Часть 8 (1/1)

— Зак! Зак! Да Зак же!Клауд, до глубины души оскорблённый тем, что друг просто-напросто тащил его за шкирку по коридору сорок девятого, несясь на всех парах, резко затормозил и одним движением вывернулся из цепких пальцев, оставив в руках несколько ошалевшего от такого поворота событий солджера только форменную голубую куртку. Тот ещё секунду смотрел на неё, словно надеясь, что кадет снова материализуется внутри осиротевшей одёжки, а затем всё же перевёл взгляд на Страйфа.— Куда ты меня так волочёшь, я же не умираю! — обиженно поджал губы тот, по обыкновению спрятав лицо в шарф.— Слушай, неженка, я приказ выполняю, — взмахнул руками Зак. Пожалуй, слишком интенсивно — куртка взметнулась вверх, очертив красивую дугу. — Генерал сказал в морг, значит в морг…Клауд уже открыл рот, чтобы ответить за ?неженку?, но подавился невысказанными словами:— Что?! — голубые глаза расширились чуть ли не на пол-лица.Зак невинно улыбнулся, явно довольный эффектом, и привычным жестом взъерошил себе волосы на затылке. Судя по всему, он рассчитывал именно на эту реакцию.— Это местный фольклор, — сподобился пояснить он, налюбовавшись видом удивлённого кадета. — Выражение означает, что приказы сверху не обсуждаются. Ты только это… — он спохватился, с тревогой посмотрев на друга. — Ну, не рассказывай генералу, как мы про него шутим, а?Клауд раздражённо выхватил свою куртку у Зака и надел её, первоначально неловко сунув руку не в рукав, а в образовавшуюся прореху.— Если ты думаешь, что генерал обсуждает со мной особенности солджерских шуток, то ты глубоко заблуждаешься, — прохладно ответил Страйф, как бы напоминая другу о его обещании не разговаривать о Сефироте. — Это первое. А второе… будь уверен, он всё и так знает.Это вышло настолько уверенно, что кадет и сам удивился. Однако он действительно считал именно так. ?Ну… он же идеальный?, — попытался подкрепить свою мысль Клауд. Получилось слабо.Несмотря на то, что за прошедшее время Страйф воочию успел убедиться, что Сефирот — никакой не идол, не бог, а человек со своими недостатками и даже слабостями… меньше от этого идеальным он не стал, как ни парадоксально это не звучало.Поправка — идеальным для Клауда.То, что могло бы показаться выбоинками, выщерблинками и несовершенствами прекрасной и грозной серебряной статуи, на самом деле было мазками, штрихами картины. Портрета, увидеть который было доступно не каждому. Страйф был бесконечно счастлив уже потому, что ему было просто позволено наблюдать личность генерала — хотя бы малую её часть.И он бы так хотел увидеть больше…Зак тем временем не отрывал взгляда от кровавого пятна на насквозь мокрой футболке друга. Он покачал головой и показательно прикрыл глаза ладонью:— Нет, я не могу на тебя смотреть. Хватит уже стоять тут и кровить передо мной, имей совесть! Пошли в санчасть. Во-первых, генерал, естественно, прав, на то он и генерал — перевязка тебе всё-таки нужна. А во-вторых… — Зак в точности копировал тон Клауда, пытаясь его уесть. — У меня всё ещё приказ. Или ты хочешь ослушаться?— Лайфстрим упаси, — буркнул тот. — Просто не тащи меня за шкирку, как котёнка.Фэйр расхохотался в голос и на этот раз взъерошил волосы Клауду — впрочем, всё равно ничего не изменилось, на голове белобрысого кадета всегда царил бардак…На ней и — периодически — ещё и в ней.На самом деле кадет только сейчас почувствовал, что и впрямь пострадал — рану неприятно жгло, кровь как-то не стремилась останавливаться, движения отдавались болью в рассечённых тканях. Видимо, всё время до этого он просто отходил от шока и не чувствовал настолько остро. Поэтому был очень даже благодарен другу за то, что тот ведёт его ко врачу.Да, теперь Зак был его другом. Они как-то очень быстро сошлись после их памятного знакомства в коридоре. А вернее, они словно бы всю жизнь знали друг друга. Клауд сам себе удивлялся — как быстро он забыл о различиях в званиях, в возрасте, в характере…Они с Фэйром и вправду были совершенно не похожи. Но это не мешало Клауду вдохновенно и взахлёб рассказывать Заку о своей жизни (он матери-то родной до сих пор первое письмо закончить не мог, а с этим парнем только познакомился и уже свободно общался!). Ну а тому в ответ делиться солджерскими байками (в которых правды было примерно столько же, сколько в рыбацких историях) и исправно угощать Клауда мятными конфетами, стыренными у наставника…— Так ты обучаешься у легендарного Анджила Хьюли? — обернулся Клауд на Зака.