Часть 9 (1/1)

Всё, чего отчаянно желал сейчас Клауд — это провалиться сквозь весь Шин-Ра Билдинг вплоть до подземных этажей, которые тут наверняка были. До какой же степени нужно было быть идиотом, чтобы…Чтобы……Прошло три дня, а разговор с Заком всё так же не давал покоя Страйфу. Зерно сомнений, так удачно посеянное солджером в сознании друга, разрослось, пробило цепкими корнями почву здравого смысла и дало такие буйные побеги, что и представить было страшно. А главное, как и настоящая сорная трава, эти мысли были просто неистребимы.Ночь была временем нешуточных мучений для кадета. Бессонница стала его верной спутницей, под глазами залегли тени, в руках появился мелкий тремор, Клауда всё время морозило, хотелось есть, но как только он видел еду, начинало подташнивать. К концу второго дня он уже вполне мог задремать стоя — но этим дело и ограничивалось, потому что как только объявляли отбой, и начиналось вполне легальное время для сна, Страйфа словно на иголки клали. Снова начинались мысли, догадки, терзания… среди всего этого, конечно же, не было места сну.Клауд не выдержал под конец третьего дня. Он — подумать только! — сбежал с дежурства. Первый раз за всё время службы он позволил себе воспользоваться своим положением ?особенного?, причём сделал он это, совершенно не задумываясь. Просто со спокойным лицом сообщил старшине, что ему придётся уйти — приказ генерала.Удивительно, как у Клауда вообще вышло так убедительно наврать! Он в детстве в родной нибельхеймской школе-то ни разу в жизни урока не прогулял, а тут…Однако старшина не стал даже проверять наличие этого самого приказа, просто махнул рукой — иди, мол. Что ему, в конце концов, одним рядовым больше, одним меньше — разницы нет. Да и сослуживцы, казалось, не обратили внимания, наверное, привыкли. А может, просто не хотели связываться, памятуя о печальном опыте Майка и о его вывихнутой руке.Клауд шёл к лифтам в каком-то странном состоянии: больше всего это походило на отчаянную решимость, при этом черепная коробка была настолько же свободна от мыслей, как если бы её на плечах не было вообще. Каким-то худо-бедно сохранившимся краешком сознания Страйф понимал, что если ему придёт хоть одна маленькая идейка, хоть одна мыслишка вроде ?что же я, Бахамут меня за ногу, делаю?!?, то он забьётся в ближайший угол и по доброй воле из него не вылезет.Но по счастью (несчастью?) его лохматая светлая голова была просто космически пуста.Мимо пролетали коридоры — видимо, он всё-таки не шёл, а бежал, причём ещё и с неплохой скоростью, точно опасаясь потерять свою решимость где-то по дороге. Прохожие отшатывались от него.Страйф надавил на кнопку вызова лифта. Та зажглась красным, однако двери не спешили открыться — лифт явно носило где-то на других этажах. Клауд досадливо сжал зубы, интуитивно чувствуя, как утекают секунды, а вместе с ними и его внезапная храбрость… нет, даже скорей безумие.Ведь только безумец способен решиться на такое.Он нажал на кнопку ещё раз. И ещё, прекрасно зная, что это не поможет. С досады треснул затянутым в коричневую перчатку кулаком по панели — двери неожиданно открылись, и Клауд на радостях влетел внутрь, чуть не сшибив человека в чёрном костюме, стоящего там. Мужчина с какой-то пугающей грацией шагнул в сторону, сохранив столь же невозмутимое спокойствие: казалось, он даже не заметил Клауда, умудрившегося ещё и проскочить мимо него и нажать нужный ему этаж.Лифт полз вверх с черепашьей скоростью, и кадет от нечего делать стал рассматривать своего попутчика. ?Да он же Турк!? — осенило Страйфа. Он узнал чёрный пиджак на молнии — такие было принято носить в отделе Службы Безопасности.Сам мужчина казался ему смутно знакомым: высокий, смуглокожий и темноглазый, длинные чёрные волосы собраны в хвост на затылке, между бровей небольшое родимое пятно.Когда раздалось призывное ?дзинь-дзинь!?, Клауд чуть не подпрыгнул на месте. Турк же начал шарить по карманам и, в конце концов, достал чёрный мобильник-моноблок.— Ценг, — чётко сказал он в трубку.?Ценг?! — едва не повторил за ним Клауд. — Начальник Службы Безопасности Шин-Ра? Ну, неудивительно, что его лицо показалось мне знакомым…?. Турки считались секретным отделом, однако Клауду доводилось пару раз носить документы к ним, и Ценга он как-то видел.— Да, шачо, — тем временем отвечал Турк. — Так точно.Страйф опустил взгляд и увидел светлый прямоугольный предмет на полу — видимо, он выпал из пиджака Ценга, пока тот искал свой телефон. Любопытство грызло кадета, он осторожно подобрал вещь, оказавшуюся маленькой карманной книжкой. ?Вутайская народная поэзия?, — успел прочесть Клауд, затем он вытянулся по струнке и обратился к закончившему разговаривать Ценгу:— Сэр, вы обронили! — он протянул книгу Турку.— Спасибо, вольно, — лицо того ничуть не поменялось, однако сборник поэзии он убрал в карман излишне поспешно.