3. Клевета во имя спасения (1/1)

Через некоторое время мне удалось успокоиться, смыть с лица слёзы и решить, что любым способом нужно избавиться от этой глупой затеи родителей. Я не любила этого мужчину, он меня тоже?— очевидно ведь, что наши звёзды не сошлись. Осторожно подойдя к окну, я увидела как машину Хёнбина припарковали прямо ко входу и вручили ему ключи. Наконец он уезжал. Но именно когда я хотела уже отойти от окна, он поднял голову, и я встретилась с ним взглядом. Я не могла даже двинуться с места и не могла зашторить окно. Я просто не могла ничего. Почему он не уезжал? Почему он просто стоял и смотрел? Смотрел до тех пор, пока на его лице не образовалась улыбка, с которой он обошёл машину и наконец скрылся за воротами. Я почувствовала облегчение и вместе с тем какую-то пустоту. Но чувство облегчения было сильнее. Я не должна была так реагировать. Мне совершенно точно должно было быть всё равно. Но что-то происходило в моей голове. Или не в голове вовсе.Через буквально минуту мама постучалась в дверь.—?Хёнбин уехал. Он сказал, что приедет завтра и снова отвезёт тебя погулять. Дорогая, он выглядел таким счастливым, видимо вам удалось хорошо пообщаться? Господи, я так рада, что…—?Мама! —?я крепко взяла руки матери и сжала их, чтобы она наконец действительно обратила внимание на меня и перестала придаваться мечтам. —?Я никуда с ним не поеду, ни завтра, ни послезавтра, никогда в жизни. Я не хочу его видеть больше никогда, и дедушка с отцом могут мне вместе влепить пощёчину, мне всё равно. Я не хочу этого человека в своей жизни. Ты слышишь меня? Пожалуйста, хотя бы ты будь на моей стороне, спаси меня от этого.—?Ничего не понимаю, почему, дорогая? Всё ведь хорошо, разве нет?В голосе матери чувствовалась тревожность. Её руки резко стали холодными. А я… я перебирала в голове все возможные варианты. ?Мама, у него есть любимая в Лондоне, зачем вы насильно заставляете нас заключать этот бредовый и никому не нужный союз?? или ?мама, мне ужасно некомфортно рядом с ним?— я не знаю, что говорить, куда девать глаза, какое-то странное чувство в груди и странная обида, ведь я действительно как выгодная бизнес сделка для него?. Впервые слова сестры так прочно засели в моей голове, а всё потому, что Сохи озвучила то, чего я не хотела признавать для себя. Я?— хорошая сделка для обеих семей.—?Нет, ничего не хорошо, мама. Ничего не хорошо!Я отошла от матери к окну, чтобы открыть его. Мне стало не хватать воздуха. Катастрофически мало воздуха в этой комнате. В комнате, где я собиралась лгать.—?Суджи, посмотри на меня. Что именно случилось? Ты поэтому так и не спустилась вниз? Ты и не спустилась проводить его. Дорогая скажи уже хоть что-нибудь, ты меня с ума сводишь. Он… он позволил себе лишнего?Мой взгляд замер ровно на том месте, где я хотела сбежать из дома. Где Хёнбин меня поймал, пока я предпринимала глупую попытку изменить что-то, что мне было неподвластно. Я не собиралась лгать. Я ведь даже не такой человек. Я не лгу, чтобы навредить другим. Моя фантазия даже сама не могла придумать вескую причину, чтобы переманить мать на свою сторону, но она так внезапно сама подала идею, что…Очень плохую идею. В ту же секунду я пришла в ужас от своих же слов.—?Пожалуйста, только не говори папе, он убьёт его.Кто эта девушка?Мама бросилась ко мне и нежно схватила за плечи.—?Дорогая, что ты говоришь? Как? Как такое вообще возможно, что…—?Мама, пожалуйста! Я не хочу больше с ним видеться никогда, слышишь? Прошу тебя, ты должна уговорить отца. Сама видишь, я не отказалась от этого чёртового свидания, пошла с ним, как вы и хотели. Но он совсем не такой, как вы думаете. Пожалуйста, просто отговори папу. Я уеду через месяц в Лондон, отучусь там, возможно, не знаю, возможно даже найду там работу и мы все забудем этот день и эту жуткую затею, а?Единственное, что было по-настоящему во мне на тот момент?