Глава 2. Непростое начало (1/1)

Я надеялся, что мы сможем пройти беспрепятственно, что мы сможем открыть дверь в поместье Локсли и просто запереть её за собой. Однако в тот момент, когда мы добираемся до окраины деревни, я слышу, как дети у пруда кричат во весь голос ?Робин Гуд?, и вижу, как они взволнованно указывают в мою сторону. Мужчина у колодца и две женщины, развешивающие бельё, поворачивают головы. В отличие от детей, они не кажутся слишком счастливыми, увидев меня, и ещё меньше радуются мужчине, идущему рядом со мной.Я ускоряю шаг, и Гай делает то же самое.Несколько крестьян выходит из своих хижин, несомненно, слыша крики детей. Я улыбаюсь им, но они смотрят на Гая, хмурятся и не отвечают на мою улыбку.Гаю наплевать на мрачные и хмурые лица деревенских жителей. На его лице написано пренебрежение. Я бросаю на него взгляд. Понимающая улыбка украшает его губы. Он знает, что он в безопасности от любых поползновений со стороны моих крестьян (как будто они посмеют), потому что он со мной.Всё больше жителей деревни высыпают из своих дверей. Несмотря на свое недоверие к Гаю, они не видят очевидной причины разбегаться во все стороны, как они сделали в тот кровопролитный день всего пару недель назад. В тот день, когда я оставил за собой кровавый след. В тот день, когда я забрал у них Ровенну, их нового ангела-хранителя, и с тех пор о нашем местонахождении не было ни слуху ни духу. Но они смотрят на меня с подозрением, и я не удивлюсь, если они думают, что я связал свою судьбу с принцем Джоном, учитывая моего нынешнего компаньона.Конечно, они имеют на это полное право. Гай когда-то был их жестоким хозяином. Им приходилось терпеть его гневные тирады, его безжалостную руку и холодные взгляды. В общем всё, начиная от жалящего яда кривой усмешки и кончая варварством, с которым он потворствовал вырезанию языков. Они не доверяют ему и не понимают, почему он теперь идёт рядом со мной, без кандалов и не склонив голову от позора и стыда.Несса подходит первой.—?Хозяин Робин? —?Она почтительно кивает головой, бросая вопросительный взгляд на Гая.—?Несса. —?Я жду её обычных материнских объятий и не получаю их.Когда мы виделись в последний раз, в её переполненном маленьком домике, в окружении многочисленных детей, платьев и горшочков с лавандой, она крепко обняла меня. До того, как мы обнаружили в нашем лагере заболевшего Гая, до того, как Матильда предложила его отравить, и до того момента, когда я держал его руку в своей и знал, что хочу его.Мне приходит в голову, что Матильда рассказала им о нас. Я быстро отметаю эту мысль. Она обещала сохранить это в тайне, и если есть что-то, что я знаю об этой женщине, так это то, что она всегда верна своему слову.—?Несса,?— повторяю я. —?Как ты?—?Большая. И уставшая. —?Она гладит свой выпирающий живот.—?А с семьёй все в порядке?Она знает, что я имею в виду еду и деньги. Этот ребёнок будет седьмым в её семье, и даже восьмым, если считать её мужа, которому самому не помешало бы научиться считать. Несса в шутку предложила мне одного или двух своих детей, пока я сидел в её доме и ел фруктовый хлеб, ещё не подозревая, что среди множества платьев, ожидающих её шитья, висит любимое платье Мэриан?— причина моего поспешного бегства из её дома.Моя грудь сжимается. Даже несмотря на то, что боль от потери Мэриан прошла, эти маленькие напоминания о ней по по-прежнему ранят моё сердце.—?Всё будет в порядке, хозяин Робин, но что…Она бросает на Гая ещё один быстрый взгляд и сжимает губы, не желая говорить то, что у неё на уме.Жители деревни выстроились полукругом позади Нессы и, очевидно, ждут, когда я заговорю.Я хочу сказать ?