по специально отведённым папкам. Папки, содержащие дату менее пяти лет надо было распределять по шкафам в кабинете, а старше пяти лет?— сотрудники из архива должны были забрать по моей отмашке. Определённо всё было очень просто, если бы не тот факт, что для меня было выделено отдельное место: мини кабинет, отделённый стеклом от стола Хёнбина. То есть у меня вроде было своё пространство, но оно было прозрачным для него. Это настолько было похоже на мою жизнь, которая тоже давала мне своё пространство, но оно всё равно находилось в зоне Хёнбина. Мой рабочий стол стоял перпендикулярно его столу, и я не понимала зачем у этого кабинета есть стеклянная дверь, если по сути всё на виду?— даже лишний раз закатить глаза не получилось бы. Кабинет однозначно не был предусмотрен для работы, а чисто для шкафов с папками, но, видимо, за ночь сюда принесли стол с компьютером и организовали рабочее место. Мне оставалось только принять это всё и, наверное, благодарить за прекрасную возможность поработать в компании.За то время пока я изучала список своих обязанностей, Хёнбин разговаривал по телефону?— он не замолкал ни на минуту. Судя по всему, вопросы решались сложные, потому что он то и дело вставал с кресла, ходил по кабинету, затем снова садился, тёр переносицу, что-то смотрел в бумагах и швырял их на стол. Вёл он себя в общем так, словно в кабинете он был один и был весьма раздражён. Тот самый Хёнбин, отчитывающий людей за плохую работу, использовавший грубые и обидные слова, буквально вернулся из моего детства. Не то, чтобы я следила за каждым его действием, просто ведь двери и стены ?моего кабинета? оказались прозрачными, и я вынуждена была смотреть. Именно вынуждена, ни по какой другой причине. А ещё я впервые видела его в рабочей обстановке настолько близко. Складывалось впечатление, что меня подпустили к чему-то довольно личному и к другой его стороне, которую я знала ранее, но не было возможности окунуться в неё полностью. Следующий звонок заставил меня прислушаться к каждому слову, но это было трудно, потому что Хёнбин отошёл в другой конец кабинета.—?Пак, разве не ты там всё решаешь? —?Хёнбин обратил внимание на то, что я слушала его во все уши, и, покачав головой, резко вышел. Ну, а я была бы не я, если бы осторожно не пошла за ним, тихо приоткрыв дверь кабинета и принявшись подслушивать. —?Если найдены и другие видео, тем более не вижу проблемы засадить их на всю прекрасную молодость. Мне плевать, понятно тебе? Я хочу видеть отчёт с самым максимальным сроком, который ты обязательно выбьешь или мы будем с тобой иначе говорить именно в твоём офисе того самого здания, которое я засунул тебе под задницу три года назад, и не забуду к этому добавить тот дом, в котором ты живёшь уже десять лет, тоже благодаря этой компании. Не мне тебе объяснять, как система ?я тебе?— ты мне? работает. Вопросы ещё будут? Вот и отлично. Позвонишь мне тогда, когда уладишь это дело так, как мне нужно.Мне пулей пришлось бежать на своё место, да так, что я забыла закрыть дверь, и была поймана с поличным, когда еле успела плюхнуться в своё кресло.—?Тебе кто-нибудь говорил, что подслушивать неприлично, мм? —?задал вопрос Хёнбин, даже не взглянув на меня и швырнув телефон на стол.Конечно мне это говорили, но тема касалась нас с Сохи как никак, и я имела полное право узнать о том, что случится с Минхо и тем неизвестным ублюдком. Но я не думала, что Хёнбин будет решать вопрос шантажом.—?Так вот как решаются такие вопросы! —?фыркнула я и принялась делать вид, будто очень занята разбором документов на моём столе.—?Да, именно так решаются вопросы, из-за которых я хотел спросить у тебя, как ты себя чувствуешь сегодня. Но, судя по тому, как ты в силах и в настроении препираться со мной?— чувствуешь ты себя отлично.