— слёзы. Я не специально это делала. Были ли эти слёзы от желания донести до матери, что я не хочу выбранную ими жизнь? Были ли эти слёзы от стыда за то враньё, которым я ошарашила маму и с которым мне нужно было впредь жить? Или эти слёзы были от странного чувства в груди, того самого?Мама гладила моё лицо, смотрела на меня так тоскливо и виновато, что я десять тысяч раз в то же мгновение пожалела о сказанном.—?Что он тебе сделал, Суджи?—?Мама, пожалуйста, я не хочу об этом говорить. И папе ничего не говори и никому вообще. Я лишь хочу побыть одна, хорошо?Дверь, закрывшаяся за мамой так тихо, была моим приговором. Я официально сделала шаг в какую-то отвратительную пропасть. Я схватилась за голову и, словно, на ватных ногах дошла до кровати и присела на край.—?Господи, что я наделала…Вдобавок к этому всему на телефон внезапно пришло сообщение с неизвестного номера:?Возможно, в больнице я повёл себя немного грубо и тебя, наверное, вообще всё это смутило, извини. Но и ты перевернула вечер с ног на голову) Я завтра заеду, хочу отвезти тебя кое-куда, тебе понравится. Давай просто начнём сначала??Можно подумать у нас что-то было, чтобы начинать сначала. Снова почувствовала это дурацкое чувство в груди, затем стыд, затем обиду и просто уткнулась лицом в колени. Номер мой, наверное, не составило труда узнать. Всё завертелось слишком ужасно и слишком серьёзно. Мне надо было найти выход.?Я сказала маме, что мы не сошлись с тобой характерами, что наши звёзды вообще не на одном небе, что мы друг другу не нравимся. Она уговорит отца отказаться от этой глупой затеи, так что можешь не приходить?.Мои руки тряслись так, словно я собиралась делать прыжок со скалы. А я всего лишь ждала сообщение с неизвестного номера.?А почему ты решила за нас двоих, можно узнать? Всегда такая самостоятельная??Я успокоила себя, делая глубокие вдохи и решила, что самым правильным будет не отвечатьХёнбину. Но уже через пять минут на экране высветился входящий звонок с этого самого номера. Я подпрыгнула на кровати от испуга, а сердце начало стучать ещё сильнее. Я тупо смотрела на вибрирующий айфон и не отвечала. Позвонит и перестанет. Но он не переставал. Звонок за звонком. Настойчивость?— его второе имя.—?Получай! —?с этими словами я просто выключила телефон.И вот тогда, в тот самый момент я поняла для себя одну ужасную истину?— мне хотелось услышать его такой чистый низкий голос. Осознание этого настолько сильно ударило меня куда-то в область груди, что ком подкатил к горлу.Я всю ночь не могла уснуть, думая о том, что случится, если мама рассказала всё отцу? Что случится, если я признаюсь, что солгала? Что случится, когда Хёнбин узнает об этом? Что случится, если завтра он всё же приедет? Я измеряла комнату шагами раз пятьдесят, наверное, но ответ так и не нашла. Спустившись на кухню и налив себе стакан с водой, я минуты две просто смотрела на одну точку.—?Святые угодники, ты меня так напугала! —?воскликнула Боми и включила свет, отчего я зажмурилась.—?Боми, сколько можно? Я по-моему так подохну молодой. Разве наши отношения не заслуживают перейти на другой уровень, где ты перестаёшь меня пугать каждый раз, чёрт возьми?Боми была старше меня на три с половиной года и являлась дочерью моей няни, которая работала у нас сколько я себя помню. Мой отец обеспечил ей поступление в хороший университет, а свободное от учёбы время она помогала матери. Правда вот я с самого детства кажется отвлекала её от ?работы? тем, что заставляла быть моей подругой, а она и не против была по сути. В коробке под кроватью, где я храню дорогие сердцу вещи, есть старые фотографии, на которых четырёхлетняя Боми нянчиться со мной шестимесячной. Она стала для меня сестрой, которой отказалась стать Сохи.—?Твои отношения уже кое с кем перешли на другой уровень,?— хихикнула Боми, а мне как-то грустно стало. —?Будь проклята эта учёба, из-за которой я пришла сегодня так поздно. Мама сказала не подниматься к тебе, потому что ты плохо себя чувствовала. Весь вечер следила, чтобы я не пробралась в твою комнату, прикинь? Мама иногда такая интересная, будто не знает, что мы делим с тобой одну извилину. Выкладывай, мне ужасно нужны подробности.