Обещание (1/1)

Невозможно.Это слово, с которым Кроуфорду всегда было тяжело мириться. Сейчас оно смотрело на него из зеркала его же карими глазами, проплывало картинками видения по поверхности стекла. Невозможно. Невозможно. Он очень хотел, чтобы все это оказалось дурным сном, но вновь смотря на свое отражение, он понимал, что все взаправду.И чем больше он исследовал последнее видение, тем лучше понимал, что оно фальшиво. Намеки были тонкими, едва различимыми. Он мог бы и упустить их, если бы не его зацикленность на мальчике. Глаза мальчишки были якорем во времени. Кроуфорд видел их снова и снова в своем будущем. Он видел сотни оттенков и выражений этих глаз. От нежно голубого боли до насыщенно сапфирового довольства, сине льдистого любопытства и тяжелого серого ярости. Он мог придумать еще тысячи описаний. Но всегда глаза мальчика были живыми, наполненными внутренним огнем. И они абсолютно точно никогда не были мертвыми и холодными, как в видении. Стоило потянуть за это маленькое несоответствие как на Кроуфорда высыпалась еще целая куча таких же неточностей. Слишком сильная хватка рук для узких и мелких ладоней мальчишки, тяжелая линия челюсти несвойственная острым и хрупким чертам лица и даже цвет кожи был на тон темнее, не таким нежно молочным как у мальчика.То, о чем сейчас думал Кроуфорд было каким-то пиздецким ужасом, но вполне вероятным. Потому что скорее всего он видел воспоминание, принадлежащее Комарову. Кусок памяти, где Дитрих атаковал разум Комарова.Уничтожил его дар.…Нет. Это было невозможно.Кроуфорд зачесал волосы назад, а потом потянулся к своему отражению рукой. Прошло несколько часов как он вернулся к себе из комнат Дитриха. Но его все еще потряхивало и штормило. И это определенно не те ощущения, которые ему нравились. К тому же он не был уверен из-за чего его организм так взбунтовался. То ли от просто убийственной энергии двух мужчин, которая заполнила комнату, когда те дотронулись друг до друга, то ли от сделанных умозаключений.Умозаключения. Его вывод. Это было невозможно. Это какой-то идиотизм. Просто гребаный пиздец.И даже не потому, что он думал, что телепат не может уничтожить дар пророка. Кроуфорд был готов поверить, что еще как может. Правда по итогу на руках был бы не человек, а овощ. Но как наблюдал Кроуфорд, Комаров был бодр и свеж. А вот что по-настоящему приводило в ужас Кроуфорда, так это то, что еще тогда могли вытворить телепаты с предвидением? Безграничные возможности, которые невозможно контролировать. Получалось, что мальчишке не составило бы труда навредить предвидению Кроуфорда, а потом втихую делать, что вздумается. Правда взломать предвидение у него не получится. В этом Кроуфорд был абсолютно точно уверен. Точно также, как и в том, что он жив. Неоспоримая аксиома: его дар принадлежал только ему. Телепат мог навредить, как-то повлиять и изменить предвидение, но вот по-настоящему взломать… нет. Так что, если Дитрих и пытался что-то сделать с даром Комарова, то слабо как-то верилось, что конечной целью было уничтожение или разрушение предвидения.Конечно, если припомнить все, то Дитрих проявил необыкновенное, замечательное, абсолютно невозможное умение манипулировать даром Кроуфорда. Конечно, если считать, что Дитрих не врал ему. Предположим, что тот действительно установил в голову Кроуфорда триггер, который срабатывал при нападении мальчика.Такое провернуть Дитрих мог только с помощью Комарова… Но тогда все его выводы лопались, как мыльный пузырь. Дитрих не мог разрушить дар Комарова: без предвидения какую бы помощь он смог оказать. Да никакую! Этого просто не могло быть. Черт побери! Да Комаров был руководителем отдела ясновидцев! С уничтоженным даром он не смог бы выполнять свои обязанности. Он вообще ничего не смог бы. Просто невозможно сломать дар, а потом починить его. Комаров не смог бы нормально функционировать при этом.Невозможно.Или все же…? Ему нужно сосредоточиться и еще раз все проанализировать. Вот бы еще голова перестала трещать! Кроуфорд решил еще раз посмотреть на фальшивое видение. Концентрируясь, он закрыл глаза и вдохнул. Длинно выдохнул. Вдохнул. И еще раз. Ну же. Давай, Оракул. Сфокусируйся. Он дал себе еще немного времени. Одну долгую минуту. Кроуфорд вслушивался в свое сердцебиение. Ровный бит приближал его к центру. Да. Вот так. Тишина и молчание. Это то, чем он был. Безмолвное ядро.Так, а теперь немного логики. Очевидно, Дитрих хотел, чтобы он верил, что Комаров помогал в подделывании его видений. Если это правда, то как разумно объяснить то, что он видел? Специально ли Дитрих оставил эти несоответствия, чтобы доказать свою точку зрения? Чтобы Кроуфорд точно знал, кто его нагнул? А что тогда с тем, что сказал ему Комаров? Не уж то таким способом ему указали на место? Есть еще возможность, что Комаров просто приревновал Дитриха и поэтому попытался оскорбить Кроуфорда, отвадить потенциального соперника. Что ж, если это так, то Комаров прекрасно с этим справился. Гордость Кроуфорда серьезно пострадала. Более того, его… он скривился, неохотно признавая… чувства были ранены.Такие выводы тоже имели место быть.Однако, кое-что все равно не сходилось. Во-первых, он не был уверен, что Дитрих стал бы так рисковать. Если бы Кроуфорд прямо тогда начал анализировать и уделил бы видению больше времени, то это могло вызвать непредвиденную реакцию. Как со стороны мальчишки, так и самого Кроуфорда. И во-вторых, Комаров никогда не был мелочным, эгоистичным мудаком. Поведение Комарова?— это не то, что ему свойственно.Но самое главное, что не давало Кроуфорду покоя. это последние слова Комарова, то как он его назвал. Эту кличку последний раз Кроуфорд слышал, когда был еще ребенком. Тогда он еще даже не был учеником. Номер Шесть. Точнее 80.6. То есть шестой по счету пророк, принятый в Розенкройц по программе обучения 80 года. Код упростили до номера, потому что с другими пророками все равно ему было запрещено встречаться. Отсылка на год была бесполезна. Хотя он подозревал, что в официальных бумажках для идентификации студентов коды были гораздо длиннее пары цифр. Эти клички по номерам были просто смехотворны до боли. Кроуфорд был уверен, что единственная цель давать детям номера, как скотине состояла в том, чтобы показать?— не в сказку вы маленькие ублюдки попали. Он получил назад свое имя, как только закончил достаточно классов и проявил себя как ценный ресурс. После Комаров ни разу не обращался к нему так. Назвать его по номеру было так, будто Кроуфорд снова стал бесполезной скотиной, которую могли пустить в расход.Такое мудачество точно не в стиле Комарова. Он никогда не был неоправданно жесток и не наказывал, если у Кроуфорда хватало ума не оставить достаточно улик. Не пойман?— не вор. Однако Кроуфорд допустил грубую ошибку со сфабрикованным видением. Может Комаров хотел его проучить, унизив еще больше перед Дитрихом? Может он разозлился из-за того, что Кроуфорд спутался с его телепатом… но… это как-то дико. Комаров никогда бы не опустился до того, чтобы унижать своего соперника! Это было скорее в характере Дитриха. Но… Комаров? Трудно было поверить, что такой человек как Комаров был бы ревнивым отморозком. Он не был жесток по своей природе. Да и к нему Комаров прикасался не зло. Кроуфорд знал, что Комаров слишком уравновешен, холоден и расчетлив, чтобы впадать в буйство. Он никогда не был импульсивным.