— А? Ну, в общем-то, так и есть, — он широко улыбнулся и залез всей пятернёй в кожаной перчатке в свои непослушные волосы. — Он часто берёт меня с собой на миссии.— Ничего себе! — завистливо заблестел глазами Страйф. — Ну ты счастливчик!Они повернули и вышли к лестницам. Фэйр призывно махнул рукой, и они двинулись наверх. Вначале солджер начал бодро взбегать по ступенькам, а потом резко затормозил, сообразив, что Клауд не может сейчас скакать с тем же темпераментом, что и он сам.А заодно до него дошла одна мысль.— Эй, подожди…— Зак неуверенно замолчал.Их разговор снова приблизился к единственной теме, на которой стоял крест. Причём Заку до умопомрачения хотелось знать правду об отношениях генерала и кадета, но, как будто назло, молчали все вокруг — и сам Страйф, и Анджил, который совершенно точно что-то знал. Не мог не знать, ведь Сефирот был его лучшим другом! Однако наставник сохранял ледяное спокойствие, не реагируя на любые, даже самые подлые попытки Щенка вытянуть из него эту информацию.В конце концов, решив рискнуть, Фэйр продолжил осторожно:— А разве генерал никогда не брал тебя с собой на миссии?— Нет, а разве должен был? — искренне удивился Клауд, держась за прохладные металлические перила. У него покруживалась голова. — Я ведь обычный рядовой…— И что? — нетерпеливо перебил его Зак. Запрыгивая через две ступеньки сразу на лестничную клетку и оборачиваясь лицом к другу. — Он же тебя в солджеры тренирует, так?Они выбрались на этаж и пошли по коридору. Клауд молчал, опустив глаза в пол и отсчитывая шаги, стараясь не наступать на швы в плитках пола. Он не знал, что ответить. Наконец, когда он понял, что что-то сказать всё же придётся, он промямлил:— Я не уверен… Я не знаю. Он никогда ничего такого не говорил…Зак, довольный разговором на прежде запретную тему (слово ?нельзя? всегда вызывало у него резкое и неумолимое ?хочу?), удовлетворённо произнёс:— Тогда тебе стоит узнать у него об этом.— Издеваешься? — хмыкнул кадет, решив, что это очередная шутка. — Как ты себе это представляешь? Вот так подойти и спросить у самого генерала?Но Зак не шутил. Он пожал плечами и спокойно сказал:— А как ты хотел? Думаешь, он к тебе придёт? Нет? Ну вот и всё.Он внезапно остановился как вкопанный перед большими прозрачными дверьми. Клауд не успел разглядеть, что за ними, потому что Фэйр вдруг развернул его лицом к себе и посмотрел в глаза.— Ты же хочешь стать солджером, так? Короче, подумай об этом, Клауд, — Зак потрепал его по плечу и добродушно улыбнулся. — А вот и санчасть, кстати, — он качнул головой в сторону тех самых дверей. — Давай, заходи, раненый.…Врач заключил, что жить Страйф будет, сделал перевязку и отправил его прочь. С Заком они распрощались у лифтов. Кадет благополучно добрался до своей койки, как раз успев к отбою, быстро разделся, и юркнул под одеяло, стараясь поменьше сверкать бинтами на груди.Однако сон к Клауду не шёл. Конечно же, он немедленно отмёл дерзкую мысль проситься на задания с самим Сефиротом… но почему-то всё равно лежал и думал об этом. Простраивал в уме разговор, прикидывал, что и как он мог бы сказать генералу.Простыни противно пахли крахмалом и были мягкости наждачной бумаги, подушку словно вытесали из камня. Удивительно, как он только раньше этого не замечал? Тело никак не расслаблялось, мозг не хотел избавляться от удивительно навязчивой картинки из его прежних грёз, ещё не разбитых о жестокую реальность — он и Сефирот на одной миссии… Он мечтал об этом ещё будучи обычным нибельхеймским сопляком, он мечтает об этом и сейчас, подумать только!?А что, если… что, если… что, если получится?? — раз за разом задавал он себе дерзкий вопрос. Сердце начинало биться где-то в горле, постель становилась такой неудобной, что хотелось вскочить с неё и бежать, бежать без оглядки или хотя бы просто ходить туда-сюда по казарме. Клауд ограничивался тем, что елозил и крутился туда-сюда, поминутно грызя уголочек пододеяльника.Лишь только под утро, придумав с десяток разных вариантов формулировок, как можно было бы задать интересующий его вопрос — отточенных, красивых, в меру настойчивых, в меру скромных и, конечно же, решив всё равно ими не воспользоваться, он успокоился и уснул.