Боми села за стол, предварительно закатав рукава розовой пижамы и всем своим видом показав, что мне стоило бы уже начать рассказывать. Я слабо улыбнулась ей и села напротив.—?Я на самом деле сделала ужасную вещь,?— призналась я ей и словно даже горечь во рту почувствовала. Мне было очень паршиво.—?Что? Какую? Огрела господина Хёнбина чем-то?—?Пффф, да какой он тебе господин, боже! И… что? Огрела? Да я разве способна на такое? —?На долю секунды кухня заполнилась нашим тихим смехом и было бы прекрасно, если бы эта ночь продолжалась так. —?Бом… я сделала кое-что похуже.—?Ты убила его, что ли?—?Да перестань!—?Ладно, прости. Продолжайте, мисс.—?Я… я наговорила маме гадостей про него, чтобы это всё прекратилось.Сложив руки на столе, я опустила голову и осознала ещё больше, как отвратительно поступила.—?А могу я поинтересоваться, что именно наговорила? Ну просто гадости разные бывают, там не знаю, что он нож с вилкой путает в ресторане или…—?Я сказала ей, что он приставал ко мне, что он не такой хороший, как они думают, и что я вообще никогда в жизни его видеть больше не хочу.Последовал тихий свист. Боми отлично умела свистеть, даже иногда мелодии строила, когда цветы в саду поливала.—?Да ты буквально оклеветала бедного господина Хёнбина. А ты знаешь, что если совсем уже копаться в этом, то ему статья грозит. А если ещё глубже копаться, то и тебе статья грозит за клевету. В итоге вы будете сидеть вместе, хотя, конечно, если его выпустят раньше, то…—?Боми!—?А, прости, сегодня тест по статьям как раз сдавала. А зачем ты так сделала?—?Я не знаю.—?Нет такого ответа. Все мы делаем что-то зачем-то. Он ведь вполне нравился тебе в детстве? Помню в какой-то момент он нравился тебе даже очень, года три назад, кажется.Да, я была подростком с кучей постеров актёров на стене, а Хёнбин, периодически приезжающий в Корею и окончивший на тот момент магистратуру в Лондоне, как раз был очень похож на этих всех актёров вместе взятых: высокий, с еле заметной щетиной, приятной улыбкой и голосом, и пронзительным взглядом. А вечные умные разговоры с моим отцом о бизнесе делали его ещё привлекательнее. Ну, а потом я услышала, как он грубо разговаривал со своим помощником, обвиняя бедного парня в том, что он просто бестолковый, и вот тогда он пал в моих глазах как берлинская стена. Да и в целом, он с возрастом превращался в довольно холодного мужчину, и одной из причин этих изменений стала смерть его матери.—?Он не нравился мне,?— отрицала я это до последнего, хотя напрасно, ведь Боми запросто могла озвучивать мои мысли.—?Хорошо, не нравился. Поняли. А теперь давай поймём зачем ты это сделала?—?Я хочу прожить жизнь обычной студентки. Хочу быть успешной, быть самостоятельной. До сегодняшнего дня мы с отцом вместе мечтали, как я окончу престижный университет в Лондоне, сниму там квартиру, буду работать, а потом, когда он решит уйти на пенсию, то с гордостью передаст мне своё кресло. Это всё разрушилось в один миг, понимаешь? Да и к тому же, мне хочется встречаться с парнем моего возраста, да, возможно это пустяк, но почему бы нет? Я… я не готова к таким серьёзным отношениям. И плюс ко всему, это выглядит как просто выгодный брак для наших отцов. Но не для меня и не для него.Но было ведь ещё кое-что. Было то, что у Хёнбина есть уже любимый человек, и если бы Сохи мне не показала ту фотографию, я бы никогда об этом не узнала и, возможно, обрекла бы себя на несчастный брак. Вот оно. В глубине души я рассматривала этот брак, хотя говорила, что нет.—?Хочешь скажу честно? Ты просто боишься. Хотя, оно и понятно?— он весь такой серьёзный мужчина, привлекательный, образованный, обеспеченный, готовый создать семью и любить одну единственную. Действительно, это заставит любую убежать.Боми откровенно издевалась надо мной, потому что не смогла сдержать смех в конце.—?Тебе весело, а?—?