Никогда.И последние слова… Он помнил тот момент, когда впервые услышал их от Комарова. Кроуфорд был напуганным ребенком, изо всех сил стараясь отделить свои воспоминания от видений. Он никогда не знал, где был, в настоящем или будущем. Он боролся за каждую секунду настоящего, и Комаров был рядом, поддерживал, когда Кроуфорду это было нужно.Будьте внимательны. И не путайте иллюзии с реальностью, Номер Шесть.Комаров говорил это снова и снова, тяжело роняя каждое слово. Как будто какое-то заклинание, возвращающее его в реальность.Эти слова были очень знаковыми.Кроуфорд открыл глаза. Он осмотрел свое лицо в отражении. Четкие линии скул и челюсти. Медово-карие глаза, тонкую оправу очков. Выражение глаз и лица было спокойным и сосредоточенным. Внутри же все бурлило, сомнения полнились в голове. Неужели он позволил эмоциям влиять на разум? Неужели он ошибался в характере человека, с которым был рядом с малолетства? Неужели видение лживо от начала до конца? Может Комаров хотел сказать, что Кроуфорд потерпел неудачу, и что теперь стоило бы следить за своими видениями более тщательно? Ведь теперь Кроуфорд будет знать, что их можно так легко подделать.Но если все и было так… Значит теперь он не мог больше доверять своему дару. Но если он не мог доверять предвидению, то что же ему осталось? Теперь без дара у него не было ничего и никого, на что или кого можно бы было положиться. Ни плана, ни козырных карт в рукаве. А впереди трясина и болото, ненадежные кочки и вероятность потонуть в перспективе. Сколько же ему еще играть в игры Дитриха и Комарова? Сколько ему еще плутать как крысе в лабиринте? Ему нужно продержаться, найти в болотистом тумане ту верную устойчивую дорожку. Но он все еще был под полным контролем Дитриха.Безусловно, Дитрих хотел бы, чтобы он верил в это. Разве нет?О, нет. Нет.Кроуфорд отдернул руку от зеркала, бессильно опустил ее и отошел назад. Будто бы это могло помочь. О чем думал Дитрих, когда все это затевал? Зачем ему все это? Казалось бы, это самый главный вопрос. Очевидно, Кроуфорду давали подсказки. Скорее всего даже подталкивали к ответу. Довольно распространенная практика в обучении среди пророков. Может он себя слишком накручивал? Может все гораздо проще? Комаров просто создал многоуровневую игру, как и любой хороший учитель, он как обычно показал только то, что считал необходимым для выживания в своей многоходовке. Комаров распоряжался своими умениями четко и правильно, тем самым проверяя навыки Кроуфорда и попутно заставляя его работать с телепатами так, как, по мнению Комарова, и следовало бы Кроуфорду. По идее Комарова Кроуфорд сейчас начинал работать вслепую, пробиваясь через темноту. Значит ли это, что ему всего лишь надо было рискнуть? И все.Может быть, Кроуфорд просто провалил какой-нибудь тест, и Комаров незаметно решил его наказать. Или уж не так незаметно, судя по злобному довольству Дитриха.И все же… была еще другая причина, которая могла бы все это объяснить.Слезы текли по лицу, он смотрел на лед в глазах, которые вдруг потеряли весь цвет.Что-то важное внутри погасло. Он знал. Он знал.—?…сломалось…Эмоции от видения снова вспыхнули в нем. Тяжелым комком осели внизу живота, скрутились змеиным клубком. Трудно же поверить, что это фальшивка. Ощущения очень реалистичны. Но если это были реальные чувства Комарова… если это его воспоминания… Что же произошло на самом деле с его учителем? Что все это значило?Если Комаров поделился с ним кусочком фальшивой памяти, значит он хотел, чтобы Кроуфорд увидел это? Дитрих, наверное, долго злорадствовал по этому поводу. Но если кусок воспоминания был правдивым. И Дитрих действительно все же повредил дар Комарова, то вряд ли бы он хотел, чтобы Кроуфорд узнал об этом. Возможно ли, что Комаров сумел вживить это воспоминание ему, как предупреждение с помощью дара Дитриха, но без ведома последнего? Как? Как Комаров смог это сделать?Так много вопросов…Кроуфорд снова подумал о видении. Он пробежался по нему еще раз. Исследовал каждую деталь, каждый мелкий образ, возникающий в отражении зеркала. И хотя он теперь уже точно знал, что телепат в видении был Дитрихом, но все равно на долгое мгновение задержал взгляд на огненно-красных волосах мальчика. Нет! Все же как правдоподобно! Словно живой огонь!Может Комаров вообще не трогал дар Кроуфорда. Может это видение пришло от мальчика, переработанное и искаженное. А в этом что-то было. Возможно мальчишка подобрал это воспоминание, когда был открыт. Не зря же Комаров приходил к комнате-клетке. А мальчишка даже и не заметил, что ему подсунули. Он мог просто подобрать кусок воспоминания, даже не задумываясь об этом. И когда Кроуфорд с мальчиком были так обнажены друг перед другом, касаясь разумами, то на них и вывалился этот кусок памяти Комарова, правда отфильтрованный мальчиком, но все же. И то, что Комаров знал, что это произойдет, не имело никакого значения. Хороший пророк никогда ни в чем не уверен до конца, перепроверяя все до мельчайших деталей. Лучший же пророк всегда готов рисковать и использовать все выпадающие шансы, подстраиваясь под изменения и легко уходя от первоначальных задумок. Если Кроуфорд хотел добиться успеха, это все, что ему сейчас нужно было делать.На самом деле, возможно, Дитрих понятия не имел о том, что именно видел Кроуфорд в этом фальшивом видении.Интересная теория. Захватывающе было думать, что Комаров мог провернуть такое под носом Дитриха в тихую. Но… если это так, то последствия могли быть пугающими. Если Комаров пытался манипулировать Дитрихом и его даром, чтобы предупредить Кроуфорда о чуть большем, чем бы хотелось Дитриху, это могло значить, что дар Комарова действительно поврежден. Но, как мог судить Кроуфорд, это держалось в секрете уже достаточно долго. И Комаров никого и ничего не контролировал!Неужели его учитель просил помощи?Если это так, то все усложнялось в разы. Тем, чем Кроуфорд занимался с мальчишкой и все сексуальные игрища с Дитрихом были не более, чем детские игры в песочнице в сравнении с тем, что подкинул ему Комаров. Если Дитрих повредил дар Комарова и заставлял его держать это в секрете, то он нарушил все мыслимые и немыслимые правила не только Розенкройц. Одно дело ебать мозг студентам в воспитательных целях или отбрехиваться, что все произошло в результате наказания и ходе лабораторных экспериментов. За это могли отстранить от службы на время или вызвать на ковер к Старейшинам. Но то, что Дитрих сотворил с Комаровым… Так просто ему это не спустят, потому что Дитрих целенаправленно травмировал другого экстрасенса: товарища, напарника… любовника. Черт дери! Да Дитриха за такое разорвут на части! Или сделают что похуже…Не только положение Дитриха может оказаться в опасности, но и жизнь. Конечно же, если кто-то еще узнает об этом. Дитрих расправится с Кроуфордом, если поймет, что тому все известно.Даже то, что Кроуфорд думал об этом уже ставило его под удар. Если Дитрих что-то заподозрит, ему придется несладко. Кроуфорд умел удерживать мысли под поверхностью, глубоко на дне, но Дитрих недавно продемонстрировал с какой легкостью вытаскиваются даже самые потаенные желания. Дьявол бы все это побрал! Чем больше эмоций, тем легче Дитриху выудить его мысли.