Часть Первая (1/1)

Сегодня поистине солнечный день. Как будто мой Город радуется вместе со мной. А радостно мне было по двум причинам: во-первых, сегодня состоялся наконец мой переезд на постоянное место жительства в Городе. У Франка, конечно, хорошо, но всё равно чувствуешь себя как в гостинице. А вот жить с моим лучшим другом Шурфом Лонли-Локли, который решил приобрести здесь дом для отдыха от орденских дел, было по-домашнему уютно и даже немного аскетично. В общем, в самый раз. А во-вторых, мне посчастливилось растянуться именно напротив дома, хозяином которого был замечательный Локхо Тай и его жена Хетти. Потирая ушибленное колено, я узнал, что сэр Локхо – не кто иной, как бывший земляк Шурфа. Им с женой наскучило на старости лет дряхнуть в Ехо, и чета рванула в неизвестное. А попали они в Город и решили обосноваться здесь: уж очень необычно. Скучать старикам было некогда.Чета Тай жили всего через два дома от нас. И, когда я влетел в дом, размахивая руками и мыча что-то несуразное, Лонли-Локли только слегка улыбнулся и покачал головой. Дождавшись у меня небольшого эмоционального спада, он спросил:– А можно поподробнее, Макс?Наскоро пересказав историю о моём судьбоносном падении, я потащил друга знакомиться с Локхо. Сэр Тай приветствовал нас радушной улыбкой.– Весьма наслышан о вас, сэр Шурф! – немного суетясь, говорил Локхо. – Присаживайтесь, присаживайтесь, дайте взглянуть на вас хорошенько! Не так уж часто заводишь личное знакомство с историями из книжек!Локхо был маленьким, кругленьким, кудрявым, немного похожим на какого-то индийского жреца в своём белом костюме, со смуглой залысиной на лбу. Леди Хетти, напротив, была высокой, худой и хрупкой, в серебристом платье покроя, больше похожего на тот, который носят на моей ?исторической родине?. Туго завитые седые волосы доходили ей до плеч, а лицо, казалось, принадлежало когда-то принцессе голубых кровей. Эта семья была просто очаровательной.Знакомство прошло на ура. Мы уже начали было собираться, когда Хетти склонилась к уху мужа и что-то шепнула, поглядывая на нас.– Ах, да, да, дорогая. – засуетился вновь сэр Тай. – Совсем запамятовал. Неси сюда этот проклятущий хлам, а я пока расскажу гостям, что да как.– В общем, тут такое дело. Всё хотел пойти в Тайный Сыск, давно хотел, да Хетти не разрешала: а вдруг нас арестуют? Короче, от моего дедушки мне достался сундук. Старый такой, с огромным замком. И ключ к замку, естественно, тяжёлый. Сначала мы никак открыть не могли. Потом применили заклинание... шестая ступень чёрной магии всего, а, вишь, недозволенно. Ещё и поэтому в Тайный Сыск не пошли. В общем, открыли мы его, а там какой-то старый хлам и это... жуткие вещи. Призрачный корсет и призрачная рубаха до колена. Потом мы вроде свыклись, а поначалу боялись. Ну вот, милая, покажи гостям.Леди Тай вернулась с огромным сундуком, как и сказал Локхо. Крышка была открыта.– Но где же те призрачные вещи? Вот корсет и вот рубаха только... охх!– Макс, тебе нехорошо? – прошептал мне на ухо Шурф.Я кивнул. Дело вот в чём. В Городе я не просто так поселился. То есть сначала просто так, а потом... потом уже не просто. Как предсказывал Джуффин, моя ?историческая родина? решила поквитаться со мной. Смерть настигла меня ещё внезапнее, чем удар сердца, и от меня давно уже остался бы хладный труп, если бы не Лонли-Локли. Каким-то сложным образом ему удалось привязать мою жизнь к Городу, чтобы я стал вроде материального призрака. То есть я мог по-прежнему (и даже хотел) есть, спать, обонять, осязать, слышать и видеть подобно живому человеку, но не раз уже чувствовал, что непосредственно отношусь к миру призраков. Из-за этого мне пришлось навсегда остаться в Городе, но я не жаловался. С тех пор, как мой друг завёл себе дом и стал находиться почти неотлучно здесь, жизнь моя стала куда более красочной.