пятница поцелуев (1/1)

Бэкхён сидит прямо на траве и с любопытством наблюдает за Мёном в спорте. Жёлтая футболка, короткие полосатые шорты, стебельки мистического происхождения в медных волосах?— Бён знает его совсем чуть-чуть, но тот уже чертовски неисправим. Весь какой-то немного угловатый, чуть неуклюжий, коленки острые, как и локти с плечами, и не холодно ведь ему в таком виде, а видок, конечно, до жути странный, учитывая местный дресс-код. А ведь Мёну за это и не достаётся вроде, как ни странно. Странности и Чунмён определённо являются синонимами здесь, другие просто, видимо, уже привыкли, а Бэкхён с непривычки каждый раз таращится какое-то время.Пока Мён увлечённо весь в своей неловкости, но от того какой-то совершенно особенной и уникальной изысканности, что ли, в поте лица метает копья под крики тренера, исправно косяча раз в две минуты и чуть не угодив один раз прямо в задницу самого тренера, Бэкхён сидит тут неподалёку и важные думы думает.—?Чего делать-то? —?вслух вдруг произносит он, когда Мён приближается, чтобы воды попить. —?Остаться, может? Здесь неплохо, хоть немного и не моё всё…—?А что, тебе слабо, что ли, здесь остаться? —?Мён определённо странный чувак, и порой Бэкхён всё никак не может понять, комфортно ли ему с ним. Возможно, всё дело в том, что Бёну в принципе ни с кем некомфортно, кроме бабушки с её пончиками и его любимого компьютера, оставленного за тридевять земель.Бэкхён смотрит на Мёна косо после этих слов. Что это ещё за ?слабо? такое? Это ему-то слабо? Пф. Просто… да фиг же знает, как оно сложится для человека, который последнюю часть своей жизни полностью убил на поимку экранных монстров, не видя уличного света, не чувствуя настоящего свежего воздуха, что уж и говорить о хоть каком-нибудь спорте — даже той же ходьбе обычной.—?Ну просто здесь кого попало не держат. Будешь чаи гонять?— вылетишь в течение месяца. Преуспеешь?— станешь крутым и популярным. Хотя были такие, кто даже, трудясь, всё равно рано или поздно вылетали. Иногда харизма важнее таланта. Иногда талант взращивается самостоятельно. Здесь по-настоящему талантливых ребят мало, здесь много гениев. Ты либо с нами на волне, либо за волной. Никто на буксире тебя тащить не будет. Хочешь идти?— иди, тебя забудут уже через неделю. Появится другое ?солнышко?, ?цветочек?, ?снежинка? и так далее. Мир на месте не стоит, и на одном милом личике тут долго не проживёшь. Думаешь, я сюда успешным пришёл? Думаешь, я сейчас такой уж успешный прямо?Бэкхён задумывается. Часть него всё ещё жаждет вернуться в, безусловно, идеальную прежнюю жизнь, которая полностью устраивала его, но не устраивала его окружение. Но есть также вторая часть, которая уже взбудоражена, которая уже в мечтах, быть может, слишком наивных и совсем уж радужных, но… когда до этого в последний раз Бэкхён испытывал что-нибудь, кроме хронического недосыпа (а здесь он очень даже высыпается по сравнению с тем, что было) и нежелания сталкиваться с целым миром нос к носу?—?Думаешь… из меня может получиться спортсмен?Мён смотрит на него внимательно, прямо-таки сканирует. И вот хрен знает, что этот чудила скажет уже в следующую секунду.—?Не думаю,?— отрезает и возвращается на поле.Бэкхён чуть щурит глаза и слегка надувается. Да почему так уверенно-то?! Ну ничего. Они все просто его, Бэкхёна, не знают. Да если он захочет и за дело возьмётся, то от этого вашего интерната и живого места не останется! Наверное…***Впервые в жизни как тренер Гу Хай испытывает самый настоящий стресс на тренировке. Словно даже в какой-то мере ощущает себя в чужой шкуре, причём очень даже понятно, в чьей именно. Что-то неприятное и ядовитое щекочет горло, ноздри, доходит даже до самых пят, доставляя максимум дискомфорта.