Но мысли о том, что его учитель как-то пострадал от этого ублюдка, были через чур эмоционально окрашены. И Кроуфорд не мог притвориться, что это не так. Он не был уверен, что эти эмоции он сможет утопить на самом дне и тщательно охранять довольно долгое время. Единственное, что могло помочь скрыть от Дитриха все?— это мальчишка.Красный Демон.Но это не вариант. Отвратительно. Мальчик играл с ним. Независимо от обстоятельств. Несмотря на то, что Кроуфорд сам использовал мальчишку точно так же. Это не имело значения. Всё их дружеское соглашение сломалось тогда, когда он понял, что мальчишка сделал. И даже несмотря на то, что мальчик был также заинтересован в нагибании Дитриха как и Кроуфорд, это не давало уверенности, что он не сменит сторону или прибегнет к совершенно другим способам, которые не будут включать в себя присутствие целого и невредимого Кроуфорда. Что называется, научил на свою голову. Играть с послушным, нуждающимся в помощи мальчишкой одно. Но вот с опасным и здравомыслящим, ну насколько это возможно для неуравновешенного телепата, это совсем другое дело.Доверие в эту картину как-то не вписывалось.К тому же Кроуфорд однозначно не хотел повторять свой недавний опыт. Оказаться в полной власти не обученного, непредсказуемого, только вставшего на ноги телепата то еще удовольствие. Кроуфорд скривился. Он до сих пор не мог понять, о чем думал мальчишка и предугадать его реакцию на всю эту информацию тоже было невозможно. А уж думать, что мальчик может сделать с этой инфой за спиной Кроуфорда даже не хотелось! Нет. Плохая идея идти к мальчишке.Хм. У него был еще один вариант.—?Мм. Но разве не более эффективно убедиться, что никто не сможет найти дверь в дом? —?Кроуфорд сжал ткань вместе с ладонью телепата.Тот легко рассмеялся, поерзал. Тени на его бедрах изменили форму.—?А еще лучше, если дом вообще не будет найден…?— он слез с подоконника, шагнул в темноту к Кроуфорду, прижимаясь вплотную. Плотоядно ухмыльнулся. —?Но ты об этом и так все знаешь, не так ли?Может это немного другое нежели то, о чем изначально подумал Кроуфорд? Возможно это не относилось к тому, что он с мальчиком создали убежище. И… Кроуфорд посмаковал более тонкие оттенки видения. Повертел так и сяк чувства, предвкушение, напряжение… давление…Давление…Телепат лениво ухмыльнулся.—?Да,?— он намеренно сделал паузу. —?Это… как давление. Но не совсем щит. Ты не должен думать о нем, как о неком объекте внутри себя. Больше похоже на состояние разума. И это совсем не что-то вне тебя или вокруг, что должно защищать. На самом деле…?— его голос опустился до шёпота. —?Они говорят нам делать то, что ты делаешь прямо сейчас.Состояние разума. Там он всегда представлял пруд с темной водой, на дне которого он прятал все самое важное и сокровенное, пытаясь таким образом защититься от вмешательства посторонних. Илистое дно погребало все компрометирующее. Кроуфорд привязывал тяжеленный камень к своим эмоциям и мыслям и топил их. Но, может быть, пруд изначально был неправильным психологическим образом для утайки. Все же илистое дно и вода были объектами. Тем, что можно потрогать. Тем, что можно найти. Но что, если можно все сделать более проще и эффективнее?Ты не мешаешь.Особенность всех пророков, как мог предположить Кроуфорд. Чистая ровная поверхность, открытая в приглашении и тишина внутри, за которую ничего не цеплялось. Но что, если можно все сделать более сложным и эффективным? Спрятать на виду… Но не прибегая к помощи телепата.Мы все немного телепаты.Он знал это. Ему дали эту подсказку с самого начала, не так ли? А он был так сосредоточен на проклятом мальчишке и на том, что с ним делать, что проигнорировал очевидное.Мысль интриговала. Как и возможности.Хотя ему пришлось попотеть, добывая все необходимые сведения об этом. Кроуфорд с раздражением подумал, что на курсах этому не учат. А все сведения о телепатах в учебной программе давались поверхностными. Единственное, что он научился делать по окончании курса по щитам?— это долбанный пруд. Никому не нужная защита. Непрочная и неэффективная. По факту сейчас, столкнувшись с телепатами, он учился заново защищать себя, искать свои фишки, пробовать разные способы построения своих мысленных образов. Его учили держать разум под контролем, но это было частью его основной подготовки с целью отточить ум, сконцентрировать и заострить предвидение. Но никакое количество контроля не спасало от телепатии. Получался замкнутый круг. В попытках не подпустить одного телепата тебе нужен был другой телепат, который смог бы защищать. Обученный телепат?— полезное и замечательное оружие. Но такое сотрудничество было огромным риском. Ты смог бы спрятаться и укрыться от одних телепатов, но только не от того, который ставил тебе щиты. И сколько бы ты ни прятался и ни бегал, ты никогда не сможешь быть в безопасности. Но если действительно был способ защитить себя от телепатов, почему же о нем не говорили? Ведь это важно. Особенно для пророков.Кроуфорд посмотрел на свое отражение в зеркале и снял очки. Он неплохо читал людей по глазам. Забавно! Ведь в своих он не видел ничего.Ты не мешаешь.Хмм.Возможно он действительно был другим.О, Боже! Как самонадеянно, Оракул…Самонадеянно, но правдоподобно.Все еще стоило бы рассмотреть и другие варианты, прежде чем нырять в омут с головой.Может эту тему не объясняли, потому что никто особо об этом не думал? Хотя по факту это было так просто. Защищая свой разум очень сильно, вешая на него замки, придумывая всякие пруды, пророки словно ставили красные флажки: эй, посмотрите, тут есть кое-что интересное. Фу. Что ж. Возможно, ему стоило бы поместить что-нибудь в свой пруд. Какую-нибудь мысль, которая будет приманкой. А вот по-настоящему все важное может сберечь только ничто. Неужели ему просто нужно позволить всему исчезнуть в открытом пространстве внутри?И… никто никогда не найдет дом. Потому что его нет.Все гениальное просто. Может этому не учили, потому что в принципе это не работало? Однако… Комаров скорее всего так именно и делал, когда водил Дитриха за нос. Если все получится, то этот приемчик станет ценным трюком против телепатов в арсенале Кроуфорда. И возможно этот прием объясняют только высококвалифицированным пророкам. Хорошо, что Кроуфорд научился этому сейчас. Или… такое мог бы рассказать Комаров на частных уроках. Но по какой-то причине Комаров никогда не давал этих уроков Кроуфорду, не посвящал во все тонкости.Или же он просто был другим.Возможно, именно поэтому Комаров выбрал его.Да уж… действительно… В конце концов, это было единственное, в чем Кроуфорд точно уверен. Комаров его выбрал. Сколько бы он ни сомневался в своих выводах, альтернативные варианты были еще более неправдоподобны. К тому же инстинкты говорили, что он прав. Все, что он знал о Комарове, все детали, каждый мелкий паззл вписывались в общую картину. Комаров выбрал Кроуфорда. Он вложил всю свою веру в способности своего ученика. Значит только Кроуфорд мог разобраться во всем этом.Комаров не толкал его на амбразуру и не скармливал акулам и демонам… Он поставил его в оптимальное положение, чтобы разобраться со страшной, страшной тайной.Кроуфорд поднял подбородок. Его выбрали не просто так. Комаров играл в опасную игру, в которой надо уметь оберегать все самое ценное. Вероятно, он рассчитывал, что и Кроуфорд научится прятаться от Дитриха.Он сделает это. Ему просто нужно выяснить, как все это работает на практике.