Гай?, но не уверен, что мне сойдёт с рук называть его так при них, по крайней мере, пока. Гисборн тоже чувствует себя не в своей тарелке.—?Сэр Гай,?— наконец выговариваю я,?— теперь на нашей стороне.По собравшимся селянам прокатывается ропот несогласия. Я бросаю на них тяжёлый взгляд, и они опускают глаза, немедленно извиняясь за то, что перешли границу дозволенного перед своим законным хозяином.—?Мы пришли к взаимопониманию,?— объясняю я. —?Пока что он будет гостем в моём доме, и поэтому к нему следует относиться соответствующим образом.Хотя это всё по-прежнему явно подозрительно, похоже, никто не собирается подвергать сомнению мои причины или мотивы.Гай откашливается, словно собираясь что-то сказать. Я быстро останавливаю его одним движением руки. Мне не нравится мысль о том, что он произнесёт речь, тем более что даже одно неуместное слово одного из жителей деревни может пробудить его вспыльчивый нрав. Будь я проклят, если собираюсь ввязываться в драку с ним на таком раннем этапе наших отношений. К счастью, он держит язык за зубами.Поняв, что я высказал своё мнение, жители деревни пятятся назад, создавая небольшой проход для нас с Гаем. Я одобрительно киваю.Бок о бок мы с Гаем идём мимо молчаливых селян и проходим последние несколько ярдов до поместья, нашей земли обетованной.~Входная дверь. Готов я или нет? Это мой выбор.Наши руки сталкиваются, когда мы одновременно тянемся к дверной защёлке.—?После тебя,?— Гай сгибается в шутовском полупоклоне, приглашая меня войти. —?В конце концов, это твой дом.Я прикусываю язык и толкаю дверь.Готов я или нет? Я не могу заставить себя двинуться дальше.Гай отодвигает меня в сторону. Он вытаскивает меч и оставляет его во внутреннем коридоре, рядом с лопатой для снега. Я следую за ним, отбрасывая дурные предчувствия. После минутного колебания я оставляю свое оружие рядом с его. Гай уже в главном зале, прислонившись к тяжелому дубовому столу, ждёт, когда я к нему присоединюсь. Я стою в дверях, внезапно испугавшись.—?В чём дело? —?спрашивает он. —?Интерьер не по вкусу?Я не могу понять, пытается ли он шутить или раздражён тем, что я никак не могу войти в комнату. Наконец я вхожу в зал и закрываю за собой дверь. В тишине дома моё сердцебиение звучит просто оглушительно.—?Я только осмотрюсь,?— говорю я ему. —?Проверю тут всё.—?Что? —?спрашивает Гай. Его верхняя губа кривится в усмешке. —?Волнуешься, что твоя драгоценная шайка (я бы вряд ли назвал Мача и Алана шайкой) проигнорировала твоё указание подождать пару дней, прежде чем беспокоить нас, и прячется в доме, ожидая, чтобы внезапно выскочить на нас, пока мы делаем друг с другом всякие неприличные вещи?Мне кажется, он наслаждается моим дискомфортом.—?Я ненадолго.Я поднимаюсь наверх, моё сердце по-прежнему болезненно колотится.Что со мной не так? Я буквально жаждал его там, на холме, я хотел его с самого нашего первого поцелуя и того почти мгновения в лагере, как раз перед тем, как Матильда поймала меня со штанами вокруг лодыжек и Гаем на коленях передо мной. Так почему же я колеблюсь теперь, когда мы наконец добрались до убежища моего дома? Это потому, что я боюсь, что само действие не будет соответствовать моим необузданным фантазиям, или есть более веская причина для моих колебаний делать или не делать, как, выразился Гай, эти грязные вещи? Это мой дом. Именно здесь я жил бы с Мэриан, моей женой. И всё же я здесь, чтобы запятнать его своими низменными желаниями.Мне не требуется много времени, чтобы определить, что мы тут одни.Я уже на полпути вниз. Моё сердце по-прежнему бьётся слишком громко. У меня пересохло в горле. Кто-то стучит в парадную дверь.Гай раздражённо хмыкает.