Часть 2 (1/1)

С тех событий прошла всего неделя. Всё, казалось, вновь шло своим чередом. Недавние проблемы и неприятности улеглись. Всё снова встало на свои места. Как-то мистер Рафлз Хоу и Роберт Макинтайр, по обыкновению, отдыхали и вели свои привычные беседы в курительной комнате шикарного Нового Дома миллиардера. Они беседовали обо всём; обсуждали дела, связанные с филантропией, строили различные планы, говорили о крупных капиталовложениях в многочисленные благотворительные общества и фонды, оживлённо болтали на отвлечённые темы, о личном и о всяких пустяках. - Знаете Роберт, - произнёс мистер Хоу, закуривая сигару и откидываясь на мягкие подушки. - Я хочу сообщить Вам первому, что в ближайшем будущем я намерен сделать Вашей сестре Лауре предложение. Я всё серьёзно обдумал, взвесил и решил, наконец, действительно обзавестись семьей. Я вижу в Лауре свою родственную душу и достойнейшую и понимающую подругу по жизни! Я давно уже думал об этом, что Вы на это скажете? Надеюсь, Вы одобряете моё решение, мой милый друг? Роберт немного похолодел, т.к. ему вдруг невольно вспомнился Гектор, и главное, - что они с сестрой тщательно скрывают о его существовании от мистера Хоу, а к тому же сам Роберт совершенно не ожидал такого стремительного поворота событий. - Ну конечно одобряю! Это было бы замечательно, мистер Хоу, и потом, всё зависит только от согласия самой Лауры. - едва и смог выговорить Роберт, слегка дрожащими губами, и немного побледнев, в полнейшем замешательстве добавил, - Она будет очень счастлива, я уверен в этом. Вы с ней бесподобная пара! В душе и мыслях Роберта вновь мгновенно пронеслось, что манящее, ослепляющее богатство мистера Хоу становится всё ближе, но так же его сильно волновало, что их с Лаурой тайна в любое время может раскрыться, всплыть наружу. Он пытался успокоить сам себя и не думать об этом. А к тому же, их с Лаурой отец, тоже будет ужасно рад этому, столь выгодному родству, ведь он так хочет хоть на дюйм приблизиться к сказочным богатствам этого угрюмого, полностью погружённого в свою работу и в свои тайные проблемы, миллиардера-алхимика. - Спасибо за понимание, и за столь лестные и приятные слова, дорогой мой Роберт! - весело улыбаясь произнёс мистер Рафлз Хоу, пуская в воздухе кольца тёмного дыма. - Я очень рад, что Вы не против! - Как я могу быть против, мистер Хоу? - возразил ему Роберт. - Ведь Вы достойнейший человек. Я не смог бы пожелать для Лауры лучшего жениха, чем Вы! - Благодарю Вас за столь высокое доверие, оказанное мне! Желаете ли чего-нибудь выпить покрепче, дорогой Роберт? - неожиданно перевёл разговор мистер Хоу. - Одно только нажатие клавиши на этой выдвижной доске, и любое из лучших сортов вин всего мира будет перед Вами, Вы же знаете! Только выберете, какое желаете и нажмите на клавишу. Давайте же выпьем по рюмке отменного вина по такому радостному случаю! Роберт с удовольствием согласился и выпив по рюмке ароматного токайского вина они тут же направились в одну из шикарных комнат великолепного дома мистера Хоу, поражающую глаз своими роскошными убранствами, впрочем, как и все остальные многочисленные помещения этого чудесного дома, большинство из которых были механизированы, снабжены различными хитроумными устройствами для удобства хозяина и его гостей, кроме лишь, того скромного, маленького личного кабинета мистера Хоу, где он любил проводить время в одиночестве и отводить душу более всего, читая, либо всецело отдаваясь своим мыслям. - Ах Роберт! - произнёс мистер Хоу, едва они оказались в роскошной комнате, обставленной шикарной дорогой мебелью. - Сегодня у меня так светло и так спокойно на душе и сердце! Я уверен, что Лаура любит меня, я должен быть самым счастливым, но всё же, есть даже сейчас кое-что, что волнует и беспокоит меня. - О чём же Вы говорите, мистер Хоу? - до сих пор не переставая восхищаться красотами и убранствами чудесного механизированного дома, где ему было столь комфортно, спокойно и уютно находиться, понимающе спросил его Роберт. - Что же Вас так беспокоит? Я знаю, как сильно Вы любите мою сестру и как Вы искренне преданы ей. - Да, мой милый Роберт, я безмерно люблю мисс Лауру, и я предан ей всеми своими помыслами, всем телом и всей душой. - задумчиво ответил мистер Хоу. Он приблизился к Роберту и взяв его за руки усадил на роскошный, мягкий диван возле