Перед ним все его ребята. Среди них Пак Чанёль.Гу Хай словно обходит его за километр, не решая даже подобраться чуть ближе. Берёт в руки свисток, ругает и хвалит парней, но всё на автомате, в голове один сплошной туман. Он сам будто ёжик в тумане какой-нибудь, чёрт возьми.Так, вот Чондэ умница, никогда его не разочаровывает и всегда включается на поле в полную. Пак витает в облаках, играет сегодня немного отстранённо, хоть уже и весь вспотел, как и все. Гу Хай понимает, что и впрямь почти смертельно боится этого паренька. Быть может, поезд уже давно ушёл, и теперь они ни за что не поладят. Возможно, если он сейчас начнёт что-то делать, то отпугнёт того окончательно, и тот попросту уйдёт?— из интерната, из спорта… дальше додумывать не хочется.—?Меняемся полями,?— кидает он, пытаясь растормошить баскетболистов ещё больше. Одного из них словно всё ещё нет здесь до конца. Словно он присутствует рядом с ними лишь наполовину, и Гу Хаю почему-то не хочется представлять, где же находится вторая половина Пака. —?Хей, парни,?— он и сам не знает, почему вдруг именно сейчас начинает этот разговор. —?Мы чествуем Чондэ уже полгода. Помните, что произойдёт ещё через полгода?Ребята немного вялые, но всё равно стойкие, целеустремлённые, закалённые годами тренировок. Их сердца, как команды, практически бьются в унисон. Только одно из них часто выбивается. Сам капитан, а также Хань и малыш Даниэль относятся к этому спокойно, но… так ли это, когда дело касается остальных игроков? Увы, речь сейчас не об этом, но это не значит, что эта тема больше не поднимется.—?Уже кто-нибудь хочет попробовать? —?намекает Гу Хай на ежегодное переизбрание капитана команды. Либо им станет кто-то другой, либо Чондэ вновь отвоюет своё место и в очередной раз докажет, что лучше него быть никого не может.—?Нет, зачем! —?машет рукой Хань.—?Вот именно! Мы за нашим капитаном хоть куда, он у нас самый лучший.—?Наш главный талисман!—?Тренер, может, вообще отменим переизбрание? Оно и вправду не имеет никакого смысла.—?Нет,?— жёстко прерывает Гу Хай, изредка посматривая на Пака, не проявляющего ровно никакого интереса к происходящему. —?Времени ещё много, вдруг кто-то всё же захочет. И мы не можем стоять на месте и игнорировать возможный потенциал каждого из вас. Чондэ?— лучший, но это не значит, что не может быть никого лучше него.—?Ребят, участвуйте! —?кричит капитан, ярко улыбаясь. —?Я каждого из вас поддержу! Файтинг! —?поднимает он оба больших пальца в воздух, после чего проносится очередной убедительный шёпот, что их капитан совершенно точно самый лучший в мире. И лучше уже не придумаешь.***Чанёль вздыхает, выходя из душа в уже пустующую раздевалку и вытирая полотенцем свой пресс. Угольные волосы липнут к шее, в зеркало он смотрит словно сквозь себя.—?О, Ёлли,?— замечает его Чондэ, загоняющий последний мяч в ?стойло?,?— не опаздывай на ужин, ладно? После такой тренировки нужно хорошенько восстановить силы и отоспаться. Завтра чтоб свеженьким был!—?Ага,?— выдыхает Пак без особого интереса.—?Что… думаешь о словах тренера? —?Чондэ, вопреки ожиданиям кое-кого, не отстаёт, не уходит и вновь включает в себе мамочку или что-то вроде того.—?Вообще не понимаю, чего он заговорил сейчас об этом.—?Ну раз заговорил… может, ты всё-таки что-то думаешь по этому поводу?—?Вообще нет.—?А жаль,?— грустно смотрит ему в спину Ким. —?Я думал, может, ты за тренировки решишь, наконец, в полную силу взяться. Или завтра я всё же буду удивлён? Просто я помню, как ты мечтал…—?Перегорел.—?