спонтанность. (1/1)

—?Чонхун-а, я убил человека.—?Что?Чонхун без раздумий включает запись разговора на телефоне, параллельно чувствуя, как липкое чувство тревоги заползает к нему под одеяло, касаясь противными лапами его ног, заставляя сжать пальцы от отвращения, и забирается выше, гордо усаживаясь на груди Чонхуна, мешая сделать вдох. Сколько бы времени он ни проработал в полиции, сколько бы плохих вещей ни повидал, такие ситуации всегда остаются тревожными. Чонхун уже готов звонить в отдел.—?Джинхо-хён, повтори еще раз, что ты сделал?Джинхо отпускает хриплый смешок в самый микрофон и вздыхает. Чонхун почему-то готов поклясться, что хён сейчас улыбается.—?Я убил этого унылого, слабого, уставшего Хон Джинхо, что ты видел на крыльце заднего хода концерт-холла, парнишка,?— оживленно отвечает голос в трубке. Джинхо правда звучит удивительно живо и радостно.—?Что, прости?—?Ты был прав, Чонхун. Нельзя видеть во всем только плохое. Я еще слишком молод, чтобы смиренно ждать смерти. Я хочу быть лучшей версией себя и нести в мир только свет и добро. Спасибо, что поговорил со мной об этом.Чонхун непонимающе хмурится, но из прошлых бесед с Джинхо он уже выяснил для себя, что господин Хон?— персона довольно неординарная и что ожидать от него можно абсолютно чего угодно. Тревога, умостившаяся на груди следователя Но, нехотя сползает куда-то под кровать, оставляя его наедине с голосом в телефоне.Они говорили об этом, пока Джинхо подвозил Чонхуна до дома. Тогда Джинхо, едва усевшись на водительское сидение, сложил руки на руль и печально опустил на них голову, выдохнув куда-то в пол фразу о том, что он чудовищно устал и что сил у него не больше, чем у сухого листа. Он говорил, что еще немного?— и он окончательно сдвинется, что еще чуть-чуть?— и он больше не выдержит. Джинхо долго говорил о том, как он выгорел, и Чонхун понял, что говорить о таких вещах ему не с кем, раз он так разом вывалил все человеку, с которым едва знаком. Но Джинхо вел себя так, будто они знакомы сто лет, будто все так, как и должно быть. Он сказал, что рядом с Чонхуном чувствует себя очень хорошо и спокойно, будто все, что гложет его, разом исчезло. Чонхун понимал, что ему просто стало легче от того, что он высказался, но и сам подметил, что находиться рядом с Джинхо ему невероятно комфортно. Будто вся неловкость тут же испарилась. Будто между ними нет и не было никаких границ. В ту ночь Чонхун сам предложил Джинхо свой номер телефона, в надежде на то, что это чудесное чувство окружит его снова хоть раз. И Джинхо уверенно взял его.—?Ты хоть понимаешь, что это было вообще не смешно? —?на самом деле, Чонхун смеется, отключая запись звонка и выдыхая с облегчением.—?Но ты же смеешься,?— подмечает Джинхо. Его голос такой спокойный и убаюкивающий, что тревога, спрятавшаяся у Чонхуна под кроватью, умиротворенно засыпает, забившись под стену и свернувшись калачиком.—?У меня тут весь отдел на ушах, начальство на ушах, стажеры на ушах, я на ушах?— все носятся с делом убийцы, а ты… Детский сад, ей-богу.—?Прости,?— голос Джинхо подрагивает от смеха. Чонхун почти видит перед собой его теплую улыбку.—?Да ну тебя!—?Просто хотелось тебя встряхнуть,?— говорит Джинхо. —?Не спать же тебе по ночам.—?Ах, вот оно что? Сам не спишь, так решил и мне не давать? —?возмущенно хохочет Чонхун. —?Да будет тебе известно, что я нисколечко не великолепный виолончелист, отыгравший последний концерт и ушедший на отдых! У меня вообще-то завтра смена в участке, расследование и два…—?Великолепный?—?…стажера-оболтуса… Не придирайся к словам! —?Чонхун слишком поздно замечает, что именно у него вырвалось в порыве эмоций. —?Ты и сам прекрасно знаешь, что ты великолепный, прекрати делать вид, будто я открыл для тебя Америку. Мне неловко.Джинхо тихонько вздыхает. Чонхун не знает, как, но он буквально слышит, как он улыбается.—?