себя. - Но Лаура не единственная, кого я так сильно и предано люблю. - продолжал он. - Роберт, дорогой! Теперь я могу всё объяснить, поведать Вам правду, истинную причину своего недостойного поступка, тогда, вечером на скамейке, помните? Я поцеловал Вас именно потому, что я люблю Вас и предан Вам не меньше, чем Вашей уважаемой сестре. Это признание было, как гром среди ясного неба. Роберт сидел в полном смятении и не мог даже пошевелиться, он потерял дар речи, всякие слова застыли у него на губах. Он лишь смотрел в глаза этого странного человека, хозяина чудесного дома, владельца многомиллиардного состояния, и не знал, что ему следовало бы сделать, как поступить. Мистер Рафлз Хоу, продолжая сжимать его похолодевшие руки в своих горячих руках, внезапно притянул молодого человека к себе и заключив его в свои объятия, вновь коснулся его полуоткрытых губ, своими разгорячёнными губами. Роберт снова не сразу осознал того, что произошло, но когда он немного пришёл в себя, вернулся в сознание от столь страстного и нежного поцелуя, он совершенно не пожелал более вырываться или убегать. Он лишь хотел, чтобы этот поцелуй длился вечно. Он расслабился и растворился в этих крепких объятиях и неуверенно, неловкими движениями рук обхватил шею мистера Хоу, осторожно и неумело отвечая на его поцелуй. Рафлз Хоу сразу же почувствовал это, он принялся целовать губы юноши всё более неистово и страстно, всё крепче сжимая его податливое и расслабленное тело в своих руках. У Роберта кружилась голова и перехватило дыхание, а мистер Хоу просунул свой язык в его рот и начал нежно касаться им его собственного языка, изучая при этом каждый миллиметр внутри его полуоткрытого рта. Но вот Рафлз Хоу прервал столь затянувшийся поцелуй и пристально посмотрев в затуманенные и такие соблазнительные глаза Роберта, полные бесстыдного желания и в то же время такие чистые и наивные, нежно произнёс: - Мой милый мальчик, как же ты красив и очарователен! Позволь мне подарить тебе всю мою любовь, научить тебя искусству любви и стать в твоей жизни первым! Роберт покраснел и прикрыв стыдливые глаза, чуть слышно произнёс, крепче обхватив своего друга за шею. - Прошу Вас, не останавливайтесь, мистер Хоу, я хочу этого, я больше не боюсь. С этими словами Роберт плавными и неуверенными движениями рук начал медленно расстёгивать на себе рубашку, прижимаясь к груди мистера Хоу. А мистер Хоу не заставил себя долго ждать; он принялся нежно и в то же время очень страстно целовать прекрасное лицо молодого человека, его горячие, влажные, распухшие от поцелуя губы, соблазнительную шею, грудь, полностью освобождая его стройное молодое и изящное тело от одежды. Такая гладкая, белая и чистая кожа, Роберт был просто идеален, так восхитительно и великолепно сложен. Мистер Хоу заботливо и нежно уложил обнажённого юношу головой на мягкие подушки роскошного дивана, а сам лёг на него сверху, поспешно удаляя с себя всю оставшуюся и столь ненужную сейчас одежду. Он продолжал страстно целовать и ласкать своими руками восхитительное тело прекрасного молодого художника, и Роберту было так неловко и так стыдно осознавать, что он лежит под мужчиной, будущим мужем своей сестры, и что на самом деле, это так сладко и так неописуемо прекрасно! Как удивительно и необычно ощущать на своей коже эти страстные, нежные и тёплые поцелуи, эти волнующие прикосновения столь настойчивых, уверенных и в то же время нежных рук. Такого с ним никогда ещё не было. И ему было совершенно безразлично в этот момент, что они совершают столь непристойное, столь осуждаемое в английском обществе, явление. Мысли Роберта были далеки от этого. Он забыл обо всём, и единственное чего он так страстно желал в данную минуту, так чтобы это длилось вечно. Он нежно обнимал мистера Хоу и всё более уверенно и страстно отвечал на его горячие поцелуи, впиваясь при этом изящными пальцами в его крепкую спину. Мистер Хоу играл волнистыми каштановыми кудрями юноши, ослепительно сияющими при свете абажура, нежно гладил рукой его чистое, белое, очаровательное личико, желанные губы, плечи, шею, страстно целуя при этом, и нежно обхватывая его стройную талию, поглаживая его идеально очерченные бёдра и упругие ягодицы.