Прости ещё раз. Так вот вернёмся к нашей клевете. Вот это ты правда напортачила. Твоя мама наверное его убить готова теперь, надеюсь господин Бэ ничего не узнает, иначе будет очень-очень плохо.И я очень надеялась. Надеялась так сильно, что испугалась включить телефон, вдруг Хёнбин снова будет звонить, и уснула только под утро. К завтраку спускаться не было ни сил, ни желания. Мама меня прикрыла перед всеми и у меня было время до вечера придумать что с этим всем делать, пока отец с дедушкой не вернутся вместе с Хёнбином из компании. Когда я включила таки телефон, потому что не могла вечность скрываться, мне пришло уведомление о двух звонках, смс от Хёнбина с текстом ?я всё равно буду вечером? и смс с ещё одного незнакомого номера.?Сестричка твоя решила, что если будет скрываться, то сможет убежать от меня? Скажи этой суке Сохи, что если до конца недели она не принесёт мне наличкой двадцать тысяч евро, то это видео разлетится по всем социальным сетям!!!?То, что я открыла дальше было действительно страшно. Это было скрыто снятое видео, где по пояс голая Сохи целуется с тем самым Минхо в чьей-то квартире, наверное, его. Шок и ужас я испытала в тот момент. Страх за мою клевету сменился страхом за Сохи. Дедушка даже не успеет её убить, потому что родная мать сделает это раньше. Раз Сохи скрывается от этого незнакомого номера, значит, ей уже угрожают этим видео какое-то время. Где она возьмёт деньги? Что она скажет матери или дедушке, на что они ей? А ведь я знала, что её враньё касательно того, что она ходит на дополнительные занятия после школы, а вместо этого сбегает к Минхо?— не закончатся хорошо. Но я даже не смела лезть в её жизнь, потому что моим единственным желанием было, чтобы она перестала лезть в мою. А в отличие от неё я не была настолько гнилой, чтобы докладывать всё дедушке и набирать очки. Как оказалось, надо было именно так и поступать, возможно тогда я не сидела бы с этим отвратительным сообщением-угрозой.От раздумий меня отвлёк звук припарковавшейся машины. Я тут же сорвалась к окну и с ужасом обнаружила у дома машину Хёнбина. Паника. Почему день начался так паршиво? Почему всё валилось на мою голову? В этот самый момент в комнату без стука ворвалась Боми. На лице её был страх не меньше моего.—?Клянусь, мы пропали. Мы про-па-ли!Мы с Боми с детства делили на двоих не только одну извилину, но и каждую проблему.—?Боми, что происходит? Там внизу машина Хёнбина, что он делает здесь в такую рань?—?Мама разбудила меня, сказав, что у нас будет с утра важный гость, но не говорила кто. Оказывается, твоя мама позвонила Хёнбину и попросила приехать. Ей богу у меня руки затряслись, мне кажется, она собирается обсуждать с ним то, что ты наговорила ей вчера.—?Какого чёрта!От бессилия я присела на кровать, запустив руки в волосы. Мне хотелось содрать с себя эти волосы, хотелось биться головой о стол из белого дерева за то, что я такая идиотка. Я понадеялась, что мама решит этот вопрос именно так, как мне было нужно?— просто отговорит отца или скажет, что она против этого брака и на этом точка. А что в итоге? А в итоге я получила ?беседу совести?, которую она судя по всему намеревалась проводить с ним. Господи, почему, почему, почему! Почему Сохи с детства сходили с рук любые интриги, любое враньё, даже самое ужасное и подлянки в мою сторону, а мне не сходит один единственный раз за всю мою жизнь. Лишь один раз! Хорошо, за эти два дня уже третий в сторону Хёнбина, но те два не считаются, потому что мой прыжок и попадание в больницу совершенно не навредили Хёнбину.—?Я должна спуститься вниз сейчас, они будут пить чай в саду. Я постараюсь подслушать разговор и сразу же тебе сообщу, хорошо?—?Да, иди, постарайся услышать всё и если что… принеси с собой нож, умоляю, потому что мне легче убиться.—?Тьфу на тебя, не говори больше таких вещей. Кстати, хочу кое-что сказать напоследок…—?Говори, не тяни.—?Ваш жених, мисс, такой обаятельный в белой рубашке, зачем вы наговорили на него гадостей, как-то даже обидно.