Хёнбин наконец повернулся ко мне и медленно подойдя, встал в проёме.—?Ты переводишь тему. У Минхо нашли другие видео? То есть, Сохи не единственная жертва? А что с остальными? Разве это дело не будет обнародовано, то есть отец или дедушка могут узнать о…—?Суджи, ты можешь замолчать на минуту? —?строгий голос Хёнбина буквально вырвал меня из потока мыслей и слов. Я с возмущённым выражением лица замолкла. —?Всё, что должно тебя волновать, это документы, с которыми ты будешь работать теперь каждый день, и предстоящая учёба в Лондоне, которая поверь мне будет очень сложной. На этом всё. Больше не смей лезть в вопросы, которые решаю я.—?Но эти вопросы касаются меня, что значит не…—?Они тебя больше не касаются, понятно? Я тебе это и вчера сказал, но видимо, у тебя выборочное внимание к моим словам. Если не хочешь, чтобы я абсолютно всё выдал твоему дедушке, не лезь в это больше никогда. А, и ещё,?— Хёнбин уже собирался пройти к себе, но резко развернулся в проёме,?— больше никогда не ввязывайся во всякое дерьмо, пытаясь кому-то помочь. Тем более если речь идёт о том, кто никогда не помог бы тебе.Слишком много указаний с никогда.Я не могла поверить своим ушам. Хотя, нет, озарение пришло внезапно?— он всегда таким был. Просто некие события заставили меня забыть о его плохих качествах.—?Так вот, значит, ты какой? —?с какой-то обидой вырвалось у меня, что заставило Хёнбина сделать несколько шагов в мою сторону и оказаться впритык у стола.—?И какой же я? Действительно очень интересно, какой я твоих глазах? —?усмешка на его лице говорила о том, что любое моё слово не будет воспринято всерьёз, потому что, наверное, он у себя в голове уже знал, каким я его видела.Он определённо ошибался, если думал, что я вижу его исключительно хорошие стороны.—?Расчётливый, бесчувственный, наглый, холодный и грубый.Возможно я пожалела о сказанных словах буквально в тот же момент, но их уже было не вернуть, поэтому я сразу же опустила взгляд в свои бумажки. Наверное, в глазах Хёнбина я выглядела очень уверенной, раз кинула ему в лицо такое.—?Интересно,?— снова повторил он и обошёл мой стол, нависнув надо мной и положив руку на спинку моего кресла. Я невольно затаила дыхание. —?Ладно со всем выше перечисленным, но грубый? А когда это ты мне позволила, и я не был с тобой нежным?Запах сладковатого одеколона начал медленно меня обволакивать, и я не могла пошевелиться. Мне очень сильно захотелось вскочить и убежать или хотя бы приоткрыть окно, потому что нечем было дышать. Но я ведь прекрасно понимала, что Хёнбин не задавал никогда вопросов просто так. Он всегда ждал ответов.—?Причём здесь я? Я говорю вообще, о хорошем отношении ко всем,?— я всё так же смотрела в документы на столе, боясь поднять голову и встретиться с ним взглядом вот так близко.—?Одной тебя, которая хорошо относится ко всем без всякой фильтрации, для этого мира вполне достаточно, я думаю.Я хотела было уже возразить, а также отметить, что диалог вообще ушёл не туда, но в этот момент в кабинет зашла Мирэ. Я мельком обратила внимание на её слегка смущённое выражение лица, но она его немедленно убрала, прочистив горло.—?Господин Ким, я постучалась, но вы не услышали. Ваша встреча начинается через пять минут.Я почувствовала, как нависший надо мной Хёнбин резко выпрямился, и краем глаза заметила, как он взглянул на свои массивные наручные часы. То, что он больше не находился вот так близко было равносильно тому, как груз с плеч падает. Напряжение резко ушло, как это обычно бывает из-за него.—?Хорошо, можешь выйти,?— холодно ответил он, и Мирэ, кивнув, сразу же ушла. Я готова была поспорить, что у него все вот так по струнке ходят. —?Кабинет и моя ассистентка в твоём распоряжении. Мы с твоим отцом будем на встрече до пол двенадцатого. Звонить нельзя, но, если что то понадобится, можешь писать сообщения.