Глава 1. (1/1)

Глава 1.Проснулся я от ощущения сильного сушняка во рту и пульсирующей болью в висках. Смочить горло и выпить что-нибудь от головной боли стало жизненно необходимым предприятием. С трудом разлепив глаза и проморгавшись удивленно уставился на кровать, в которой я находился. Это был скорее целый ипподром, чем кровать, метров десять как в ширину, так и в длину, завешанная огромным атласным балдахином, на котором были вышиты различные цветы, перемежающиеся со сценами из камасутры. Так же я отметил нахождение рядом с собой крайне молодой девушки, что примечательно абсолютно голой, она, свернувшись калачиком и подтянув колени к подбородку, мелко дрожала, и было ей на первый взгляд лет двадцать, может быть даже меньше. Простыня под ней имела крайне подозрительные алые разводы, намекавшие о том, что девочка стала таки этой ночью девушкой.- Хм кха кха,- попытался я что-то сказать, сквозь песок набитый в горло. И тут я начал вспоминать события прошедшего дня, правда они перемежались с воспоминаниями о создании какого-то персонажа в супер навороченной игре. Эти воспоминания были слегка расплывчатыми и я быстро стал забывать целые фрагменты. Было такое ощущение, что эти воспоминание просто странный сон, который забудется, как только я окончательно приду в себя. Правда эти ощущения мгновенно развеялись, когда перед моими глазами развернулся знакомый свиток и я прочел следующий текст.“Синхронизация с личностью носителя завершена на 94%.Приоритетные цели:- Выбрать сложность вашего дальнейшего Предприятия (малое, крупное или великое).- Попасть на собственный корабль.- Укомплектовать команду и подготовить судно к походу. - Выжить.Приятной игры.”“Значит не сон”, - с грустью подумал я, выбираясь из кровати в поисках хотя бы глотка воды. “А графика с физикой тут не плоха. В горло как будто мешок ракрита залили.”Выбравшись с кровати и успешно преодолев балдахин, я на полном автомате добрался до столика с напитками и какими-то фруктами. Дрожащими от нетерпения руками я ухватился за графин с прозрачной жидкостью внутри и в несколько огромных глотков опустошил его досуха. Выпитая жидкость, к моему счастью, оказалось водой, она придала силы и прочистила мне мозг, позволив вспомнить практически полностью события прошлого дня, а самое важное – вечера. Не обращая внимания на помпезную роскошь комнаты, в которой мне пришлось оказаться, я, опять таки чисто автоматически, уселся в роскошное кресло обтянутое кожей чрезвычайно редкого в нашем секторе пространства хищника и, обхватив руками ноющую голову, еле слышно прошептал: - Ну ты и озабоченный придурок, Костик. Воспоминания моего альтерэга навалились на мою голову тяжелым грузом, заставляя еще больше стискивать голову руками и костерить себя еще большими словами, поминая и склоняя Императора на все лады.Звали меня Константин Донован фон Марченко, тридцати трёх стандартных лет отроду, сын и еще пять лет назад наследник великого рода Марченко. Мой отец – Донован Марченко, губернатор целой планеты, а погибшая при моих родах мать – Элиза Портманд, была единственной наследницей торгового патента Вольных Торговцев, она поменяла неспокойную жизнь авантюриста на недолгую жизнь рядом с любимым человеком, коим являлся мой отец.Так же очень важную роль в нашем семействе сыграла мать моего отца, моя бабка – великая герцогиня Мэри Хейзел Марченко, могущественная подколодная змея, невзлюбившая мою мать при первом же их знакомстве, а после трагической гибели Элизы, во время моих родов, она точно так же невзлюбила уже меня. Вот зуб даю, что она приложила свою старческую руку к этому событию. Отец даже на пятнадцать лет отстранил её от дел семьи и сослал куда-то в еб…. далеко, но следствие затеянное им не выявило никакого злого умысла и все факты свидетельствовали, что это был просто несчастный случай, в котором нет виновных. Так или иначе, отец смерился с потерей любимой супруги и, через десять лет после трагедии, сочетался законным браком с баронессой Кристианой Миллер, чья семья давала отцу рычаги влияния на политику всего субсектор, чем он, конечно же не мог не воспользоваться. Я же, росший в абсолютной любви и потакании всем своим капризам, принял новую женитьбу отца за предательство не только моей матери, которой я естественно не знал, но и меня, единственного и любимого сына. Я затевал страшные истерики, ревел, резал себе даже вены на руках, делал все, как мне казалось, что бы свадьба не состоялась. Но на этот раз отец проявил свою твёрдость характера к капризному сыну, и все мои потуги оказались бесплодны. Я замкнулся в себе, отца стал молча призирать, а когда у них с моей мачехой родился первый ребёнок – ненавидеть. Где-то в это время вернулась из ссылки моя бабка, и моя жизнь стала еще более унылой, чем была раньше. Как нестранно утешения я нашел в тиши отцовской библиотеки и в тире его личной гвардии, где меня весьма сносно научили стрелять из практически всего ручного оружия применяемого в Империуме. В книгах же я нашел отдушину, читая о прославленных воителях человечества, ангелах Императора и врагах его. Текли года, мой отец всё больше погружался в трясину власти, а его новая жена рожала одного ребенка за другим. Четыре названных брата и три сестры сумела она подарить семье Марченко и мне, всего за десять лет. Я же безвылазно сидел в библиотеках, всё ближе и ближе подбираясь к знаниям, что изменят меня навсегда.