И есть только один способ узнать, сможет ли он сделать это в одиночку. Только один способ проверить это. Ему нужен был телепат. Но… что если он будет думать, что это сработало, а на самом деле нет? Как он сможет проверить? Неужели он собирался рискнуть всем, защитить свой разум в одиночку и не просить о помощи мальчика? Но ему просто не оставили выбора! Неужели он идет на такой риск только потому, что не доверяет мальчишке?Но и доверие тоже риск! Всегда.Всегда…Прошел час, но Кроуфорд все еще стоял перед зеркалом и смотрел в тихую поверхность стекла.------------------Он ходил, ходил, ходил. Ходил кругами, останавливаясь, чтобы поцарапать стекло окна и пнуть дверь. А затем снова продолжал нарезать круги, хотя и понимал, что такое хождение ни к чему не приведет. Взглядом он упирался в белые стены. Они окружали его. Стена… И тут стена… И снова еще две стены… А между ними пространство, заполненное голосами. Их слишком много. И они такие громкие.Шш.Стол и стул стояли в середине этого пространства. В центре. Он ходил кругами вокруг них. Ему некуда бежать и негде спрятаться. Стол и стул в центре стали местом, где можно притвориться, что он в безопасном спокойствии. Ему говорили быть хорошим мальчиком и сидеть за столом, сидеть на стуле за столом. Сесть за стол, занять свое место за столом. Садись. Сюда. За стол. Сядь. Сядь. Кому сказали живо садись! Сидеть!Сидеть, мальчик.Этот стол был фиксированной точкой посреди творящегося хаоса. Команды ?стоять? и ?сидеть? были вшиты в подкорку сознания. Он был запрограммирован на определенную последовательность, которая повторялась достаточное количество раз, чтобы он запомнил и выполнял ее автоматически, не задумываясь. Когда долго ничего не происходило, а хаос внутри набирал обороты, он делал то, что больше всего ненавидел. Он садился за стол и часами проводил вот так. Без движения. Именно так. Его разум отключал физические ощущения тела, и все, что у него оставалось?— океан внутри него с разбухшими, свинцовыми волнами.Было бы еще лучше научиться отключать и это море с кучей голосов. Как радио. Захотел включил, захотел выключил. Да. Ла-ла-ла… ла…Тук. Тук. Тук.Через какое-то время круги стали уже, и он снова вернулся к центру, где были стол и стул. Он сел и аккуратно положил одну руку на стол. Пальцы тут же начали выстукивать ритм мелодии, вертевшейся в голове. Ла, ла, ла-ла-ла, ла, ла, ла… ла-ла…Кроуфорд.Кроуфорд.Кроуфорд!Где его черти носят?! Он ушел давно. Его слишком долго нет. Слишком долго.Мальчишка посмотрел на дверь, пальцы замерли. Он сосредоточился, ощупывая пространство за пределами клетки и тут же наткнулся на ровную поверхность. Он облизал губы, попробовал эту поверхность на вкус. Ммм… Кроуфорд… Наконец-то! Он вернулся. Он вернулся.Он вернулся!Что ?он? сказал?Хм?Хм…Он не чувствовал радости от Кроуфорда. Никакого довольства. Или веселья. Кроуфорд не был рад вернуться.Бах.Он снова уставился на стол, когда Кроуфорд зашел в комнату. Тот аккуратно захлопнул за собой дверь, и мальчишка, прикрыв глаза, начал еще плотнее ощупывать ровную поверхность внутри Кроуфорда. Она как зеркало. Отражения в нем всегда были немного другими в зависимости от того, как смотреть. И их было много.Но что бы не менялось, это все еще был Кроуфорд. Тот, кто заглушал голоса.—?На этот раз мы сделаем по-другому,?— сказал он.Хм? Мальчишка открыл глаза и уставился в ответ. Кроуфорд был серьезен. Очень.—?Ладно.Он заметил, что Кроуфорду понравился ответ. Это хорошо. Если Кроуфорд будет доволен, то будет делать то, что хочет мальчик. Мальчишка больше ничего не сказал. Он не даст слов Кроуфорду, которые еще больше понравились бы ему. Он их не заслужил из-за долгого отсутствия.Мальчишка пристально следил за Кроуфордом и его передвижениями по комнате. Вот он медленно подошел к столу, но в руках ничего не было.Никаких угощений!Ну. Может быть, было что-то другое в качестве вкусного? Может, у Кроуфорда все-таки были хорошие новости? По его виду трудно что-либо сказать. Мальчик нахмурился и тяжело посмотрел на Кроуфорда. Определенно ничего интересного.Мхмм.Кроуфорд обошел стол, остановился у противоположного угла, когда мальчик резко встал. Не теряя ни секунды, он направился к Кроуфорду и как только замер перед ним, потянул руки вперед. Кроуфорд ударил по запястьям.—?Отойди.Но мальчишка не хотел делать этого. Кроуфорд открыл для него таинство прикосновений. Это было так хорошо. К тому же сейчас он особенно сильно хотел дотронуться, почувствовать, что Кроуфорд здесь, прогнать сомнения. Он очень беспокоился из-за его долгого отсутствия. Ему было так страшно, что тот больше не вернется. Мальчик отступил на шаг, обошел по кругу Кроуфорда, словно хищник, примеривавшийся с какого бы бока удобнее цапнуть. Ему не нравилось, как сейчас ощущался Кроуфорд. С тех пор как тот избавился от щитов все стало не так. Мальчишка прищурился, словно так он мог бы увидеть Кроуфорда по-другому. Но нет. Нет.Нет.Обычно сейчас звучал приказ сесть от Кроуфорда, но и его не последовало. Вместо этого он внезапно шагнул к мальчику, ухватил его за кофту на груди и начал пихать назад к окну. Наконец допихав до куда надо, Кроуфорд с силой приложил его к стеклу.Однако Кроуфорда не злился и взгляд не был тяжелым. Разум его был спокойным, как вода в пруду. Кроуфорд приблизился и теперь смотрел на мальчика как-то незнакомо. Что-то новое было во взгляде… Какое-то намерение, завернутое в бархат ресниц и медовых глаз.—?Ты в адеквате сейчас? —?тихо спросил он.Мальчик уперся обеими руками в грудь Кроуфорда. Он не совсем узнавал этого нового Кроуфорда. Этот Кроуфорд. Этот. Кроуфорд. Хм. Он поелозил руками по груди, пытаясь отыскать наилучшее место для ладоней. Этот Кроуфорд был другим, хоть и не совсем незнакомым. Он не мог ухватиться за мысль в чем была разница, но он мог попробовать понять!Он решил быть милым и играть пока по правилам Кроуфорда. Может так он сможет распробовать больше вкусов этого нового Кроуфорда?—?Да, герр Кроуфорд.Кроуфорд надавил на плечо мальчишки, прижимая его к стеклу, не давая прильнуть к себе. Он сохранял дистанцию. Внезапно мальчик понял, что было другим. У этого нового Кроуфорда было расстояние. Мальчишка облизнулся, пробуя на вкус, но это… не имело вкуса. Он чувствовал расстояние, но оно не было физическим. Ничего нового в этом не было, но все же ощущалось как-то не совсем знакомо. Интересно. Ему нужно больше. Мальчишка дернулся вперед к Кроуфорду. Но тот толкнул, прижимая другое плечо мальчишки к окну, не давая приблизиться.Тем не менее, держал Кроуфорд мягко. Без злости. Мальчишка откинул голову назад, прижался к стене сильнее уже сам. Ему нужно пространство, расстояние, чтобы посмотреть в лицо Кроуфорду и поймать его выражение глаз. Но… Кроуфорд был все же достаточно близко и увидеть что-либо в глазах за пеленой гладкого и ровного ничего внутри оказалось невозможным. Ничто было Кроуфордом. Он излучал тепло, и мальчик отчетливо это ощущал всем телом.—?Ты хочешь знать, как прошло с герром Дитрихом. Да? >— все также тихо проговорил Кроуфорд.Мальчишка кивнул, таращась на него с любопытством и в то же время с подозрением. Конечно, он хотел знать. Ведь Кроуфорда так долго не было. Ему было страшно, что тот совсем больше не придет.Кроуфорд улыбнулся и наклонил голову к мальчику.—?Достань это из моего разума,?— прошептал он. —?Попробуй найти это в моей памяти. Сделай то же, что мы тренировали на Шоне.