4 (1/1)

На следующий день, ни свет, ни заря, за Итаро Тёбэем прислали лимузин оябуна. Итаро собрался, предчувствуя беду, но узнать, по какому поводу произошло такое событие, не успел. Отказаться от приглашения, как и заставлять главу борёкудан ждать, было нельзя. Роскошный шестидверный автомобиль перенёс молодого человека во владения Хитоши Игараси. Машина поехала на подземную парковку, а Итаро постоял мгновение перед нависающим над ним ста пятидесяти этажным небоскрёбом, откуда небожители вершили закон и управляли каждым действием в районе Восходящего Солнца. Райский уголок пентхауса был недоступен отсюда даже людям с самым острым зрением, но Итаро уже приходилось бывать там.Владения Хитоши Игараси могли показаться беззащитными, но зелень садов и синеву искусственных водоёмов охраняли устройства, разработанные в Доме ДеЛакью – генераторы силовых полей и автоматические орудийные комплексы. Борёкудан только выиграли от древнего договора с обитателями тьмы, который почти столетие назад заключил Бандзуйин Тёбэй. Несмотря на дурную репутацию многоликих, лживых и скрытных, ДеЛакью стал могущественным покровителем Синдиката. На первом этаже у стойки администратора Итаро как раз разминулся с представителем "чёрных змей", как называли ДеЛакью в районе Восходящего Солнца. Эти… "люди" – а Итаро порой сомневался в принадлежности ДеЛакью к Homo Sapiens – всегда вызывали в нём тревогу. Высокое, гораздо выше Джуно, существо неопределённого пола с бледной лысой головой, обсидиановыми оптическими имплантатами – чёрными стеклами, намеренно грубо вживлёнными в плоть – и конечностями непропорционально длинными... такое создание неспроста называли "змеёй".ДеЛакью не удостоил Итаро и взглядом. Они общались только с оябуном.Спустя несколько минут успокаивающей поездки на лифте, Итаро выбросил из головы зловещего доходягу и сосредоточился на деловой встрече. Дворец оябуна проветривали, когда прибыл Итаро. Раздвижные двери были открыты настежь, и молодой человек мог заметить, как во всех помещениях слуги убирали следы ночного веселья. – Хитоши-сама примет вас на седьмом острове, Итаро-сан, – предупредил встречающий слуга, не поднимая головы. – Прошу за мной. Итаро направился следом за заспанным человеком с огромными мешками под глазами. Юноша заметил, что внутри дворца многие бамбуковые завесы разломаны, а рисовая бумага "стен" порвана. Татами было перепачкано разводами от пролитых напитков, раздавленной еды и даже потемневшими пятнами крови. – Послушай, добрый человек, – Итаро обратился к слуге. – Надеюсь, тот, кто устроил подобный бардак, уже мёртв. Это ведь святое для борёкудан место! Слуга вздохнул: – Если бы, господин Тёбэй. Но прошлой ночью вместе с нашим покровителем сюда явилась богатая леди одного из Великих Домов. Пришлось нелегко. Она не знает слово "нет". – Хитоши-сама, вероятно, зол. – Нет. Сейчас господин, наконец, расслабился. Может быть, даже бы прилёг отдохнуть, если бы не визит господина Миамото. Вода в искусственном пруду была кристально чистой – варвары Великого Дома ограничились дворцом. Зелёные композиции из цветов и камней маленьких островов не пострадали. Радовали глаз, как и прежде. Итаро перешёл по деревянному мосту и оказался на седьмом острове усадьбы. Здесь, у маленькой резной статуи Императора, слуги разложили на лугу простынь, на которую принесли маленький невысокий столик и угощения для хозяина. Хитоши Игараси, сухой и седой до белизны старик, тем не менее держал осанку, в отличие от гостя, который наслаждался мягкими подушками. Оябун был одет в свободный белый кэйкоги, тогда как Ютаки Миамото пришёл на встречу в роскошном тёмно-красном костюме-тройке с запонками и пуговицами из драгоценных металлов. Итаро не переживал, что его серый деловой костюм проигрывает показному богатству. Итаро не полагалось выглядеть лучше непосредственного начальника. – Хитоши-сама, Ютаки-сама, – поклонился Итаро. – Поздравляю вас с Новым Годом. – Здравствуй, здравствуй, Итаро-кун, – добродушно улыбнулся оябун.