Спасибо, великолепный следователь,?— наконец отпускает голос в трубке. В груди у Чонхуна едва слышно потрескивает костер.—?Не за что,?— выпаливает он, всем телом вжавшись в матрас.—?Как ты смотришь на то, чтобы встретиться завтра? —?говорит Джинхо спустя пару секунд молчания.—?Завтра? Смотря когда. Мы всегда засиживаемся допоздна, а тут еще и работы куча.—?Хм… Во сколько у тебя перерыв? Сходим пообедать?—?Обед?.. —?Чонхун мнется. —?На самом деле, я уже пообещал обед своим стажерам. Мы много времени проводим вместе, потому сдружились и всегда едим втроем.—?Если хочешь?— приходи с ними,?— ни секунды не сомневаясь, говорит Джинхо. —?Друзья моих друзей?— и мои друзья тоже.—?Правда?—?Конечно! Я буду рад познакомиться с твоей компанией, если ты не против.—?Я? Конечно, я не против, о чем речь?—?Как насчет ресторана корейской кухни у отдела полиции?—?Мы как раз туда и собирались! —?Чонхун до того загорается, что прямо вскакивает.—?Чудно! Во сколько?—?Мы освобождаемся в два, и у нас есть полтора часа.—?Тогда завтра в два,?— подытоживает Джинхо. —?Обед за мой счет. Будем считать это моим скромным вкладом в работу корейской полиции.—?Боюсь, мои стажеры тебя разорят,?— смеется Чонхун. Джинхо смеется тоже.—?Тогда я буду ждать,?— говорит он.—?Я тоже.Неловкое молчание зависает в динамике. Чонхун тоже молчит, слушая чужое тихое дыхание.—?Я правда буду рад видеть тебя, Чонхун-а,?— наконец говорит Джинхо. —?Спокойной ночи.Чонхуну, вероятно, стоило бы ответить тем же, но он только выпаливает неразборчивое ?спокойной ночи? в ответ, прежде чем Джинхо кладет трубку. Характерный звук оповещает о завершении звонка, и Чонхун, не сдержавшись, почти кричит на выдохе, чувствуя, как под кровать к уснувшей тревоге сползает и приятное, но довольно тяжелое чувство волнения.—?Хунчан, все хорошо? —?обеспокоенно кричит Мину из соседней комнаты.—?Да! Все в порядке! —?отвечает Чонхун.Все просто замечательно.***Постоянство?— ключ к гибели, но запах свернувшейся крови невыносим. Джинхо судорожно вдыхает и закашливается, когда рвотный позыв сжимает его горло.Что теперь с ней делать?Постоянство?— ключ к гибели, но Джинхо страх как не любит мыть полы, а от этого чудовищного запаха сводит все тело.Костюм придется сжечь. Джинхо ни за что не наденет его снова. А жаль. Это, без сомнения, лучший костюм из всех, что у него есть.Что теперь с ней делать?Джинхо устал.***—?Чего?!Ёнсо прямо выкрикивает это во всю силу.—?Именно,?— смеется Чонхун.—?Нет, погодите, я еще сплю. Хёнсан-а, стукни меня, пожалуйста!Благодаря ответственному Хёнсану, всегда приходящему на работу пораньше, Ёнсо сегодня страшно не выспался. Он привык опаздывать, ненадолго, но все же задерживаться, и сейчас ему явно не хватило того часа, который Хёнсан не дал ему додремать. Его глаза закрываются сами собой, а голова так и норовит лечь на стол. Этот ребенок совсем не приспособлен к ранним подъемам. Однако, Чонхун считает, если проблемы у Хёнсана в семье не уладятся еще недельки эдак две, то Ёнсо перевоспитается, еще как перевоспитается, потому что сейчас он скорее переступит через себя сотню раз, нежели оставит Хёнсана одного.—?Просто скажи мне,?— не унимается Ёнсо,?— вот каким образом так вышло?—?Мы разговорились, нашли много общих тем, только и всего,?— поясняет Чонхун. —?Прошу вас, когда мы встретимся, не ведите себя так, будто он… ну, вы понимаете. Прежде всего он просто человек и мой друг, и я не хочу, чтобы ему было неловко.—?Друг? —?удивляется Ёнсо. —?Но прошло ведь всего… сколько? Два дня?—?От силы полтора, если быть точнее,?— подмечает Хёнсан.—?И что? —?возмущается Чонхун. —?Вы никогда не находили людей, с которыми вам просто интересно? Которых вы, едва встретив, будто бы знаете всю жизнь? Вы никогда не чувствовали себя рядом с человеком так хорошо, что готовы были бы рассказать ему все на свете, если он попросит?