Глава 2. Договор (1/1)

Вальяжно развалившийся в кресле офицер не вставая протянул руку:—?Ротмистр Александр Беринг, русский офицер, в Лондоне в отгуле. Приятно познакомиться, мистер Паркер,?— и он жестом пригласил сесть. А после изящным щелчком пальцев левой руки подал официанту сигнал принести два бокала.—?Прошу прощения за дерзость, мистер Паркер, что потревожил вас столь странным образом, но мне показалось, что у нас с вами сейчас одни мысли и желания.—?Возможно,?— коротко ответил Сидни и поставил бутылку на стол. Садясь, он настороженно взглянул на собеседника.Пронзительные голубые глаза гусара смотрели ясно и совсем не пьяно. Темные, густые, почти черные волосы, разделенные на косой пробор, спереди спадали на глаза, выдавая в нем человека, который явно не следил за местной модой. Аккуратную бородку уже чуть тронула седина, но взгляд по-прежнему был молодым и дерзким. Вообще это сочетание светлых глаз и темной внешности выдавало нем какую-то породу, а его манера держаться говорила о том, что он не привык слышать ?Нет?. Контраст между его чертами на фоне алого костюма становился особенно заметным вблизи. А обилие украшений военного мундира плавно перетекало на руки, кончаясь довольно массивным перстнем с изумрудом. Ничего слишком, но почти на грани.—?Я предлагаю выпить за знакомство, а после перейти к игровым столам.Шампанское было быстро разлито, и партнеры осушили бокалы до дна. Барон почти сразу в спешке наполнил стаканы повторно, и пенная жидкость полилась через край. Он выругался, достал платок и небрежно бросил его в лужицу. Удивленный Сидни наблюдал как светлая влага крадется по вышитому гербом платку, когда второй бокал настойчиво скользнул по скатерти в его направлении.Русский глушил залпом уже второй бокал, когда Сидни притронулся к своему напитку. Легкая улыбка скользнула по его губам, а в голове вертелась мысль каким тяжелым, должно быть, будет утро офицера. Шампанское?— коварный напиток.—?Я вижу, что вас что-то тяготит. И судя по вашему опрятному виду, горящему взгляду и печальному лицу?— это женщина. Я прав? —?И Беринг метнул в его сторону острый взгляд.—?Да, в этой истории замешана женщина,?— устало произнес Сидни. Об этом не хотелось и хотелось говорить одновременно. И его странный собеседник с легким акцентом, похоже не осудит и может даже поймет. Да только помочь в его ситуации никто не сможет…—?Всегда женщина… Мужчина, сердце которого не тронула женщина, лишь наполовину мужчина… Что ж, выпьем за любовь! —?Он чокнулся с Сидни бокалом и поспешно отпил. —?Но я смотрю вы не пьете?—?Я не… Я не привык к такому потоку шампанского и обычно предпочитаю другие напитки. Но ради любви я безусловно выпью бокал до дна.В глазах гусара появились озорные огоньки, а на губах кривая улыбка, когда он кратко рассказал о своей любви к игристым винам:—?Я прослужил на Кавказе 5 лет, и все, что меня окружало,?— это горы, воздух, вино и минеральная вода из местных горных источников. Зарубежных вин и крепких напитков в часть не завозили. А местные вина не давали притупить душевную боль. И мы с приятелями как-то раз смешали вино с водой из бурлящего источника. Эффект нас ошеломил. С тех пор, если нужно напиться быстро, я пью игристое вино. —?И Беринг осушил еще один стакан.—?Давайте, поделитесь. Я?— попутчик. Уеду, и никто никогда не узнает о вашей тайне. Я не настаиваю, но, поверьте, вам станет легче.—?Быть может вы и правы. Мне действительно нужно выговориться, но есть вещи, о которых я не могу рассказать ни друзьям, ни семье. Да и рассказом тут делу не поможешь…—?Я военный, и стратегии?— мой хлеб. Но я понимаю ваши сомнения… Давайте так?— вы расскажете мне свою историю, если проиграете. А я свою, если проиграю я. Это так банально?