Часть 2 (1/1)

Проснулись они на удивление рано. Точнее, на удивление рано проснулся Хью и незамедлительно разбудил Роберта нехитрыми манипуляциями рук под одеялом. Убедившись, что Роберт уже достаточно бодр и не заснет на каком-нибудь самом интересном месте, он хитро улыбнулся и юркнул под одеяло целиком. Роберт, конечно, оценил его рвение, но у него нашлась пара причин для того, чтобы слегка остудить Хью. Он заглянул под одеяло и обнаружил, что тот лежит между его ног, подперев голову рукой и всем своим видом изображая скуку.- Так и знал, что ты заглянешь, - пояснил он в ответ на взлетевшую бровь. - Давай, вываливай свои претензии, мистер Зануда.- Это не мои претензии, а твои дети.- Они еще спят, - отмахнулся Хью, - акклиматизация, все дела.- Но они проснутся, если мы будем шуметь! - зашипел на него Роберт.- Значит, мы шуметь не будем! Если у тебя всё, я продолжу, ладно?Не дожидаясь ответа, он провел всей поверхностью языка по внутренней стороне бедра Роберта, отлично зная, какого результата этим добьется. Как и предполагалось, Роберт дернулся и испустил тихий вздох, его плоть мгновенно напряглась, и следующее движение языка Хью пришлось непосредственно на интересующий его орган. Он лизал, сосал, скользил и даже слегка покусывал до тех пор, пока причиндалы Роберта не пришли в полную боевую готовность, а сам Роберт не начал кусать губы, чтобы не застонать в голос. Тогда Хью ужом скользнул наверх и оседлал его бедра с явным намерением покончить, наконец, с предварительными ласками и приступить уже к действию. Рука Роберта потянулась к прикроватному столику, чтобы достать тюбик лубриканта, но Хью перехватил ее:- Не надо.Роберт удивился, однако возражать не стал. К тому же, Хью уже обхватил его член ладонью и стал медленно опускаться на него, почти неуловимо морщась от боли. Роберт понял, что что-то не так, когда Хью замер, явно желая дать себе передышку. Его мышцы вокруг члена Роберта были чересчур напряжены, да и отсутствие подготовки и нормальной смазки давало о себе знать. Скорее всего, он сейчас испытывал гораздо бОльший дискомфорт, чем хотел показать. Да что там! ему определенно было больно и даже ОЧЕНЬ больно.- Эй, - Роберт мягко положил ладони на его бедра, останавливая, - подожди. Тебе же больно, я вижу. Давай я...- Нет, - Хью резко выдохнул и открыл глаза, в которых плескалось....о, господи!..Он не просто не возражал против этой боли, он ХОТЕЛ ее, он целенаправленно шел к ней. И речь идет не о легких болезненных ощущениях, которые призваны обострять наслаждение, но о настоящей мУке. Конечно, Хью вовсе не был мазохистом; по крайней мере, в физическом плане. Но он был...как бы это сказать...мазохистом ментальным. Он не верил в то, что может быть счастлив, и когда счастье все же обрушивалось на него, принимался всячески истязать себя - чаще морально, - чтобы не дай бог "не сглазить". Возможно, он боялся быть счастливым. Возможно, не умел. Как бы то ни было, страдания всегда удовлетворяли его больше - он точно знал, чего можно от них ожидать. Счастье же было непроверенной территорией, а потому - опасной.Но сейчас дело было не только в этом. Сейчас Хью пытался...наказать себя. Вероятно, за все сразу. В частности за эти опрометчивые слова о том, что хотел бы вообще не иметь детей; самое смешное было в том, что он никогда так не думал. Он любил своих детей, любил их мать за то, что она была их матерью, и ни разу за всю жизнь не пожалел о том, что все получилось именно так, как получилось. Было глупо, очень глупо пытаться это оспорить. Но вчера...да, вчера он "слегка" перегнул палку - отчаяние и безысходность затопили его целиком, и если бы рядом не было Роберта, он погряз бы в них навсегда. Может, так было бы даже лучше...