Снова раздается стук, на этот раз громче.—?Если это дурачок Мач, я…—?Кто бы это ни был,?— говорю я, прерывая угрозу Гая,?— я с ним разберусь. Я не хочу никаких проблем. Ты понимаешь?Гай кивает, как мне кажется, несколько неохотно.~Я не узнаю девочку, но по маленькому букетику сухой лаванды, который она сжимает в руке, догадываюсь, что это одна из старших дочерей Нессы.—?Да?—?Прошу прощения, милорд. —?Девочка делает реверанс. —?Моя мать послала меня сюда, чтобы узнать, не нуждаетесь ли вы в моих услугах—?В твоих услугах?—?Я помогала этой доброй леди, Ровенне, когда она была здесь, и моя мать подумала, что, может быть, вы захотите, чтобы я занялась бельём, продуктами и всем прочим.—?Это очень мило со стороны твоей матери, что она думает о нас, но я не думаю…Нас. Боже, что я делаю? Мы теперь ?нас?, не так ли?—?Она тебе платила? —?спрашиваю я.—?Она давала нам еду и немного монет, когда могла.—?Конечно, она это делала. Держи. —?Я отстёгиваю мешочек с деньгами от пояса и вкладываю несколько монет в её свободную руку. —?Нам с сэром Гаем надо обсудить кое-какие важные дела, и я не хочу, чтобы нас сейчас беспокоили. Но в какой-то момент нам определённо понадобится пополнить нашу кладовую, так что, возможно, я обращусь к тебе, когда ты мне понадобишься. Ты не против?—?Благодарю вас, милорд.Она смотрит на монеты в своей руке, словно не смея поверить, что они настоящие, затем вспоминает о своих манерах и делает мне ещё один быстрый реверанс. Она поворачивается, чтобы уйти, потом снова поворачивается и сует мне в руку букетик лаванды. Сухие стебли липнут к моим потным ладоням.Я смотрю, как она уходит. Я даже не спросил, как её зовут.—?Важные дела,?— усмехается Гай.Я вздрагиваю, поскольку не слышал, как он подкрался ко мне сзади. Моё сердце снова начинает колотиться, на этот раз не от страха, а от предвкушения. Теперь я готов принять его. Готов к темноте.Он быстро приближается ко мне, прижимает меня к закрытой двери и завладевает моим ртом. Я роняю лаванду и слышу, как она хрустит под его тяжёлыми сапогами. Дымно-сладкий аромат лаванды смешивается с его тёплым дыханием у меня во рту. У него вкус возбуждения, кожи и мужчины. Я хочу его. Я хочу его горячих, голодных поцелуев. Я хочу, чтобы эти тонкие, но сильные пальцы, которые могли бы так легко сломать мне шею, прикоснулись к каждой части моего тела.Он возится с пряжкой ремня.Громкий стук в дверь заставляет меня вздрогнуть.—?О, ради бога! —?восклицает Гай. Он оттаскивает меня от двери, чуть не сбивая с ног.Это Люк Скарлетт. Гай практически тычется в него лицом, и Люк в тревоге отступает.—?Чего ты хочешь? —?требовательно спрашивает Гай.В его голосе слышатся злые нотки, хотя я не могу сказать, что удивлён этому. Эти постоянные помехи совсем не то, на что мы надеялись в нашу первую ночь наедине в Локсли.—?Гай,?— предупреждающе шепчу я.—?Робин? —?Люк морщит лоб. —?Всё в порядке?Гай бормочет что-то оскорбительное.—?Да, все хорошо. Что случилось? Что-то произошло с Ровенной?—?Нет, с ней всё хорошо. Она попросила меня принести её вещи.—?Её вещи?—?Да. Она оставила здесь кое-какие вещи, одежду и прочее. Она попросила меня принести их ей.—?А, понятно.Мне пришло в голову, что Ровенна намеренно оставила кое-что из своих вещей в надежде когда-нибудь вернуться в поместье Локсли, вполне возможно, в качестве моей жены.Я приглашаю Люка войти. Он идёт за мной в главный зал, Гай следует за ним. —?Подожди здесь,?— говорю я Люку. —?Я схожу за её вещами.Я бросаю на Гая предупреждающий взгляд и иду на кухню. Я помню, что видел кувшин с вином во время моего предыдущего осмотра дома, и подумал, что это может помешать Гаю задушить Люка, а возможно, и меня тоже.