Как я теперь уже подозреваю, эту ситуацию подстроила моя “любимая” бабка, действуя через третьи руки. Я тогда крепко дружил с несколькими такими же фриками как я, ну или они умело претворялись такими, так как я тогда был вполне себе полноправным наследником губернатора и в целом очень влиятельной семьи. Мы собирались в отцовском стратегиуме и занимались тем, что симулировали различные сражения древности и современности, благо возможности этого чуда Механикус это позволяли. Я кстати побеждал своих оппонентов в ста случаях из ста, что еще больше распаляло моё самомнение. И как-то раз, за очередной игрой, один из моих приятелей предложил отыграть сражение за Святую Терру, благо в книгах отца было немало информации об этом периоде истории Империума и о Ереси мы имели некое представление. Правда, он выдвинул одно условие, которое мне тогда вполне пришлось по душе, этот “друг” настоял на том, что бы я играл за силы Гора. Так как, играя за Императора, любой игрок просто обречен на победу, так как это предопределенно и что бы, кто не делал, исход всегда будет одинаков.Мой проигрыш был, как гром среди ясного безоблачного неба, я так привык выигрывать, что был просто в бешенстве. Все мои дальнейшие попытки отыграться и взять реванш, были так же безуспешны. Я проигрывал раз за разом. Предатели не могли победить, что бы я не предпринимал, какие бы тактики не использовал. Моё самолюбие великого книжного стратега было задето, я не находил себе места, ночами и днями штудируя трактаты по военному делу. Тогда-то мне и попалась эта книжица в простой кожаной обложке, “Ликтия Доминатус” так гласило название. В ней были прописаны довольно противоречивые тактики и стратагемы, одни из них полагались на ярость рукопашной схватки, напор и безостановочное действие, другие на точные удары диверсионных групп в тылы противника и его дезорганизацию, третьи предлагали патоку сладкой лжи, что смутила бы умы противника и заставила его перейти на нужную сторону, четвертые же предлагали заразить врагов, как болезнями, так и сомнениями поселившимися в их душах.Как ни удивительно, но эти тактики стали приносить свои плоды. Я стал почти выигрывать, но мне всегда не хватало до победы то одного рывка, то одного усомнившегося и не предавшего, то ещё какой-нибудь мелочи. Мои друзья прославляли меня, лили хвалебные речи в мои развесистые уши, правда, добавляли они, выиграть всё равно невозможно, но я типо всё равно молодец, раз сумел зайти так далеко.Я же уперся рогом и раз за разом пытался выиграть этот проклятый бой, взять наконец-то этот проклятый дворцовый комплекс в древних Терранских горах. Для этого я совершенствовал и модифицировал предложенные древним манускриптом тактики. И однажды ночью, в очередной раз пролистывая “Ликтия Доминатус” я обратил внимание что последняя страница книги на пару миллиметров толще чем остальные. Немного поработав скальпелем и спиртовой горелкой, мне удалось отделить страницы друг от друга и какое же мое было удивление, когда, на новой странице я прочел о формуле абсолютной победы. О Доминировании. Правда там была целая тонна условий, и предлагалось совершить кучу странных манипуляций с самыми разными вещами и предметами. Всё это было очень похоже на какой-то ритуал, что проводят для прихожан клирики Эклизиархии правда сильно извращённый, но я тогда не придал этому должного внимания.Я рассказал о своей находке друзьям, они горячо меня поддержали и даже вызвались поучаствовать в действии. Сообща мы быстро нашли все нужные ингредиенты, некоторые из них, как сообщили “друзья” были бутафорией. Мы закрылись в отцовском стратегиуме, разложили в нужном порядке предметы нарисовали нужные письмена и начертили строго определенные линии и когда пришло время зачитать с бумажки несколько строк странно звучащего текста, меня стали обуревать сомнения. Я как бы очнулся ото сна, в котором находился всё это время и содрогнулся от увиденного. Благородный отпрыск могущественной семьи Марченко стоял в центре восьми лучевой пентаграммы, у четырех лучей которых лежали тела моих единственных друзей, а их кровь стекала в пентаграмму, из разрезанных от уха до уха глоток, медленно растекаясь по ней. Рядом стоял мой самый “верный друг и товарищ” в его руках я увидел окровавленный нож, а сам он притоптывал от нетерпения и тихо шипел в мою сторону, периодически истерически похохатывая.- Ну же читай, читай, моя будущая игрушка… Я получу силу и власть, что и не снилась твоему отцу… ха ха.