Но вот рука мистера Хоу внезапно скользнула меж длинных и стройных ног молодого человека и по-хозяйски обхватила возбуждённую плоть, Роберт не смог сдержать громкого стона и широко раздвинув ноги, крепко схватил Рафлза Хоу за плечи. - О, что Вы делаете, мистер Хоу? Прошу Вас, не надо! - простонал молодой человек, стыдливо и неуверенно пытаясь убрать настойчивую и упорную руку миллиардера. - Всё хорошо, доверься мне, мой мальчик! Я знаю, что делать. - страстно прошептал ему на ушко мистер Хоу, при этом лаская языком и губами мочку. Тут он перехватил руку юноши и заключив её в своей, вдруг притянул к своему возбуждённому, окрепшему органу, который был немалых размеров. Роберт смутился и спешно попытался отдёрнуть руку, но мистер Хоу крепко удерживал её на своём внушительном достоинстве и совершал ею поступательные движения вверх и вниз. Роберт ощущал горячую, пульсирующую плоть в своей руке, открытую головку мужского органа, а он при этом всё более увеличивался в размерах и становился всё твёрже. Но вот мистер Хоу выпустил его руку и Роберт осторожно и неумело продолжал совершать движения рукой, при этом массируя и пощипывая головку пальцами. - Ты быстро учишься, мой милый мальчик! - нависая над ним, вдруг шутливо произнёс мистер Хоу, довольно посмеиваясь. Затем он внезапно заключил тонкие изящные запястья Роберта в свои ладони и нежно поднял его руки над его головой, прижимая их к подушке. Мистер Хоу вновь принялся неистово осыпать всё тело юноши горячими и страстными поцелуями, оставив небольшой отпечаток на его белой шее. Нежно и страстно Хоу сжимал его ягодицы, бёдра, обхватывал стройную талию. Роберт стонал и прогибался под горячими поцелуями его бессовестных, настойчивых и страстных губ, под нежными прикосновениями и волнующими поглаживаниями его умелых, тёплых и шаловливых рук. Мистер Хоу целовал упругий живот юноши, спускался ниже, обхватывая губами и нежно целуя его возбуждённую плоть, бёдра, стройные ноги. Роберт громко стонал и извивался под ним, бесстыдно отвечал на поцелуи, страстные прикосновения их губ друг к другу, обнимая мистера Хоу за шею и всё сильнее притягивая его к себе, поглаживая при этом его спину. - Я хочу принадлежать только Вам, мистер Хоу, я хочу Вас! - страстно и словно в сладком бреду произнёс вдруг Роберт, бесстыдно раздвигая под миллиардером ноги. - Ах, Роберт, как же Вы прекрасны, мой милый друг! - торжествуя зашептал мистер Хоу, целуя красивую ровную грудь и поглаживая и крепко сжимая упругие бёдра и ягодицы молодого человека. - Ради Вас, мой дорогой, я готов на всё! Как же Вы очаровательны, как восхитительно и сказочно сложены! Мальчик мой, я сделаю всё что угодно для Вас, всё, что Вы пожелаете, только скажите! Он протянул руку к серебряной тумбочке, распахнул дверцу и схватив целую горсть сверкающих разноцветных бриллиантов, принялся осыпать ими изумлённого юношу с головы до ног. - Они будут Ваши Роберт. - громко и страстно произносил Рафлз Хоу, словно одержимый. - Но что стоят эти пустые блестящие камни по сравнению с самым прекрасным и самым дорогим бриллиантом на свете, которым я обладаю в данный момент! Вы дороже всех драгоценностей мира, мой прекрасный Роберт, и Вы только мой! Ни у кого нет столь редкого и бесподобного сокровища, кроме меня одного. Роберта очень смущали и даже немного пугали столь восхищённые, столь восторженные и пафосные речи и столь необъяснимые и непонятные действия. - Вы слишком преувеличиваете, мистер Хоу. - только и смог выговорить он, тая в крепких и нежных объятиях мужчины. - Не говорите так больше пожалуйста. - Но я говорю сущую правду! - торжествуя возразил мистер Хоу. - И наконец-то я подвергну этот самый прекрасный, редчайший и чистый алмаз высококачественной обработке и огранке! С этими словами мистер Хоу слегка приподнялся с влажного разгорячённого тела молодого человека и взяв в руку одну из мягких роскошных подушек, вдруг подложил её под его упругие ягодицы. Затем он, вновь улёгшись сверху, меж широко раздвинутых ног Роберта, и склоняясь над его лицом, решительно глядя при этом прямо ему в глаза, ласково и нежно прошептал: - Мой милый мальчик, я знаю, что для Вас это будет впервые в жизни, поэтому хочу лишь спросить, действительно ли Вы хотите этого, готовы ли Вы отдаться по своему собственному желанию, и подарить мне свою молодость, чистоту и невинность? Достоин ли я этого? Я всё пойму, если Вы передумаете и не пожелаете, если откажете мне. Роберт вдруг ласково коснулся его щеки и нежно глядя