Вот и сейчас я видел призрачные предметы как настоящие. Одного взгляда, однако, хватило мне, чтобы понять, какого они свойства. Это заставило меня засмеяться. Кажется, я понемногу приходил в норму.– Всё в порядке, Шурф. – поспешил успокоить я друга. – Слушайте, сэр Локхо, эти вещи, как бы вам сказать... помогают исполнять супружеские обязанности.И я снова расхохотался.Чета Тай выглядела растерянно.– Как же так, сэр Макс? – нарушила молчание леди Хетти. – Это же призрачные вещи.– Надевать их необязательно. Достаточно только представить. Вот корсет, например... такой пожелтевший, как обычный белый корсет, только старый, с оборочкой сверху. И рубаха... тоже старая белая рубаха, с рюшами на рукавах.– Может, лучше вы их возьмёте? – переспросил Локхо.Теперь мой смех подхватил и Шурф.– Мы пока молоды, и с этим у нас всё в порядке. – заметил Шурф.Мне следовало бы поддакнуть, но я всё никак не мог свыкнуться с тем, что наши с Лонли-Локли отношения уже перешли на новый уровень. По моим щекам поползла краска смущения, но в целом я был доволен. Произошло это внезапно, честно говоря. Когда я умер, то есть влип по самые уши и перестал обращать внимание на всякие мелочи, Шурф какое-то время колдовал, конечно. Этого я не помню, так как был в отключке... зато очнувшись, подумал, что мой друг делает мне искусственное дыхание. И только когда вспомнил, что в Ехо, вообще-то, об этом способе даже не знают, дело зашло слишком далеко. И легче было остановить несущийся поезд, чем Шурфа Лонли-Локли, слетевшего с катушек. Моя смерть слишком его напугала, я так понимаю. Впрочем... сейчас мне уже не стыдно. Даже весело, честно говоря, но на людях я до сих пор краснею.– Эти вещи неопасны. – заверил я хозяев. – Я бы наверняка заметил.– Да, я тоже не чувствую исходящей от них опасности. – подтвердил Шурф. – Пользуйтесь на здоровье. Только один вопрос: ваш дед состоял в каком-нибудь ордене?– Нет, мы были мирные жители. Дед вот мой умер в Смутные времена от руки адепта какого-то ордена, уж и не вспомнить сейчас. Умер, потому что на пути попался. Эх...– До свидания, мы ещё зайдём! – попрощался я.***– Макс, всё в порядке? – обеспокоенно спросил Лонли-Локли, в очередной раз заглядывая мне в лицо. – По-моему, призрачные вещи тебя немного подкосили.– Да нет... просто интересно... – Шурф тут же вздёрнул бровь, как бы подтверждая: ?Ну а что я говорил??. – Нет-нет! Ничего такого! Просто мне интересно... если я жив... почему я вижу призрачный мир? В смысле... У меня есть плоть... и всякое такое? Или как?– Хочешь проверить? – усмехнулся мой замечательный друг. И, моргнуть я не успел, уже оказался в его объятиях. Его губы прошлись по моей шее от мочки уха до ключицы, и я уже начал тонуть, когда он отстранился. – Вроде всё в порядке, м?– Не-ет... – тихо простонал я, притягивая его к себе. – Давай ещё проверим!Этот невыносимый исследователь не возражал. Наши пальцы переплелись, губы встретились. Я просто провалился в ощущения, прикосновения горячих ладоней и холодных губ отдавались приятными перебоями в груди. Больше всего меня поражало, как легко и быстро Шурфу удаётся погрузить меня в совершенный транс, где-то на границе сна и яви, подчинить себе одним только поцелуем. Когда его руки мягко прошлись по моей спине, я в очередной раз еле слышно, прерывисто застонал. Из темноты на меня смотрели его пронзительно-нежные серые глаза, и я мог разглядеть каждую морщинку, мог коснуться губами длинных ресниц и впадал в безумие от каждого нового прикосновения. Я закрыл глаза, и в темноте под опущенными веками вдруг увидел странный призрачный мир. И в этот миг Лонли-Локли резко отпустил меня, почти бросил на одеяло, отвернулся от меня и сел.– Шурф?..Он сидел, спрятав лицо в руки. Что-то было не так. Что-то явно не так.