Чонхун замечает, как Ёнсо бросает на Хёнсана едва уловимый взгляд, и как Хёнсан, в свою очередь, задумавшись о сказанном, пожимает плечами.—?Да, мы едва знакомы. Мы познакомились при глупых и странных обстоятельствах, и все такое, но… Я хочу узнать его. Я хочу быть его другом. Хочу, чтобы он был моим другом. Я никогда не чувствовал такой связи с человеком. Клянусь, еще немного?— и я поверю в родственные души.Ёнсо позволяет себе выдохнуть только после того, как Чонхун завершает свою речь. По его глазам видно, что он прочувствовал все сказанное и нашел в нем себя. Больше он возражать не будет. Хёнсан тоже понимающе вздыхает, переглядываясь с Ёнсо.—?Так, значит, сегодня мы будем есть вчетвером? —?улыбается он. Чонхун, улыбаясь в ответ, кивает.—?Он пообещал обед за свой счет,?— как бы невзначай добавляет он.—?Так с этого же начинать надо было! —?вскрикивает Ёнсо. —?Все, у меня больше никаких претензий. Дожить бы только.—?Да ладно тебе, допросы?— это не страшно,?— Чонхун ободряюще опускает руку на его плечо.—?Еще как страшно! Не хочу, чтобы она приходила.—?Мы сегодня должны допросить свидетельницу и друзей Бён Чильсона,?— Чонхун размышляет вслух. —?Это не продлится долго только в случае, если им правда нечего рассказать.—?А записи с камер? —?вспоминает Хёнсан.—?А ты запросил?—?Да, я ведь говорил.—?Мы не станем разбирать их сами, у нас и без того дел по горло. Ими займутся другие. Мы же допросим свидетельницу и тех, кто был с господином Бёном в баре в ту ночь. Выясним, в каком именно баре они были, чтобы знать, на каких записях акцентировать внимание, и проверим все записи с ближайших баров. Госпожа Бён говорила, что все друзья ее мужа уехали раньше, оставив его в баре, а он был изрядно пьян, и неизвестно, куда он ходил после того, как остался один. Наша задача?— добыть информацию на словах. Информацию на видео мы сами искать не будем, там слишком много.—?Звучит несложно,?— пожимает плечами Хёнсан. Ёнсо фыркает.—?Тебе-то, конечно, несложно,?— говорит он.—?Не будь занудой, Ёнсо. Мое дело?— научить вас, а не нагрузить. Ты опросишь главную свидетельницу. Мы с Хёнсаном будем рядом. Он будет наблюдать за твоей работой, а я?— вносить свои коррективы в твой допрос, если они будут нужны. Следующий допрос проведу я. Это будет своего рода работа над твоими ошибками и образец как надо и как не надо. Следующим будет Хёнсан. Он допросит третьего свидетеля, а мы будем наблюдать. Четвертого свидетеля, допрос которого назначен на завтра, допросит тот, у кого сегодня выйдет хуже. Если вы оба справитесь, я, так и быть, возьму его на себя, но вы все равно поприсутствуете. Вот так мы все дружно поучимся на чужих ошибках.Однако энтузиазма в лицах стажеров ноль, особенно в лице Ёнсо, не особо горящем желанием вообще когда-либо контактировать с людьми.—?Не переживайте,?— Чонхун берет обоих за руки. —?Это всего лишь разговор. Нужно просто говорить правильные вещи правильным образом.—?Хёнсан хотя бы видел все это в академии,?— вздыхает Ёнсо.—?А что мешало тебе закончить академию? —?язвительно подмечает Хёнсан. Ёнсо в ответ кривляется и тычет его локтем под ребро.Чонхун ловит себя на улыбке, невольно умиляясь поведением этих детей, но одна из работниц отдела отвлекает его.—?Следователь Но, там пришла девушка, говорит, что она свидетельница по делу об убийстве,?— говорит она.—?Спасибо,?— отвечает ей Чонхун и поворачивается к стажерам. —?Подъем, товарищи. Быстрее начнем?— быстрее закончим.Только бы она рассказала что-то важное.***Джинхо просыпается для себя непривычно поздно, аж в одиннадцать часов дня. Вчера он жутко устал, кошмарно устал, пока возился со всем, что натворил. Теперь ее вряд ли кто-то найдет. Джинхо хорошо научился на своей прошлой ошибке. Выбрасывать тела на таких видных местах не стоит.