4 (1/1)

– Вот и всё, братья, – произнёс Анрайс. – Готовы?Он оглядел отряд. Покрытые ихором и кровью с ног до головы, в побитых доспехах и с оружием, к которому чаще всего уже не было боеприпасов, порядком уставшие, но… всё ещё решительные, бесстрашные.Ангелы Смерти.Они обхватывали рукояти мечей и топоров, полушёпотом молились Императору, проклинали врагов или же стоически молчали, ожидая продолжения беспощадной рубки. Преодолели длинный путь и подошли к финалу.Финал громко кричал о себе.Розовая мембрана на пути десантников колыхалась при каждом ударе сердец поглотителя. Тонкая преграда – единственное, что отделяло отряд от цели.– Давайте покончим с мразью! – воскликнул Торгнюр.Силовой топор скальда отозвался на предложение хозяина вспышками.– Варлам? – Анрайс посмотрел на тяжёлораненого соратника.Гвардеец Ворона с готовностью вскинул кулаки, хотя многие в его состоянии даже встать с постели не могли.– Держи, – Торгнюр передал Варламу грозовой щит, – пригодится.Геральт же, немного помедлив, отдал штормовой болтер с парой магазинов. Он бережнее всего относился к боеприпасам, поэтому и сохранил их к окончанию.– Надеюсь, будешь стрелять так же метко, как и бьешь прикладом, – мрачно проговорил кодиций.Варлам дёрнулся было от замечания, но ничего не сказал. Да и не мог уже.– Тогда погнали! – Анрайс взвёл цепной топор.Мономолекулярные лезвия впились в преграду. Топор рычал, но прожёвывал тугую мембрану, забрызгивая пурпурным ихором господина, словно подначивая показать всем истинную натуру.Анрайс перестал чувствовать чужацкую вонь. Только медный привкус на губах и резкий запах крови. Бороться с жаждой становилось всё тяжелее. На полпути он остановился и дрожащими руками стянул повреждённый шлем с головы. Повесил на пояс и продолжил пилить живую стену.Остальные братья тоже присоединились, чтобы ускорить процесс.И вот они внутри.Могучие герои казались песчинками на фоне двух сердечных мышц, перегоняющих жизненные соки в теле огромного чудовища. Увитые венами и артериями они колыхались на высоте нескольких десятков метров. Их биение передавалось повсюду. Сотрясались сосуды, ткани и органы. По пруду внизу, в котором плавали тираниды, во все стороны шла рябь. Даже "воздух" – здешний отравленный газ – дрожал от усилия этих мясных гор.Ангелы Смерти сделали первые шаги. И разница в размерах тут же прекратила играть хоть какую-то роль. Ведь с каждым шагом биение сердец поглотителя учащалось.Чудовище боялось Ангелов. Ведь Ангелы пришли исполнить своё предназначение. Пришли сделать то, ради чего Император когда-то и изменил человеческую природу, создав совершенных воинов.– Т…Тор-р-р… гнюр-р-р, – рычал Анрайс.Капитан стоял у самой бездны, прежде чем сорваться в Красную Жажду.– Ар-р-р...тер-р-рии!Анрайс сдался перед даром и проклятьем потомков Сангвиния. Теперь капитан ревел громче цепного топора и бежал на врагов, которые поднимались из прудов зарождения.Но самое важное он передал. Торгнюр прицелился и поразил оставшимися ракетами самые крупные сосуды сердца, расположенного дальше всего от десантников. Уничтожить этот орган было невозможно – настолько велики были размеры, но результат стрельбы всё равно впечатлил. Сердце ещё стучало, но перекачивало ихор в пустоту, заполняя живительной влагой полость вокруг. Кровь исполина хлестала в потолок, поэтому Ангелы Смерти сошлись с ордой чужаков под кровавым дождём.– Убивай! – проревел Торгнюр.Он всадил топор в грудь вытянутой змее с острыми лапами-косами. Тиранид забился в агонии, но попал костяным оружием прямо по шлему скальда, прорубая адамантий.– Сука! – огрызнулся Торгнюр и парой взмахов развалил врага до пояса, откуда и начинался длинный змеиный хвост.Геральт бился осторожно. Подволакивал ногу и рассчитывал на крепость брони. Удары градом сыпались со всех сторон. Кодиций отвечал привычным кольцом пламени и разил сверкающим психосиловым мечом, что становился все более ослепительным по мере того как росла ненависть к богомерзким чужакам.