в его пытливые, полные нежности, любви, заботы и восхищения, глаза, тихо и ласково произнёс, скрывая при этом огромное волнение, - Я не передумаю, я желаю этого. Я безмерно хочу Вас, мистер Хоу! Вы самый достойный и самый лучший! Тогда счастливый хозяин дома нежно поцеловал юношу в мягкие и чувственные губы и достал из той же тумбочки упаковку дорогого британского вазелина. Затем он медленно и аккуратно коснулся хорошо открытого его взору ануса юноши пальцами, и осторожно просунул туда один из них, потом второй, понемногу расширяя ими проход. Роберту было ужасно неловко, страшно, эти действия были ему неприятны, они причиняли неудобства и даже слегка болезненные ощущения, он попытался сжать ноги вместе. Но тут мистер Хоу наконец извлёк пальцы и принялся нежно целовать эту упругую дырочку, при этом раздвигая руками ягодицы молодого человека, и просовывая в его отверстие свой горячий и влажный язык. Роберт невольно застонал, эти действия приносили ему какое-то томительное, немного болезненное, но в то же время ни с чем не сравнимое удовольствие. Его член начал твердеть, было очень неудобно и стыдно, что его тело так странно реагирует на эти неприличные, но волнующие прикосновения и поцелуи. Наконец мистер Хоу остановился и открыв упаковку с вазелином, погрузил в неё свои пальцы; взяв достаточное количество его, тщательно смазал анус юноши, продолжая просовывать в него свои пальцы, шевеля ими внутри и всё сильнее расширяя проход. Роберт был очень взволнован, Хоу старался его успокоить и немного взбодрить. - Не беспокойтесь, мой дорогой! Чтобы у нас с Вами всё получилось гораздо проще и легче, нужно всего лишь немножко расширить Вашу узкую, сладкую дырочку! - страстно приговаривал мистер Хоу, нежно поглаживая изящные бёдра и стройные ноги молодого человека, продолжая работать пальцами в его теле. Но вот мистер Хоу отложил упаковку с вазелином, и оказавшись вновь на Роберте, меж его широко раскинутых ног, он снова принялся осыпать всё его тело и лицо нежными поцелуями, чтобы успокоить, но Роберт был слишком взволнован и напряжён. Когда мистер Хоу привстал и начал поудобнее устраиваться между его ног, Роберт вновь отчётливо увидел его огромный и готовый к действию орган. Юноша закрыл глаза и попытался сжать ноги, ему вдруг стало страшно и как-то не по себе. - Робет милый, не волнуйся. - нежно успокаивал его мистер Хоу, осыпая страстными поцелуями. - Я буду очень нежен, ласков и осторожен! Расслабься немножко, больно будет лишь поначалу и совсем чуть-чуть, а затем станет очень хорошо! Молодой художник попытался немного расслабиться, Мистер Хоу шире раздвинул в стороны его согнутые в коленях ноги и упёрся головкой своего возбуждённого члена в тугое, узенькое отверстие между соблазнительных ягодиц и слегка надавив на него, принялся потихоньку входить внутрь тела юноши. Роберт зажмурил глаза, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться. Было довольно болезненно, и ему казалось, что что-то огромное словно разрывает его напополам. Он глубоко дышал и впивался руками в вспотевшие плечи любовника, и в роскошный диван под собою. - Не надо, прошу Вас, мистер Хоу! - чуть не плача произнёс молодой человек, беспомощно пытаясь вырваться, но эти резкие движения лишь причиняли ему ещё больше боли. - Тише, расслабься, мой мальчик, - нежно и страстно приговаривал мистер Хоу, успокаивая его, и крепко удерживая за стройные длинные ноги. - Скоро всё пройдёт, ведь это твой первый раз. Наконец мистер Хоу вошёл в него до самого основания и немного дав юноше передохнуть, принялся потихоньку двигаться в нём, сначала медленно, а затем постепенно и размеренно увеличивая скорость своих движений. Сначала Роберту было очень больно и стыдно, прозрачные слёзы катились по его щекам, он пытался глубже дышать, но постепенно боль стала удаляться, а на смену ей, вдруг, пришло совершенно другое, новое и неизведанное доселе чувство. Горячая плоть пульсировала в его разомлённом, податливом теле, движения её продолжали постепенно ускоряться. Роберт совершенно расслабился и вдыхал воздух всё сильнее, т.