Однако такие приключения утомляют не хуже интенсивных тренировок в тренажерном зале. Джинхо явился домой в третьем часу ночи, свалился на кровать, едва успев стянуть с себя рубашку, и так и уснул?— с болтающимся на запястье рукавом рубахи, в штанах, в носках, разве что без обуви. Ее он кое-как скинул еще на входе, разбросав при этом все, что там стояло.В открытое окно с улицы врываются прохладный ветерок, рев колес и запах машинных выхлопов. Джинхо стягивает с запястья болтающуюся рубашку и растирает руками лицо. Ему кажется, что они все еще тошнотворно пахнут свернувшейся кровью. Он стряхивает с них невидимые пятна и вскакивает с кровати, резвым шагом направляясь в душ.Из отражения в зеркале над раковиной на него смотрит помятый, испачканный сажей мужчина. Удивительно вообще, что он в таком виде вообще не привлек внимания, пока добирался домой. В волосах у него маленькие веточки и пепел от костра, где он сжигал любимый костюм. На лице темные пятна не пойми чего, то ли того же пепла, то ли грязи. В общем и целом, из зеркала на Джинхо смотрит, мягко говоря, не особо приятный молодой человек, и Джинхо, глядя на него, ужасается и в то же время смеется. Он выглядит так, будто ночевал где-то под забором.Полчаса под горячим душем приводят его в порядок. Запах крови больше не мерещится ему ни на руках, ни в волосах, нигде. Джинхо бросает в стиральную машину вчерашние штаны, рубашку, белье, и переодевается в чистую одежду. Вот и все.Ничего не было.Джинхо вываливает содержимое брошенной вчера на пол в коридоре борсетки на кровать и возвращает на свою полку с керамическими слониками недостающий экспонат. Он нашел его вчера в кармане одежды Ювон. Мерзавка поверила, что слоники чего-то стоят и умыкнула одного. На деле же никакие они не драгоценные, просто керамика, как любая чашка или тарелка в этом доме. И ни с какого фаната эта история не начиналась. Однажды Джинхо просто не смог пройти мимо одной из фигурок в магазине. А потом мимо еще одной и еще, и еще, и еще. Якобы золотые вставки на них?— просто краска, но Ювон, видимо, хватило вида недешевого интерьера квартиры, чтобы принять байку Джинхо за чистую монету. Он и сам не знает, зачем соврал ей. Вероятно, просто не хотел признаваться в своей тяге к скупке бесполезных милых мелочей, а зря. Вот так случайно чуть не лишился одного из любимых слонят.Джинхо слегка прибирается в комнате и, борясь с усталостью, идет заваривать кофе. Сегодня он не даст ей победить. Никакой усталости. Никакого унылого выражения лица. Никаких больше внезапных обмороков и звона в ушах. Сегодня у Джинхо прекрасный день, и ничто его не омрачит.Разве что отсутствие любимого костюма, который очень кстати подошёл бы на сегодняшнюю встречу, но… костюм? А не слишком ли чопорно?В конце концов, у Джинхо, помимо керамических слоников, есть еще и коллекция чудесных свитеров.***—?Прошу Вас, не нервничайте,?— говорит Ёнсо, нервно теребя лист протокола. —?Вот, выпейте воды.—?Благодарю,?— отвечает свидетельница.Чонхун внимательно изучает ее. На вид обычная девушка, совершенно обыкновенная и ничем не примечательная. Выглядит зажатой, что очень плохо, ведь Ёнсо и сам не особо разговорчив, а ему предстоит вытянуть из нее все, что она знает.—?Для начала я хочу предупредить Вас, за дачу ложных показаний и отказ от дачи показаний предусмотрена уголовная ответственность,?— чеканит Ёнсо. Молодец.—?Да, конечно. Я понимаю,?— кивает девушка.—?Вы здесь по делу об убийстве гражданина Бён Чильсона. Вы знаете об этом?—?Да, знаю.—?Тогда, думаю, мы можем начинать. Для начала я хотел бы подтвердить Ваши личные данные для внесения в протокол,?— продолжает Ёнсо. —?У Вас с собой есть документ, удостоверяющий Вашу личность? Паспорт, айди-карта, водительские права?—?Да, конечно, я взяла с собой паспорт. Мое имя Чон Джису.—?Да, да, все верно,?— бормочет Ёнсо, делая пометку в протоколе.—?Скажи о записи,?— шепотом напоминает Чонхун.—?Точно,?