Часть 4 (1/1)

Трое мужчин шли по каменистому берегу горной реки. Здесь, внизу, уже было заметно первое дыхание весны – вода, освободившись из ледяных оков, перекатывалась порогами и бурунами и бодро журчала ледяными струями, а под ногами шуршала мокрая галька. В лесу лежало несколько метров снега, по обоим берегам реки росли высокие стройные ели, и их резные верхушки насыщенного малахитового цвета контрастно рисовались на фоне белого неба, заволочённого где-то высоко туманной снежной дымкой. А вдали, над всем этим великолепием высились в величественном безмолвии укрытые снегом скалистые пики далёких гор.Раненый и изнемогший, один из рабочих сел на бревно, вынесенное на берег весенним разливом.– Я никуда больше не пойду.– Нет, не садись! Пойдём дальше! Мы можем понести тебя!– Нет, идите. А я останусь здесь. Я сейчас понял. Мне конец.Только сейчас стало понятно, что этот человек уже давно перешёл свой предел, и физический, и психический, и сейчас его покинули самые последние силы. Он мог сломаться раньше: упасть, отстать, отказаться форсировать переправу или вовсе угодить в клыкастые пасти кровожадных хищников. Но упрямо шёл вперёд. А сейчас все его жизненные ресурсы и правда были выпиты до самого дна. Он выглядел вполне живым и дееспособным, но последние силы иссякли в борьбе с холодом, волками и парализующим страхом, и Аляска уже захватила его жизнь, одурманив красотой величавых гор, опьянив свежим морозным воздухом, затуманив взор снежной дымкой.Оттоуэй не стал его уговаривать – стрелку хватило заглянуть в его глаза и прочитать в них всё.?Джон?. ?Пит?. ?Джон?.На нефтяной станции общались, называя друг друга по фамилии – у бурильщиков было что-то вроде негласного правила не открывать друг другу своих настоящих имён – только друзьям. И вот, спустя много лет совместной работы, они раскрылись друг перед другом. Потому что знали: прощаются навсегда.Уходили молча. Оставлять компаньона было тяжело, но в том, чтобы умирать за компанию втроём, чести, благородства и здравого смысла тоже было немного.Оттоуэй постоянно был начеку и не ослаблял внимание ни на секунду, но волки преследовали их, словно нечистая сила, и стае всегда удавалось застать стрелка и его команду врасплох. Вот и сейчас гигантские твари бесшумно выскочили из лесных зарослей буквально за их спиной. Люди рванули вперёд, но у них, ослабших, продрогших, раненых, измотанных холодом, голодом, бессонными ночами и нечеловеческим страхом, против здоровых и сильных лесных хищников не было ни единого шанса.Они бежали берегом реки по глубокому снегу, то проваливаясь, то тяжело выбираясь из высоких сугробов. Рабочий вдруг оступился на крутом берегу и соскользнул в воду, и бурное течение подхватило его и понесло вперёд. В отчаянии Оттоуэй бросился бежать следом, догоняя собрата, которого уносил мощный поток, и на очередном повороте течения тоже упал в реку. Ледяная вода вмиг ошпарила тело и обручем сковала грудь, течение понесло его, накрывая волнами с головой и ударяя о подводные камни.Оттоуэю удалось уберечь голову от камней и коряг, удалось не захлебнуться и даже догнать второго рабочего. Но когда стрелок вынырнул из ледяной воды, того нигде не было видно. Он зацепился за корягу под водой, и ему не хватало считанных сантиметров до поверхности, чтобы сделать хоть один-единственный вдох. Оттоуэй набрал полные лёгкие воздуха и нырнул к товарищу, чтобы передать ему живительный газ, но тот не смог принять спасительную помощь – человек уже не контролировал себя, он бился, теряя последние силы и захлёбываясь водой – не то в панике, не то в смертельной агонии.