к. уже просто задыхался, от накатившегося на него ни с чем не сравнимого чувства бесподобного блаженства и неземного наслаждения. Двигаясь в нём всё сильнее и размереннее, мистер Хоу нежно целовал его лицо, его раскрытые страстные губы. Роберт обнимал мужчину за плечи и всё сильнее притягивал его к себе. Сводящее с ума удовольствие нарастало с каждым толчком внутри тела молодого человека, Роберт впился в спину любовника пальцами и громко застонал. Мистер Хоу нежно обхватывал его стройную талию, упругие бёдра руками, всё глубже и сильнее насаживая его изящное тело на свой разгорячённый ствол. Роберт обхватил стройными ногами талию друга, и запрокинув голову, часто и глубоко дыша, громко, страстно стонал, почти теряя рассудок. Мистер Хоу двигался в нём всё быстрее и резче, он просто тонул в этом восхитительном, горячем, юном теле, в этом умопомрачительном и безумном удовольствии. - Роберт, я люблю тебя, как же я тебя люблю, я просто схожу от тебя с ума! Я исполню всё, что ты только пожелаешь! - страстно шептал он на ушко юноши, нежно целуя его разгорячённое лицо и тело. - Как же ты прекрасен и восхитителен, мой милый мальчик! Как же в тебе горячо, как тесно и уютно, твоя сладкая, упругая дырочка была такой узенькой, но мне легко удалось это исправить, и теперь она такая эластичная и такая податливая, такая глубокая и нежная. Ты мой, ты только мой! Я сделаю для тебя всё, что в моих возможностях, они у меня почти безграничны, как же ты хорош! Роберт крепко обнимал его шею, и смотря ему в глаза помутневшим, затуманенным взглядом, повторял, будто заведённый: - Глубже, прошу Вас, мистер Хоу, ещё глубже! Мой любимый, я буду принадлежать только Вам одному, я буду отдаваться Вам, когда Вы пожелаете, только не останавливайтесь, прошу Вас, сильнее, глубже. Ах, я умираю, как сладко, как хорошо, Вы моя первая, моя единственная и настоящая любовь! Роберт был словно в бреду, он громко стонал извиваясь и прогибаясь под мужчиной, высоко запрокидывая голову. Он ощущал эту горячую, пульсирующую, невероятных размеров и сводящую с ума мужскую плоть в себе, она заполнила его всего и пыталась проникнуть в недра юноши всё глубже. Роберт просто задыхался от наслаждения, не в силах более выдерживать этого. А мистер Хоу двигался в нём уже с огромной скоростью, при этом обхватив одной рукой возбуждённый член юноши. Роберту не хватало воздуха, он глубоко вдыхал всей грудью. Мистер Хоу двигался всё сильнее и сильнее, проникая всё глубже и глубже в это восхитительное, совсем ещё недавно девственное тело, продолжая заполнять его собой; он крепко держал юношу за ноги, незаметно переместив их со своего крепкого торса к себе на плечи. Роберт держался за его спину, крепко впиваясь в неё напряжёнными пальцами и продолжая громко и страстно стонать, судорожно вдыхая воздух. Наконец, из члена мистера Хоу вырвалась мощная струя горячей белой жидкости и резко заполнила собой все внутренности юноши. Роберт громко застонал, неистово извиваясь и прогнувшись, до основания запрокинув голову и излившись в руку мистера Хоу. Перед глазами молодого художника мелькали золотые звёзды и разноцветные искры. Это было так сладко, так чудесно, не сравнимо ни с чем и незабываемо прекрасно. Мистер Хоу расслабленно лежал на обессиленном теле молодого человека, ласково и заботливо поглаживая его, и целуя его разгорячённое лицо и его мягкие страстные губы. Роберт нежно и утомлённо обнимал своего друга за плечи, обхватывая слабыми руками его влажную спину и шею. Наконец миллиардер слегка приподнялся и извлёк свой обмякший член из тела молодого художника, а затем расслабленно откинувшись спиной на подушки, привлёк юношу к себе, разомлённо поглаживая его гладкую спину, плечи, грудь. Роберт нежно прижался к нему, положив свою голову ему на грудь. Мистер Хоу протянул руку и достал из тумбочки завалявшуюся там сигару, как кстати, ведь иначе пришлось бы отправляться за сигарой в курительную комнату, и медленно закурил её, в эйфории пуская в воздух тёмные кольца табачного дыма. - Роберт, дорогой! - произнёс он. - Прошу Вас, выкурите эту восхитительную сигару на пару со мной. Окажите мне честь. - Что же теперь будет, мистер Хоу? Что мы натворили! - не обращая внимания на предложение, озабоченно проговорил Роберт, подняв голову с груди миллиардера и присев на диване. - Ах, какой стыд.