— играть на деньги. Намного интересней играть на душу. —?Он иронично поднял брови, а после сделал глубокую затяжку. —?Прошу к игровому столу!Когда партнеры пересели за стол с зеленым сукном и вскрыли новые карточные колоды, договорились играть в штос?— и пусть судьба рассудит, рассказывать Сидни свою историю или нет.Не прошло и 3 минут, как карта, вытащенная из колоды Берингом, совпала с картой понтера, и ухмыльнувшись ротмистр откинулся на спинку стула, коротко сказав: ?Я жду?.—?Мне будет проще говорить, если я буду отвлекаться на карты. Сыграем в баккара? На этот раз на деньги,?— смущенно улыбнулся Сидни.Когда колоды карт были тщательно перемешаны и каждый сделал ставки мелом на сукне, противники перешли к игре и Сидни раздал по две карты.—?Представьте, что в молодости вы влюбились в женщину неземной красоты и мечтали сделать ее своей женой. Помолвка была скорой и радостной. Пока в один из дней не пришло письмо о расторжении помолвки. Причина оказалась проста?— более выгодная партия с мужчиной в двое старше нее и богаче раз в 10. Мне было 18 лет и казалось, что жизнь моя кончена. Я не буду описывать кутежи и азартные игры, в которые погрузился, мечтая забыть ее, но как бы то ни было, мой старший брат и его жена подняли меня со дна отчаяния и отправили за границу. Антигуа перекроил мое мировоззрение и понимание жизни. Я понял, что мои страдания ничто по сравнению с тем, что творилось там с рабами. Но сердце мое навсегда было разбито. В добавок ко всему женщины, крутившиеся вокруг плантаций, тоже не были образцом добродетели. Мое сердце черствело, и я был уверен, что не полюблю уже никогда.Рассказывая все это Сидни практически чувствовал себя на Антигуа, песок под голыми ногами, теплый морской бриз, ароматы тропических цветов и фруктов?— и все это в контрасте со своей жалкой пропитой и оскверненной фигурой. Хотелось смыть с себя запах продажных женщин. И курить. Но вместо этого он сделал глоток шампанского и продолжил.—?Три года назад я вернулся в Лондон. Связи, наработанные на Антигуа, позволили мне открыть свой экспортный бизнес. Становление предприятия, которое неплохо меня обеспечивает теперь, отнимало все мои силы и время. И я был рад этому. Работа позволяла не думать. И не мечтать…—?Но… —?произнес Александр. —?Далее в вашем рассказе должно следовать ?Но?,?— и заинтересованно перегнулся через стол в сторону Сидни.—?Но… Так и есть. В ту пору мой брат загорелся идеей из рыбацкой деревушки сделать светский морской курорт. Его энтузиазм был заразителен. Я помог найти некоторых инвесторов и сам частично вложился в строительство апартаментов. К весне этого года город и правда был неузнаваем и настала пора привлекать посетителей.Первый бал был большим событием, и я с друзьями отправился в Сандитон поддержать Тома. Там я встретил прекрасную девушку, чистую как сама любовь, добрую, великодушную, на удивление сильную. Уже через несколько дней я ловил себя на взглядах в ее сторону и старался ее избегать. Это оказалось сложнее, ибо она была гостьей в семье моего брата, а значит виделись мы почти каждый день. Причем не только в стенах дома, но и… в самых неожиданных местах. И вечерами я был безумно счастлив, что остановился в гостинице и мне не приходилось испытывать муки, засыпая с ней под одной крышей.Я срывался при ней, а она лишь недоуменно смотрела на меня своими чистыми глазами и, казалось, не понимала, что со мной не так. Я уехал в Лондон, но дела брата вновь и вновь возвращали меня в Сандитон. К ней…Как бы то ни было в один из дней мы оказались вдвоем в Лондоне. Лондонский бал, куда мы отправились, чтобы рассказать знати о регате в Сандитоне, перевернул в моей жизни все! Я, наконец, разглядел настоящую Шарлотту, и понял, что в ней нет никакого притворства. Как неуютно ей было среди бомонда, и как она держалась изо всех сил, только чтобы мой брат был счастлив… И я впервые понял, что хочу защитить ее от всего этого мира как истинное сокровище!