— Ёнсо благодарит наставника одним взглядом и обращается к девушке снова:?— Все, что Вы сейчас скажете, будет записано на диктофон для последующего внесения в дело. Вы осознаете это?—?Да, конечно,?— кивает девушка.—?Прекрасно,?— Ёнсо задумчиво вглядывается в протокол.—?Ты погляди, каков молодец! —?восторженно шепчет Чонхун Хёнсану на ушко. Хёнсан с улыбкой кивает, соглашаясь.—?Были ли вы ранее знакомы с убитым? Возможно, встречались где-то? —?продолжает Ёнсо.—?Нет, мы раньше не встречались. Я даже толком не знаю его имени.—?Хорошо, тогда расскажите, что же произошло.Девушка замолкает на пару секунд, вероятно, пытаясь воспроизвести в голове картину событий.—?Это было… кажется, после полуночи… Да, точно, это было уже после полуночи, когда я проходила мимо бара ?GG?.—?Что Вы делали там так поздно? —?Ёнсо делает краткие пометки.—?У моего приятеля был день рождения в тот день, и мы отмечали его в баре неподалеку,?— поясняет девушка. —?Мои друзья много пили, но я не пила, так как я за рулем, и тогда я как раз шла к парковке в квартале оттуда, чтобы забрать свою машину и уехать домой, когда проходила мимо того бара. Я увидела, как один мужчина тащил на себе другого. В барах, вы знаете, это частая практика, но тот, кого несли, был в крови, и я испугалась.—?Подавал ли он признаки жизни? —?Чонхун невольно вмешивается, заставляя девушку встрепенуться.—?Я не уверена,?— отвечает она. —?Даже если он и был жив… Он выглядел, как очень-очень пьяный человек, который уже не способен передвигаться самостоятельно. Он висел на плечах у второго, и тот просто тащил его.Чонхун вспоминает фото ботинок Бён Чильсона и счесанные носки на них. Сходится.—?Я насторожилась и заговорила с ними,?— продолжает свидетельница.—?Молодой человек, Вам нужна помощь?—?Нет, благодарю, мой друг просто перебрал.—?У него кровь.—?Упал с лестницы в клубе. Не переживайте, мы справимся.—?С лестницы? —?хмурится Ёнсо. —?Выглядело ли это так, будто он правда упал с лестницы?—?Я не знаю, я не уверена,?— задумчиво отвечает девушка. —?Упасть можно по всякому, да и если предположить, что он и правда был настолько пьян, как я видела… Вполне, я думаю, вполне. Но ведь… в новостях говорили, что его задушили, верно?Ёнсо кивает.—?Потому-то я и акцентирую на этом внимание. Он мог правда упасть, и кто-то мог воспользоваться этим и убить его. А могло быть так, что кто-то целенаправленно заехал ему булыжником по голове. Тогда это уже покушение.—?Я не могу утверждать, что именно я видела,?— вздыхает свидетельница. —?Я лишь видела мужчину без сознания с головой в крови.Услышав это, Ёнсо явно теряется и бросает на Чонхуна взгляд, полный мольбы о помощи.—?Вы сказали, что говорили с тем человеком,?— Чонхун с радостью откликается на безмолвный зов. —?Смогли бы Вы опознать его по голосу, если бы встретили?—?Я не уверена,?— девушка снова говорит это и виновато опускает голову. —?Улица, на которой находится тот бар, очень оживленная даже в темное время суток. Там было довольно шумно, к тому же, его голос был очень напряжен, потому что ему нужно было держать на себе человека, а он выглядел довольно тяжелым и вообще не мог самостоятельно стоять.—?А сам мужчина, с которым Вы говорили? Вы видели его лицо или, возможно, какие-то особые приметы? —?подхватывает Ёнсо.—?Нет, я особо не разглядела лица, ведь было темно, но… —?девушка прерывается, внезапно встает со своего места и подходит к Чонхуну. —?Вы кажетесь высоким. Вы позволите?..—?Да, конечно,?— Чонхун покорно встает перед ней, давая ей возможность разглядеть его.—?Да, он определенно был ниже Вас, но ненамного. Возможно, сантиметров… пять? Или чуть меньше? Не знаю. Где-то так. Он также выглядел довольно худым, но у него явно имелись силы, чтобы тащить на себе огромного мужика, и причем я понятия не имею, как долго он его так нес. Но при этом я бы не сказала, что это был какой-то выделяющийся среди толпы культурист. Нет, просто обычный мужчина средних лет, да и все.