В Боми полетела подушка, которая ударилась об дверь.Прошло пятнадцать минут и сорок две секунды. Я ходила по комнате и если бы имела привычку грызть ногти, то сгрызла бы их все однозначно. Руки у меня были ледяные, а от нервоза начал болеть желудок. Моя дверь снова резко открылась и Боми влетела с таким ужасом на лице, что я поняла?— мне конец.—?Ты не представляешь, что там произошло! Я уже десять раз помолилась за твою душу и иду готовить кислоту для Сохи, клянусь, это…—?Боми!—?Госпожа сказала ?я не хочу, чтобы ты и близко подходил к моей дочери?, а господин спросил ?я ничего не понимаю, что произошло? В чём дело??, а госпожа сказала ?я была о тебе лучшего мнения, ты рос у нас на глазах, я с твоей матерью дружила с молодости?…—?Боми, чёрт подери! Эту эпичную сцену передашь мне позже, в итоге?—?В итоге… господи, помоги мне,?— Боми закрыла глаза, словно, правда решила помолиться. —?Она всё сказала Хёнбину, а он ответил, что это какой-то бред, что он никогда не посмел бы тебя обидеть или сделать что-то, что могло бы причинить тебе вред, но твоя мать не верила ему, а потом…а потом появилась внезапно эта змея Сохи, и она оказывается слышала весь наш ночной разговор, прикинь? В знак подтверждения записала ещё и на диктофон, клянусь, я такое исчадие ада впервые в жизни вижу. Может мне намешать в её чай стирального порошка?В глазах всё помутнело. Боми говорила ещё что-то, а у меня тошнота подступила к горлу, я внезапно стала задыхаться и схватилась за спинку стула, стоящего у рабочего стола. Я чувствовала ненависть к сестре, ко всей этой ситуации, но самое главное?— ненависть к себе. В какой-то миг я даже почувствовала облегчение, потому что с этой ужасной клеветой покончено. Со мной тоже покончено. Я ужасный человек и я заслужила всё, что со мной творилось. Возможно до этого дня у меня не было особых грехов, кроме побега на вечеринку одноклассника и чувства несправедливости касательно нелюбви дедушки. Но за два дня я сделала два ужасных поступка, которые меня просто-напросто пожирали.—?Я убью её. Я убью её, с меня хватит! Что за сюжет я проживаю? Что за сраный детективный сериал? Клянусь, я убью её!Я сорвалась с места, чтобы зайти в комнату Сохи и придушить её. По крайней мере мне казалось, что именно это я и хочу с ней сделать. Боми схватила меня за плечи прямо у двери и начала трясти.—?Ты хочешь усугубить ситуацию? Твоя мать в таком гневе, я по лицу видела, она просто пытается не показать при Хёнбине. Она велела немедленно спускаться и тебе лучше это сделать.Мать скажет попросить прощения. Нет, она скажет, наверное, валяться в ногах. Для неё и для тёти Джуны, получающих упрёки от дедушки из-за того, что они не родили для семьи наследников, было очень важно ?обзавестись? хорошим зятем, и кто преуспел бы в этом первым, получил бы от дедушки, наверное, любовь навеки. Я в детстве боролась за эту любовь, а потом поняла, что важно лишь не склонить голову перед ним, а остальное?— не важно. Мама к сожалению шла и идёт по другому пути. И, спускаясь в сад еле-еле, я в очередной раз ругала себя за все неправильные решения и мечтала быть рождённой в другой семье.Наш сад был большим, светлым и прекрасным. Ничего общего с тем, что творилось внутри дома. И я не о мебели вовсе. Все розы, посаженные вокруг беседки, где часто накрывались завтраки, мы с Боми сажали вместе, а мама занималась внутренним декором?— она с невероятным трепетом выбирала почти прозрачную занавес цвета пыльной розы. И вся эта красота терялась, чем больше я подходила ближе к беседке. Мама смотрела на меня разочарованно, а Хёнбин… не смотрел вовсе, он смотрел в свою чашку и судя по всему обдумывал, как будет меня пытать.—?Доброе утро,?— кинула я тихо как бы Хёнбину. —?Ты меня звала,?— сказала я, обращаясь к маме и пытаясь, чтобы голос не дрогнул. В тот момент Хёнбин поднял голову. Ничего. В глаза у него было одно сплошное ничего. Но лучше бы было хоть что-то.