Он в смущении закрыл руками лицо. - Роберт, милый, не переживайте! - ласково произнёс Рафлз Хоу, пытаясь успокоить расстроенного молодого человека, нежно обнимая его за плечи и вновь притягивая к себе. - Я люблю Вас! Но об этом никто больше не узнает, клянусь Вам. Этот незабываемый день останется только между нами. Вы очаровательны, мой мальчик, и Вы по прежнему также кристально чисты и непорочны, это читается в Вашем смущённом взгляде, в ваших стыдливых и невинных глазах! Я лишь буду искренне надеяться, что это далеко не последнее наше с Вами приключение. Ведь сегодня произошло не только соединение наших тел, но и окончательное слияние наших душ, полное объединение нашего разума и всех наших помыслов. Теперь мы одно целое. Роберт посмотрел ему в глаза и неуверенно и смущенно улыбнулся. В душе он просто сгорал от стыда, отчётливо вспоминая все свои слова, произнесённые в порыве страсти, ужасно корил себя и только теперь отчётливо понимал и осознавал, какой ужас они совершили. Но в то же время это было так сладко и так сказочно, что молодой художник не знал как быть и что теперь ему делать, он был в полном смятении, его мучила совесть. Внезапно он вспомнил, что день уже давно клонился к вечеру. - Мистер Хоу, я, я тоже Вас очень люблю, смущенно и неуверенно проговорил Роберт, краснея и немного запинаясь, - Но сейчас мне нужно идти домой, Лаура уже наверное заждалась, на завтра она планировала пробыть у Вас в гостях до самого вечера. Я должен собрать свои вещи. Роберт выскользнул из теплых, нежных объятий мистера Хоу, поднялся с помятого дивана, и стыдливо прикрывшись покрывалом, неуклюже принялся собирать свои разбросанные по полу вещи. - Конечно. Я не имею права Вас задерживать, мой мальчик. - глубоко затягиваясь сигарой, произнёс мистер Хоу. - Я очень счастлив ещё раз услышать от Вас, о Вашей любви ко мне, мой дорогой! Мистер Хоу восторженно смотрел на своего прекрасного Роберта, любуясь его восхитительно сложенным, идеальным телом, красивым, прелестным личиком, правильными его чертами, когда юноша торопливо надевал свою одежду, оставив покрывало. Затем Роберт поспешно принялся приглаживать свои волнистые блестящие кудри, цвета тёмного каштана. Мистер Хоу, докурив сигару, поднялся с дивана, поспешно взял свои вещи и быстро одевшись, собрал с дивана и пола те сверкающие камни, которыми он осыпал Роберта, в момент их неистовой страсти. - Роберт, я дарю Вам все эти бриллианты! Я уже сказал до этого, что они Ваши! - он восторженно протянул юноше эти ослепительно сверкающие, драгоценные камни. - Не надо, мистер Хоу, дома меня могут не понять. Я же не могу их прятать от своей семьи или солгать, что это пойдёт на благотворительность. - взволнованно, смущённо и неуверенно возразил Роберт, и в мыслях его, почему-то, неожиданно возникли падшие женщины, которых они с сестрой частенько обсуждали и осуждали за их столь недостойный образ жизни. - Это так благородно с Вашей стороны, мистер Хоу, большое спасибо, они бесценны, мне так приятно, что Вы проявляете ко мне такое внимание, но только не сейчас, прошу Вас в другой раз, мистер Хоу! Роберт чувствовал, что отказать наотрез не получится, т.к. мистер Рафлз Хоу был просто одержим желанием подарить ему эти камни, сделать дорогой и приятный подарок. - Что ж, Вы совершенно правы, я обо всём этом действительно не подумал сразу, мой дорогой Роберт! Как же Вы скромны, честны, благородны и бескорыстны! - восхищённо произнёс мистер Рафлз Хоу, положив камни на тумбочку. - Я лишь так хочу сделать Вам что-нибудь приятное. Вы бесценны, мой милый мальчик! Когда придёт подходящее время, я найду способ передать Вам их, в знак моей безграничной любви к Вам, чтобы ни у кого не появилось никаких сомнений по этому поводу! И опять в голове Роберта возникли эти непристойные женщины, тела которых легко получали за деньги, золото, бриллианты, положение. Почему ему вдруг стало казаться, что он теперь ничем не отличается от них? И самое главное, его сестра Лаура! Хоть она ещё не невеста мистера Хоу, но он собрался сделать ей предложение в ближайшем будущем, о чём уже поведал Роберту, ещё в начале этого насыщенного дня. Какое предательство по отношению к ней! - Роберт, ну о чём Вы вновь так серьёзно задумались, мой дорогой? - мистер Хоу притянул молодого человека к себе за его стройную талию, нежно поглаживая его бёдра и сжимая его упругие ягодицы сквозь одежду. - Мистер Хоу, уже поздно, мне действительно пора. - сильно смущаясь ответил Роберт, и с большой неловкостью, поспешно вывернулся из его страстных объятий. - Меня сильно волнует, что мы так нехорошо поступаем с Лаурой, по отношению к