Глава 8 (1/1)

Мйар не помнит, как засыпает, но помнит мягкий, почти невинный поцелуй в губы, тихое ?Сладких снов, Мйар Вирамайна?, и просыпается утром на диване, укрытый пледом и с заботливо подложенной под голову подушкой.Йера нигде нет, и рыжий уходит в душ, зевая на ходу и пытаясь окончательно проснуться.Горячая вода обжигает тело, наполняет воздух терпким паром, проникающим в легкие с каждым вдохом. Этот воздух всегда особенный?— он заседает в груди, затрудняет дыхание и от этого где-то под ребрами странное, удивительное ощущение. Мйар подставляет горячим потокам лопатки, склоняя голову и касаясь ладонями контрастно холодного, влажного кафеля. Вообще-то, чтобы проснуться, логичнее было бы температуру воды поубавить, но Мйару не бежать сегодня на работу с утра пораньше, так что он позволяет себе дышать медленно и глубоко, наполняясь до краев этим странным воздухом и ощущением, удивительным в своей природе.Громкий стук в дверь вырывает из мыслей, заставляет встрепенуться и машинально оглянуться. Мйар убирает руки со стен, разворачивается к выходу и выбирается из ванной, попутно быстренько обтершись полотенцем и накинув мягкий махровый халат.На пороге Мартин, и он влетает в квартиру раньше, чем рыжий успевает моргнуть, после чего тут же захлопывает дверь и прижимается к ней спиной.—?У тебя случайно нет тайной комнаты или хотя-бы застенка-коморки, куда мой искатель не додумается лезть меня искать?—?А ты поместишься в морозилку? —?скептично уточняет Мйар.—?Это вряд ли.Мартин огибает его почти по стеночке и скрывается в глубинах квартиры, тут же чем-то шурша и стуча.—?Мартин,?— рыжий идет следом, чувствуя, как на свежем воздухе удивительные ощущения под ребрами исчезают с каждым новым, прохладным вдохом. —?Тебе здесь не спрятаться, ну серьезно.—?Айра искал меня тут дважды, на третий раз может решить, что я тут не спрячусь, потому что он будет меня тут искать! —?красноволосый заглядывает за шкаф, примеривается.Мйар трет собранные на одну сторону волосы полотенцем и наблюдает за этим с долей философского настроения:—?Вот скажи честно, почему ты от него прячешься? Мне, по правде говоря, не особо верится в историю о том, что он тебя просто достает, и ты от него убегаешь ради сохранения своего чуткого душевного равновесия.Мартин приобретает загадочный вид (что при его внешности выглядит так, будто он хочет убедить вас переписать на него все имущество, иначе он принесет вас в жертву на древнем алтаре), но именно в этот момент из кухни раздается томное:—?Ты уже проснулся, волшебный мой?И застывают оба.—?У тебя там кто-то есть? —?страшным шепотом интересуется сосед.Мйар оглядывается на него и приобретает неопределенный вид:—?А ты не пробовал сначала спрашивать, можно ли войти, прежде чем врываться в чужие квартиры?После чего уходит на кухню, из которой, собственно, и звучит ?лишний? голос.Как Йер попал в квартиру?— вопрос. Есть, конечно, теория, но она дикая, как некоторые мысли Мйара в отношении поцелованного тьмой кота. Почему Йер не прибежал на чужие голоса в соседнюю комнату?— еще один вопрос. И вот на эту тему Мйар даже не успевает подумать.Кот обнаруживается стоящим у подоконника и опирающимся на него поясницей. Он выглядит весьма самодостаточно и в меру нагло, но при виде Мйара вдруг бледнеет?— и, учитывая, что это заметно при его натурально бледном тоне кожи, бледнеет сильно.Это заставляет Мйара в несколько широких шагов оказаться рядом и взять нелюдя за плечи:—?Ты в порядке?