Мальчишка нахмурился. Че, серьезно? Кроуфорд чувствовался таким чужим после последнего их общения. Таким холодным. Мальчик знал, что Кроуфорду не нравилось, когда он в нем и он не думал, что с последней их встречи что-либо изменилось. Естественно, не любовь Кроуфорда к торчанию внутри мальчишку мало беспокоило и, конечно, не останавливало, если уж ему хотелось глубже прочувствовать Кроуфорда. К тому же мальчик никогда не проникал слишком глубоко, болтаясь в основном на поверхности… И сейчас он вообще недоумевал как раньше еще под наркотой мог проникнуть так далеко в Кроуфорда. Он не совсем понимал, как ослабленный лекарством смог выудить воспоминания о горах и речушке с небольшой хижиной. Эти воспоминания находились слишком глубоко в Кроуфорде. Любопытно то, что как только он начал осознавать себя и свой дар, общаться с Кроуфордом и налаживать мосты стало труднее. Раньше все, что он делал было на инстинктах. Теперь же, задумываясь как работает его телепатия, он не всегда понимал, что и как нужно делать и что вообще происходит в момент использования дара.И еще. Даже если бы он смогсделать то, о чем просил Кроуфорд, он че, на полном серьезе хочет этого? Реально? Мальчишка торопливо бегал глазами по лицу Кроуфорда ища, нет, требуя подтверждения разрешения сделать это. И да, разрешение было. Кроуфорд уверенно кивнул, подталкивая уже начать. Прямо сейчас.Мальчишка увлеченно принялся выполнять просьбу. Он хотел сделать это. Насладиться каждой секундой входа в Кроуфорда. Он провел руками от груди к шее и дальше огладил подбородок и щеки Кроуфорда. Ему нравилось, как ощущался Кроуфорд под кончиками пальцев. Когда он прикасался к его обнаженной коже, он чувствовал покалывание. И глаза Кроуфорда становились… ммм… Глаза. Они манили его, призывно звали, бросали ему вызов. Они были всем сразу. Однако его бесили очки, которые оказались на пути к этим потрясающим глазам. Кроуфорд видимо что-то такое понял и нетерпеливо снял очки и убрал их в карман брюк.Да. Да, он сделает это. Он убедился, что достаточно сосредоточен и спокоен. Все нужно было сделать правильно. Для Кроуфорда он будет стараться изо всех сил. Ему надо поразить его. Сгладить впечатление от последней неудачи. Кроуфорд снова поверит в него, если все будет сделано как надо. Да. Он будет острым и точным, как иголка, аккуратно проткнет замершую в ожидании тишину.Внезапно он очутился в пустоте. Он бултыхнулся прямо внутрь и теперь плыл в ней. Какого…?Где это он? Он практиковался усерднее после первого провала с Шоном Кирком. Он также знал, что есть определенные правила, которые объясняли, что лучше делать так, а не иначе, знал способы захвата воспоминаний, которые были проще и эффективнее. Но там, где он оказался эти правила и способы вдруг перестали действовать. Ему нужно найти что-нибудь, хоть что-нибудь, чтобы схватить, удержать, какой-нибудь запах или вкус, знак, дорожку, след, мерцание, что-нибудь. Да что угодно!Но… ничего не было.Сначала был шок. Затем пришло разочарование, которое медленно начало перерастать в злость. И наконец осталась лишь холодная пустота.—?Я не могу,?— он взмахнул рукой, повертев кистью туда-сюда около головы Кроуфорда, показывая, что попробовал, но не получилось. Он не смог сделать это. Внутри все дрожало, а желудок скручивало. Ему не хотелось думать о чувстве, поселившемся внизу живота. Страх. Это был страх перед тем, что теперь о нем подумает Кроуфорд. Чувство было настолько неожиданным и новым, что это испугало и покоробило мальчишку. Он провалился. Снова. Опять потерпел неудачу. Ни на что негодный…Но что еще больше шокировало, так это то, что вместо разочарования или критики Кроуфорд улыбнулся.—?Все в порядке.Кроуфорд погладил его по волосам. Мальчику понравилась эта незатейливая ласка. Удовольствие смешалось с другими эмоциями. Теперь в нем бурлил котел из страха, замешательства и… удовольствия от поглаживаний. Он впервые задумался, что так любит прикосновения, потому что Кроуфорд любит их тоже. Или же все было наоборот. Он не был уверен, чьи именно эмоции заставили его расслабиться.В конечном счете, какая разница. Ему надо было, чтобы Кроуфорд успокоил его. Что ж, он получал то, что хотел. Мальчишка закрыл глаза и позволил присутствию Кроуфорда стать всем тем, что его волновало в первую очередь.Тем, что хотелось почувствовать и о чем хотелось думать сейчас.—?Попробуй еще раз,?— глубоко и хрипло проговорил Кроуфорд.Может быть, из-за того, что мальчик смог расслабиться, оставаясь в то же время сосредоточенным, позволило действовать на инстинктах, но правильно. Он снова прильнул к присутствию Кроуфорда, вплавился в то, чем был тот. Он растворился в тишине, словно кровь, смешивающаяся с водой. Ммм. А вот теперь все как надо, он ощутил поверхность. Должно быть, раньше он был слишком напряжен, поэтому ничего и не получилось. Вот так… он оглянулся… а потом отшатнулся в сторону. Часть воспоминаний дышала ?им?. Он зашипел. Он не хотел эти воспоминания.Но это было тем, что просил найти Кроуфорд. К тому же, мальчишке было любопытно. Что ж, придется потерпеть ?его?. Просто надо… да… Он сможет это сделать. Мальчишка прижал кончики пальцев к вискам Кроуфорда и наконец полностью ушел в воспоминания.—?Мальчик разорвал мой щит? —?спросил он, приподнимая брови. —?Даже так?Кроуфорд стоял перед креслом. Пальцы сцеплены в замок за спиной. Он был напряжен и подозрителен.—?Ну, на деле все не было уж так легко, герр Дитрих,?— сказал он. —?Но все… прошло довольно хорошо.Дитрих глотнул вина, посмотрел на Кроуфорда. —?И полностью незапланированно, не так ли? Кроуфорд опустил глаза и коротко кивнул.—?Большей частью все прошло по плану, герр Дитрих,?— тихо сказал он. —?Как я уже говорил, сначала я не думал, что это хорошая идея. Но…Дитрих прервал его.—?Ты пьешь красное вино, Оракул?Что? Какого хера? Что это? И это все? Ну, нет! Тут должно было быть еще что-то. Он копнул глубже. Еще дальше. Ему нужно узнать…—?Да, герр Дитрих,?— вежливо ответил Кроуфорд.—?Но предпочитаешь белое. Налей себе то, что хочешь сейчас,?— беспечно сказал Дитрих. Так, словно тема разговора ему была не особо интересна. Он махнул в сторону мини-бара. —?Спасибо, герр Дитрих,?— Кроуфорд поклонился в знак благодарности и прошел к стойке с бутылками.О! Ну что за СКУКОТА! Мальчишка переступил с ноги на ногу, облизнул пересохшие губы и еще сильнее надавил на виски Кроуфорда. Он бы его толкнул. Точно! Мальчишка начал толкаться вглубь памяти. Он хотел больше, больше, больше. Но блядь, там больше ничего не было. Ничего даже отдаленно интересного.Кроуфорд выбрал белое вино. Дитрих указал на софу рядом с собой. Кроуфорд прошел к ней и сел, откинувшись на мягкую спинку. Рука Дитриха покоилась на ручке кресла. Сам же мужчина был спокойным и даже казался немного небрежно-домашним. Дитрих не был зол или расстроен. Он был до безобразия в благодушном настроении. Мальчишка решил, что, может быть, он был прав, считая, что Дитрих изначально не был против уничтожения щитов. Может, все было в порядке? И он купился на объяснения Кроуфорда?Кроуфорд сел прямо и продолжил разговор.—?Как я уже говорил, герр Дитрих, мальчик был инициатором идеи. Но я думаю Вы и так это знаете. Если у видео есть аудиодорожка…—?Тебе нравится импровизировать? —?лениво прервал его Дитрих. —?Да, герр Дитрих,?— ответил Кроуфорд. —?Думаю, это одно из важных умений для оперативников. Вы не согласны?Дитрих усмехнулся. —?