в конце концов, он уже давно не справляется ни с одной своей ролью. Он никудышный отец и никудышный муж, потому что нормальные отцы и мужья появляются дома каждый вечер, а не приезжают пару раз в год на каникулы. Потому что нормальные отцы и мужья стремятся быть ближе к своей семье, а не удирают от нее на другой континент. И еще нормальные люди решают свои проблемы, а не пытаются что-то там искупить, намеренно причиняя себе боль.Но когда он был нормальным? Впрочем, это дерьмовое оправдание.Роберт смотрел на него расширившимися глазами, не веря, что этот человек, этот...гений действительно может так презирать себя.- Хью, зачем..? Ты ни в чем не виноват, ты ничего не сделал, ты...- Роберт, я знаю. Но...это выше меня...я ничего не могу с собой поделать...мне это нужно... - голубые глаза умоляли.Роберт только вздохнул и сел, обвивая руками его спину, нежно ероша волосы, притягивая Хью ближе. В конце концов, это был не только акт самобичевания, но и акт доверия, а доверие Хью стоило очень дорого. Что ж...если он этого хочет, он это получит. А в дальнейшем Роберт постарается не допустить повторения подобных сцен. Может быть, ему даже удастся сломить это железобетонное упрямство и доказать Хью, что и для него возможно счастье, за которое не нужно платить. Но это потом, а сейчас...Он обхватил ладонью зажатый между их животами член Хью и стал медленно массировать, одновременно забираясь языком в его рот и продолжая гладить его спину, плечи, ягодицы, и неторопливость его движений действовала на Хью расслабляюще. Когда Роберт почувствовал, что стальные тиски его внутренних мышц - уже начавшие причинять определенный дискомфорт - разжались, он осторожно откинулся на спину, утягивая за собой Хью, ни на секунду не прекращая ласкать его руками и языком. Он стал двигать бедрами, толчки были резкими, но очень короткими, так что причиняли минимум боли и максимум наслаждения. Если наслаждение вообще возможно в таких условия.Через некоторое время его усилия оправдались: Хью тихонько застонал, гримаса боли исчезла с его лица, уступая удовольствию, и он уже сам стал легко насаживаться на член Роберта настолько глубоко, насколько позволяла позиция, постепенно ускоряя темп.В конце концов их движения из быстрых перешли в бешеные, и Роберт мысленно воздал хвалу всем божествам, которых знал, за то, что в самом начале их отношений уговорил Хью сменить его старую скрипучую кровать на аналогичную, но бесшумную. Иначе их бы уже давно выперли из этого дома, а то и целого района за непристойные звуки, доносящиеся из их квартиры вне зависимости от времени суток. Хватало и стонов Хью, который определенно не был тихим любовником. Благодаря ему, некоторые соседи перестали с ними здороваться, а консьерж неодобрительно хмыкал каждый раз, когда они сталкивались. Впрочем, Роберту было плевать, потому как уж он-то очень даже одобрял все эти восхитительные крики, стоны и всхлипывания, заставлявшие его кровь буквально кипеть. И сейчас ему очень не хватало этого. Но такова была цена наслаждения.- Ах-х...Р-р-роберт...еще...прош-ш-шу тебя...быстрее...Хью явно выдохся и замер, принимая толчки, но почти не отвечая на них. Он еле слышно шептал в ухо Роберта что-то нечленораздельно-ободряющее, и по мнению последнего, это с лихвой компенсировало отсутствие громких звуков. Его бедра и рука, сжимающая член Хью, задвигались совершенно бесконтрольно и неистово, уже предвкушая скорую разрядку.Оргазм накрыл их одновременно, вырывая из горла хриплые всхлипы, заставляя тела дрожать, мышцы - конвульсивно дергаться, а головы - кружиться. Хью обессилено лежал на груди обнимающего его Роберта, его тело все еще сотрясала судорога, но он улыбнулся и выдохнул:- Спасибо...