Это меня и расстраивает,?— края губ Чондэ грустно опускаются ниже. —?Я не хочу так просто снова получить это место, я хочу побороться.—?Ну… может, из ребят кто-то захочет,?— Чанёль равнодушно надевает футболку, поправляя всё ещё мокрые волосы.—?Я хочу, чтобы это был ты.—?А я не хочу. Отвали, ок? Ты, конечно, капитан и всякое такое, но я не выношу, когда пытаются залезть в мой мозг.—?Ты сам-то там хоть иногда бываешь?—?Знаешь, что? —?вдруг резко и немного решительно, что ли, поворачивается к нему Пак, а у Чондэ от этого в миг загораются глаза. —?Всё, пока,?— и уходит, вынуждая капитана снова загрустить.***—?Может, мне тоже в метании себя попробовать? —?Бэкхён без спроса уже успевает оккупировать кровать Мёна, пока тот переодевается. Судя по футбольным мячам в углу, соседом Мёна является футболист. И вообще в их комнатке как-то уютнее, что ли, наверное, потому, что давно обжито уже. А у Бэкхёна из обжитого только правый носок, который валяется на пыльной поверхности шкафа (а на стул встать, чтобы достать, слишком лень, а так бы за одно и пыль протереть можно было). —?В этом же вроде ничего сложного нет, со стороны выглядит очень просто,?— замахивается он рукой, изображая из себя истинного атлета.—?Со стороны всё выглядит просто.—?А какой вид спорта самый простой?—?Никакой.—?Ну какому проще всего научиться?—?Никакому.—?Да ладно. Вот, например, чтобы прыгать много ума не надо.—?С таким отношением уже на этой неделе ты поедешь домой.И Бэкхён вдруг вспоминает, что изначально ведь так и задумывалось всё. Точнее, он так и планировал. А теперь чего? А вот фиг знает. Пусть бабушка Боа приедет сначала, может, всё как-нибудь само собой разрешится? Может, просто поплыть по течению, чтобы узнать, что жизнь поношенная дальше делать будет? Может… а что ещё-то?***Ночью Чанёль ворочается без конца.—?Ты достал,?— сквозь зубы кидает До Кёнсу снизу, у которого у самого сна ни в одном глазу, но на ком-нибудь отыграться же нужно.—?Выйди в окно, раз такое дело, я не против,?— злится в ответ Пак.—?Спасибо, что предложил. Обязательно выйду. Но не в окно, а в коридор, если ты, конечно, позволишь,?— сбрасывает с себя одеяло и на ощупь ищет тапки.—?Позволяю. Вали.—?Вау, спасибо. Ты такой щедрый! —?выходит Кёнсу в коридор, нацепив толстовку с капюшоном, и уходит в одному ему известном направлении.А Пак, кажется, не спит до самого утра. Просто сердце… что-то совсем своё место в грудной клетке никак не находит. И это совсем не то, о чём можно было бы подумать. Оно… словно и не его вовсе.***Утром в столовой Чанёль зажимает между пальцами палочки для еды, но как пользоваться ими, по мнению окружающих, не помнит. Благо никто не лезет к нему, что даже странно, с идиотскими советами.—?Представляете, эта мразь меня вообще достала,?— громко рассказывает остальным один из баскетболистов с другого угла — Гуаньлинь. —?Даже денег нормальных на карманные расходы не дала!—?Ты чего не ешь? —?чёрт, Чондэ вспоминает о его существовании.—?А зачем тебе здесь карманные расходы?—?Да какая разница! Да она вообще офигевшая! Кем себя возомнила, интересно! Думает, что всё, разок в роддоме помучилась, и я теперь ей в ноги кланяться за это должен?Чондэ вздрагивает и вжимается плечом в Ханя, когда секундой ранее спокойный Пак вдруг поднимается со своего места и с грохотом кладёт палочки на стол.—?Сейчас же прекрати такое говорить,?— не смотрит он в сторону Гуаньлиня.—?А? Пак, ты мне, что ли? —?продолжает издевательски трапезу тот. —?Чего высунулся?—?Я сказал, не смей так говорить о своей матери! —?все, кто находился в этот момент в столовой, удивлённо затихают и приковывают свои взгляды к столу баскетболистов. Даже ребята сверху высовывают вниз свои любопытные мордашки. —?