ней. Это же чистое предательство, как я теперь буду смотреть ей в глаза! Роберт опустил голову, а мистер Хоу спокойно произнёс с полным самообладанием и уверенностью в голосе: - Роберт, я ведь сказал, что наша любовь останется только между нами! Да, это действительно предательство, и того хуже, это скрытое предательство, но в этом виноват только я один, виноват в том, что полюбил Вас, полюбил так же сильно, как Вашу уважаемую сестру. Он сжимал руки юноши в своих и нежно целовал их. Когда они, наконец, спустились к главному входу, мистер Хоу настойчиво предлагал проводить Роберта до дома, хоть они и являлись соседями, через холм, но молодой человек разумеется не согласился и отказал; он хотел обо всём поразмыслить один, и к тому же ужасно боялся, что кто-нибудь может что-то заподозрить. На прощание, мистер Хоу вновь заключив Роберта в объятия, принялся страстно и нежно целовать его в губы. Юноша ответил на его поцелуй, обняв Хоу за плечи. Вдруг, вдали послышались приближающиеся шаги, испуганный Роберт поспешно выскользнул из крепких, страстных объятий хозяина дома, и побледнев, увидел, как к ним приближается Джонз, тот самый представительный пожилой дворецкий мистера Хоу. Он подошёл к ним с подсвечником в руке и учтиво произнёс: - Не нужно ли чего-нибудь Вам или молодому господину, мистер Хоу? - Нет, нет, Джонз, спасибо, мистер Макинтайр уже собрался покинуть нас, Вы можете идти. - спокойно ответил ему мистер Рафлз Хоу. Дворецкий с учтивым поклоном удалился. - Не берите в голову, милый Роберт, не переживайте, - успокоил взволнованного юношу мистер Хоу. - Джонз служит мне верой и правдой много лет, я ручаюсь за него, и потом я уверен, что он не успел ничего увидеть. Когда Роберт очутился на улице, он был полностью погружён в свои мысли. Он снова шёл в полном помутнении, разум его был затуманен. Ему было так сказочно хорошо рядом с мистером Хоу, но в то же время он очень боялся последствий, и совесть не давала ему покоя, особенно неудобно было перед сестрой. И так стыдно перед самим собой. Как же мог он, Роберт, открыто признаться сам себе в том, что он действительно желает этого мужчину, быть с ним, отдаваться ему, что чувства его упорно пытаются взять верх над здравым смыслом, стыдом и даже самой совестью? Молодой художник был в полном смятении, его заносило в сторону, ему было невероятно стыдно и неприятно, он просто терял рассудок, но он любил этого баснословно богатого и странного человека, и кажется по настоящему, искренне, хотя сам ещё точно не был в этом уверен. - А Роберт! - весело воскликнула Лаура, едва распахнув перед братом дверь. - Как тебя сегодня долго не было. Не забудь, завтра мы будем целый день гулять по шикарным оранжереям и сказочным покоям мистера Хоу! Сегодня я покинула его чудесный дом очень рано, ведь нужно же хоть изредка делать вид, что знаешь меру, и что хорошего должно быть понемногу, а вы так и прозанимались вашими делами весь день! - Да Лаура, - опуская взгляд, тихо произнёс Роберт, словно находясь под действием гипноза. - Мы занимались делами целый день. - Но что это с тобой, Роберт? У тебя взгляд в никуда, ты словно в тумане, тебе нехорошо? - взволнованно защебетала Лаура, внимательно вглядываясь в лицо брата. - Ты немного бледный! Может что-то случилось? Как там мистер Хоу? Утром всё было в полном порядке, всё как обычно! Так что же у вас там случилось, что произошло? - Ничего не случилось, Лаура! - попытался заверить её Роберт. - Просто сегодня я устал, как никогда. У нас было очень много работы, связанной с благотворительностью и с усовершенствованием всего мира, столько планов, столько проектов, столько новых идей, столько незабываемых и ярких впечатлений! Роберт не знал, что ему ещё следовало бы сказать и потому он поспешно перевёл разговор, пытаясь казаться весёлым и непринуждённым: - Лаура, а отец? Дай я догадаюсь, ну конечно же он, как обычно, в ?