—?Мне ничего не понадобится, спасибо.—?Отлично.И он спорил со мной, что он не груб? Не то чтобы мне сдалась его ?нежность? или ?теплота?, но разве так можно? Как только я услышала, что дверь за ним закрылась, я устало опустила голову на бумаги и взвыла. Всё было неправильно. Ни то, что я провожу лето в компании; ни то, что я провожу его в пяти шагах от человека, за которого меня хотели выдать замуж в прекрасном будущем; ни то, что я вот так реагировала на него и не могла выбросить из головы тот несостоявшийся поцелуй. И к слову я винила в этом всех. Например, родителей, ведь, если бы они отпускали меня почаще гулять с ровесниками, находиться в обществе парней, то, возможно, моя реакция не была бы настолько зацикленной на этом и сердце не падало бы в пятки каждый раз, когда Хёнбин оказывался рядом. Мне совершенно не с чем было сравнивать?— мне никто никогда не нравился даже, чтобы знать хотя бы эти чувства.Стук в дверь заставил меня подпрыгнуть на месте.—?В-войдите,?— сказала я, и ужаснулось, как это было ново и немного, совершенно немного приятно.—?Госпожа Бэ, ваш пропуск готов,?— Мирэ с улыбкой на лице осторожно заглянула в мой мини-кабинет. —?Использовали фотографию, которую предоставил ваш отец, вы можете сменить её в любое время, если вам не нравится. —?Мирэ со всей присущей ей грацией подошла к моему столу и положила на него пропуск, висевший на красивой красной ленточке.—?Мне всё равно, спасибо,?— ответила я, посмотрев на фотографию, которую делала недавно для документов лондонского университета.А потом я посмотрела на Мирэ. На вид ей было лет двадцать пять: высокая, красивая, улыбалась тепло и выглядела просто и шикарно. Вспомнилось почему-то, как вчера Хёнбин собирался ехать ?снимать напряжение?, и что-то во мне жутко загорелось. И, судя по всему, это отразилось на моём лице.—?Пожалуйста, не смотрите так, у нас с директором деловые отношения.Она была телепатом? Возможно, она услышала мою странную истерику насчёт бананового кекса вчера утром? Она реально могла это услышать?—?Ой, нет-нет, я ни в коем случае не… В общем, вы не так поняли, да и… Подождите, а как это я на вас смотрю?Я выглядела глупо? Определённо выглядела. Мирэ как-то странно улыбнулась, будто собиралась объяснять непонятливому ребёнку сколько будет два на два. Для меня это однозначно было пять.—?А я могу это озвучить?—?Вы обязаны это озвучить!—?Немного враждебно, что ли…—?Вра…враждебно? Полная чушь! —?моё возмущение заполнило весь кабинет и готово было выброситься из окна. Враждебно. Да как такое возможно вообще? —?Я на вас смотрю, потому что вы очень красивая. И мне совершенно-совершенно, абсолютно, всё равно, какие у вас отношения с кем бы то ни было, и уж тем более с Хёнбин… то есть, с директором Кимом. Упаси боже, чтобы меня это волновало. Мне точно всё равно. Вот.—?Хорошо, конечно, как скажете,?— но Мирэ всё ещё так же улыбалась, как если бы я не поняла, что дважды два четыре. —?С вашего позволения.Мирэ ушла и мне захотелось взвыть ещё больше. Я дотронулась рукой до щеки и не ошиблась?— снова горела. Мне надо было научиться управлять своим волнением, гневом и вообще любыми чувствами, потому что они были написаны у меня на лице, чёрт меня побери. Дабы отвлечься, я принялась перебирать бумажки, сравниваться их со сканами в компьютере и на автомате делать всё по кругу. Через некоторое время я поняла, что если не выпить кофе, то можно сдохнуть. Надо было всего лишь попросить Мирэ приготовить мне чашечку капучино, но я предпочла не сидеть в кабинете, как в клетке, и сходить за кофе сама. Стоило мне выйти, как Мирэ тут же подскочила.—?Я за кофе,?— проинформировала её я.—?Я могу вам сейчас же принести, если…—?Хочу просто пройтись, спасибо.Если честно, мне просто хотелось утопиться. Наверное, какой дурочкой я выглядела в глазах Мирэ. Дурочкой, которая смотрела на неё враждебно. В этом была вся я?