Я подполз к нему, прикоснулся к плечу и снова негромко позвал.– Что случилось?– Я... я соврал тебе, Макс. – побелевшие пальцы сжали виски. – Я так больше не могу.– Да говори уже! – не выдержал я. – Что бы ни случилось, скажи мне!Я кричал, потому что мне было страшно. Я вдруг подумал: а что, если Шурф сейчас скажет, что он меня больше не... что у него есть другой (или другая)? Я начал ревновать, хотя мой друг ещё не произнёс ни слова. Я не представлял себе, как я могу отреагировать. Смириться и принять?..Ход моих бредовых мыслей прервал неестественно тихий голос.– Я сказал тебе неправду. Ещё в самый первый момент сказал. – я не дал выдержать ему паузу и взвыл. Шурф обернулся, взял меня за руки и продолжил. – Я говорил, что теперь ты будешь жив, если останешься в Городе. Я соврал. На самом деле ты всё равно уже умер.Повисла тишина.– Ты умер, и только моё заклинание, как канат, удерживает тебя. Ты всё равно уйдёшь... рано или поздно. Но для меня это всё равно слишком скоро. Одно неосторожное движение – и канат порвётся. И не будет тебя... и ты даже не успеешь сказать: ?Прощай!?...Шурф сглотнул и опустил взгляд. А я не испугался, хотя должен был бы. Страх Лонли-Локли придал мне душевных сил. Я обхватил его руками за шею, прижался щекой к его щеке и зашептал на ухо:– Тогда я буду сидеть смирно. И никаких неосторожных движений. Ты слышишь? Я никогда тебя не оставлю! Никогда! Как ты можешь даже думать...На этом месте у меня от возмущения перехватило дыхание, но Шурф и так меня прекрасно понял. Мы забылись в благодарном поцелуе и провалились в наш собственный мир, где были совершенно одни. Я не боялся и ласкал своего друга так, как никогда ещё этого не делал. А он отдавал мне всю свою страсть, на какую только был способен...– Если всё-таки ты уйдёшь, я уйду за тобой...***С миром призраков у меня связаны, как вы понимаете, не самые лучшие ощущения. Имея дело с призрачными предметами, вроде тех, что нам показал сэр Локхо, я быстро справляюсь. А вот с ?живыми? призраками я пока ещё дела не имел. И хвала Магистрам, как выяснилось.Минус или плюс это призрачного существования, до сих пор не знаю, но я почти не устаю. То есть так, чтобы весь день ничего не делать и потом заснуть, как все, я не мог. Поэтому я лежал, приподнявшись на локте, смотрел на полоску лунного света, скользившую по плечу спящего рядом Шурфа, перебирал подробности прошедшего дня и бурной ночи. В какой-то момент мне внезапно стало очень нехорошо. Я на миг перестал обонять, осязать, словно призрак. Собрав волю в кулак, я вернулся к своему телу и только тогда увидел в дверном проёме силуэт девушки.– Привет, Макс! – как ни в чём не бывало произнесла она.– Теххи! – ошарашенный, я сел нас постели, натягивая на себя одеяло. – Ты?– Да, я. Поздороваться зашла.– Да тише ты! – шикнул я, оборачиваясь: покой Лонли-Локли был для меня священным. И тут же прибавил, пытаясь смягчить невежливость. – Ты классно выглядишь, как и всегда.Правда, леди Шекк несколько изменилась. Кудряшки её были не серебристыми, а бело-золотистыми, словно выгоревшими на солнце, как у Лойсо. И вообще она напоминала своего отца сейчас сильнее, чем при жизни.– Я гляжу, ты быстро оправился. – хихикнула она, кивая на моего друга. – Да хватит на меня шипеть: живые не слышат призраков во сне. Ты тоже мог бы говорить как обычно.– Я не призрак, Теххи, я настоящий, просто я умер, вот и всё. – попытался я оправдаться. Но прозвучал полный бред, я и сам это понял.– Ты призрак, Макс. Зачем ты так упорно держишься за этот странный мир? Ты лишил себя странствий через Хумгат, а ведь это твоя жизнь. Не прикидывайся, я и так знаю. А у призраков масса преимуществ в такого рода делах.– Зато у них куча недостатков в делах другого рода. – пробурчал я. От таких речей мне стало нехорошо. Голова снова закружилась, уволакивая меня в призрачный мир. Я вцепился в ладонь Лонли-Локли, чтобы убедиться, что ещё способен ощущать.