Ни единого слова. Не сказав абсолютно ничего, мама резко встала и всё моё внимание уже было приковано к её руке, поднявшейся в воздух. Я зажмурила глаза. Мама всегда заступалась за меня при очередной стычке с дедушкой; всегда плакала, обнимая меня в комнате и умоляя делать всё как говорит дедушка. Много чего было. Но такого разочарования с её стороны во мне?— никогда. И такого желания дать мне пощёчину в присутствии по сути постороннего человека?— тоже никогда. Поэтому я закрыла глаза, зная, что будет больно. Эта пощёчина шла от души.Но ничего не случилось.Я со страхом разлепила веки.Рука Хёнбина удерживала руку моей матери в воздухе, прямо в миллиметре от моего лица.—?Пожалуйста, не делайте того, о чём потом будете жалеть.В груди у меня ужасно заныло. Его тон. То, как он уверенно смотрел на маму и как она слушалась его. То, как мне захотелось заплакать. Всё это собралось в его пальцах, удерживающих маму за запястье. Делал ли он это из хороших побуждений или нет?— я не знала.—?Не пожалею! —?стояла мама на своём, но всё равно опустила руку. Она не смотрела мне в лицо. А я смотрела себе под ноги.—?Тетя Джинхи, давайте лучше всё это решим разговором. Очевидно, что проблема между мной и Суджи, а вы оказались втянуты по её неосторожности и опрометчивости.Удивительно, как правильно подобранные слова, могли всё перевернуть. У Хёнбина определенно была своя тактика, конечно, же, ему не хотелось упускать свой ?бизнес проект?, поэтому он решил сыграть рыцаря передо мной, а перед мамой?— такого благородного и всепрощающего джентльмена. Я отказывалась покупаться на это. Моей маме запутать мысли он мог, но только не мне. Но, была и другая часть меня, которая действительно видела в нём того самого рыцаря, но ту часть я усердно заставляла молчать.—?Сначала Суджи извинится за свой отвратительный поступок!Я не была удивлена. Нисколечки. Я смотрела на землю и хотела провалиться. Мне нужно было просто сказать ?извини?. Ведь повисшее молчание означало то, что он ждёт извинений. Я набрала воздуха в лёгкие…—?Мне не нужны извинения. Мы с Суджи сами всё обсудим и решим проблему.Чего именно он добивался? И выглядел таким естественным, вовсе не напряжённым какой являлась вся ситуация. Я была будто наэлектризована, а он излучал вселенское спокойствие.—?Нет уж, я хочу извиниться! Приношу свои извинения за клевету.Если бы я этого не сделала, он бы возможно ещё припомнил мне свой героический поступок. А ещё мне всё же хотелось как-то смягчить мамин гнев. А ещё…ещё ночь была бессонной, потому что меня пожирало чувство вины перед ним, как бы я к нему ни относилась. Стало ли мне легче? Стало хоть немного.Мама, посмотрев на меня в последний раз, как на ничтожество, оставила нас с Хёнбином наедине. С ней разговор не был окончен, я знала это. Как и с Хёнбином.—?Я не нуждаюсь ни в чьей защите! —?огрызнулась я, возвращаясь к его героическому поступку.—?Я в этом тоже уверен, потому что ты нуждаешься в психиатре,?— усмехнулся Хёнбин, вновь излучая спокойствие. Он даже показательно сел за стол, закинул ногу на ногу и сделал глоток чая из любимого чайного сервиза дедушки.Мне хотелось подойти и выхватить у него эту самую чашку. Что значит?— я нуждаюсь в психиатре?—?Ты только что меня сумасшедшей назвал?—?А по-твоему у меня нет причин на это? Сначала прыгнула со второго этажа,?— он поднял большой палец в воздух, начиная пересчитывать все мои погрешности. —?Потом специально отравила себя, а бонусом в итоге оказалось?очернить меня в глазах матери. Суджи, я серьёзно думал, что ты умнее. Во всяком случае, трюк с креветками был более оригинальным. Но я смотрю, ты себя не жалеешь, всегда идёшь самыми опасными путями, пытаешься навредить мне, а вредишь себе. Нам нужно как-нибудь выпить за твою смелость.Я стояла и еле сдерживала себя. Да, возможно я заслужила это хамство с его стороны, но… чёрт возьми, почему мама не верила, что он правда хуже, чем они все думают.—?А я смотрю ты получаешь дикое удовольствие от издёвок и хамства в мою сторону!—?Мм… нет, маленькая, дикое удовольствие я получаю от других вещей.