И тут же почувствовал, как сжимающие его руки, еще секунду назад такие мягкие и ласковые, напряглись и резко перевернули его на спину, а их хозяин навис над Хью, хмурясь и заставляя смотреть в глаза.- Даже не думай благодарить меня за это. Сегодня ты застал меня врасплох, и я сдался, потворствуя твоей глупой затее, но больше такого не повторится! Учти, я не позволю использовать нашу постель для подобных вещей. Не позволю использовать себя. Как ты не понимаешь? Я хочу дарить тебе наслаждение, а не боль. Но это не значит, что я отказываюсь помогать тебе. Вместе мы справимся с чем угодно, помнишь? Просто нам нужно придумать менее варварский способ решать проблемы.Хью все еще смотрел на него огромными глазами, но уже неуверенно улыбался уголками губ. Он потянулся и обнял Роберта, утыкаясь лицом в его шею, и забормотал едва слышно и сбивчиво, явно смущаясь собственных слов:- ...берт...я...лю...т...бя...И снова он почувствовал, как руки вокруг него напрягаются; но на этот раз бояться было нечего, потому что нежность буквально напала с кончиков пальцев Роберта, когда он сгреб в охапку удивленного - и все еще смущенного - Хью и притянул его к себе настолько близко, что еще чуть-чуть - и они слились бы воедино. Он не стал отвечать словами, но его руки, его бешено стучащее сердце и абсолютно счастливые карие глаза говорили за него.Они лежали так еще очень долго, ни на секунду не ослабляя объятий, пока Роберт не понял, что Хью заснул. Тогда он аккуратно высвободился, бросил еще один обожающий взгляд на умиротворенное лицо и принялся приводить себя в порядок.Когда он был почти готов и застегивал последние пуговицы на рубашке, запертая на ключ дверь содрогнулась от удара кулака, и из-за нее послышался голос, больше напоминающий пароходную сирену:- Эй! Просыпайся, соня! Время завтракать!!Роберт осторожно приоткрыл дверь, выскользнул в коридор и нос к носу столкнулся с ошарашенной Ребеккой. Он тихонько прикрыл дверь и жестом предложил девушке пройти на кухню. Как ни странно, она подчинилась, не издав больше ни одного звука.Уже на кухне к ней, наконец, вернулся дар речи:- Вы...- Да, - обреченно выдохнул Роберт.Глаза Ребекки сделались еще шире, и она продолжала сверлить его обалдевшим взглядом.- Твою мать...- Ребекка!- Что? Только не говорите, что теперь станете замещать моего Грозного Папочку в его отсутствие, мистер Роберт. Кстати, где он?- Отдыхает. Хью за всю прошлую неделю спал, наверное, не больше нескольких часов.- Да, очень на него похоже, - пробормотала Ребекка. - Ну, может, мы тогда позавтракаем?Они уселись за стол и молча принялись за еду.Роберт был удивлен, насколько легко он открылся Бекке, и до сих пор не был уверен, правильно ли поступил. Возможно, Хью хотел бы держать их отношения в секрете до последнего. Но скрыть что-то от его дочери было совершенно невозможно. Она бы вцепилась в него, как клещ, и выдрала бы из него правду любой ценой. В этом она была похожа на отца: он тоже умел вытягивать из людей секреты, правда его методы были более гуманны. Но Ребекка ведь еще совсем ребенок. Болтливый, непоседливый ребенок...- Ребекка, я хотел бы попросить тебя...- Расслабьтесь, мистер Роберт, я никому ничего не скажу, - перебила она. - Неужели я похожа на дурочку, которая станет орать на каждом углу, что ее отец спит со своим коллегой?Она презрительно фыркнула и уткнулась в кружку с кофе. Обиделась.- Ребекка, я не хотел тебя обидеть. Просто, понимаешь...- Понимаю.Ну что за вредная девчонка! Однако Роберт был ей даже благодарен за то, что она избавила его от объяснений. Она все понимала, принимала и, возможно, даже одобряла, и хотя об этом еще рано было судить...но, возможно, у них появился первый - и очень важный - союзник.