Глава Седьмая: Litterarum cupidus (1/1)
Свои ошибки совершает каждый. Жизнь без ошибок не возможна, как невозможно и постичь без них какое-то знание. Обучение магии же и вовсе сложный путь ошибок и побед, пролегающий через море опасностей разного рода, пруд нюансов, которые надо учитывать для того, чтобы каждый последующий шаг вел к победе, а не к окончательному краху, утери желания вообще бороться.Так, например, Антон долго не мог нормально взять палочкуправильно – все время держал ее то кончиками пальцев, от чего она пыталась выпасть при малейшем движении, то чересчур расслаблял кисть руки, и кончик палочки указывал в пол или в угол между полом и стеной, а не на противника. От прямой линии между кончиком палочки и плечом, проходящей через локоть оставалось лишь мнение Рудольфуса, что так должно быть. Совсем иная проблема была с Фелицией. Девушка на лету схватывала жест, улавливала все колебания палочки, все выпады вперед, отшаги… Но совершенно не чувствовала эмоцию чары. Они получались у нее холодные, пустые и от того совершенно неприменимые в реальности. Такое отношение хорошо для бытовых чар, некоторых боевых, но с темной магией безразличие не дружит. Впрочем, их как раз учили полной бесчувственности в магии, за исключением Экспекто Патронума, коего достигнуть по мнению нынешних педагогов могли только маги львиного факультета и те, не все. Людвиг ошибался в ударениях, а заодно и в сторонах света…У каждого из десяти человек, которых Лейстрендж пытался научить, были свои проблемы, поражения, победы.
Ярче всех блистал Том, впрочем, обратное было бы гораздо более удивительно. Он единственный на первом же занятии совладал с чарой удушения в полной мере. Палочка танцевала в его пальцах настолько завораживающе, что невольно подталкивала Рудольфуса к воспоминаниям. Он прошел по залу из конца в конец и сел на ступеньки, ведущие на второй этаж. Усталость снова наваливалась на плечи, однако в этом было не больше удивительного, чем в том, что потолок не падает на головы при крепких стенах. Он вернулся из мира за гранью всего несколько дней как, а уже практикует магию, да еще с большим усердием и вступая в конфликт с общим магическим планом мира. Самой сутью магии, отвыкшей от сильных влияний волшебника, от их обладания тончайшими искусствами. Магия принимала, и она же отторгала. Она вибрировала, радуясь новому глубокому общению и запрещала лезть так далеко в себя.- Сэр… - Тихо позвала Фелиция и смущенно отвела взгляд, стоило только Лейстренджу поднять голову и посмотреть на нее. После той общей прогулки на кладбище он все чаще ловил ее на смущении и страхе перед ним… Как будто бы она ужасалась того, как хорошо он ее знает, и в то же время хотела узнать причины, понять его логику. Хотела и не могла, так как знаний, данных ей школой не хватало на постижение этих сфер магии.- Я не сильно старше тебя… - тихо напомнил, - и меня зовут Рудольфус…- Что бы там ни было, но вы старше нас на совершенно безумное количество лет, и нам сложно свыкнутся с мыслью, что вы не желаете показывать нам разницу в возрасте, опыте и знаниях… - Отозвался Том на эту поправку.- Для меня это естественно. Мне необходимо с вами строить мосты, а не стены - Рудольфус пожал плечами.- Но сейчас мы говорим о магии, чарах и их применении, а не о человеческих отношениях. Это тема совсем иного занятия, которое будет ближе к непростительной магии. Не спрашивайте.- Д…Да… - Произнесла Мур, молчавшая все то время, пока юноши переговаривались между собой. – Так вот…Она взмахнула палочкой, очертила петлю в воздухе и прошептала формулу заклинания. Под пристальным взглядом более опытного волшебника девушка смутилась и зачем-то спрятала руки за спину, хотя это все равно не помогло. Чара была идеальна в технике и совершенно пуста… В ней снова не было Эмоциии…Руди встал, отрицательно покачал головой и спокойным шагом ушел вверх по лестнице, побрел по коридору. Обучение этих ребят давалось ему тяжело. Может быть потому, что это был первый урок. А может быть и потому, что он привык совсем к иной логике, к иному поведению…Коридоры родного дома встретили отрезвляющей прохладой. Стало легче на более глубоком уровне, чем простое восприятие это ситуации.
?Они научатся?, - сказал себе Рудольфус. – ?Со временем научатся. Этого никто не мог освоить с первой попытки, никогда, – чего же ты хочешь от них, совершенно не подготовленных ребят??
Лейстрендж остановился, вздохнул… И не удержавшись протянул руку, прикоснулся ладонью к раме одного из портретов, наслаждаясь веяньем прежнего времени, закрывая глаза и сливаясь с этим ощущением. И слыша шаги за спиной, снова начинает идти. Без цели вперед по коридору.- Рудольфус Лейстрендж….Морган – Звучит до боли знакомый голос. Голос, которого быть не может сейчас, равно как и этого обращения, что ушло в могилу вместе с отцом и его возлюбленной.