— не контролирующая ни свои действия, ни свои эмоции, ни свою жизнь. О каких собственных выборах могла идти речь, если я даже не могла скрыть такое простое чувство как… ревность? Да, оно самое. Ревность, появившуюся со вчерашнего дня. Или с того самого дня, когда Сохи показала мне фотографии той девушки из Лондона.До террасы был всего один этаж и я воспользовалась лестницей. В коридоре стояли кофе машины, а дальше были большие стеклянные двери, ведущие на прекрасную зону отдыха под открытым небом. Нажав на кнопку ?капучино?, я стала ждать пока пластиковый стаканчик вывалится, но ничего не произошло.—?Нет, пожалуйста, хоть ты сегодня будь добр ко мне, умоляю.—?Так уж и быть, буду.Я резко обернулась на незнакомый голос. Парень, выше меня на голову, с широкой улыбкой протянул свой пропуск к кофе машине, в зону маленького красного огонька, на который я совершенно не обратила внимание, и всё наконец заработало.—?Как вы это…—?Я волшебник,?— гордо подняв голову, ответил незнакомец и снова расплылся в лучезарной улыбке.Я хихикнула и схватилась за свой пропуск, висевший у меня на шее.—?Спасибо большое, я как-то не подумала.—?Первый день?Да уж, лучше бы последний, если я даже кофе из кофе машины достать не могла.—?Да, сегодня мой первый… чёртов… день,?— стаканчик с капучино почему-то застрял и никак не хотел вылезать.—?Давайте я снова поколдую,?— хохотнув, незнакомец немного приподнял стаканчик и вытащил его, а затем протянул мне.—?Ещё раз спасибо,?— смущённо произнесла я и десять раз себя пнула в голове.Передо мной стоял весьма симпатичный парень в белой рубашке и галстуке, с очень доброй улыбкой. Вот об этом я говорила. Нужно быть добрым с людьми?— даже в таких мелочах, как помочь кому-то достать стаканчик из кофе машины.—?О… погодите, вы же…- парень всматривался в моё лицо какое-то время, а потом словно его догадки подтвердились. —?Вы же внучка президента, да? Простите, пожалуйста, я не сразу вас узнал…Да, я не была дочерью директора Бэ. Я не была знакомой директора Кима. Я не была просто Суджи. Я была внучкой президента, и, видимо, для всех это всегда будет так. Это означало, что влияние моего дедушки настолько велико, насколько никакие труды моего отца никогда не смогли бы это изменить.—?А если бы сразу узнали, то не помогли бы? Или наоборот сбегали бы за чашкой ручной работы? —?усмехнулась я, и, судя по всему, поставила парня немного в неловкое положение.—?Нет, я не это имел в виду, конечно же.—?Забудьте. Спасибо за помощь,?— улыбнувшись, я поспешила в сторону выхода на террасу.Я была против такой явной иерархии. Почему люди должны бояться меня или менять своё отношение ко мне, только потому, что мне повезло родиться внучкой президента, по их мнению. Хотя они и понятия не имели, какое это бремя.На террасе, где было предусмотрено всё для прекрасного отдыха в перерывах между работой, было немного людей, но даже те, кто там находились, наградили меня своими пристальными взглядами, а потом типа незаметным перешептыванием между собой. Но я всё видела и внутри себя пыталась с этим справиться. Встав в углу, будто забившись, как наказанный ребёнок, я оглядела город и напрочь забыла обо всём на некоторое время. Вид был прекрасен?— как на ладони. Я представила, какой прекрасный закат здесь можно лицезреть в вечернее время. Наверняка, все другие здания окрашивались в оранжевые цвета, пока солнце медленно садилось.—?Вечером здесь прямо находка для художника,?— уже знакомый голос отвлёк меня от моих фантазий и вызвал как всегда волну мурашек. Я не обернулась, поэтому Хёнбин встал рядом со мной, оперевшись спиной о перила. —?Ты могла сказать Мирэ, она бы приготовила тебе любой кофе.—?А мне запрещено выходить? —?