И сказано это было так между прочим, так просто, словно мне стоило знать о таких вещах в его жизни. В беседке с весенним прохладным воздухом мне вдруг стало душно, когда смысл сказанного наконец достиг сознания. Смущение. И взгляд его с нотками ?ну что, какая твоя следующая реакция на это?? И ещё… что? Маленькая?Я скорчила рожу и отвернулась, но звук поставленной чашки на блюдце, заставил снова посмотреть на Хёнбина. За миг он стал серьёзным и снова этот взгляд, ничего не выдающий.—?Ты понимаешь, что нам нужно найти общий язык? И, мне кажется, другая на твоём месте предпочла бы договориться. Но свалим это на твою неопытность в таких вопросах. Я абсолютно не ловлю кайф с таких ситуаций как сегодняшняя. Уже ровно полтора часа как я должен был совершать сделки, с помощью которых твой отец, ты в будущем, твои дети и их дети могли скупать вот таких домов по десять штук, между тем путешествуя по Европе. А я что делаю? А я теряю время, разбираясь с какими-то абсолютно детскими, незрелыми и глупыми играми восемнадцатилетней девчонки.Детскими. Он встал из-за стола. Незрелыми. Руки в карманы и один шаг в мою сторону. Глупыми. Второй. Играми. Третий. Восемнадцатилетней девчонки. В миллиметре от меня.Я ниже где-то на двадцать сантиметров и, судя по всему, это давало ему чувство превосходства? Во всяком случае, я всегда с белой завистью смотрела на высоких девушек и мне всегда казалось, что они могли смотреть на меня свысока в прямом и переносном смысле. Я делаю шаг назад, чтобы легче было поднять голову и нацепить на себя дерзость. Да, я перед ним та самая провинившаяся девчонка, но границы он определённо переходил в моём понимании. Отчитывал меня действительно как маленькую. И вот это ?девчонка? сказано было с таким пренебрежением, словно вся его злость за два дня проявилась наконец. Мне и без того хватило маминой моральной пощёчины в его присутствии. Но я принимала правила игры во имя спасения.—?Так вот и я о том! Это… это всё нужно просто прекратить. Скажи моему отцу, что я незрелая и глупая, кто в здравом уме будет носиться с такой? А ты у нас как раз в очень здравом уме, я считаю. И всё, для тебя закончится эта пытка. Для меня закончится эта пытка. Для вселенной закончится эта пытка.—?То есть, правда хочешь, чтобы это всё закончилось?Я должна была ответить ни секунды не задерживаясь и не теряясь перед ним. Тем не менее я потерялась. На какое-то мгновение. Неужели мы были у финиша? Я больше не увижу его? Он больше не будет вот так усмехаться или улыбаться? Я больше не буду ловить эти его изменения в тоне голоса, когда по холоду чувствуется, что он злится. Я больше…—?Д-да.Я удивилась тому, как неуверенно звучал мой голос. Настолько неуверенно, насколько это было возможным.Хёнбин повёл бровью, словно несмотря на мою неуверенность, ожидал слово ?нет?.—?Я на этот раз согласен с тобой. Я не хочу каждый раз возиться с какими-то проблемами, которые ты придумываешь, чтобы избавиться от меня. Тем не менее, если я скажу, сейчас, что мы не сошлись?— тебе достанется. Если ты это скажешь?— снова тебе достанется. Плюс ко всему я очень уважаю твоего отца и всегда оправдывал его ожидания. И как же нам поступить?Почему его вообще волновало, что мне достанется? Но он был прав во всём. Мне надо было что-то придумать. Что-то в моём стиле.—?Как насчет дружеского перемирия?—?Дружеского перемирия? И что это? —?усмехнулся Хёнбин, но явно заинтересовался.—?Пару недель покажем всем, что мы стараемся найти общий язык, встречаемся, узнаём друг друга, а потом такие пфу и не сошлись.Всё что я так серьёзно описывала Хёнбину вызывало у него лишь издевательскую улыбку всё шире и шире.—?Фильмов насмотрелась?Вообще-то да. В фильмах всегда так делали.—?Мне кажется тебе нужно обдумать моё предложение.—?Мне кажется, Суджи, тебе нужно начать более зрело смотреть на вещи вот этим. —?Хёнбин лёгким движением постучал двумя пальцами по моему виску и ушёл.Просто ушёл.Вот так взял и ушёл.