– А, вот оно что! – рассмеялась снова Теххи. – Ну да, ну да. Я вижу, ты не хочешь составить мне компанию. Жаль. Я-то думала, что ты как был, так и остался сорвиголова и рисковый парень. А ты стал осторожным, как старый офицер. Ладно... не буду больше тебе мешать.Напоследок она чмокнула меня в щёку. Я охнул так громко, что от дальней стены до меня докатилось эхо, но Шурф так и не проснулся. С тяжёлым камнем на сердце, я лёг и уснул, надеясь, что окажется всего лишь сном. Но надежда – глупое чувство, вновь убедился я.***С утра меня слегка мутило. Чтобы развеяться, я пошёл погулять, но встреча с Теххи не прошла даром: я всё время затравленно оглядывался, а иногда и вовсе терял опору под ногами, становясь зыбким и непрочным. Так я стоял на продуваемом всеми ветрами мосту, схватившись за голову, и пытался вернуть себе полноту ощущений, но мир ускользал всё равно. К вечеру мне стало совсем нехорошо. Лонли-Локли, похоже, с рассветом убежал в Орден за отчётом, что в Ехо по-прежнему всё тишь да гладь, поэтому совершенно некому было меня успокоить. Я уже направлялся домой, когда меня сбила с ног сильнейшая пощёчина.– Надо сначала думать, а потом делать!!! Зачем рекомендовать хорошим людям всякую дрянь?!– Теххи... как же ты не вовремя... – прохрипел я, пытаясь подняться на ноги. И с ужасом понял, что мостовой под ногами нет. Какая-то пелена окутала всё, как тогда, в самый первый раз, когда пришло время умирать. О, нет, только этого мне не хватало!– Не вовремя?! – взвыла леди, и я увидел её тёмные глаза и кудряшки, которые слишком отчётливо маячили посреди тумана. Личико исказилось от гнева. – Ты убил людей!– Я?! – что за бред?..– Сэр Локхо и его жена мертвы, да будет тебе известно! И знаешь почему?Я молчал. Все силы уходили на то, чтобы хоть кончиками пальцев ощутить шершавый камень, на котором я лежал, а краем глаза, сквозь туманную завесу, разглядеть поздний закат, переходящий в сумерки.– Ты порекомендовал им призрачные вещи? Ну? Это ты ведь, да? Кто бы ещё мог их видеть? Так вот, это не просто призрачные вещи – хотя и это был намёк, что надо с осторожностью их использовать! – это были вещи моего папаши! Да-да! И чтобы удовольствие не кончилось плохо, он дюжину заклинаний на себя наводил... а его любовницы утром умирали. Да, он убил мою мать, за это я его ненавижу! Но для него это был способ сделать призрачных детей... чего, испугался? Если бы не твоя вечная самоуверенность, Локхо и Хетти сейчас пили чай...На этом месте я потерял нить рассуждений, а может Теххи и сама удалилась, только стало совсем тихо. Словно бы выключили звук. Не было ветра. Не было запахов. Не было неба и звёзд. Я уже не мог удерживаться в этом теле. Видимо, Город решил отпустить меня... или Теххи силой своей призрачной природы выцарапала меня из плена искусственной плоти. Единственное, что я чувствовал (пока!) была пыльная мостовая под ладонями. Где же Шурф? – мелькнула отчаянная мысль. Почему он ещё не здесь? Смогу ли я удержаться, чтобы успеть сказать: ?Прощай!?? Это было моим единственным желанием теперь...– Макс! Макс! Прошу тебя, послушай!.. Ты слышишь меня?..Голос доносился до меня, будто из плохо настроенного старого радиоприёмника. Я уже не соображал, что Шурф наверняка уже долгое время трясёт меня за плечи. Не понимал, что лежу уже не на улице, а на ковре в спальне. Не думал о том, что за бред несу.– Прости меня... это всё я... Теххи сказала... надо уйти... я... Локхомертв... из-за меня... Шурф... прощай...– Прекрати это! – ускользающим сознанием я уцепился за панические нотки в его голосе и неимоверным усилием заставил себя задержаться ещё на миг. – Я не дам тебе умереть! Я люблю тебя!Словно тёплая подушка навалилась мне на лицо, и всё исчезло.