Правда, как только он заметил, что я пришёл в себя и вышел из под его контроля, он сделал шаг и попытался, с истеричным криком, пырнуть меня своим, багряным от крови ножичком, но я чисто на рефлексах, которые в меня вдолбили папкины инструкторы, успел поднырнуть под руку и мы сцепились не на жизнь, а насмерть посреди кровавой пентаграммы, стирая линии и разбрасывая инвентарь во все стороны. Несмотря на то, что я был менее сильным, мне всё же удалось выхватить, скользкую от крови, рукоятку ножа и всадить его лезвие прямо в глаз предателя. И не успел я облегченно выдохнуть, как лучи пентаграммы, смазанные нашей борьбой, засветились ярким фиолетовым светом, а раскиданные тела стали шевелиться, тогда-то я и взглянул в бездну и с ужасом понял, что бездна, не без интереса, вглядывается в меня. Дальнейшее мой альтерэга помнит крайне смутно, в себя я пришел только спустя три месяца, а окончательно отойти от той истории не сумел до сих пор. Отец очень оперативно и быстро замял эту историю и она осталась внутри семьи, так что святые Ордосы и другие заинтересованные лица не узнали о произошедшем, этому способствовало и понимание того, что Инквизиция просто зачистит всех, кого посчитает причастным не утруждая себя долгими разбирательствами, благо прицинденты такого имелись в достаточном количестве. Меня, под благовидным предлогом в виде продолжительной болезни, лишили права наследования и хотели даже вычеркнуть из книги семьи, но отец сумел отстоять непутёвого сына перед перепуганными и раздраженными родственниками, правда мне пришлось официально заявить всем, что я не претендую ни на какие титулы и должности внутри семьи и тем более на наследование фамилии Марченко. Так я стал Константином Дованом Портманским, отломанным ломтём семейства Марченко.С этого момента жизнь моя покатилась под откос, и состав все быстрее и быстрее набирал скорость, несясь к конечной станции название которой ‘Смерть’. Я старался забыться и укрыться от взгляда бездонных фиолетовых глаз преследующих меня по ночам. Алкоголь, разнообразные наркотики, женщины и не только они, всё шло в попытках забыться и отрешиться от реальности. Я стал крайне раздражительным и вспыльчивым, чуть что хватался за пистолет и не стеснялся применять его, стал подозревать своего сводного брата, ставшего официальным наследником губернатора и моего отца, в попытках убить меня, точнее я стал подозревать всех, всю свою дерьмовую семью. И даже начал составлять план по устранению своих родственников, так как они были настроены явно против меня, а особенно я желал смерти своей бабки. Вскоре я выяснил, что больше всего мне стало нравиться развращать и затаскивать в постель замужних женщин, и девушек у которых уже были официальные ухажеры, так как после подобного действия я не видел во сне сводящих меня с ума фиолетовых глаз. От этого я поимел кучу разнообразных проблем, от банальных дуэлей до попыток покушения, но отец до сих пор любил меня и он старался купировать мои выходки, хотя было видно, как с каждым разом он всё больше и больше разочаровывается во мне. От чего я его ещё больше хотел убить и занять место по праву рождения принадлежащее мне. Последней выходкой моего альтерэга, перед тем как я взял полный контроль над ним, стала уже полная дичь. К моей ‘любимой’ ста семидесяти летней бабке, прилетели погостить – провести деловые переговоры, родственники. Ну, прилетели и прилетели, какое мне до них дело? Но среди гостей я увидел девушку с фиалковыми глазами, и понял, что пропал. Она оказалась младшей дочерью, одного из сыновей третьего сына моей бабки, служащего где-то в Имперском Флоте. Инцест дело семейное, думал я тогда, с вожделением разглядывая точёную фигурку своей дальней родственницы, на званном ужине устроенном в честь гостей. Мозг мой тогда был полностью отключен, и я как наркоман хотел лишь одного, её. Прилично набравшись, исключительно для храбрости, я сумел уговорить её посмотреть огромную библиотеку семейства Марченко, но вместо библиотеки я привел её к дверям своей спальни. И попытался подкатить с вполне ясными намерениями. Надо ли говорить, что она послала меня и мои ухаживания в дальний эротический маршрут, применив между прочим словарный запас используемый исключительно чернью. Это меня только распалило и я …… В общем согласием там и не пахло. Так что проснулся я с пониманием того, что бабка, да и отец тоже, мне этого никогда не простят. Дело пахло прометиумом.- Ну ты и дибил, Константин!!! – простонал я в очередной раз, закатив глаза и потирая виски. Как то даже слабо верилось, что подобные стартовые условия были выбраны лично Мной. Это же какой-то дегенерат, а не аристократ, да его можно понять, понять то можно, но простить никогда. Да и своим тёмным искушением я совершено не гордился, так как почти полностью поддался ему. В общем, всё было совершенно не так, как я себе это представлял.