Глава 9 (1/1)

Весь день Мйар места себе не находит. Он не то, чтобы чувствует себя виноватым перед котом за свои убеждения… но да, он чувствует себя виноватым.Это удивительно. Просто уму не постижимо, как этот нелюдь всего за несколько встреч смог так изменить его. Так… подчинить? Мйар оказался привязан к нему, невероятно сильно за столь короткий срок, и этому просто нет объяснения. Любовь с первого взгляда? Это вряд ли. Но с каждым своим появлением в жизни Мйара, с каждой минутой, проведенной рядом, с каждым взглядом, прикосновением, поцелуем… Йер менял его. И Мйар менялся сам, подпуская кота все ближе, принимая его таким, какой он есть, увязая в своем восхищении.Мйару не нужны дополнительные проверки, чтобы знать, что он все еще не гей. Он просто ломается перед одним конкретным котом и это даже немного пугает. Ведь по факту, что он знает о Йере? Что тот прекрасно танцует, восхитительно готовит, любит сладкое и айвовые сигареты. У него нет хозяина, но его все еще нет в списках доступных для приобретения котов. И… все? Он не знает даже его настоящего имени, но уже готов волком выть от страха его потерять.Как так вообще можно?К вечеру Мйар принимает решение. Он обдумывает ситуацию со всех возможных сторон и решает, что когда Йер вернется, он должен будет попросить прощения, извиниться и объяснить, что для него это все непросто, непривычно и необычно, а потому им не стоит слишком спешить, ибо Мйар имеет склонность нервничать по любому поводу.Возможно, стоит так же сказать, что кот ему действительно нравится. Нравится настолько, что сломал привычный мир и устои, перевернул все в жизни Мйара вверх дном. Но это не точно?— рыжий такие вещи говорить не привык, а потому уже заранее сильно смущается и нервно кусает губы.Вот только кот не возвращается. Ни к ночи, ни через день, ни через неделю. Не то, чтобы у него был какой-то график появления в мйаровой жизни, но это заставляет волноваться. Рыжий буквально кожей чувствует, что что-то не так.И он ищет как может, оббегает питомники, больницы, морги, друзей. Он даже просит Айру снова поискать, но кот переглядывается с Мартином и качает головой: ?Это не мое дело?.Мйар приползает к Эль-Марко разбитым, как выброшенный с двадцатого этажа хрустальный графин, и тут неожиданно, вместе с сытным ужином, сдобренным ?ты ешь, ешь?, приходит помощь. Если так можно выразиться?— белая кошка Эль-Марко, Мари, долго смотрит в пространство пустым взглядом, будто рассматривая видимый только ей мир, после чего выдает тихое, но уверенное:—?Он вернется. Но тогда ты не должен будешь его отпускать. Чего бы тебе это не стоило.Проходит месяц. Месяц надежд, страхов, периодической бессонницы и волнений. Мари раз за разом повторяет ?Он вернется?, и с каждым разом ее слова все сложнее принимать за правду.А потом, в один из вечеров, убиваемых в попытках отвлечься просмотром не особо интересных передач, на кухне что-то с глухим стуком падает и Мйара будто током прошибает. Он срывается с места, буквально влетает в кухню и замирает на пороге, щелкнув выключателем.В ярком свете Йер замирает, немного втянув голову в плечи и не до конца закрыв окно. Он стоит спиной к Мйару, весь привычно затянутый в черное, и кончик его хвоста нервно дергается из стороны в сторону?— единственное движение в застывшей картинке.Мйару становится плохо.—?Йер… —?он зовет тихо, будто боится спугнуть это видение, и его сердце заходится в бешенном, взволнованном ритме.Кот вздыхает. С характерным стуком закрывает окно, потом разворачивается и вдыхает поглубже:—?Прежде, чем ты что-нибудь…Мйар не слушает. Он в три широких шага оказывается рядом, вжимая кота в ребро подоконника собственным весом, и целует так, будто от этого зависит его жизнь. Они фактически повторяют тот свой последний поцелуй, но сейчас Йер ошарашенно замирает в его руках, явно не готовый к такому повороту событий, а Мйар просто не может заставить себя остановиться. Не хочет. Он скользит ладонями по чужим бокам на спину, сминая тонкую рубашку, прижимает нелюдя к себе крепче, будто боится, что если немного ослабить хватку, то Йер снова исчезнет. И нелюдь оживает в его руках, подается навстречу, обнимая за шею и усугубляя поцелуй. Он всегда так делает. Усугубляет ситуацию одним своим существованием. Мйар порывисто выдыхает в поцелуй, скользит языком по чужим приоткрытым губам, чувствуя, как зашкаливает собственный пульс и дышать становится слишком сложно. Ему жарко и вместе с тем пробивает в дрожь, а Йер цепляется за его плечи, будто боится упасть, и от этого голова немного кругом, а мысли?