Оперативников, хах. Например, для оперативников Сигмы? Оракул, Оракул…?— он отпил еще вина. —?Протекцию ищешь?Кроуфорд скромно улыбнулся.—?Я не буду лгать, что меня это не интересует, герр Дитрих. Но я знаю, что мне многое нужно сделать, добиться и улучшить, чтобы быть готовым к этому.—?Да,?— прошептал Дитрих. Он как-то рассеяно смотрел на Кроуфорда, словно задумался о чем-то. —?Послушай-ка, Оракул…?— черты лица Дитриха заострились. —?Я даже не знаю, безумен ли ты настолько, чтобы действительно позволить необученному телепату сносить мои щиты или ты просто пытался показать, что у тебя стальной хребет. По-честному мне насрать на это. Но вот что меня поражает. У тебя хватило духу попытаться заставить меня поверить в это. Этого вполне достаточно.Кроуфорд решил подождать, ничего на это не ответив.Дитрих выглядел довольным. —?Думаю, ты готов… готов начать работать над этим делом без моего контроля. Самостоятельно. Полное мое невмешательство и руководство с твоей стороны.Кроуфорд неожиданно моргнул. —?Герр Дитрих?Что? Что-что это было сейчас? Мальчишка был так же удивлён, как и Кроуфорд в воспоминании. Возможно в других обстоятельствах он бы посмаковал растерянность Кроуфорда… но мальчик был сосредоточен на воспоминании и ему было слишком интересно узнать, что там произошло дальше.—?Я тебя отпускаю, Оракул. Никаких отчетов,?— Дитрих явно веселился. —?Дракона назначаю твоим помощником. Временно у тебя будут все привилегии и права оперативника. Подробности там,?— Дитрих кивнул в сторону папки на тумбе около входа. —?Можешь работать с моим телепатом как считаешь нужным, Оракул. Но при одном условии. Он останется там, где и сейчас. В лабораториях. Как только ты докажешь мне, что он готов выйти, тогда поговорим. До этого момента ни видеть, ни слышать тебя не хочу.—?И… как мне это доказать, герр Дитрих?Ответа на вопрос не последовало. Дитрих встал, давая понять, что разговор закончен и Кроуфорду время идти. И больше ничего. Разочарование было огромным. Мальчишка медленно выплывал из воспоминания, попутно размышляя о том, что Дитрих не сказал, что нужно делать дальше и как надо. Теперь все зависело от Кроуфорда.Все было в его руках.Хм.Все другие вопросы, которые у него могли возникнуть относительно воспоминания, которое Кроуфорд показал ему, исчезли. Кроуфорд. Мальчишка открыл глаза. Кроуфорд смотрел на него. Они были так близко. Достаточно, чтобы прикоснуться, почувствовать запах, вкус, все, все, все… так близко… он опустил руки, вцепившись в воротник форменного пиджака Кроуфорда. Хорошее место, чтобы держаться. Держаться крепко, притискиваясь еще ближе. Ммм. Все зависит от Кроуфорда…А сейчас…—?Итак,?— прошептал мальчишка. —?Какой у нас план, герр Кроуфорд?В этот момент в Кроуфорде загорелось с неистовой силой что-то дикое и жестокое. Что-то настолько опасное и обнаженное, выставленное на показ, пришедшее откуда-то из глубины, что парень застонал. От этого можно было кончить. Он был уверен, Кроуфорд даже не подозревал об этом всем, инстинктивно и почти бессознательно проявляя настоящего себя. Кроуфорд… Кроуфорд… это имя имело вкус. Парень чувствовал все поверхности внутри него… поверхности, которые выстраивались стенами, комнатами и домами. Во всех отношениях, Кроуфорд был пуст и просторен, он был стенами и закрытыми местами. Он был непоколебимой горой и якорем.—?План? —?Кроуфорд вдруг отступил, выпутавшись из рук парнишки. Он вытащил очки, протер краем пиджака линзы, надел их. А потом прямо посмотрел на парня перед собой, выпрямился как-то всем телом, дернул подбородком, выпячивая его вперед и кровожадно оскалился. —?План в том, чтобы вытащить тебя отсюда.Линзы очков опасно блеснули.О, боже! Парня захлестнуло по самую макушку. Кроуфорд зажег его. Он чувствовал волнение, готовность положить всех и вся… и силу. Сила. Хм. Кроуфорд любил это. Его привлекала сила и власть. Парня словно на аркане потянуло к Кроуфорду. Он слепо шел по следам эмоций, как собачка по дорожке из вкусных хлебных крошек, как пчела учуявшая сочный, истекающий нектаром цветок.—?Как?Кровожадность теперь горела и в глазах Кроуфорда. Он продолжал отступать, пока задницей не уперся в стол. Он присел на краешек стола и посмотрел на парня, приглашая присоединиться к нему. Он ждал его там, опустив руки между бедер… Мальчишка, не спуская с Кроуфорда глаз, словно загипнотизированный подошел к нему. Кроуфорд перехватил его за запястья, прежде чем тот споткнулся бы и полетел на пол и притянул его к себе, обнимая, прижимая голову парня к своему плечу. Тот не возражал. Ведь Кроуфорд был так близко. Они были вместе…—?Герр Дитрих выпустит тебя, когда ты будешь готов,?— сказал Кроуфорд. —?Он опытный телепат. Уверен, он скажет, когда придет время.Что за черт. Мальчишка совсем этого не ожидал. Ему не понравилось, как это прозвучало. Он ничего не сказал. Но сердито посмотрел на Кроуфорда, давая понять, что ему это все не нравится.Кроуфорд выпустил запястье парня и тут же обхватил его затылок и шею. Тот в ответ вцепился в ткань пиджака на груди Кроуфорда. Он поднял лицо, а Кроуфорд наклонился, объединяя их дыхания. — Не думай о нем,?— прошептал Кроуфорд. —?Не думай о будущем. Тебе нужно думать только о настоящем. Я научу тебя всему, что могу сам. Думай о том, чем мы занимаемся, о практике. А я разберусь со всем остальным. Я буду думать о будущем.Ммм. Ему можно не волноваться. Кроуфорд все сделает. Он принадлежал ему. Дитрих подтвердил это. Все так, как и должно быть… Кроуфорд вытащит его отсюда. Кроуфорд обо всем позаботится.Парень продолжал разглядывать лицо Кроуфорда. Ему нравилось, как их тела подходили друг другу, как Кроуфорд бережно удерживал его в своих руках и позволял чувствовать свой якорь. Мальчишке казалось, что он даже мог его потрогать: настолько якорь стал для него чем-то физическим. Он разгладил смятую ткань пиджака Кроуфорда, ему хотелось залезть под одежду и остаться так. Хотелось доверять и быть вместе.—?Йа, хеа Кроуфорд*,?— прошептал он и потянулся навстречу к губам Кроуфорда за поцелуем.Кроуфорд сжал волосы парня на затылке в кулаке, не позволяя приблизиться. И только слегка мягко сам прикоснулся к губам парня. Едва-едва, чуть обозначая поцелуй. Тот приоткрыл рот, приглашая углубить поцелуй, но нет. Ничего не произошло. — Мне нужно идти,?— прошептал Кроуфорд.Мальчишка теснее прижался и опять вцепился в пиджак Кроуфорда.—?Я не хочу, чтобы ты уходил.Кроуфорд нежно и осторожно провел большим пальцем по скуле мальчика, а потом отстранился и посмотрел на дверь. Он не стал повторять сказанного. Мальчик дернулся в попытке остановить, но нет. Кроуфорд аккуратно выпустил сжатые волосы парнишки, легонько толкнул его в грудь, выпрямился и пошел в сторону выхода, оставляя за собой растерянного и немного ошеломленного парня.—?Я вернусь,?— пообещал Кроуфорд, развернулся, открыл дверь и вышел.Мальчишка остался стоять, молча наблюдая за уходом Кроуфорда. Затем он медленно подошел к окну и смотрел уже как Кроуфорд закрывает за собой другую дверь. Он прижался щекой к холодному стеклу и закрыл глаза.?Лучше бы тебе не соврать… ??— он высвободил свое желание, которое сопровождало Кроуфорда по темному коридору до лифта. С каждым удаляющимся шагом тьма и голоса становились ближе. Снова. Он боролся до последнего, цепляясь за тишину и спокойствие, но Кроуфорд уходил… Он не хотел этого. Он не хотел, чтобы Кроуфорд оставлял его наедине со всем этим. Он не хотел быть один. Он закричал, пытаясь заглушить шепот, водоворот, Чертово Колесо и головокружительную, густую тьму, пытаясь заглушить боль. Теперь Кроуфорд стал его надеждой, и он не хотел, чтобы тот уходил.