Варлам тоже разил пламенем. Патроны "Огонь дракона" сжигали воздух и любую жидкость – неважно околоплодные ли это воды или густой ихор – сжигали плоть чужаков, сжигали их крепкие панцири. На Варлама наскакивали гаунты, но он отбрасывал мразей мощными толчками, а потом давил тяжёлым краем ростового грозового щита.Итаро плёл узор войны. Он воплощал татуировки, которыми было покрыто его тело. Отважный как золотой карп, мудрый как чёрный дракон, смертоносный как саблезубый тигр. И если обычному человеку сложно проследить за движениями Ангела Смерти в бою, то за Итаро Тёбэем не поспевали даже Астартес. Мастер клинка неприкасаем, мастер клинка неуязвим.Христос пытался повторять технику непревзойдённого мечника, но чувствовалась нехватка опыта и мастерства. Технодесантник получал всё новые и новые неисправности. Тело искрилось и дымило. Щит отключился и сложился веером. Силовой меч периодически гас, но… Христос сверхъестественно быстро стал копией знаменитого Итаро Тёбэя. Да, у него не было силовых когтей, и он замещал их ударом тяжёлого кулака.Потинию Пилу пришлось тяжелее всего. Воин тиранидов в первый же миг подсёк магосу правую ногу. Навис над техножрецом и принялся разбирать его на составляющие вихрем костяных клинков. Потиний взвыл высокочастотным визгом – ругался на технолингве. Ему удалось связать врага многочисленными механодендритами, чтобы вонзить тому топор прямо в продолговатую шипастую голову. Магос кое-как поднялся и сплёл стальные щупальца, чтобы опираться на них, как на костыль. Из динамиков маски вырывались хрипы и резкие звуки сломанного голосового модуля. Он отчаянно отмахивался от орды священным топором Омниссии, но с каждым мгновением замедлялся. Сервоприводы работали на пределе, а генераторы уже раскалились от работы на предельной мощности.– В сторону! – завопил техножрец.Итаро с Христосом отпрыгнули, и волну новорожденных чудовищ встретила стена ослепительного пламени. Потиний применил когнис-огнемёт, распыляя химическую смесь, способную сжечь даже керамит. Уже через несколько мгновений от гаунтов и следа не осталось – только чёрный пепел на шкуре огромного организма. Воды прудов быстро заполнили пустое пространство, и процесс зашипел вновь. Фосфор не так просто было погасить.Так отряд "Лестат" добрался до второй сердечной мышцы. Пока впавший в беспамятство Анрайс удерживал наступление тиранидов, остальные бойцы установили взрывчатку на венах чудовища.– Отходим. Отходим! – Итаро нажал на руну активации.Отсчёт пошёл.На доспехах Анрайса уже живого места не было, но он и не обращал внимания на раны. Анрайс поедал врагов. Все, до чего не добирался ненасытный цепной топор, отправлялось в пасть чудовища, которое буквально несколько минут назад было прекраснейшим из Ангелов Его. Анрайс вспорол грудную клетку воину тиранидов. Он бросил вперёд ладонь и вырвал из тела чужака окровавленный кусок позвоночника. Высосал спинной мозг и сожрал мясо.Цепной топор ревел. Анрайс ревел. От цепного топора летели ошмётки плоти, которые тот не успевал пережевать. Изо рта Анрайса летели ошмётки плоти, которые тот не успевал пережевать. Оружие и Астартес походили друг на друга как никогда.Кровь ослепляла Торгнюра. Ему сбили с головы шлем. Срезали часть скальпа. Правое ухо осталось в чьей-то пасти. Челюсть слева висела на редких нитях сухожилий. Торгнюр никогда не мог похвастать великим талантом боя с холодным оружием, и сейчас ему приходилось очень тяжело. Мелкая тварь бросилась прямо на лицо скальда, но он рассёк её, вонзив силовой топор прямо в пасть.