раздражённо кинула я, всё так же рассматривая город и наслаждаясь звуком машин.—?Нет, конечно. Кто тебе может запретить что-то делать в собственном здании?! Просто подумал, что тебе было бы там комфортнее, чем здесь?— забившись в угол.—?Значит, ты подумал неправильно.Я не знала, на что именно злилась, но злилась. Возможно на то, что у меня снова эта странная реакция по коже, или на то, что Хёнбин подумал и решил за меня. Я в этом своём углу чувствовала себя просто ?потрясающе?. Специально даже повернулась показать, что чувствую себя просто отлично, и как раз столкнулась взглядом с тем самым незнакомцем: недалеко от нас он что-то бурно обсуждал с двумя другими коллегами и лучезарно улыбался, словно проглотил солнце. Определённо проглотил солнце. От таких мыслей даже смешно стало, и я улыбнулась сама себе, позабыв, что он в это время тоже смотрел на меня и выглядело это так, будто я улыбаюсь ему. Спаситель моего капучино ещё шире расплылся в улыбке, а я мысленно взвыла и сразу же перевела взгляд на зонтики красного цвета, которые защищали от солнца каждый стоящий столик из дерева.—?Ну и? Подружилась уже с кем-нибудь? —?неожиданно спросил Хёнбин и сделал глоток своего американо, скорее всего, без сахара. Господи, какая гадость.—?Да, с кофе машиной, как видишь.Необъяснимое волнение вызвал этот вопрос во мне. Зачем он вообще это спрашивал? У него нет других дел? Я думала всегда, что он работает как проклятый.—?Вижу,?— каким-то странным тоном произнёс Хёнбин, и тогда я подняла на него глаза. Он следил за коллегами, в кругу которых стоял парень, ?проглотивший солнце?. —?Но судя по всему, младший специалист из отдела безопасности тебя знает, потому что уже полчаса смотрит в нашу сторону.Ситуация выглядела странно. Нет, не так. Тон Хёнбина звучал странно. А потом, наверное, и мой тоже, когда он повернулся ко мне.—?По-моему, здесь каждый меня знает и обсуждает, нет, разве? Как думаешь почему? Может, потому, что я внучка президента, которая сегодня первый день вышла работать в роли помощника директора Кима, около которой директор Ким уже стоит полчаса, словно у него нет дел поважнее?Хёнбин некоторое время задержался взглядом на моём лице, будто пытался прочитать что-то. И всякий раз, когда он так делал, я чувствовала, как горит моя кожа на лице.—?Молодец, я смотрю ты быстро вливаешься в мир акул,?— усмехнулся Хёнбин, предоставляя мне возможность поразмышлять был ли это комплимент или завуалированное оскорбление. —?У меня сейчас следующая встреча, а через час обед с твоим отцом. Мы решили, что можно пообедать всем вместе: я, ты и он. Так что через час внизу.Он, я и отец. Не я, отец и он.Я осталась стоять с кинутым мне решением касательно того, как я должна была провести свой обед. Ничего нового. Ничего не менялось. И речь мою пламенную Хёнбин, можно сказать, проигнорировал, словно это было не тем, что заслуживало его внимания. Где-то отдалённо я понимала, что чем-то разозлила его. Возможно даже, мне показалось, что ему не понравилось, как ?младший специалист отдела безопасности? не сводил с меня глаз, и как-то так совпало, что я тоже. Можно было ли вызвать такой мелочью ревность Хёнбина? Можно ли было вообще вызвать ревность Хёнбина? Мы ведь ревнуем, когда сердце начинает гореть по отношению к человеку?— во всяком случае, в моей вселенной это было так. Но я не знала, как это было в его, потому что всё это было похоже на простую установку с его стороны, хоть он и сказал, что я для него не бизнес проект. Мне всё ещё сложно было верить в то, что его намерения были совершенно искренними. Может, это была последняя воля его покойной матери? Когда они приходили к нам в гости, она то и дело восклицала, как я ей нравилась.Когда я уходила с террасы, незнакомец снова улыбнулся мне, и мне ничего не оставалось, как улыбнуться ему в ответ.Точно солнце проглотил.