Он заплакал. Слезы текли по щекам, пачкая некрасивыми разводами стекло.?Тебе лучше сдержать свое обещание,??— он так сильно этого хотел. Так нестерпимо сильно. — ?Лучше тебе… Тебе лучше… Тебе лучше…?Расстояние между ними стало огромным, и мальчишка уже еле-еле чувствовал Кроуфорда. Ответ пришел едва различимый.?Я сдержу.?Мальчик прижал руку к стеклу, ногтями проскреб вниз, а затем с силой ударил по окну. Он хотел, чтобы Кроуфорд сдержал свое обещание. Он хотел. Хотел. Хотел. Хотел.?Я сдержу.?Обещания было недостаточно. Он хотел, чтобы Кроуфорд вернулся сейчас…Но Кроуфорд уже ушел, и он больше его не чувствовал.------------------------------------------Момент был тщательно выбран. Как и большинство вещей, связанных с предвидением, сроки происходившего события были ничем иным, как хорошо распределенным временем в конкретном отрезке реальности. Когда к дару предвидения прилагался талант правильно отмерять и соизмерять, выбор подходящего времени становился вопросом предупредительности и вежливости.Щелчок.Комаров закрыл за собой дверь и сделав два шага внутрь своих апартаментов, остановился.—?Оракул,?— проговорил он глухо в темноту комнаты. Не удивлённо. Лишь признавая факт умений Кроуфорда.—?Герр Комаров,?— Кроуфорд не повернулся. Он стоял лицом к окну, рядом с журнальным столиком, устремив взгляд к горизонту далеко за горы. Он не включил свет, но Комаров разглядел, что тот был одет в полевую форму и полностью экипирован. Насколько он мог судить по одежде?— все наглухо застегнуто и закрыто. Руки Кроуфорд держал за спиной сцепленными в замок, спина прямая. Он ждал.Комаров сдвинулся с места и почти беззвучно прошел к окну. Он остановился рядом с Кроуфордом, опустив руки по швам и тоже посмотрел в окно. Они стояли плечом к плечу, равные, достаточно близко, чтобы почти касаться друг друга. Кроуфорд чувствовал тепло, исходившее от своего наставника. Но он не позволил физическим ощущениям отвлекать его от мыслей.То, что сейчас произойдет, требовало абсолютного внимания и концентрации.—?Дверь не была заперта, герр Комаров,?— тихо сказал Кроуфорд. Это не извинение. Он знал, что в тот момент, когда поворачивал ручку двери и та легко поддавалась напору, его ждали. Кроуфорд немного повернул голову. В тот же момент глаза Комарова закрылись. Кроуфорд уже было открыл рот, чтобы продолжить, но Комаров внезапно резко поднял руку. Кроуфорд редко видел, когда его наставник двигался так быстро. Только на учениях в поле. Комаров ухватил Кроуфорда за верхнюю часть форменного комбинезона, развернул к себе как тряпичную куклу и толкнул к стене, впечатывая так сильно, что Кроуфорд подумал о возможном появлении синяка на спине. Комаров навалился всем телом, сминая в кулаке ткань одной рукой, другой обхватывая горло Кроуфорда. Глаза Комарова все еще были закрыты. Он прижался лбом ко лбу Кроуфорда, и они почти соприкоснулись носами. Наконец, Комаров отпустил Кроуфорда, но тут же обхватил его голову с силой впивая пальцы в виски по обе стороны. Комаров открыл глаза. Они болезненно сверкали и были влажно-глянцевыми.Бесконечный, тихий шум проглотил сознание Кроуфорда.Кроуфорд медленно и глубоко втянул в себя воздух. Глаза Комарова отняли у него способность ощущать что-либо еще вокруг. Он был полностью подавлен оглушительным гулом энергии, а затем он упал в место куда-то между. Тут было как-то знакомо и в тоже время чувствовалось что-то абсолютно чужое. Здесь тысяча лучей света сжались в одну ярко блестевшую точку на острие лезвия.Это было наконечником иглы…Комаров с трудом разлепил обветренные губы и зашептал. Он выдохнул вместе со словами.—?У нас мало времени. Ответ на оба вопроса - да. Да, я отдал Вам свои воспоминания. И да, Вы достаточно сильны, чтобы защитить свой разум. И… Ответ на вопрос, который Вы не хотите знать - нет. Нет, я не был достаточно силен, чтобы защитить свой. Сейчас тем более.Кроуфорд не стал тратить время и разбираться с тем комком страха, который угрожал еще больше разрастись в груди. Никто не понимал слов ?не много времени? лучше, чем пророки, живущие одновременно как вне, так и во времени. Он сразу перешел к делу.—?Почему герр Дитрих уничтожил Ваш дар, герр Комаров?Темные, глубоко посаженные глаза смотрели так пристально, что казалось проникали в самую душу Кроуфорда. Они поглощали все. Даже дыхание.Ответ Комарова был резким.—?Духовную психо-энергию уничтожить нельзя, Оракул. Но она контролируется разумом, а не даром,?— его глаза влажно блеснули из-под густых бровей. —?Все начинается с разума.Кроуфорд надеялся, что понял правильно. Он продолжил, подхватывая мысль Комарова.—?Телепаты соединяются с любой духовной энергией…Комаров прервал его.—?Как и пророки,?— проговорил он нетерпеливо. Кроуфорд редко слышал, почти никогда, спешащего куда-то Комарова. —?Телепат и пророк?— две точки одной линии. Мы вероятности будущего, они?— настоящего. Ни мы, ни они не можем прикоснуться друг к другу, кроме тех моментов, когда сознательно сливаемся мыслями.—?Наши связи особенные,?— ему казалось, что Комаров сказал бы это. —?Точно такие же как у Барбы и Мэтисо…—?Нет,?— Комаров снова прервал его. И продолжил, грубо выплевывая слова явно в недовольстве. —?Их теории неточны. Телепаты?— это связи, соединения, Оракул,?— теперь на глубине глаз разгоралось безумие. Кроуфорд никогда не видел такого выражения на лице своего наставника. —?Вы думаете, что это ничего, если он просто установит небольшую связь с Вами. И вот тут-то все и начинается. Через какое-то время этого становится мало, и он проникает все глубже и глубже. Чем больше позволяете ему, тем глубже он врастает, вплавляется в Вас. Ваш телепат, думаю, уже показал на что способен… Вы были внутри самой его энергии, но это ничто… Это ничего,?— Комаров прикрыл глаза. —?Чем мощнее и талантливее телепат, тем глубже он сможет проникнуть и сильнее связаться с Вами. Если он войдет достаточно глубоко, то сможет делить с Вами все. Вы разделите с ним Ваши мысли и чувства… и тело. И если он сломает Вас, то заберет себе все, он будет владеть Вами. Он будет с Вами. Постоянно. Все это время.Кроуфорду даже уточнять ничего не нужно было. Комок страха стал тяжелым и холодной стальной массой упал куда-то вниз живота.—?Так вот, что случилось с Вами, герр Комаров,?— прошептал он. — Он с Вами…здесь.Все это чертово время.—?Я же говорил, у нас мало времени,?— Комаров успокоился, глаза потухли, а голос стал пустым. Казалось, Комаров теперь снова был где-то не здесь, где-то еще. —?Я могу урвать некоторое время, когда Композитор… отвлекается.Композитор. Кодовое имя Дитриха? Должно быть так. Кроуфорд обдумал информацию в течение нескольких секунд. Дитрих постоянно присутствовал в сознании Комарова. Дитрих был с ним… даже контролировал его.По словам Комарова их связь была абсолютной. Но…—?Как… как это возможно? —?он подумал о мальчишке. Когда тот пытался установить связь с Шоном, его тело застыло в каком-то трансе. И когда он соединялся с Кроуфордом, оба они оказывались обездвижены. Только два их разума были активны в психической плоскости. Более того, Кроуфорду удавалось манипулировать связью, даже держать свои мысли в секрете.