— врозь. Кот дышит между рваными поцелуями прерывисто, скользит тонкими пальцами по чужой шее и наощупь стягивает с рыжих волос резинку, тут же зарывается в них пальцами и давит на затылок, заставляя поцеловать себя глубже. И срывается на тихий стон, откидывая голову назад и немного в сторону, когда Мйар, оторвавшись от горячего рта, склоняется к шее, влажно касается губами под челюстью и ниже, ниже, пока не сжимает едва заметно зубы на открытой расстегнутыми верхними пуговицами ключице. Йер выдыхает порывисто, почти стонет, прикрыв глаза, и сжимает в пальцах чужую безрукавку на спине?— тонкий хруст разрываемой когтями ткани. Мйар чувствует, как они слегка касаются кожи в движении и шепчет в чужие ключицы горячее ?осторожнее?, на что кот лишь шумно вдыхает и берет голову Мйара в ладони, чтобы снова втянуть в жадный поцелуй, немного дерганый и рваный из-за переполняющих эмоций.В смешанном дыхании?— непроизнесенные слова. Они жгутся в легких, где им совсем не место, и прорастают под ребрами маленькими огненными цветами.Не отрываясь от черных губ, Мйар начинает расстегивать чужую рубашку.Кот отклоняется, прижимаясь затылком к холодному стеклу, смотрит ошалело:—?Ты чего творишь? —?хриплым шепотом, а у самого глаза почти черные от расширенных до предела зрачков, и Мйару в этой черноте хочется утопиться.Он с придыханием шипит коту фактически в губы, призывая к тишине, подкрепляет призыв тихим ?не надо, не говори?, и тянет края чужой рубашки в стороны, покрывает ключицы и острые плечи открытыми, бездумными поцелуями, едва касаясь кожи зубами и оглаживая языком в каждом прикосновении. Чуть отклоняется, и тянет за черные пряди назад, заставляя нелюдя запрокинуть голову, а второй рукой прижимая к себе так, чтобы по стеклу скользнули его костяшки, а не затылок Йера, и проходится по открытой шее языком от ямочки меж ключицами до подбородка, который целует прежде, чем прильнуть к приоткрытым губам.Потому что кот не должен говорить, не должен спрашивать, не должен позволять ему хоть на секунду остановиться и засомневаться?— Мйар и так где-то в глубине души дрожит от волнения и той формы неуверенного страха, которая обычно не позволяет людям выходить из зоны комфорта, потому что риск. А он сейчас рискует, и при всей порывистости первого поцелуя, при всем том факте, что для себя он уже все решил, он осознает риск и бесконечно смущается от собственных идей?— непривычных, странных, но в контексте поцелованного тьмой кота будоражащих и… правильных? Мйар затрудняется как-то рационально объяснить это чувство правильности, которое настолько сильно, что заглушает волнение и превращает непривычность ощущения обнаженного мужского тела под руками в жаркий, взбудораженный трепет где-то под ребрами. Там, где все сильнее расцветают огненные цветы.Йер отвечает на поцелуй с присущей ему страстностью, но попутно тянет вверх мйарову безрукавку, и рыжему приходится отстраниться, чтобы позволить коту стащить с ее с себя. Взъерошенные волосы рассыпаются по загорелым плечам, лезут в глаза и это становится тем самым тормозом, который заставляет Мйара замереть, осознавая реальность. Он смотрит на полуобнаженного, немного растрепанного кота перед собой немного потерянным взглядом, и тот тут же настораживает уши, уловив перемены в чужом настроении. Всматривается в глаза, а потом тянется вперед, касаясь разведенными пальцами рельефного пресса, прижимается к горячей коже ладонями и ведет вверх, отслеживая каждый изгиб, пока не добирается до шеи и не касается подушечками больших пальцев нижней челюсти Мйара. Он встает прямее, оказываясь очень близко, и тихо, но уверенно произносит:—?Сделай что-нибудь, Мйар, пожалуйста. Я ведь не железный.И в его глазах такой спектр эмоций, что у Мйара перехватывает и без того сбитое дыхание. Он касается чужой скулы костяшками пальцев, вглядываясь в эти самые глаза, и буквально видит там ответы на вопросы, которые даже не задавал. Он видит в них больше, чем мог бы подумать, и безгранично тонет, теряется и находится уже совершенно другим. А с тихим, вкрадчивым ?я хочу тебя?, ломается окончательно.