Ублюдок, извинись сейчас же.—?Ублюдок здесь ты. А она просто тупая курица без какого-либо намёка на мозги. И нет, перед этой дурой я извиняться не буду. К тому же, её здесь нет. К тому же, она та ещё сучка и тварь мерзкая до блевотни.Пак больше стоять на месте не в состоянии. Он, не помня себя, бросается в сторону говорившего, заставив всколыхнуться всех баскетболистов без исключения, которые тут же бросаются их разнимать (ну кроме Ханя, который жуёт дальше как ни в чём не бывало и с интересом наблюдает за разворачивающимися событиями).—?Что ни день, то драка,?— качает головой Чонён, закрывая ладошками глаза.—?Он всегда такой проблемный, да? —?поворачивается Бэкхён к Мёну, привычно закатывая при этом глаза.—?Он просто Пак,?— пожимает плечами тот так, словно одна эта его фраза снова объясняет всё на свете.***Чунмёна Бэкхён в этот день неизбежно теряет, к чему уже вполне можно привыкнуть. Уроки, обед и вялая для него тренировка (быть может, дело просто в том, что это его первая неделя, раз на него никто пока настойчиво не нажимает) пролетают мимо, как какой-то яркий и насыщенный калейдоскоп. Бэкхёну скучно. Даже Пак не веселит, который и на глаза больше в этот день почему-то не показывается. Бён решает пойти туда, где большое скопление народа, и не ошибается в своём решении.—??Беседка поцелуев?,?— читает он надпись на, очевидно, сымпровизированной подростками беседке, которая состоит из крыши с колоннами и двух белых стульев под своим укрытием. С двух сторон туда стоят две очереди?— из мальчиков и девочек. Из простого интереса Бэкхён решает присоединиться, из-за мальчишеских спин почти ничего не видно, но толпа явно в восторге. Ладно, надо же знать, на что Бён подписывается.—?Следующие,?— громко говорит Дженни, стоящая там же с секундомером в руке.Вперёд выходят Чондэ и Йери. Оба чуть смущённо садятся на стулья напротив друг дружки и почему-то мнутся. Бэкхён хлопает глазами, скрестив руки на груди. Что это с ними? Скороговорками, что ль, соревноваться сейчас будут? Подумав о такой перспективе, Бэкхён почти хохочет, но вскоре ему становится совсем не до смеха.—?Начали,?— даёт сигнал к началу действий Дженни, и…Оу.У Бэкхёна чуть глазные яблоки из орбит не вываливаются от того, что происходит дальше, пока остальные ребята вокруг явно довольны, раз так громко улюлюкают.Эти двое наклоняются друг к другу и… соприкасаются губами. Крепко зажмурив глаза и издавая чуть смущённые и чуть весёлые смешки. Явно дурачатся будто, коротко чмокая друг друга в губы. Йери не выдерживает и начинает хохотать, пока Чондэ, почти не сдерживая улыбку, проявляет чудеса настойчивости, ведь до сигнала Дженни продержаться же надо…Так вот почему ?пятница поцелуев?! Так вот почему ?беседка поцелуев?! Теперь Бэкхён всё понял. Свалить, что ли? Пока не поздно. Никто насильно не удерживает же. Вот только… ноги почему-то уходить не желают.—?Обожаю ?пятницу-развратницу?,?— говорит парень перед ним.—?Какая ещё развратница! —?влезает Дженни неподалёку, ведь очередь своим чередом довольно быстро движется вперёд. —?Всё максимально невинно вообще-то! Вам, парням, лишь бы опошлить всё!Дальнейший спор Бэкхён не слушает. Задумывается крепко о чём-то. И совершено пропускает тот момент, когда настаёт его очередь. Лиса смотрит на него таким же непонимающим и не верящим взглядом. Это… судьба, что ли… или что?—?Не задерживайте, мы тоже целоваться хотим,?— подталкивает кто-то сзади Бэкхёна вперёд.