—?Может быть, вы запомнили детали одежды или какие то еще моменты внешности? —?Ёнсо продолжает делать заметки в протоколе.—?Да ничем он особо не выделялся,?— чуть призадумавшись, заявляет свидетельница. —?Одежда как у всех, невзрачная?— джинсы вроде да темный свитер, стрижка тоже как у всех, обычная, волосы темные. Ни часов я не заметила, ни украшений, ничего такого. Да и длился наш разговор всего пару секунд, и внимание мое вообще было сосредоточено не на нем.—?Есть ли еще что-то, о чем Вы бы хотели нам рассказать? —?интересуется Ёнсо. —?Возможно, Вы видели, в какую сторону подозреваемый унес Бён Чильсона?—?Нет, знаете, я… —?свидетельница вздыхает и опускает голову. —?Посмотрите на меня. Я хрупкая девушка. В случае чего я даже отпор дать не смогу, мне силы не хватит. На меня вышел человек с висящим за спиной телом с окровавленной головой. Конечно, я испугалась и ускорила шаг, как только мы завершили разговор. Меня уже не волновало, куда они пошли, что они делали… Я просто уверенно взяла курс на свою машину, я хотела уехать поскорее.—?Я понимаю,?— вздыхая, говорит Ёнсо. —?Думаю, не стоит грузить Вас этим и дальше. Прошу Вас, если вспомните что-то?— тут же звоните в полицию, приезжайте в участок, выкладывайте все, что вспомните, хорошо? Вы?— одна из немногих, а может, и единственная, кто что-то видел. Прошу, не оставайтесь в стороне. Звоните в отдел, просите соединить со следователем Но. Не ждите. Рассказывайте сразу же, как только вспомните.—?Да, конечно, я позвоню, если вспомню что-нибудь,?— понимающе кивает девушка. —?Я могу быть свободна?—?Да, можете,?— говорит в ответ Ёнсо.—?Не уезжайте пока никуда из страны, а лучше и из города тоже,?— добавляет Чонхун. —?Вы можете понадобиться нам в любую минуту, к примеру, на опознании, на очной ставке, все такое…—?Хорошо, я понимаю. Всего доброго!—?И Вам! —?Ёнсо отключает запись на диктофоне.Девушка, нервно кланяясь всем попавшим в поле зрения, удаляется в сторону двери. Как только она скрывается за ней, Чонхун и Хёнсан вскакивают с мест, заключая Ёнсо в дружеские объятья.—?Молодец! Все прошло замечательно! —?Чонхун ласково треплет его по волосам.—?Ты молодец, Ёнсо! —?тепло добавляет Хёнсан.—?Я ведь ничего толком не сделал! —?удивляется Ёнсо. —?Она не сказала ничего толкового, и я…—?Ничего толкового? —?фыркает Хёнсан. —?Прошу тебя, мы все думали, что свидетелей вообще нет, а ты из единственной свидетельницы выжал максимум. Она подтвердила некоторые эпизоды того, что надумал Чонхун-хён. Это значит, у нас есть хоть что-то.Чонхун кивает, поддерживая все, что сказал Хёнсан.—?Думаю, записи камер окончательно это подтвердят,?— говорит он. —?А по ним уже мы определим, куда подевались все свидетели, видел ли кто-либо еще что-нибудь… Просмотрим записи с улиц?— станет видно, куда и когда ушли друзья убитого и ушли ли вообще. Да и к тому же, черт возьми, Ёнсо! Думаешь, она не сказала ничего полезного? Да она же нам буквально фоторобот выложила! Мужчина средних лет, худощавого телосложения, ростом ниже меня, значит, не метр восемьдесят… Это уже отметает какие-то варианты подозреваемых. К тому же, она назвала одежду, в которой был подозреваемый, а это значит, что мы сразу проверим по камерам, имеет ли кто-то из друзей Бён Чильсона прямое отношение к преступлению. Все классно, чего ты раскис? Ты молодец!Ёнсо совсем не выглядит счастливым, хотя только что внес неоценимый вклад в развитие дела. Кажется, он просто напуган. Чонхун невольно вспоминает свой первый допрос и то, как его колотило все то время, пока он пытался задавать вопросы. Ёнсо, по сравнению с ним, справился как нельзя замечательно, просто пока этого не понял.