***Сколько можно умирать и воскресать? – вот первая мысль, которая посетила мою дурную голову, когда я приподнял её от подушки. Комнату заливал яркий свет. Переползая к двери, я чувствовал себя вполне сносно. Внезапно ладонью я наткнулся на какую-то словно забытую бумажку. Записка? Грешные Магистры! Мне вспомнились слова Теххи, что записки пишут, чтобы попрощаться навсегда. Я сел, протёр хорошенько глаза и начал читать.Макс!Когда я обучался в ордене Дырявой Чаши, я выучил одно заклинание, которое не показалось мне полезным в борьбе с собственной смертью, но сейчас я очень удачно применил его на практике. Мне осталось произнести последнее слово, и, рискуя тем, что всё вот-вот обрушится, я пишу тебе это объяснение. Теперь ты можешь с лёгким сердцем путешествовать через Хумгат, ибо твоя жизнь больше не зависит от местонахождения. Ты даже можешь вернуться в Ехо. Джуффин обещал мне вечную жизнь, поэтому теперь ты тоже будешь жить вечно. Я меняюсь с тобой участью. Удачи.Твой навеки, ШурфТвой навеки...Слёзы хлынули из глаз так внезапно, что я задохнулся и повалился ничком на ковёр. Огромный кулак ужаса так сильно стиснул моё сердце, что наверняка там остались синяки. Но я бы предпочел сейчас разрыв сердца этой безумной новости. Я фыркал и давился рыданиями, рвал на себе волосы, упрекая себя в том, что убил самого дорогого мне человека. Если мне суждено было уйти, то зачем он меня удерживал? Зачем заплатил такую высокую цену за мою никчемную шкурку? А я так ни разу не сказал ему, что люблю, ни разу не дал понять, как он дорог мне. Только тебе я доверял больше всего, мой Шурф, ты был моим разумом, ты нашёл меня, даже когда я сам себя потерял, во сне после Тихого Города... но теперь, когда ты ушёл, я тоже стал ничем, пустышкой, выпитой до дна чашей...Несколько раз, когда в голове чуточку прояснялось, я пытался успокоить себя дыханием, но в итоге мне становилось только хуже – ведь я ещё помнил, кто научил меня этим незамысловатым фокусам...***Как и когда я всё-таки умудрился прийти в себя – не знаю. Сутки ли спустя, годá ли, но, по крайней мере, когда я оглянулся, в комнате было темно. Спальня казалась мне слишком пустой и холодной. Ничто не нарушало этой гнетущей, пустой тишины. Только тихонько шевелились занавески на окне.– Я ненавижу тебя... – еле слышно выговорил я. Сил не осталось даже на злость, теперь только тоска и пустота, и собственная никчемность. У меня даже не хватило сил, чтобы закончить, кого я всё-таки ненавижу сильнее – судьбу или себя. Я не мог дышать. Что будет, если я всё-таки умру? Вот сейчас возьму и спрыгну с крыши.?Придурок! – обругал я себя. – Он пожертвовал собой ради тебя, а ты хочешь и его жизнь растратить зря. А ну встал, умылся и пошёл!..?Но куда мне пойти, я ещё не придумал. И, честно говоря, несмотря на все увещевания и ласковые слова, которыми я себя наградил, никуда не пошёл. Я просто сидел и представлял себе Шурфа таким, каким его помнил последнее время. Его глаза. Его голос. Его мягкий запах и такие нежные руки...– Макс...Да, именно так он и шептал мне в предрассветных сумерках, уткнувшись губами в шею...– Макс!Я подскочил и обернулся. Нет, это и в самом деле он меня зовёт! Серебристый призрак маячил посреди комнаты. Не может быть.– Это ты?.. – только и смог вымолвить я. И закусил губу, чтобы снова не сойти с ума.– Я. – призрак подошёл ближе.Его ладони легли мне на плечи. Пребывание в мире призраков пошло мне на пользу: я мог почувствовать его прикосновения, хотя, конечно, не так отчётливо, как, скажем, холодную стену, к которой я привалился спиной.Какое-то время мы молча смотрели друг другу в глаза.– Мне больно видеть тебя в таком состоянии, Макс, - произнёс Шурф едва слышно.– Нечего было умирать! – фыркнул я и снова почувствовал слёзы на своих щеках.– Кому-то из нас надо было уйти... Макс, послушай...