Глава 3 (2/2)
?Чихать я хотел на твое беспокойство?, – подумал Гокудера и расслабился, даже не думая вставать.Он не знал, что в его взгляде увидел Ямамото, но на его лицо набежала туча. Однако он не отодвинулся: продолжал нависать, разглядывая его.Гокудере было все равно: устал уже гадать. Он повернул голову и прищурился: больше на крыше никого не было.
– А где?.. – непослушными после сна губами выговорил он, но Ямамото не дослушал, поняв, о чем он спрашивает.– Уже разошлись, – ответил он безмятежно. – Цуна пошел провожать Кёко.Гокудера улыбнулся. Цуна и Кёко – это замечательно, может, у них что-то получится.– Ясно.Ямамото чуть наклонил голову, глядя с такого близкого расстояния, что Гокудера смог рассмотреть, что глаза у него не карие, а янтарные.
– Ты снова не спишь, а тренируешься, – заявил Ямамото негромко. – Верно?– Какая разница, – огрызнулся Гокудера. Его расслабленность как ветром сдуло.Ямамото лишь вздохнул и покачал головой. Гокудера видел, что он много чего хотел сказать, но сдержался – понимал, что иначе ссоры и, возможно, драки не избежать. Давно у них не доходило до драк... Гокудера вспоминал, когда они в последний раз серьезно конфликтовали, но в голову не приходило ни одного такого случая со времен боя с Гаммой.
– Не забудь, что завтра идем ко мне после школы, – напомнил Ямамото.
– Хорошо, – вздохнул Гокудера. – Может, подвинешься и дашь мне подняться? – поинтересовался он.– Мне и так удобно, – засмеялся Ямамото.Гокудера мученически свел брови и пихнул его в плечо, намекая, что шутки окончены.– Я должен идти, – проворчал он, садясь и растирая руками лицо. В голове гудело.Поспал, называется, на солнышке.– Не перегрелся? – спросил Ямамото. – У меня вода есть, если хочешь.– Нет, – отказался Гокудера. – Все нормально. Пошли уже.Ямамото пожал плечами, тоже поднялся на ноги и на автомате отряхнул школьные брюки. Гокудера, не особо заботясь о том, успевает ли он, пошел к выходу с крыши, мельком зацепившись взглядом за крышу соседнего корпуса. Там тренировались Хибари и Дино – они оба двигались так быстро, что за ними было очень трудно уследить. Со стороны казалось, что между ними идет битва не на жизнь, а на смерть.– Хибари действительно жуткий человек, – усмехнулся над плечом Гокудеры Ямамото.Хаято обернулся и посмотрел на его лицо.Глаза у Ямамото горели своим особым огнем. Казалось, что он хочет прямо сейчас оказаться там, биться с ними, по-настоящему, чтобы опасность подстерегала за каждым обманчивым движением и адреналин зашкаливал за максимальную отметку.По мнению Гокудеры, кто тут и был жутким человеком, так это Ямамото. Добрый, общительный, улыбчивый Ямамото.– Пошли, – сказал Гокудера.Ямамото опомнился.– Да, – отозвался он, неохотно отводя взгляд от Дино и Хибари. – Пойдем.Идти до дома вдвоем стало почти привычно: прямо на выходе из школы Цуну частенько перехватывал Реборн и, не особенно прислушиваясь к стенаниям своего горе-ученика, уводил его тренироваться. Изредка Цуна пользовался редкой возможностью прогуляться с Кёко – и тогда уже Гокудера и Ямамото старались оставить их вдвоем, а сами уходили вперед. Гокудера считал, что раз боссу так нравится Сасагава, то он, его правая рука, обязан сделать все, лишь бы у босса все получилось. Поэтому он иногда намеками, а иногда и силой уводил Ямамото в сторону. Хаято готов был поклясться, что Ямамото получает море удовольствия от таких ситуаций: пусть даже его лицо было серьезным, глаза почти всегда искрились насмешливо и понимающе.Сегодня даже и изощряться не пришлось: Ямамото не смог оставить его на крыше одного. Все складывалось просто замечательно, если не брать в расчет ноющую голову – сказывался недосып и короткая дрема на солнышке.И сны постоянно какие-то глупые снились, это тоже хорошего настроения не прибавляло.Ямамото шел рядом молча, засунув руки в карманы и крепко задумавшись. Между бровей у него залегла непривычная глубокая складка, губы были сжаты. Гокудера не хотел его отвлекать – не было ни желания, ни настроения для разговора. Даже языком ворочать было лень. Кости расплавились под лучами безжалостного солнца, мозг разжижился и вытек через уши там же, на крыше.