Скомандовав стажерам следовать за ним, Чонхун выходит из комнаты допросов первым, многозначительным взглядом намекая Хёнсану действовать. И Хёнсан действует сразу же, приобнимая Ёнсо за плечо и ободряюще ему улыбаясь. Чонхун оборачивается лишь на секундочку, чтобы убедиться, что Ёнсо успокоился и приобнял Хёнсана в ответ, и когда убеждается, отворачивается обратно и не скрывает улыбки. Ха Хёнсан?— это буквально механизм управления эмоциями Ёнсо. Как же удобно!***В помещении со звукоизоляцией ни звука, кроме его собственного гулкого сердцебиения и монотонного тиканья часов на стене. Джинхо соврал, что ему лучше. Он соврал, что убил в себе того, кто мешал ему жить. Эта тварь оказалась бессмертной. Или просто очень живучей. Или притворялась, что умерла.Джинхо разбит. Он едва способен сделать вдох. Сил не хватает даже на то, чтобы наполнить легкие хотя бы наполовину. Голова кружится. Картинка в глазах становится напряженной и постепенно темнеет. Нет сил набрать чей-то номер, нет сил позвать помощи, а в его небольшой квартирке со звукоизоляцией никто снаружи не услышит его голоса. В ушах только звон и тиканье часов, а внутри гложущая горечь и пустота. Джинхо кажется, люди чувствуют что-то подобное, когда умирают.Но Джинхо не готов умирать. Его ждут великие дела и обед с Чонхуном и его компанией. Почему-то даже мысль о новом приятеле нисколько не придает Джинхо сил, хотя до этого было иначе. Однако дышать становится чуть легче, и слабые рваные вдохи со временем сменяются более глубокими и размеренными.Джинхо находит в себе силы встать только спустя еще минут сорок или больше. На часах самое время привести себя в божеский вид, хотя он не уверен что это можно привести в порядок. Он снова идет в ванную, чтобы принять душ, и попутно принимает обезболивающие.Джинхо не притрагивался к виолончели с момента последнего концерта, и потому очень скучает по ней, но на нее сейчас вовсе нет времени. Она уныло глядит на него из угла, как на предателя, пока тот, натягивая любимый свитер цвета кофе с молоком, пялится в зеркало, успокаивая себя. Уже перед самым выходом Джинхо все же обращает на нее внимание, виновато опускаясь перед ней на колени и клятвенно обещая, вернувшись, уделить внимание и ей. Виолончель молча соглашается свежим запахом полироли и лакированного дерева. Верит.Джинхо в последний раз укладывает пятерней волосы и наконец выходит из дома. Прохладный ветер, пахнущий сыростью, заставляет его поежиться и ускорить шаг. Он не станет брать машину сегодня. Он вообще для себя решил, что ему стоит больше ходить пешком. Отчасти потому, что это полезно, а отчасти потому, что если он свалится без сознания в машине за рулем, то ему, во-первых, никто не поможет, а во-вторых, он может спровоцировать аварию или сбить кого-то, ну или, как вариант, разбиться сам. Если он будет ходить пешком у всех на виду, вероятность того, что кто-то неравнодушный заметит его неважное состояние и поможет ему куда выше, нежели если он продолжит кататься по городу на колесах. В конце концов, движение?— это жизнь.Проходя по мосту над рекой Хан, Джинхо чувствует дрожь в коленях и кончиках пальцев, совсем такую же, как когда он, натирая полиролью виолончель, заметил пятна крови у основания шпиля. Дрожь тревоги, что что-то пошло не так. Дрожь тревоги, что он что-то упустил, какую-то мелочь, которая вылезет ему боком.На середине моста Джинхо с усилием выдыхает, считая на выдохе до десяти.Спокойно.Нет, в этот раз ничто не всплывет.***Опрос одного из свидетелей ничего не дал. Мужичонка никак не подходил под описание главной свидетельницы, да еще и уехал из бара, где было совершено преступление, раньше всех остальных. Конечно, потом это еще раз перепроверят, но пока что для следствия этот персонаж бесполезен.