К несчастью на том балу я встретил и мою первую любовь. Элиза. Вдова, призывно смотрящая на меня в другом конце зала. И я поддался ее чарам как пению Сирен. Она была роскошна, красива, достойна своего круга. Но только позже я поняла, что маску она не сняла и после окончания маскарада.Шарлотта с Томом уехала в Сандитон, а я остался в Лондоне, с Элизой. Мы возобновили светское знакомство. Рядом с Элизой я вновь становился тем униженным мальчиком, отплывшим в агонии на Антигуа без намерения возвращаться. Она была приветлива, мила, но при этом черства и пуста. Словно из нее вынули душу. И я задавался вопросом, что с ней стало за все эти годы. Но часть меня уже знала, что она всегда была такой.Меня вновь тянуло в Сандитон, к Шарлотте, хотя я и понимал, что это эгоистично с моей стороны. Моя душа жаждала правды, признания и настоящих чувств. И я сорвался туда раньше срока, чем меня ожидали. Но покой мой длился не долго?— Элиза пустилась за мной следом. И вместо дополнительных дней с Шарлоттой до регаты я по сути мучил ее вновь и вновь, встречая ее с миссис Кэмпион на руке.Я чувствовал себя виноватым, когда смотрел на нее. Я чувствовал себя виноватым, когда слушал, как Том строил планы на наше с миссис Кэмпион замужество. И я могу только представить, сколько раз в день он мог повторять это в доме, в присутствии Шарлотты. А я тем временем гадал, что думает обо мне Шарлотта. И думает ли?В день регаты во время прогулки я видел, как она пошла к реке в компании с молодым человеком, местным строителем, и чувство ревности охватило меня целиком. Ноги привели меня к ней. Я говорил ни о чем, хотя сказать хотел слишком много…В какой-то момент мы очутились в лодке?— я попросил ее помочь сбалансировать бот. Она сомневалась, но все же вошла со мной в лодку. О боже, я чувствовал себя искусителем. И жадно изучал ее лицо в попытке отыскать ответы на свои вопросы. Мы были так близко! Мое сердце выпрыгивало из груди. И все, чего я хотел, это сохранить этот миг между нами на целую вечность. Но он был прерван окликом с берега. Миссис Кэмпион. Мне хотелось броситься в реку.И дальше день приносил одни лишь разочарования… Сначала миссис Кэмпион пыталась высмеять невинную девушку в глазах бомонда, а когда я пошел принести извинения, она сбежала от меня в слезах. И только поздно вечером, оставшись, наконец, один, я понял, что должен ее видеть и должен объясниться. Дальнейшее было как в тумане. Я почти признался ей в любви и ночь моя была полна сомнений и желания. Я твердо знал, что влюблен, но не был уверен, что это взаимно.Только следующий день подарил мне облегчение. Мы снова сталкивались в городе?— нас тянуло друг к друг как магниты. Встретив ее взгляд на улице из далека, я осмелился позвать ее в этот день на прогулку.Мы объяснились с ней на утесе и это был самый нежный и правильный поцелуй в моей жизни. Я знал, что вечером, на балу, сделаю ей предложение.Так и случилось. Почти… Я только собирался спросить, как внизу в бальном зале раздался шум и меня привлекли успокаивать дебошира. Выведя нарушителя на улицу я с нетерпением ждал его отъезда, чтобы вернуться к Шарлотте и сделать предложение как полагается. Но судьба распорядилась иначе. В тот вечер на балу мы уже не встретились…Из-за несчастного случая в только что построенном здании апартаментов начался пожар. Всю ночь мы тушили его всеми силами города. А на утро выяснилось, что ситуация может быть только хуже?