Но я мотнул головой и прижался к призрачному плечу.– Шурф... ты теперь... что ты делаешь?.. – пытался я завести разговор, хотя мне совсем не хотелось говорить. Хотелось вечно стоять, вцепившись в мерцающие складки одежды и никуда его не отпускать.– Ты, наверное, путешествуешь... да? Путешествуешь между Мирами?.. Прости меня... – бессвязно бормотал я. Лонли-Локли молчал, гладя меня по спине. – А ты... иногда... будешь при... ходить ко мне?.. Нет-нет! – тут же вскрикнул я, мотая головой. – Останься со мной навсегда... здесь... останься... прошу. Останься.Я поднял на него глаза.– Нет. Ты же сойдёшь с ума.– Да я и так уже... останься.– Мой призрак может существовать в мире живых без специальных заклинаний только до рассвета. Послушай меня, - уже твёрже начал он, отстраняясь, чтобы видеть меня. – У меня есть кое-какие соображения, как нам... быть вместе.Я сжал зубы, чтобы не пропустить мимо ушей ни одной мелочи.– Тебе надо пойти в свой мир через Хумгат сразу на Тёмную Сторону. У тебя получится, я уверен. Попроси у Мира прощения. Заключи с ним договор. Выполни все его требования и взамен попроси... я долго думал над этой формулировкой, попытайся запомнить.Я сосредоточенно кивнул.– Скажи так: ?Пожалуйста, перемести меня туда, где мы с Шурфом будем равноценными существами?. Надеюсь, это сработает.– Надежда – глупое чувство. – на автомате возразил я.– Нет, Макс, - мягко произнёс Лонли-Локли. Я поднял взгляд. – Если бы не было надежды, многого бы не случилось. Я бы не пришёл. Ты бы не смог взять себя в руки. Надежда живёт внутри нас, она – наша сила тогда, когда больше нет никаких других сил. Зря ты так вцепился в эту фразу. Хотя... да, конечно, руководствуясь одной надеждой, мы ведём себя неумно, но иногда это лучше, чем действовать по чёткому плану.Я слабо улыбнулся. Как же я люблю эти его лекции – так же сильно, как и его самого. И эти слова, сказанные сейчас, глубоко пролились мне в душу чем-то согревающим. Но улыбка вышла слабой и скоро угасла. Я не мог поверить в то, что я ещё хоть раз увижу его после сегодняшней ночи. Хотел, но не мог.– Шурф...Я всё ещё держался за его плечи и не хотел отпускать.– Послушай меня, это важно, Шурф... я ни разу не сказал тебе, и вдруг... у нас не получится... я должен сказать тебе, что... люблю тебя.Наши взгляды встретились. Призрачная рука коснулась моих волос.– И я никогда не хотел... того, что случилось... пожалуйста, прости... я был...Он не дал мне договорить, прижавшись нежным поцелуем к моим губам. Я боялся закрыть глаза. Я боялся того момента, когда нам придётся расстаться. И Шурф как никогда понимал меня, схватывая на лету все мои переменчивые порывы. Не отпускай, прошу, не отпускай... пусть этот поцелуй продлится вечность. И я только теснее прижимался к серебристой груди, заплетался пальцами в призрачные волосы, заглядывал в сияющие глаза. Я отказывался обращать внимание на слёзы, текущие по моим щекам. И только когда в комнату заполз робкий луч света, призрак растаял в моих объятиях. И я снова остался один на один со своей болью и тоской, но теперь, по крайней мере, знал, что делать.***Практически не соображая, что мне предстоит сейчас, я рванул в Хумгат, скрывавшийся за любой дверью для меня. ?Тёмная Сторона! Тёмная Сторона!? - стучало у меня в голове. Когда мои ноги коснулись твёрдой почвы, сильнейший приступ боли скрутил меня пополам. Я на миг забыл, кто я такой и что здесь делаю.– Я пришёл поговорить! – прохрипел я. – Не убивай!Боль отпустила, и я смог оглядеться. Тёмная Сторона ненавистного мне Мира Паука была, однако, так же уютна и зыбка, как Тёмная Сторона Ехо. Какое-то время всё безмолвствовало, даже ветер словно остановился, чтобы прислушаться. И тут раздался голос. Точно так же когда-то я слышал голос Джуффина в Книге Огненных Страниц. Он шёл отовсюду: от ветра, от деревьев, от домов, из-под земли и с неба.