А дома ждала прохлада, полутьма тесной комнатки и разобранная, разворошенная постель, которую он так и не удосужился убрать, когда собирался в школу. Гокудера ходил по квартире сонный и вялый, спотыкался о разбросанные по полу книги и коробки, лениво собирал свои вещи и долго сидел на кухне, дожидаясь, когда закипит чайник. Убраться он, естественно, даже не подумал.В школе целый день царили легкий хаос и оживление: все были в предвкушении новых учеников. Просочившиеся откуда-то слухи оказались правдой, и к середине дня класс напоминал улей растревоженных пчел.
Гокудера потянулся, зевнул и поправил на плече ремень сумки. Кому-кому, а ему было плевать, кто к ним переводился и зачем. Его задача – охранять Десятого, а уж остальное как-нибудь подождет.
– Хочешь ко мне? – вдруг спросил Ямамото. Смотрел он при этом не на Гокудеру, а перед собой, будто спрашивать было неудобно.Хаято подозрительно прищурился, задумчиво посмотрел на перья облаков в небе, а потом покачал головой:– Нет, спасибо. Я домой.– Как хочешь, – улыбнулся Такеши. – Я не настаиваю.Улыбка у него была натянутая, как нитка, потяни чуть сильнее – и порвется, пропадет без следа. Гокудера неловко пожал плечами, но ничего не сказал: не знал, не умел, даже если считал нужным. Если бы за умение сглаживать словами углы ставили оценки, то Гокудера был бы самым отстающим учеником на свете.Ему хотелось пойти с Ямамото, но что-то внутри бунтовало и не давалось. Не нужно злоупотреблять чужими гостеприимством и добротой, даже если человек ?свой? в доску и приглашает сам. Тем более, когда этот человек – Ямамото. Неудобно.Увидятся завтра. И Десятый будет там. И Кёко, и Хару, и Рёхей... Компания должна была собраться большая. Отличный шанс оказаться в толпе, ненадолго забыть, что все они в мафии и что за каждым из них могут охотиться. Отличный шанс посмотреть на Ямамото со стороны, изучить его и проанализировать.– Тогда до завтра? – неловко поинтересовался Ямамото.
Гокудера кивнул, молча развернулся и, махнув ему рукой, первый пошел через дорогу – тут их пути расходились.
Он шел, разглядывая шершавый асфальт под ногами, не оборачиваясь и почти не глядя по сторонам, но откуда-то все равно знал, что Ямамото по-прежнему стоял на перекрестке и провожал его взглядом до тех пор, пока он не завернул за угол и не пропал из виду. Это было странно, непонятно и напряжно, но Гокудера все равно чувствовал неясное тепло, когда думал об этом. Ну что за дурак... Шел бы ты уже домой, Ямамото.Дома было тихо, прохладно и темно из-за задернутых плотных штор на окнах. Гокудера шагнул вперед, запнулся о собственные кроссовки, которые так и не удосужился убрать несколько дней назад, выругался и вздохнул.
Дома темно и тихо. Хорошо.
И плевать на Ямамото, на этого придурка с кучей масок, за которыми не разглядеть лица. Какая разница, что он выглядел разочарованным, когда Гокудера отказался идти с ним? Никакой, уж Гокудера точно не должен думать о таких глупостях.Хаято запер дверь, зашел в спальню и резко раздернул тяжелые темные шторы, пуская в комнату неяркий свет заходящего солнца.
Тихо, прохладно, но хотя бы светло. Самое время для того, чтобы напиться кофе, прибраться и выпустить Ури.Гокудере было некогда сомневаться и раздумывать: он должен был стать сильнее.