Шаркая ногами и потирая заспанные глаза, вошел Чарли. Вид у него был заспанный и менее недовольный, чем накануне. Видимо, сон стер с него всю напускную спесь. Он буркнул "Доброе утро", налил себе кофе и устроился на табурете в углу, очень напоминая нахохлившегося воробья.- Чего это вы шумите с утра пораньше? - забурчал он, но недовольство его было скорее показным.- Потому что давно уже пора вставать! - заявила Ребекка; видимо, она уже отошла от утреннего шока, и теперь ее веселость стремительно набирала обороты.- М-да? А папа где?- Спит, - Роберт решил, что его участие в разговоре будет совсем не лишним, - он очень много работал последние несколько дней. Потому я предлагаю вам обоим быстренько привести себя в порядок и пойти прогуляться. Я могу показать вам город.- Но папа...- А папа присоединится к нам, когда выспится, - решительно, но благодушно прервал он Ребекку. - Ну как, согласны?Оба закивали, быстро доели свой завтрак и убежали собираться.* * *Экскурсия по городу получилась непродолжительной и скомканной, но вины Роберта в этом было разве что чуть-чуть. Видимо, свежий морской воздух повлиял на его подопечных причудливым образом. Они вдруг очень оживились и теперь действительно походили на брата и сестру: оба взъерошенные, с возбужденно сияющими глазами, они болтали без умолку, перебивая друг друга и даже применяя грубую силу в виде тычков и оплеух, чтобы заткнуть другого и завладеть вниманием Роберта.Оказалось, юный Чарльз вовсе не был таким уж молчаливым пай-мальчиком, скорее он походил на увеличенную копию Ребекки. Чем больше они разговаривали, тем больше Роберту нравился этот парнишка. А когда выяснилось, что Чарли тоже обожает театр и сам играет на сцене, Роберт уже совсем по-дружески похлопал его по плечу, выспрашивая все подробности касательно пьес и режиссеров. Ребекка быстро заскучала и принялась отвоевывать расположение Роберта (которого, к слову, и так было у нее в достатке) собственными методами: она почти кричала и тянула его за руку по направлению к магазину одежды. Чарли быстро оценил обстановку и силы противника, и тоже стал тянуть Роберта - но уже по направлению к ближайшему театру. В итоге Роберт, справедливо опасаясь быть разорванным в клочья, предложил им отправиться в Баскин Робинс, и к его облегчению, оба радостно закивали.Они как раз усаживались за столик (Чарли с Беккой опять чуть не подрались: одна хотела сесть в центре зала, другой настаивал на столике у стены; войну прекратил Роберт, указав на столик у окна), когда мобильный Роберта запиликал.- Это папапапапапа?! Да? да? да??? - засуетилась Ребекка, но Роберт пресек поток ее красноречия уверенным жестом. Кажется, он наконец-то научился обращаться с этой непоседой. Он щелкнул крышкой телефона.- Привет, - раздался томный и немного сонный голос Хью, и Роберт очень живо представил его, лениво растянувшегося на их кровати, полностью обнаженного...он нервно сглотнул и перекинул телефон к другому уху, осторожно отходя подальше от столика.- Как ты себя чувствуешь?- М-м-м, прекрасно! Но я был очень расстроен, когда не нашел тебя рядом. Где тебя носит?- Выгуливаю твоих детей, - хихикнул Роберт.- Их там двое? И они еще не разорвали тебя на куски? - недоверчиво.- Они очень старались! Но мне кажется, я нашел, как с ними управляться.- Как любопытно. А меня научишь? - в трубке раздалось шуршание. Видимо, Хью все-таки встал. - Хм-м! ты не поверишь, что я нашел!- И что же?- Записку. И самое замечательное в ней - постскриптум!..Роберт улыбнулся. Он сам написал этот постскриптум, тайком, когда дети уже нетерпеливо топтались в прихожей и приглушенно шипели на него, чтобы поторапливался. Он успел написать гораздо меньше, чем хотел. Собственно говоря, времени хватило только на неуклюжее "уже скучаю, Р.".