Руди открывает глаза и замирает. Сердце пропускает удар.- Как?*** Странное жужжание в голове. Болезненное, неприятное, но, тем не менее, реальное. Рудольфус открыл глаза и первые несколько секунд пытался сфокусироваться на картинке… Получалось плохо. Все плыло.
- Очнулись? – прозвучал с первой попытки узнаваемый голос, принадлежащий Тому. Он проникал в сознание и выдергивал оттуда всю информацию, как глубоко бы ты это не скрывал. Это привычное свойство.
- Да. Когда я успел? – заканчивать вопрос не хотелось, тем более, что Сайленморт понял вопрос и без окончания, что было видно по выражению его глаз, по его улыбке.
- Покинули нас после чары Фелиции, а минут через пятнадцать мы услышали громкий щелчок в коридоре, а затем звук глухого удара… Что произошло? – Юноша, очевидно, был взволнован. И это чувство шло ему, как кому-то идет улыбаться, кому-то к лицу тоска.- Хотел бы я знать. – Отозвался Лейстрендж, после того как его зрение более или менее ответило на вопрос о местоположении. Он сидел в кресле, запрокинув голову. Это был кабинет отца... И что занятно – ничего здесь не изменилось с того дня, когда Рудольфус приходил к еще живому Блейку поговорить… Или получить заслуженное наказание. ?Никогда не думал о том, что бы сесть в отцовское кресло. Особенно в такой ситуации?. Том делает что-то там, вдалеке, у стены… Кажется, наливает вино.
И верно. Подходит, предлагает бокал. Рудольфус соглашается, принимает бокал и делает глоток. Знакомый с юности вкус хорошего сладкого красного вина вызывает невольную улыбку. Руди устраивается поудобнее, закидывает ногу на ногу. Том садится напротив, и оба молчат, изучают друг друга. Два змея в замкнутом пространстве. Потенциально равных змея, так что любая мелкая ошибка есть проигрыш… Не потому что соперники, а потому что они имеют ту самую внутреннюю суть зеленого факультета в самой душе, несут его наследие в крови.Змеи узнали друг друга, змеи приняли друг друга, и оба расслабились, перестали выдерживать осанку, пальцы крепче сжали бокалы, хотя атмосфера некоего ?Присматривания? сохранилась.
- Ты никогда не думал о том, что способен читать мысли? – Поинтересовался Рудольфус. Минутная стрелка уже очертила тридцатый круг с того момента, как Лейстрендж пришел в себя. Это было достаточной для обдумывания чего угодно паузой.- Думал, что могу… В детстве. До школы. Мне казалось, я понимаю людей, могу предсказывать их поступки или заставлять их делать то, что я хочу. Но это на самом деле невозможно и было лишь моим заблуждением. Детским преувеличением. – Отозвался юный маг, делая глоток вина.- Думаешь? А я считаю – можешь, почему нет? Или тебя убедили, что это не возможно? – Губы Руди тронула язвительная улыбка. – Они утверждают, что нет ни одного способа воздействовать на сознание?- Вы утверждаете обратное? – Зеленые глаза горели интересом. Страшным для восприятия Рудольфуса интересом. Тем самым, который заставляет строить города или уничтожать целые расы, который куда более заразителен венерических заболеваний.
- Я знаю, что ты способен на это. Знаю, как научить тебя делать это… Но не могу найти выгоду, которую от этого получу… - Протянул несколько лениво. Так, словно был и правда не заинтересован учить этому Сайленморта. “Правда, помнится, Риддл, и тот никогда не применял это ко мне. Видимо из-за отца… Но будет ли у этого Тома какой-то сдерживающий фактор??.- Даже не знаю что предложить… - И замолкает, отводит прежде пристальный взгляд. Действительно не знает… И само это незнание имеет определенную ценность, приносит определенное удовольствие, которое Лейстренджу кажется сумасшедшим, чарующим, несмотря на полное отсутствие у него страсти к обладанию чужими сознаниями.
- Думай – Отзывается Рудольфус, встает и быстрым шагом покидает комнату. Его бокал остается стоять на столе, полунаполненый вином, как его собеседник в кресле, исполненный надежды, но не знающий как получить желаемое.***На пути по коридору к комнате, Рудольфус встречает леди Мур. Она стоит, прислонившись спиной к двери его комнаты, сжав в руках свою палочку, смотрит куда-то себе под ноги.- Фелиция? – окликает ее Лейстрендж, не подойдя вплотную.
- Я хотела поговорить. – Она замечает его присутствие и тут же начинает улыбаться, из ее образа исчезает неуверенность и стеснительность, – о том разговоре… и о вас.- Идем в комнату – Рудольфус открывает перед ней дверь, пропускает хрупкую леди вперед, сам проходит внутрь, оставляя дверь чуть приоткрытой.
- Откуда вы нас знаете? – после недолгой паузы спрашивает девушка.