Комаров скривил губы.—?У Вашего телепата чистый дар, Оракул. Он не обучен и работает на одних инстинктах,?— прошипел он и посмотрел так, словно точно знал, о чем думал Кроуфорд. —?Существует много видов связей. Со временем он научится им всем. Со временем он научится всему. Послушайте меня. Это важно. Если Вы позволите сильному, а он такой, уж поверьте мне и будет становиться еще мощнее, телепату проникнуть достаточно глубоко, он сможет связываться с Вами всякий раз, когда захочет. Композитор называл это мягкой фиксацией разума. Это наиболее приемлемый тип связи для телепата. Вы разделите с ним эмоции, вкус, запах, то, что Вы видите и слышите, но будете в состоянии нормально функционировать. Это будет полезно для Вас…?— Комаров перешел на шепот,?— на какое-то время…Кроуфорд почувствовал холодок, что-то между инстинктом и предчувствием. Возможно даже, что-то из прошлого. Нерассказанная история, которая скрывалась в темных, тихих глазах Комарова. История, в результате которой фиксация разума прошла ужасно неправильно.Кроуфорд хотел бы задать сотню вопросов об этом. Например, чем такая связь отличалась от тех связей, которые мальчишка будет совершать постоянно с разными людьми каждый день в будущем? И когда это обсуждается с лидерами команд? Или, когда Кроуфорд сам должен был бы услышать все это? И даже если для всех этих вопросов было время, Комаров не дал задать их. Его взгляд закрыл рот Кроуфорду. Тот посмотрел на худое, усталое лицо Комарова и заметил несколько прядей волос, выбившихся из аккуратно уложенной челки. Кроуфорд знал, что смотрит на шрамы, на сломанные кости, на израненную, избитую, больную душу, у которой ничего не осталось. Здесь, прямо сейчас, у него были доказательства, необходимые низложить власть Дитриха. Нужно только предупредить, потом указать пальцем и отдать Комарова на обследование другим телепатам. Они найдут прегрешение Дитриха. Это уничтожит его.Но… это уничтожит и Комарова. Они прикончат его, если тот окажется бесполезным, или, если его дар будет более-менее в рабочем состоянии, запрут в лабораториях. Кроуфорд вспомнил девушку на кровати. Девушку со смертью в глазах…Комаров знал. Он знал, что Кроуфорд может сделать с этой информацией. И все же рассказал, отдал свою жизнь в руки Кроуфорда.Зачем?Зачем!Он хотел спросить, но вопрос застрял где-то в горле. Его дар говорил, что лучше не знать ему ответа на этот вопрос.—?Композитор хочет сделать то же самое с Вами,?— прошептал Комаров. —?Он хочет контролировать Вас. Понимаете? Вы достаточно сильны, чтобы защитить себя. Но этого недостаточно, чтобы бороться с ним в одиночку. Вы должны выполнить его задание. Должны зафиксировать своего телепата.—?Моего телепата,?— прошептал Кроуфорд. Слова эти звучали странно, словно он произнес их на другом языке.Комаров легонько кивнул, не разрывая физический контакт между их лбами.—?Композитор владеет им, но то, что я говорил Вам раньше, чистая правда. Чтобы управлять телепатом, нужно дать ему то, что он хочет. Ни больше, ни меньше. При чем добровольно и с радостью,?— он судорожно вздохнул и болезненно прошептал. —?Просто помните… это работает в обе стороны.Даже после всего сказанного… неужели он ожидал, что Кроуфорд…Слова, слетели с языка. И Кроуфорд не то что прикусить язык, даже обдумать их не успел.—?Вы предлагаете мне украсть телепата у герра Дитриха.Комаров растянул губы в едкой улыбке.— А Вы уже разве это не сделали? —?он сжал виски Кроуфорда пальцами, крепко прижимая ладони к щекам. Прикосновения к коже вызвали сильный психологический отклик, прогрохотавший глубоко в мозгах у Кроуфорда. Слова Комарова?— все, что он смог разобрать. —?Он будет нужен, если Вы хотите бороться с Композитором. К тому же Вы уже начали,?— и снова Комаров заговорил поспешно, лихорадочно сглатывая окончания слов, задыхаясь. Это было почти мольбой. Хрипло он прошептал. — Зафиксируйте своего телепата, Оракул!Зафиксируйте своего телепата.Приказ ?Пли!? прозвучал. Еще одно подтверждение плана. Кроуфорд все еще был сосредоточен и старался не поддаваться разным сомнениям. Если Комаров уверен, что он сможет это сделать, значит он сделает это.Но… инструкции все еще не было. Он ожидал более конкретных вещей. Кроуфорд посмотрел в глаза Комарову. Ни намека ответов на вопросы, которые так мучили Кроуфорда. Пальцы судорожно дернулись.—?А что насчет Вас, герр Комаров?—?Не имеет значения, Оракул,?— прошептал Комаров. —?Сосредоточьтесь на своей миссии. Я теперь для Вас бесполезен.Кроуфорд отрицательно замотал головой. Нет. Не тот ответ, который он хотел услышать. Он обхватил шею Комарова обеими руками. Прикосновение к обнаженной коже усилило связь между их энергиями. Он слышал эхо, но все же его предвидение не дало никаких подсказок. Поэтому он спросил еще раз.— Нет,?— настаивал Кроуфорд. –А как же Вы, герр Комаров?Комаров тяжело вздохнул. Глаза Кроуфорда расширились, потому что он прочитал ответ во взгляде Комарова, в выражении его лица.—?Для меня уже слишком поздно, Оракул.Слишком поздно. Переводя на язык пророков это значило никогда. Комаров смотрел глазами человека смертельно больного. Он знал, что для него все кончено, когда рассказывал все это Кроуфорду. А это значило, что Комаров сознательно и добровольно отдал свою жизнь в руки Кроуфорда… с единственной целью защитить его.Никто никогда… никогда прежде.Никогда его не защищали.Кроуфорд сильнее сжал пальцы на затылке Комарова. Его губы были сухими.—?Нет,?— прошептал он. —?Я найду способ освободить Вас.Это было самое иррациональное, что он когда-либо говорил. Самое глупое, самое…Не говоря ни слова, не изменившись в лице Комаров высвободился из рук Кроуфорда и отошел назад, нарушив контакт между их телами и энергиями. Разрыв связи вызвал дискомфорт, словно кто-то шлепнул Кроуфорда по макушке. А вот действительную сильную боль принесла тяжелая пощечина. Комаров влепил ему по скуле тыльной стороной ладони. В ушах зазвенело. Голова мотнулась в сторону. Вторая скула впечаталась в стену.Поспешность в нем исчезла. Комаров меньше чем за секунду снова стал спокойным и абсолютно хладнокровным. Взгляд был тяжелым. Он недовольно смотрел на Кроуфорда из-под бровей.—?Никаких ответов от меня больше, Номер Шесть,?— прошептал он и указал на дверь.Их время истекло. Кроуфорд медленно поднял руку и прижал ладонь к щеке, по которой Комаров его только что ударил. В голове звенело, кожа горела. Комаров никогда прежде не бил его. И еще прозвище. Все это выглядело как выговор. Он понимал это. Возможно Комаров ударил из-за Дитриха. Несмотря на это Кроуфорда это сильно уязвило. А еще больше задевало то, что его выгоняли без какого-либо одобрения на его обещание. Кроуфорд закрыл глаза. Он напомнил себе, что их время истекло, а это значило, что Комаров больше ничего не мог сделать или сказать, даже подумать.Кроуфорд сначала выпрямился, поклонился, соблюдая этикет, а затем развернулся и вышел из комнат Комарова. Больше никто ничего из них двоих не сказал. Комаров даже не посмотрел в его сторону. Он остался стоять. Неподвижно, глядя в окно в стоическом молчании, пока дверь не закрылась за Кроуфордом.Щелчок.Комаров закрыл глаза. Пальцы слегка дрожали.?О, Дмитрий… как жестоко… ??— паучьи лапки пробежали по позвоночнику вместе с ухмылкой. —??Прямо как в старые добрые времена. Не правда ли??Комаров закрыл глаза.*?— Да, герр Кроуфорд (с нем.)