Как раз в этот момент лифт мелодичным звоночком возвестил о том, что добрался до нужного Клауду этажа. Кадет вышел в какой-то прострации — он совершенно забыл, зачем вообще добирался сюда. Машинально он свернул в знакомый коридор. С каждым шагом он шёл, а затем и бежал всё быстрее, голова его снова стремительно пустела, состояние возвращалось к исходному, мысли безвозвратно терялись где-то в пространстве.Знакомая деревянная дверь (у начальства обычно бывали именно такие — дорогие, из натуральных материалов) замаячила перед Страйфом. Кадет поднажал, поняв, что если задержится хотя бы на секунду для того, чтобы постучать, то просто не успеет дождаться ответа, а позорно ?сбежит с поля боя?……Так вот, и до какой же степени надо было быть идиотом, чтобы растрёпанным вихрем ворваться в кабинет самого генерала Сефирота и с порога выпалить:— Сэр, разрешите попроситься с вами на следующее задание!Естественно, в запасе у Клауда была целая тысяча фраз, звучащих гораздо лучше, красивей, смелей и скромней, чем эта, но беда была в том, что все их он удачно растерял, пока бежал до двери, как если бы его голова была дырявым мешком. Он мучился, придумывал словесные обороты, не спал ночами, строил линию своего поведения — и всё только для того, чтобы вломиться даже без стука и…Вначале послышался кашель — это Сефирот от неожиданности подавился кофе, враз забрызгав тёмными каплями все отчёты, лежащие перед ним. Более того, в отчаянной попытке выгнать жидкость из лёгких генерал ещё и феерично облился, перевернув чашку на себя и на стол, окончательно приводя в негодность все бумаги.— Парень… А я тебя точно не в голову ранил?Клауда словно холодной водой окатили — голос явно не принадлежал всё ещё кашляющему и вытирающемуся салфеткой генералу. Кадет, обмирая от страха, перевёл взгляд, влево, увидев яркое красное пятно — Генезис Рапсодос вольготно расположился на диванчике, попивая кофе и покуривая сигару. ?Кажется, я не вовремя…? — ничего умнее на ум Клауду просто не пришло.Единственным желанием Страйфа сейчас было просто раствориться и никогда не существовать. Ему казалось, что он в одночасье стал занимать катастрофически много места в кабинете, стягивая всеобщее внимание на себя.Тело окаменело, голосовые связки отказали, а мозг отчаянно кричал, что нужно что-то делать, как-то исправлять положение. Правда, ни одной годной идеи, как это можно было бы сделать, этот самый мозг почему-то подавать не спешил, сжавшись в трусливую точку и предоставив Клауду решать проблемы самостоятельно.Сефирот, наконец, откашлялся-отплевался, кое-как вытерся и выкинул насквозь мокрую салфетку в корзину для бумаг. Окинув взглядом масштаб разрушений, он, нервно затянувшись сигаретой, которую, оказывается, всё это время держал в другой руке, произнёс только одно:— Убью.Это было сказано с ледяным спокойствием, однако душа у Страйфа ушла в пятки, обещая поселиться там навеки. Сефирот даже приподнялся, видимо, собираясь встать и привести свою угрозу в действие, но тут вдруг встрял Генезис, не дав ему этого сделать:— Сеф… подожди, — он спешно загасил сигару и встал с дивана.Генерал метнул на Рапсодоса уничтожающий взгляд — ещё бы, после всего произошедшего он позволил себе обратиться неформально, да ещё и в присутствии кадета! Но Генезис словно бы и не обратил на это внимания, как ни в чём не бывало, продолжив:— Разговор есть. Ну?Сефирот снова затянулся, выпустил дым и, затушив окурок, зло прищурился, глянув на Клауда.— Ты — вон, — он кивнул на дверь. — Чтоб я тебя не видел.Рефлексы сработали быстрее мыслей — Клауд отдал честь и выскочил так быстро, словно кабинет генерала вдруг превратился в пасть Мидгар Золома. В спину ему донеслась фраза Генезиса:— Далеко не уходи! Это приказ!— Есть, сэр! — откликнулся кадет, обернувшись и вновь отдав честь.Его резкие виражи на пороге кончились тем, что он, зацепившись ботинком, едва не пропахал носом гладкий блестящий пол этажа. Дверь за Клаудом закрылась, удачно прищемив ему пальцы, ?забытые? на косяке, за который он схватился, чтобы удержать равновесие.Ещё некоторое время Страйф разбирался со своей без вины пострадавшей рукой — перчатка, в общем-то, защитила её, так что беспокоиться было особенно не о чем. Как только он убедился в этом, он вдруг понял, что не знает, что же ему делать дальше.?Чтоб я тебя не видел?.?Далеко не уходи!??Интересное кино… И что делать-то?? — Клауд закусил губу, не зная, как ему поступить, чтобы не наворотить ещё больших дел. Кадет прислонился лбом к прохладной стене коридора. ?Страйф, ты тупица! Какой же ты придурок! По тебе приз ?Идиот года? плачет!?.Клауд краем глаза глянул на заветную деревянную дверь, к своему стыду осознавая, что очень хочет сейчас припасть к ней ухом… однако та была не только дорогой и красивой. Она ещё и не пропускала никакие звуки, а потому кадету оставалось только стоять в коридоре и покорно ждать своей участи.