Кот поднимает на него какой-то немного ошалелый взгляд, тянется к волосам. Пропускает влажные вьющиеся пряди между тонкими пальцами, касается подушечками чуть ниже уха и ведет вниз, постепенно прижимая пальцы и ладонь к влажной от стекающей с волос воды коже. Он следит больше за своими движениями, чем смотрит на Мйара, и выглядит при этом так, будто не совсем понимает, где находится.Поэтому Мйар просто стоит и позволяет ему все это, в том числе и забраться кистью под халат, оглаживая плечо. Поэтому, а не потому, что вслед за ладонью Йера под кожей тонким покалыванием бегут мурашки, а сердце сбивается с ритма. Поэтому, а не потому, что в желтоватых, потерянных глазах?— какое-то одержимое восхищение, от которого немеют кончики пальцев и взволнованно пересыхают губы?— видеть такое в глазах существа, которое считаешь воплощением искусства, дорогого стоит.—?Такой горячий,?— почти неслышно шепчет кот, плавно укладывая вторую руку на Мйарову шею?— и чужой ускоренный пульс стучится ему в ладонь.Мйар честно хочет что-то сказать, но нелюдь прижимает ушки к голове, закрывает глаза и целует. Трепетно, плавно, будто касаясь губами чего-то очень хрупкого, но невероятно драгоценного. Это подкупает, как подкупают едва заметные поглаживания обнаженной кожи кончиками пальцев, как подкупает, насколько доверчиво сейчас кот льнет к нему всем телом, будто действительно нуждается в этом, а не развязно соблазняет потехи ради.И Мйар теряется. Теряется в мягких прикосновениях и собственных реакциях?— совершенно противоположных, а потому будто бы разрывающих на части. Он не должен, не должен, не должен.Но он хочет.Ситуацию, казалось бы, спасает забытый Мартин со своим ?оу, понятно, я попозже зайду?, и Мйар даже отшатывается от нелюдя, дабы побежать следом и попытаться все объяснить (а заодно и взять себя в руки), но оказывается с силой притянут обратно за отвороты воротника. Йер тянет его на себя, прогибаясь в спине немного назад, и снова впивается в губы, и теперь в нем ни следа той трепетной, осторожной нежности. В нем жажда, требовательная и беспощадная, жадность едва ли не звериная, от которой трещит махровая ткань, разрушаемая когтями. Мйару приходится упереться руками в подоконник по бокам от кота, чтобы удержать равновесие, но удержать себя на границе разумного оказывается как никогда сложно. Это воистину странно для человека, никогда не интересовавшегося ни котами, ни мужчинами, но Мйару каждый раз все сложнее останавливать нелюдя. И останавливаться самому.К Йеру тянет. Так, как не должно тянуть, но все же тянет, с невероятной силой, и это притяжение не позволяет просто оттолкнуть поцелованного тьмой кота, не позволяет сказать однозначное и четкое ?нет?.—?Йер,?— рыжий восстанавливает равновесие и исхитряется на миг отстраниться, прежде чем кот снова тянется к нему. —?Йер, не надо, Йер…—?Но признай, ты сам этого хочешь,?— шепчет брюнет.И на каждом слове его губы касаются губ Мйара, потому что он жмется к рыжему, все еще держа его за воротник халата, и Мйару от этого по-хорошему плохо, и тщательно собираемые вместе мысли так и норовят разбежаться вновь.—?Это не правильно,?— рыжий кладет руки на коту на плечи и немного отстраняет (все, на что он сейчас способен).Йер смотрит на него побитым псом, прижимает уши к голове, а потом утыкается лбом в чужое плечо, где холодными завитками лежат все еще влажные, потемневшие волосы:—?Нет ничего правильного и неправильного, Мйар Вирамайна. Есть то, что ты себе позволяешь, и что?— нет.После чего сам отталкивает рыжего и… кошкой юркает в приоткрытое окно.—?Йер!Мйар бросается следом, но кот не прыгает вниз?— он перебирается на соседний балкон и дальше, до пожарной лестницы, по которой уходит вверх, на крышу.И ни разу не оглядывается.