—?Вот! —?Я с грохотом опускаю кувшин и большую деревянную кружку на стол. Пустая посуда, стоящая на нём, подпрыгивает.—?А это ещё зачем? —?спрашивает Гай.—?Ну, не для того, чтобы умываться,?— огрызаюсь я.Он хватает кружку, и я пригибаюсь, ожидая, что она полетит в меня вместе с кувшином. Вместо этого он небрежно берёт кувшин, наливая вино слишком быстро, из-за чего оно выплескивается через край, и густая красная жидкость змеится к краю стола.—?За нас,?— говорит Гай. Он поднимает кружку в шутливом приветствии, а затем проходит мимо меня, намеренно скользя своими длинными тонкими пальцами по моей рубашке.—?Я ненадолго,?— говорю я ему и Люку и снова поднимаюсь наверх.~Моя спальня, по крайней мере то, что от неё осталось.Осколки разбитого кувшина всё ещё валяются на полу вместе со сломанным столиком. В конце кровати лежит смятое одеяло?— яркое напоминание о моей непристойной тоске по мужчине внизу,?свидетельство которого я, несомненно, найду, если захочу рассмотреть простыню поближе.Я нахожу одежду Ровенны в сундуке под окном и быстро собираю её в узел. Мне кажется, я нашел все её вещи. Но я не смотрю под ноги и спотыкаюсь обо что–то, а именно, об обломок сломанного столика. Мне нужно забрать её одежду. Всё идет наперекосяк. Просто чудо, что на обратном пути я не падаю с лестницы.Люк стоит в дверном проеме, настороженно глядя на Гая. Тот пьёт и, похоже, не обращает внимания на пристальный взгляд Люка.Они оба смотрят вверх, когда я спускаюсь по лестнице.—?Держи.Я сую свёрток с одеждой в руки Люка и почти выталкиваю его из дома.Вернувшись в холл, я обнаруживаю Гая, прислонившегося к столу с насмешливой ухмылкой на лице. Вино капает через край стола, растекаясь по полу. Это похоже на кровь, пахнущую воспоминаниями?— мои три дня в душной комнате в Акре, пьяным, немытым и обезумевшим от горя. Мне нужно прогнать прочь мысли об Акре, если я хочу сделать то, что собираюсь.Если я поцелую его, то забуду об Акре. Возможно, я даже забуду своё собственное имя.Он встречает меня на полпути, хватает за плечи и прижимает к груди. Я чувствую, как твёрдые металлические застежки его дублета впиваются в мою поношенную льняную рубашку. Мои руки сжимают его затылок. Наши губы встречаются. Наши языки сплетаются в страстном желании. Мы одни. Нас не остановить.Гай резко разворачивает меня, вынуждает отступить назад и впечатывает в жёсткий край стола. Что–то?— кажется, пустая ваза?— разбивается.Вожделение обволакивает мой язык. Я чувствую, как моя собственная тьма сливается с его. Мне это нравится. Мне нравится это распутство и тот факт, что нет никаких границ, никаких кодексов поведения, которым нужно следовать, только он и я, и всё это сдерживаемое желание и жажда, которые вот-вот осуществятся.Он вытягивает мою рубашку из штанов и проводит тёплой рукой по моей груди. —?Ты хочешь этого?—?Ты знаешь, что да.—?Тогда скажи.—?Что именно?—?Дай мне услышать, как ты это скажешь.Его ищущая рука скользит мимо моего пупка, проникает в мои штаны и останавливается.—?Я хочу тебя,?— говорю я.—?Скажи больше.Он отдёргивает руку. Он играет со мной, а я слишком жажду этого, чтобы не уступить его требованиям.—?Прикоснись ко мне, Гай. Я не могу… мне нужно…—?Давай уже, Робин.—?Да сделай это, чёрт бы тебя подрал!—?А теперь,?— говорит он хриплым и вкрадчивым голосом,?— попроси меня хорошенько.Мне очень нужны эти руки.—?Пожалуйста.—?Уже лучше.—?Ублюдок.Ухмыляясь, Гай начинает расстёгивать мой ремень. Он мне нужен и он это знает. Более того, он знает, что я это знаю. Мне всё равно, потому что впервые за всё время наших бурных отношений я более чем готов сдаться Гаю Гисборну.