Часть 15 (1/1)

В комнате наступила тишина. Ёнджу была шокирована ничуть не меньше остальных: её глаза расширились, а дыхание – сбилось. Она неотрывно следила за возмутительно спокойной Юми, словно надеясь, что сказанное ею станет шуткой.Развод? Она серьезно? Она выглядит как обычно, разве что расслабленна и улыбается. Может быть, она так шутит? Странная какая шутка, слишком жестокая! Или… Но не может же она в самом деле с ним развестись, после стольких совместных лет!

А почему не может? Ведь Ёнджу знает, что все эти годы Юми страдала от этих отношений. Быть может, её приход оказался последней каплей перед окончательным решением?Ох, как всё страшно и сложно!- Мам, ты шутишь? - внезапно охрипшим голосом спросила Юмрил. Она, как и Ёнджу, стояла растерянная, не понимая, улыбаться ли ей сейчас или заорать от ужаса.

- Какие шутки, милая, - абсолютно спокойно, с легкой улыбкой в голосе произнесла Юми. – С такими вещами не шутят.

Джекеонг не шевелился и не сводил взгляда со своей жены. Юмрил прерывисто вздохнула, и сердце Ёнджу вздрогнуло: кажется, сейчас что-то произойдёт.

- Да, с такими вещами не шутят! Мама, ты не можешь серьезно говорить об этом!..- Это твоё окончательное решение? – перебил свою дочь Джекеонг. Его голос, серьезный и настороженный, казался слегка охрипшим.- Милый, если я приношу документ о разводе, то, наверное, я всё решила. Я не могу отнести его обратно нотариусу: ты не представляешь, сколько труда мне стоило его взять.И в этот момент раздался крик. Ёнджу подпрыгнула на месте от неожиданности, но супруги Вон, кажется, никак не среагировали на произошедшее. А ведь вскрикнула их родная дочь…- Да вы издеваетесь надо мной! – заорала Юмрил и бросилась к двери. Ёнджу смотрела ей вслед, испытывая одновременно угрызения совести и небольшой страх перед ней: кажется, она сейчас не в себе… Мало ли на что способен человек в таком состоянии. В прошлый раз, когда Юмрил было плохо, она избила её, и неизвестно, что она сделает теперь, когда Ёнджу фактически оказалась виноватой в разводе её родителей.Но нельзя оставлять её одну. Нельзя бросать её в таком состоянии, особенно сейчас. Ведь ей, должно быть, невыносимо больно – уж Ёнджу знает, она ведь тоже переживала развод родителей. А ведь он был куда менее страшный и драматичный, чем у супругов Вон…Но как покинуть комнату? Стоит ли вообще это делать? Она же в чужом доме, да ещё и приехала с Джекеонгом… неприлично как-то будет покинуть хозяев. Хотя, может быть, они и нуждаются в том, чтобы остаться одними.Ёнджу посмотрела на Юми и Джекеонга. Они не обращали на неё никакого внимания: точнее, Юми, может быть, и видела её краем глаза, сложно понять, о чем думает эта женщина, а Джекеонг точно стоял, как громом пораженный. Даже если бы Ёнджу закричала, он бы не заметил этого, полностью захваченный своими мыслями. На секунду Ёнджу засомневалась в своём решении пойти за Юмрил, но затем здраво рассудила, что Джекеонг, в отличие от неё, взрослый, и сможет справиться со своим горем. А вот Юмрил – вряд ли…Что ж, это хорошо, что им сейчас не до неё.- Я пойду, - негромко и неуверенно произнесла Ёнджу. Она хотела добавить, что очень благодарна за приглашение в гости, и что она сожалеет о случившемся, но её, кажется, не услышали. Юми и Джекеонг продолжали смотреть друг на друга, словно пытаясь понять своего собеседника.

Поэтому Ёнджу просто вышла за дверь, тихо и аккуратно.Найти Юмрил не составило никакого труда – Ёнджу шла на звук плача и шум разбиваемых об стену вещей. Её комната находилась на втором этаже, однако слышимость в этом доме была превосходной: стены тряслись даже в коридоре на первом этаже.

?Какая же она сильная, - с опаской думала Ёнджу. – Может, она занимается спортом? Ох, я бы не удивилась!?.И, собравшись с духом, девушка отворила едва прикрытую дверь.Юмрил перестала буйствовать: она сидела на стуле, облокотившись на его спинку, и плакала, прикрывая лицо руками. Некрасивые пряди растрепались и казались какими-то слабыми и жидкими, хотя до того лежали в аккуратной прическе, кожа раскраснелась, а одежда выглядела помятой и неухоженной. Вокруг царил настоящий бедлам: валялись сломанные вещи, разбитые вазы и тарелки, а также разорванная одежда и клоки вырванных с головы волос…Теперь в сердце Ёнджу больше не было злобы по отношению к Юмрил. Теперь она жалела её, так сильно, как никогда не жалела себя.