Итаро заметил, что морщины главы Синдикаты стали куда глубже с того времени, как юноша видел его в последний раз. Ютако коротко кивнул. В пику оябуну, он был мрачен. – Я бы с удовольствием поболтал с тобой, Итаро, но годы уже не те, – проговорил Хитоши. – Я очень хочу спать. Если коротко, у Ютаки-сана к тебе претензии. Итаро внимательно посмотрел на Ютаки. Пронзительный взгляд, тоненькие бакенбарды на сведённой челюсти и небольшие чёрные усы на до синевы выбритом лице. – Твои бандиты, Итаро, вчера избили одного из лучших моих людей!"Проклятье!" – подумал Итаро. – "Так и знал!"– Они воспользовались тем, что он пьян и вдобавок ещё ограбили! – продолжал Ютако – Это неприемлемо! Итаро опустился на колени и склонил голову до земли. – Прошу прощения, Ютако-сама. Джуно напился и вёл себя неучтиво. Я приставил к нему охрану. – Охрану?! – фыркнул Ютако. – Головорезов! С такими манерами они не достойны быть частью борёкудан! Вместо того, чтобы прививать ответственность, ты развязал им руки! – Я обязательно накажу причастных и возмещу Джуно-сану все потери, – проговорил Итаро. – Этого недостаточно! Неслыханно! В Доме Тысячи Огоньков избивают члена борёкудан! Чтобы бы сказал твой отец на это?! – Он бы сказал, что такие дела решаются между вака-гасира и сятай-гасира, – ответил Хитоши и сделал глоток чая. – Почему ты, Ютако, решил, что меня интересует свара каких-то шестёрок? – Но… – побагровел Ютако. – Странно слышать о традициях, – произнёс Хитоши. – Если бы при Ноэ Ёсимуре я бы заикнулся о том, что в моём Доме непорядок, меня бы уже превратили в удобрение! Ты оскорбил меня мелочностью! Меня и так этой ночью чуть с ума не свела высокородная шлюха, так ещё и ты смеешь отвлекать на ерунду!Теперь и Юкато Миамото перекатился с подушек, чтобы прижаться лбом к простыне.– Прошу простить, Хитоши-сама!– Этого недостаточно! – оябун с усмешкой изобразил голос Ютако. – Арэто! – Хиташи обратился к слуге-телохранителю, который и привёл Итаро сюда. – Передай гостям танто.Ютако побледнел.– Но…– Я твой властелин, Ютако. Не забыл?! Итаро, покажи Ютако, что нужно делать.Итаро тяжело вздохнул, но понял, что сейчас само его положение в борёкудан на кону. Кровь стучала в виски, а воздух вокруг как будто бы наэлектризовался. Отец рассказывал о подобном наказании и готовил к нему. Он говорил, что по прихоти жестоких оябунов некоторые его товарищи проходили через подобное ни один, и даже не два раза.Итаро повёл плечами и достал из нагрудного кармана моток ниток. Перетянул себе мизинец на левой руке ниже средней фаланги. Принял дрожащей рукой нож Арэто и дождался, пока кожа побледнеет. Выдохнул, вонзил клинок в стол, положил палец и резким движением отсёк фалангу, закусив губу.Хитоши рассмеялся. – Вот! Вот! Смотри, Ютако! Сын своего отца! Он даже не знал, виноваты его люди или нет! Но я сказал, а он сделал. Если бы все сятэй-гасира были такими же самоотверженными, мы бы сравнялись с нашими покровителями! Ютако только стиснул зубы. – Итаро, передай танто своему господину, – сказал Хиташи. Ютако Миамото побледнел ещё сильнее.