– Чего ты хочешь? – странно, но мне показалось, что он звучал не только озлобленно, но и... жалобно. – За что ты меня так ненавидишь? Я тебе ничего не сделал! За что ты убиваешь меня?– Я...Пришлось задуматься. Вообще-то я никогда в этом мире не жил, если верить Джуффину. То, что когда-то он меня удерживал, – всё из-за меня и моих потаённых страхов. И те люди, которых я знал в этом мире, все эти ограниченные, серые, скучные и эгоистичные, тоже были придуманы моим шефом, чтобы я захотел ?перебраться? в Ехо. Но теперь моя миссия была выполнена. Я мог спокойно любить и Мир Стержня, и Мир Паука. Ну, или хотя бы не ненавидеть, а там как получится.– Прости меня, пожалуйста. Я... я был несправедлив. Но из-за тебя... понимаешь, умер мой друг, и мне очень плохо без него. И...– Он умер не из-за меня. Я не убивал. Он умер из-за тебя. – почти равнодушно отвечает мне Паук.– Не-ет! Нет, не говори так! – закричал я, вцепляясь себе в волосы. Похоже, не получится сегодня договориться с этим упрямцем. Нет, надо, надо! Хочу я увидеть Шурфа или нет? Пришлось успокоиться, применяя всё те же дыхательные упражнения. Конечно, они причиняли мне невосполнимую боль, но я, как мог, отвлекался от режущих по сердцу мыслей. Я точно знал, чего хочу: увидеть Шурфа. Нет, не так: быть с ним. Всегда.– Ты отправил ко мне вампиров? - усердствовал тем временем ?мой родной? Мир.– Да, я...– Из мести? – настаивал собеседник.– Да, да... нет! – тут же спохватился я. – Мне не за что мстить тебе.– Ты причинил мне вред! – сорвался на крик Мир Паука. – Мне больно! Мне страшно! Отпусти меня!!! Убей этих тварей, убей! Они расползлись по мне... кусают меня, грызут!Мне самому стало нехорошо. То, что любой Мир – живое существо, я и раньше догадывался, но лишь теоретически. А на практике узнал только теперь. И Он говорил со мной, как живой, которому действительно причинили боль, который страдает, как человек, и взывает о помощи. Я не мог не проникнуться жалостью к нему. Но ?этих тварей?, как выразился Паук, во главе с Нанкой Ёк мне тоже было жаль. Что делать?..– Знаешь... тем, что я привёл их к тебе... я спас их. И не хочу убивать их.– А мне что теперь?! – выл меж тем Паук. – Кто поможет мне?– Проси меня о помощи, о какой угодно, но только не об убийстве...Моя боль снова нашла меня. Я уткнулся лбом в землю, пытаясь взять себя в руки. Затеянное мной дело казалось мне абсолютно бесполезным: я пока ни на шаг не приблизился к встрече с любимым. А я хотел, так хотел побыть с ним подольше! Вечно злая тётка судьба разлучает нас.– Ты мог бы сплести мне Защитную Сеть, - сказал Мир мне.– На ВСЮ Тёмную Сторону? Это ж сколько времени уйдёт! – запаниковал я.– Ровно столько, сколько ты причинил мне боли, - огрызнулся тот.Я встал, как обречённый, откинул волосы назад и принялся за работу. Мне всё время чудилось, что Паук наблюдает за мной, но он больше не заговаривал. Я плёл, плёл и плёл, идя в бесконечность, периодически отстраняясь от тоски, резавшей меня, как скальпелем. Не существовало ни дней, ни минут. Длился всё тот же миг, в который я начал работу. Несколько раз я опускал отяжелевшие, уставшие руки, сдаваясь в плен жестокому миру, отнявшему у меня самое дорогое. Но потом снова вставал и, словно под погребальную песню, продолжал идти. С болью. С тяжестью.Не выдержав всё-таки безумного шествия, я завопил:– Сколько можно? Я не смогу покорить Бесконечность! Ты обманул меня!Но небо тут же сверкнуло серебром: я завершил свои труды. Грешные Магистры! Неужели?!– Отправь меня туда, где я мог бы встретиться с ним... эээ (я вспомнил формулировку, придуманную Лонли-Локли) равноценными существами!Снова вспышка, благодарности и согласия, которым отозвался мне Мир Паука, и я, проморгавшись, увидел разноцветные мостовые Ехо.