— дело моего брата не было застраховано. Огромный долг перед инвесторами и полное отсутствие своего капитала на восстановление. И для спасения Тома от долговой тюрьмы я отправился за кредитами в Лондон.Мне дали всего неделю на решение проблемы, а долг был столь велик… Что ж, банки мне, конечно, отказали.За неделю пребывания в Лондоне Элиза дважды посылала за мной с требованием явиться. И оба раза обещала вложения в обмен… на замужество. В первый раз я отказал и с большим энтузиазмом стучал в банки?— большие и малые. А во второй… у меня не осталось выбора. Я не мог позволить отправить Тома в тюрьму должников и поставить под угрозу будущее его детей, и был вынужден заключить сделку с Элизой. Да только ценой в этой сделке являлась моя душа. Я поистине продал душу дьяволу. А Шарлотта, моя нежная, милая, горячо любимая Шарлотта, отправилась домой с разбитым сердцем.Я видел ее только миг, когда остановил карету, везущую ее к дому. Мы произносили слова, которые могли в нашем отчаянном положении, но глаза говорили совсем о другом. И глядя как удаляется ее карета, я принял решение, что сделаю все возможное, чтобы вернуть ее! Ведь без нее я почти мертв. И только мысли о ней вселяют в меня надежду. Но что можно сделать? Я не видел ее уже целый месяц!Он зажмурил глаза и запустил руки в волосы, растирая виски. Затем словно очнувшись понял, что в карты они уже не играют.— Что ж, ситуация не простая. На право пойдешь?— коня потеряешь, на лево пойдешь?— сам голову сложишь,?— усмехнулся гусар, откидываясь на спинку кресла.—?Что? —?неуверенно спросил Сидни, не понимая о каких конях идет речь.—?Это типичный выбор героя из русских сказок,?— пояснил Беринг. —?Но все как правило заканчивается хорошо?— в конце пути главный герой обретает богатство, власть, уважение и любимую девушку. И коня сохраняет в целости и сохранности. Применительно к данной ситуации выбор в том, что, либо сохранить девушку, но лишиться брата, либо выбрать брата, но проститься с любовью. Не справедливо как ни крути.—?Есть еще Элиза,?— уточнил Сидни, избавляясь от очередной карты.—?Ну, в русских сказках злодеи как правило погибают от своего же оружия. Так что о ней незачем беспокоиться.—?Ей богу, ротмистр, вы довольно откровенны,?— ухмыльнулся Сидни, глядя в свои карты.—?Мне нечего скрывать,?— он развел руками, демонстрируя открытые ладони.Сидни сжал челюсти, бросив грозный взгляд на собеседника.—?Цена вопроса? —?небрежно спросил Александр, затягиваясь трубкой.—?80 000 фунтов,?— сухо произнес Сидни и сместил фокус на догорающую свечу. Свеча погасла, выпуская в воздух струйку дыма.Барон процедил смог сквозь зубы и задумчиво поднял к потолку глаза, словно считая.—?500 000 рублей, если я правильно рассчитал курс? Что ж, я, пожалуй, могу решить вашу проблему.—?Правда? —?Сидни недоверчиво прищурился.—?Правда,?— ответил русский, допивая бокал. —?Но вам придется это заслужить и доказать, что вы достойны.Сидни одарил собеседника пристальным взглядом, пытаясь оценить его намерения. Что-то в этом человеке вызывало доверие, но это могла быть просто актерская игра. Он?— военный, резидент другой страны. В обмен на что он может решить его проблему?—?Спасибо, мне это не подходит,?— ответил Сидни вставая. —?Я не буду шпионить и предавать страну.Беринг схватил его за рукав и иронично заметил:—?Я этого и не прошу. —?в его голубых глазах мелькнул озорной огонек, а рука сделала приглашающий жест. Сидни неуверенно повиновался. —?Мы, как и прежде, сыграем с вами в игру… И выиграть вы сможете 80 000 фунтов?— то, что вам нужно. А проиграть… —?он наклонился к Сидни через стол и глядя ему прямо в глаза почти шепотом задал вопрос. —?Вы когда-нибудь слышали о русской рулетке?