?Скорей всего, она выкинет эту одежду, - подумал Ёнджу. – Вряд ли такая девушка умеет штопать и зашивать. А жалко, платья красивые?.Она осторожно посмотрела на девушку: та не обращала никакого внимания на неожиданную гостью. Ёнджу набралась смелости и осторожно начала собирать вещи по комнате – по крайней мере, те, что были не слишком сильно поломаны и испорчены.

- Что ты делаешь?Ёнджу вздрогнула. Она не хотела оборачиваться к Юмрил, хотя, вероятно, надо было поступить именно так. Ведь это невежливо – говорить с хозяином дома из-за спины.

Но как же ей не хотелось оборачиваться.- Убираюсь, - неуверенно сказала Ёнджу.

- О боги. Почему ты не можешь просто уйти отсюда?Юмрил встала. Она выглядела не такой красивой, как обычно: глаза раскраснелись, а щеки казались пухлее, чем на самом деле. Ёнджу, державшая до того в руках шелковую блузку, прижала её к себе, как щит: ей показалось, что сейчас Юмрил готова её ударить, как вчера.- Оставь это, - глухим голосом произнесла девушка, буравя Ёнджу темным взглядом, преисполненным ненависти и усталости. – Оставь это, я её просто выкину!- Зачем? – спросила Ёнджу. – Её ещё можно починить. Смотри, она всего лишь порвалась по шву…В ту же секунду Юмрил выхватила из рук Ёнджу свою блузку и начала ожесточенно её рвать. Девушка снова вздрогнула, но затем растерянно наблюдала за действиями дочери Джекеонга. Звук рвущийся ткани завораживал и пугал одновременно – ох, если бы у Ёнджу было столько денег, она бы не рвала одежду!..?Зачем ты сердишься на неё? Она просто в отчаянии. Ей просто больно, как никогда, и я отчасти тому виной?.- Вот, - торжествующе произнесла Юмрил, швыряя испорченное тряпье на пол. – Теперь ты его не починишь.- Ну и зачем ты это сделала? – спокойно спросила Ёнджу. – Тебе стало спокойней от этого?- Что, ты такая нищая, что жалко всякое тряпье? – презрительно скривила губы Юмрил. – Эта блузка была куплена на распродаже в Camaieau. Там ещё сотня таких же осталось, нечего переживать.

- Но её можно было носить, - возразила Ёнджу. – Конечно, ты можешь купить ещё сотню таких же блузок, но зачем надо было рвать её? Если это тебя даже не успокоило?- Ты что меня, учить надумала! – закричала Юмрил, и Ёнджу моргнула: она ожидала, что девушка ударит её, и не хотела вжимать голову в плечи. Но удара так и не последовало: Юмрил вновь заплакала и начала стирать слёзы кулаком. – Боги, какой стыд, я разревелась при тебе… А я ведь тебя ненавижу!!!- Я знаю, - спокойно сказала Ёнджу. – Я тоже плакала, когда развелись мои родители.

Юмрил вновь посмотрела на неё, Ёнджу с радостью отметила, что теперь её взгляд не был таким безоговорочно злым: в нём появились так же интерес и мягкость. Хотя, конечно, злости было куда больше… но не всё же сразу, правильно?- Ты плачь, - произнесла она. – Лучше расплакаться один раз, чем потом носить это всё в себе.

Юмрил молча слушала её, не шевелясь и даже, кажется, не дыша.

- Мне правда очень жаль, что так всё сложилось. Я… то есть, я понимаю, тебе нет нужды мне верить, особенно когда я так говорю. Но я правда не знаю, как иначе выразить свои чувства. Ты думаешь, наверное, что я специально хотела разлучить твоих родителей – это не так. Я напротив говорила твоему отцу, чтобы он помирился с госпожой Юми, и мне жаль, что он не послушал меня. И эта ситуация… это очень тяжело, и я представить не могу, как тебе сейчас больно. Извини, если можешь, и… мне правда жаль.Ёнджу говорила быстро и сбивчиво, заикаясь и не находя порой слов. Ей хотелось выложить перед этой злой и жестокой девчонкой свою душу, поведать ей о своих переживаниях и чувствах, дать ей понять, что Ёнджу ей не враг и уж точно не желает ей зла. Ей казалось, что от этого разговора решается её судьба, и если Юмрил её примет, то они точно станут лучшими подругами, а если нет, то злейшими врагами… Но как бы хотелось, чтобы она поняла её! Чтобы не злилась, не считала её коварной разлучницей, разбивающей мужские сердца! Да и разве она похожа на такую? Она-то, со своим круглым лицом и дурацкими очками?

Пусть Юмрил хотя бы поймёт её и перестанет её ненавидеть. Пусть она поймёт и не станет преследовать, сжигать свою душу злобой и яростью…

- Боже, какая же ты жалкая, - произнесла наконец Юмрил Вон, глядя на собеседницу с нескрываемым презрением. – Я думала, что в тебе есть хотя бы сила характера, а ты ведь просто жалкая размазня. Даже хуже, чем размазня.

Ёнджу моргала, не зная, что ответить.