- Когда тебе все-таки надоест перечитывать эту дурацкую фразу, - судя по молчанию в трубке, Хью именно этим и занимался, - приходи в Баскин Робинс - тот, который ближе всех к дому. Я расскажу тебе то, чего не успел записать, - Роберт многозначительно помолчал и добавил уже обычным тоном: - Заодно спасешь меня от этих бесенят.- Буду через полчаса!* * *И он действительно примчался - через двадцать девять минут и тридцать пять секунд.- ПАПА!!!! - заорала Ребекка и со скоростью небольшого урагана пересекла зал и повисла на шее Хью, который счастливо заулыбался и крепко обнял дочь. Так они и стояли под перекрестным огнем недоуменных, восхищенных и недовольных взглядов посетителей кафе, пока у Хью не заныла спина. Все-таки физических нагрузок в последнее время было более чем достаточно. Он с сожалением опустил Бекку на пол, но приобнял ее за плечи, и она тут же мертвой хваткой вцепилась к его ладонь. Так они и подошли к столику.- Привет, Чарли! - Хью весело махнул сыну рукой; тот насупился, но все же пробурчал "Привет" и даже изобразил подобие улыбки; Хью, казалось, не обратил внимания на прохладный прием, продолжая сиять.Роберт, наблюдавший за этой странной сценой, отметил для себя две вещи: Чарли определенно что-то очень беспокоило, и это "что-то" было явно как-то связано с Хью и Джо. И им обязательно нужно поговорить об этом. Но сами они точно никогда не сподобятся. Так и будут сидеть и дуться друг на друга не понятно за что. Он вздохнул. Придется брать дело в свои руки.В конце концов, когда Ребекка приговорила добрую половину ассортимента Баскин Робинса, они вышли из кафе и направились в сторону парка. Уже на подходе к парку Бекка вдруг схватила брата за руку и потянула вперед, на всю округу вереща про каких-то уточек. Роберт лишь мельком заметил ее "поблагодарите-потом" взгляд и серьезно кивнул. Эта девчонка нравилась ему все больше и больше. Но времени было не так уж много, потому он рванул с места в карьер:- Хью, тебе нужно поговорить с Чарли.- Ага, - фыркнул тот, - ты видел, как он на меня реагирует? Шипит, строит страшные рожи и прожигает ненавидящим взглядом.- Он не ненавидит тебя, - Роберт не мог поверить, что Хью действительно так думает; видимо, отец и сын были идиотами в равной степени, но один в силу возраста, а другой...а другому очень нравилось играть в прятки со своими проблемами. - Мальчику просто очень трудно.- А мне, наверное, очень легко! - возмутился Хью. Ну, как ребенок, честное слово!- Поговори с ним, - упрямо повторил Роберт, игнорируя его. - Ему это нужно. И тебе это нужно не меньше, между прочим!Хью замолчал. Его брови устрашающе съехались к переносице, глаза гневно зыркали исподлобья, но Роберта было не пронять этим дешевым спектаклем. Он остановился, мягко развернул Хью к себе лицом и спокойно сказал:- Давай же, решайся. Это не так больно, как тебе кажется. Чарли уже проделал весь этот путь через Атлантику, просто чтобы увидеть тебя, а ты боишься сделать один-единственный шаг. Тебе же тоже не нравится то, что творится между вами, так пойди и выясни, как можно это исправить! Хоть раз за последние несколько лет сделай вид, что тебе уже давно не пятнадцать! Поговори с Чарли!- Да хорошо-хорошо! - Хью взорвался, но Роберт отчетливо видел смущение в его глазах и мысленно поздравил себя с победой.Еще несколько минут Хью гневно шипел и плевался, как змея, попавшая в плен змеелова, и сыпал проклятиями, но ему так и не удалось стереть с лица Роберта эту довольную снисходительную ухмылку. Впрочем, это была даже не ухмылка...и она была скорее доброй, чем снисходительной...но все равно чертов Леонард поплатится за нее! Позже, когда все это закончится, и они останутся совершенно одни, и некому будет помешать исполнению дьявольского плана, зачатки которого уже зрели в голове Хью. Напоследок он сверкнул глазами и бросил недовольное:- Зануда!И ушел искать сына.