Ихора натекло столько, что даже Геральту с его ростом было тяжело двигаться в вязкой жиже. Небольшие тираниды, вроде гаунтов или потрошителей, наоборот, легко перемещались в кровавом болоте. Твари пользовались тем, что под мутным слоем жидкости их сложно заметить и впивались в броню десантников. Геральт всегда предпочитал лёгкое снаряжение, но здесь и сейчас посылал магосам "Злого Рока", Мортену и самому Богу-Императору одну хвалу за другой. Тактический доспех дредноута спасал.Варлам выпустил последние снаряды из болтера. Принялся раздавать мощные удары рукоятью оружия и краем щита. На десантника набросился генокрад. Варлам успел выставить щит, но многорукая тварь ловко перебралась через "крепостную стену", запрыгнув за спину Гвардейцу Ворона. Генокрад замахнулся острыми лапами и… этот удар должен был стать последним для Варлама, если бы не вмешался Итаро Тёбэй.Мастер клинка пожертвовал мечом, чтобы спасти товарища. Метнул его так, что тот пронзил грудь чужака. Генокрад с визгом ушёл на дно пурпурного болота. Итаро продолжил сражаться одними силовыми когтями.Христоса тоже разоружили. Воин тиранидов поймал руку технодесантника и переломил её у плеча. Оторвал и отбросил в сторону. Рука с плеском ушла глубоко в тёмные воды.Технодесантник не растерялся. Христос ухватил чужака за горло, а потом оплёл его ногами у пояса. Тиранид потерял равновесие, и оба воина скрылись из вида в мутном озере.Неведомая тварь схватила Потиния Пила за ногу и утащила следом. Впервые за сотни лет магос-доминус почувствовал нечто похожее на страх, хотя мог поклясться, что давным-давно избавился от областей органического мозга, которые отвечали за подобные чувства. Сейчас он ощущал нечто похожее на сильную тревогу в связи с прекращением функционирования. Он и подумать не мог, что с его степенью аугментации этот миг когда-то настанет. С каждым мгновением Потиний оценивал состояние тела и понимал, что с такой прогрессией он выйдет из строя уже через восемь целых и восемь десятых секунды. Техножреца рвали на части, и на схематическом изображении перед оптическими имплантатами Потиния гас один сектор кибернетического тела за другим.Сработала взрывчатка.В отличие от первого сердца, второе не выдержало повреждения крупных сосудов. Оно остановилось мгновенно, словно поглотитель устал сражаться за свою жизнь или же не вытерпел болевого шока. Одновременно с этим захлёбывающиеся в пролитом ихоре десантники почувствовали, что натиск слабеет. Синаптическая связь между тиранидами ослабла со смертью биокорабля. Орда разделилась на стаи. Стаи в свою очередь разделились на одиночек. Теперь тираниды сражались за выживание не только с вторгнувшимися убийцами, но и друг с другом.Ихор вокруг Потиния вскипел. Чудовища забились в агонии. Неведомая сила потянула магоса-доминуса на поверхность. Он увидел перед собой окровавленного десантника, чьи седые волосы побагровели от яростной битвы. От напряжения психический капюшон оплавился и оставил страшные ожоги на коже псайкера.– Уходим, – устало бросил Геральт.От техножреца уже мало что осталось: одна рука, так и не разжавшаяся на рукояти топора-шестерни; пара механодендритов, торчащих из истерзанного туловища, да голова. Кодиций бросил Потиния вырвавшемуся из омута Христосу. Тот ловко перехватил калеку и произнёс:– К-к-к… ка... как на… на… счёт… сотруд…Христосу снесли часть головы, и из-за грязного ихора микросхемы внутри искрили и выходили из строя.– Согласен, – магос всё понял с полуслова.Потиний с помощью механодендритов оплёл Ангела Смерти. Теперь магос и технодесантник напоминали нечто, сошедшее с конвейеров тёмных механикумов: двуглавое и гротескное чудовище.Когда тираниды всё чаще стали набрасываться друг на друга, Анрайс де Ле Стат пришёл в себя. Он выпил и съел достаточно. Даже слишком. Капитана стошнило грязной кровью чужаков, их костями и плотью. Он огляделся и заметил путь, следуя по которому изрядно потрёпанный отряд мог вновь увидеть свет Императора. Капитан махнул цепным топором. Прорычал:– За мной!Предстояла долгая дорога. Но свой долг Ангелы Смерти выполнили.