Делать нечего. Точнее, можно было бы сбежать… чуть раньше. Но сейчас-то… вроде и на смех поднимать себя не хочется, и девушку обижать… И в то же время что в этом такого-то? Они же уже, кхм, один раз… ну… Вообще Лиса уже третья девчонка, с которой Бэкхён целуется в своей жизни. Первой любовью, конечно, была и является Венди, но и до неё Бён успел кое с кем поцеловаться. Правда, ту самую ?первую? в этом деле он уже довольно смутно помнит, помнит только, что было приятно. А целоваться вообще-то всегда приятно. Да и не смертельно же это всё. Подумаешь, поцелуй. А вообще… это, между прочим, на самом деле очень прикольная фигня. И бабочки каждый раз, и мягкий трепет в груди. А Лиса, к тому же, ему вроде и нравится ещё. Точнее…Короче, махнув рукой на все свои мысли, они берутся за дело. Бэкхён, если честно, не помнит сигнала от Дженни, словно он и не слышал её в этот момент. Но помнит, что губы Лисы мягкие и тёплые, а ещё жутко приятные и сладкие. На этот раз это чуть больше, чем простое невинное соприкосновение… Но не слишком ли уж быстро пролетают события за его первую (и, как задумывалось им же, последнюю) неделю здесь…***—?Какой хороший день,?— довольно чешет своё плоское пузо Бэкхён, снова развалившись у Чунмёна, ибо кого ж ещё подоставать.Нет, он совершенно не собирается начинать новые отношения. Двигаться дальше, конечно, нужно, но… сердце-то всё ещё любит Венди. Эх, зачем он об этом вспомнил… И всё же Лиса такая милая… и так мило смутилась! Чёрт, и всё-таки Бэкхён очень сильно любит целоваться. Шикарная вещь. Хорошо, что человечество до такого додумалось! А ещё Бэкхёну очень сильно нравятся девчонки. И в голову ничего не приходит, что нужно сделать, чтобы изменить это (да и зачем?). В общем, в его голове свистит сплошной ветер, махая ручкой хоть чему-нибудь здравому.—?Я хочу сделать домашку. Ты всё? —?Мён как всегда общителен и дружелюбен.—?Домашку? Сейчас? —?смотрит на него Бэкхён, как на психа. На его губах всё ещё ощущаются клубничный блеск для губ (вкуснятина) и тёплое дыхание прекрасной девушки, щекочущее чувствительную плоть приятнее ветра.—?Да, в выходные времени на это не будет.—?О, точно! Завтра же суббота! —?потирает ладошки Бён, ибо дожил. Что-то ему после сегодняшнего особенно нравятся здешние тусовки, а завтра ведь весь день, считай, так, наверное, пройдёт…—?Ты-то чего радуешься? —?ехидно смотрит на него Мён.—?А? В смысле? —?пугается Бэкхён того, что, возможно, новичкам в первую же субботу тусить не положено или какая-нибудь другая чушь наподобие этой.—?Ты на самое интересное как бы не попадёшь.—?Почему это? —?надувает губы.—?А ты не видел список, который вывесила Хейз? Вы с Паком завтра вместе отбываете наказание в кабинете директора.У Бэкхёна челюсть сталкивается с полом. Блин. Вот хороший же был день. Стоило упомянуть одну фамилию?— и всё. Всё просто коту под хвост. Да и вообще… что за фигня-то?—?Как… но… но я думал, в воскресенье там… вместо тренировок…—?Ага,?— смотрит на него, как на самого наивного дурачка в мире Чунмён. —?Парень, ты, видимо, ещё не понял, куда попал.—?Но… но наказание же не на весь день! Наверное…—?И что? К тому же, я бы не был так уверен в этом.—?А ты… потом расскажешь мне, что там было? —?с надеждой в щенячьих глазках смотрит на своего, возможно, друга Бэкхён.—?У нас не принято рассказывать о веселье, если ты его пропустил. Оторвёшься в следующую субботу, если опять не накосячишь в течение недели.Блин. Ему что, теперь до следующей субботы тут торчать? Бэкхён медленно осознаёт всю неисправимую тленность бытия. И всё же… мысли о Лисе также отвергают возможность ухода… а вот мысли о том, что ему завтра придётся находиться в одном помещении с этим отбитым на всю голову баскетболистом… Брр, аж передёргивает.…