Он опускает руки вниз, мягко сжимает бока Йера чуть выше линии ремня и разворачивается, заставляя кота поменяться с собой местами. Теперь Мйар спиной к окну, а Йера можно небольшим полушагом вперед прижать к ребру столешницы, одновременно с тем снова целуя?— плавно, медленно, серьезно.Кот забирается на край стола и сжимает коленями мйаровы бедра, плавно скользит ладонями по обнаженной коже, отслеживая кончиками пальцев изгибы мышц, и на пару секунд задерживает руку на груди, ?слушая? чужое сердцебиение. И от этого у Мйара внутри странное, жгучее ощущение, и кажется, будто это самое сердце готово выпрыгнуть в чужую тонкую ладонь, решив, что там ему самое место.И Мйар решается. Он скользит руками по стройным ногам от колен до изгиба бедер и обратно?— с нажимом, чтобы облегающая ткань обжигала ладони, и подается вперед, заставляя кота прогнуться в спине и опереться на локти. Целует в скулу, у изгиба челюсти, по шее, ключицам, груди, солнечному сплетению и краю ребер… От Йера пахнет тем особенным запахом ночи, который играет в легких и прокатывается по нервным окончаниям с каждым вдохом, и Мйар сцеловывает этот запах с его кожи, оставляя влажные следы и чувствуя, как кот подается на встречу каждому его прикосновению. Он прикрывает глаза, самозабвенно губами рисует на бледном полотне узоры?— невидимую картину своего помешательства. И такая податливость, позволение вести от существа, всегда первым проявлявшего инициативу, греет душу оказанным доверием, но одновременно с тем пугает: у Мйара опыта с мужчинами полный ноль, а вся теория?— случайная, обрывочная информация, которой явно недостаточно. Но у Йера тело?— идеальная стройная гибкость, плавная соблазнительность, и Мйару по хорошему рвет крышу от того, как это совершенное существо выгибается, льнет ему навстречу.Осознание, что столь прекрасное создание так низменно хочет его, неожиданно заводит.Сводит с ума.И, не позволяя себе засомневаться, Мйар тянется к чужому ремню, расписывая поцелуями плоский живот.Поднимает на Йера взгляд.Кот тяжело дышит и смотрит огромными, бездонными в своей черноте глазами, одними губами шепчет ?Ты уверен??, и с беззвучным стоном откидывает голову назад, когда рыжий вместо слов отвечает действием.Мйар неопытный, но старательный, и в данном вопросе имеет хоть какую-то теоретическую базу, пусть и с совершенно другого ракурса. Он вкладывает в движения все имеющиеся знания и желание доставить удовольствие, и немного теряет связь с реальностью, когда кот срывается в стоны, путаясь пальцами в рыжих волосах, тем самым в некотором роде одобряя и направляя. Йер по кошачьему выгибается, стонет протяжно, и этот звук вибрацией отдается в костях, звенит в голове и побуждает делать что угодно, лишь бы еще раз такое услышать. И еще раз, и еще. Идеальная симфония удовольствия, и Мйар обжигается пониманием, что это он своими действиями пишет эту мелодию, играет ее на гибком, прекрасном теле Йера, как на идеальном инструменте для идеальной музыки.И вот от этого он отказывался?Йер полушепотом просит ускориться и закусывает ребро ладони, когда рыжий подчиняется?— тональность и звучание стонов меняются, ускоряются, превращая плавную мелодию в ритмичные, приглушенные полувскрики. Мйар вслушивается в каждый звук, старается как можно более правильно реагировать на каждое движение чужих бедер или руки в своих волосах, и в конце концов Йер буквально ломается в позвоночнике, напрягаясь всем телом?— мелко дрожит и глушит вскрик мычанием в собственную ладонь, будто никак нельзя, чтобы их услышали. Мйара такой расклад не совсем устраивает, а вот вид разгоряченного, взъерошенного, расслабленного кота?— вполне. Рыжий утирает рот, встает прямо и беззастенчиво любуется, если не сказать откровенно пялится?— Йер дышит прерывисто, и грудная клетка двигается быстро, поднимаясь высоко, когда кот вдыхает поглубже, выравнивая дыхание. И такая картина заводит Мйара еще больше, буквально причиняя боль. Йер смотрит из-под полуприкрытых век, потом улыбается шире и как-то по-особому соблазнительно, и садится, овивая руками мйарову шею. Трется носом о кончик носа и смотрит в глаза:—?Это было смело, волшебный мой. Но сейчас будет моя очередь причинять тебе удовольствие, и для этого нам понадобится кровать.И Мйар превращается в пепел от обещаний, таящихся в окаймленной желтоватыми ободами бездне.