Трёх голубках?? Я ведь прав? - Да, конечно он там. - недовольно ответила сестра. - Отец становится с каждым разом всё более невыносим! Роберт поспешно снял верхнюю одежду, и не говоря больше ни слова, отправился в свою студию, чтобы вновь остаться наедине со своими мучительными мыслями, вновь погрузиться в свои тяжёлые, томительные думы. Они не давали ему покоя, было так стыдно и неудобно перед сестрой, что он готов был провалиться сквозь землю. Мало того, что они с Лаурой уже скрывали о существовании Гектора от мистера Хоу, так теперь ещё и у него самого с мистером Хоу появился их собственный, ужасный секрет, который он теперь вынужден был скрывать от своей сестры. Роберт устал быть посредником лжи, тайн и недомолвок. Но ведь и самому ему приходилось притворяться, скрывать о том, как сильно он желал несметных богатств мистера Хоу и шикарной жизни на самом деле, также, как и его сестра, и их отец. Ну что ж, сегодня Роберт заплатил за свои желания сполна, угрызения совести теперь не дадут покоя и не оставят его ни днём, ни ночью. Да и задний проход его болезненно ныл. Так вот она, - расплата за порочную любовь. Но ведь это должно вскоре пройти, а вот душа, сердце, эти муки совести в конце концов, нет, об этом он старался не думать. Но несмотря на страх, что всё может случайно раскрыться, стыд и угрызения совести, Роберт по прежнему всем сердцем желал встречаться с мистером Хоу, быть рядом с ним, и покорно и страстно отдаваться ему всей душой и всем телом, как это произошло сегодня. Да, он действительно хотел принадлежать этому могущественному, порой одержимому и странному человеку. Позже, когда Роберт и Лаура вновь столкнулись в гостиной, девушка вдруг испуганно произнесла: - О Роберт, я только сейчас заметила, при свете лампы, что у тебя на шее тёмное пятно, похожее на синяк, и губы какие-то воспалённые, словно распухли. Что это? Может тебя кто-то укусил или ты ударился? Но как можно удариться шеей, ума не приложу! Что за опыты вы проводили? - Лаура, ну что за ерунду ты говоришь, какие глупости! - сильно взволновавшись и побледнев, возразил Роберт. - Я так внимательно и с таким интересом слушал мистера Хоу, что даже кусал себе губы, что до этого синяка на шее, так я и сам не знаю откуда он у меня! - Но ещё вчера у тебя его не было, твоя шея была абсолютно чистой! - продолжала стоять на своём Лаура. - Почему я должен перед тобой отчитываться? - рассердился Роберт. - В конце концов ты мне не мать, и это моё личное дело! Я сам за себя решаю, это тебя совершенно не касается, Лаура! Я всего лишь немного поранил шею, когда помогал мистеру Хоу перенести ящики с драгоценными камнями. Вот и всё! С этими словами Роберт покинул гостиную. Лаура, со своей природной чувствительностью и чисто женской проницательностью, прекрасно понимала, что с её братом что-то не так. Но она не могла понять, что именно с ним происходит и почему он так странно себя ведёт. Он никогда таким не был. Это девушка заметила сразу же, но решила больше не вмешиваться, она надеялась, что всё разрешится и уляжется само собой, и может быть потом, чуть позже, Роберт сам захочет ей всё объяснить и рассказать. Лаура решила больше не заострять на этом внимания, и тем более не говорить об этом и не обсуждать этого с мистером Рафлзом Хоу или их отцом. Старик Макинтайр вновь явился домой очень поздно и немного перекусив домашней еды, завалился спать. Лаура смогла уснуть только лишь к середине ночи, а Роберт и вовсе не спал всю ночь. Его мучили всё те же томительные мысли и думы. Они просто не вылезали из его головы. Но и воспоминания о тех волнующих словах и обещаниях любви, о тех нежных и страстных поцелуях и прикосновениях, также не давали ему уснуть и будоражили его воображение. Роберт знал одно, что теперь он всецело принадлежит мистеру Хоу, они любят друг друга и что теперь они единое целое.В своих сладких мечтах и сказочных грёзах, молодой человек вновь был рядом с мистером Рафлзом Хоу, и их любовь была бесконечной. Но они ведь увидятся завтра наяву, пусть придётся скрывать от всех, но ведь завтра, когда он и его сестра Лаура как обычно придут к мистеру Хоу в гости, Роберт вновь увидит его. И потом, их же связывают общие дела, так что они продолжат видеться так же часто, как раньше. Утопая и полностью растворяясь в этих мыслях, лишь под утро, Роберт наконец-то смог уснуть. Нечего и говорить о том, что после этого случая, мистер Рафлз Хоу и Роберт Макинтайр, частенько придавались своим страстным занятиям любовью. Они так и продолжали тайно встречаться, пока, наконец, мистер Хоу не сделал Лауре Макинтайр обещанного предложения руки и сердца и не открыл Роберту своей Величайшей тайны, своего Грандиозного научного открытия: как делать чистое золото из свинца своими собственными руками. Далее по оригинальному роману...