Чонхун потягивает давно остывший кофе, принесенный Ёнсо для всех, из бумажного стаканчика, поджав ноги под себя, и задумчиво грызет краешек стаканчика, усталым взглядом разглядывая сидящего напротив в такой же тоске Хёнсана. Сегодня Хёнсан остался без работы. Свидетель, которого, по задумке Чонхуна, тот должен был опросить, отложил свое появление в участке ровно на день. Бумажные же дела, которыми Хёнсан занимал все свое свободное время на работе, каким-то невообразимым образом оказались в ручонках Ёнсо, который буквально силой отобрал их у старших, заявив Хёнсану, что ему нельзя столько работать. Отчасти?— а хотя даже не отчасти, а целиком,?— Ёнсо прав, и стажер Ха и впрямь берет на себя слишком много. С другой же стороны,?— Чонхун замечает это,?— отсутствие работы заставляет Хёнсана думать о том, о чем думать ему совсем не хочется. А поскольку спрашивать его, чтобы не тормошить это лишний раз, Чонхун не хочет, он пытается понять все сам, считав эмоции с лица Хёнсана. Вот потому и разглядывает.Но на лице Хёнсана ничего, кроме усталости и такой себе холодной отстраненности ото всех и от всего. Сегодня он выглядит куда лучше, чем до того, как он начал ночевать у Ёнсо, однако по нему все еще заметно, что ничего у него не налаживается, кроме, может, режимов сна и питания.Короче говоря, из заветной троицы отдела только один нашел себе занятие. Ёнсо перелопатил уже больше половины бумаг, что лежали перед ним огромной стопкой. Старшим же заняться при таком раскладе нечем.В отделе тишина. Кто-то вдалеке тихонько откашливается, кто-то отзывается мелодией игры в телефоне, и здесь, совсем рядом, Ёнсо тихо шуршит бумагами. Больше никто не издает ни звука ровно до двух часов дня. Когда же стрелка часов достигает заветной цифры, отдел внезапно снова наполняется жизнью.Ёнсо с усталым воплем откладывает в сторону стопку дел, и едва не валится со стула, обессиленно откидываясь на спинку.—?Хён,?— хнычет он, глядя на Хёнсана,?— обещаю, я никогда больше не буду подтрунивать над тобой, если ты снова так завалишь себя работой! Как же трещит голова!—?Слабак,?— смеется Хёнсан в ответ, вылезая из-за стола. —?Ничего, сейчас покушаем?— и тебе станет намного лучше.Чонхун вдруг теряет улыбку, что была у него на лице секунду назад. На него вдруг накатывает вполне себе адекватное чувство тревоги, но виду он не подает. Не каждый день ты обедаешь с кумиром юности, да еще и по его приглашению. Звучит как сюжет фанфика, но для Чонхуна это реальная жизнь, и это не может не будоражить кровь.Отдел практически пустеет в первую же минуту после того, как стрелка часов задевает отметку двух. Минут через тридцать многие из них уже вернутся с едой на вынос из ближайших кафешек, кто-то вернется и того раньше, захватив что-то в ларьке с уличной едой, а кто-то крайне ленивый не выходит совсем, оставляя доставку еды на курьеров, и таким образом остается в отделе за главного, пока все остальные отлучаются. Обычно Чонхун и его стажеры так и поступают, заказывая что-то с доставкой к отделению полиции, споря после на камень-ножницы-бумага, кто пойдет встречать курьера. В обществе интровертов подобные вопросы решаются только так, волей случая.Но сегодня день совершенно особенный. Чонхун лишний раз причесывает непослушные длинные волосы и возглавляет свой отряд юных следопытов на пути ко вкусной еде и теплой компании. Он почти не замечает, как Ёнсо спускается по лестнице вприпрыжку, схватив Хёнсана за руку, потому что голова его забита совсем другим.Совсем другим человеком, если быть точнее.Улица встречает их неожиданной прохладой, до того сильной, что Хёнсан, разумеется, не взявший домой к Ёнсо ни одной теплой вещи и теперь довольствующийся рубашкой поверх тонкой футболки, моментально ежится и прижимается к Ёнсо дрожащим комочком. Винить его за отсутствие теплой одежды в его положении не повернется язык, однако Ёнсо, позиционирующий себя как главный защитник комфорта Хёнсана, мог бы посмотреть прогноз погоды и дать ему что-то из своих теплых вещей, по крайней мере, Чонхун так думает. Однако он почти сразу же выключает в себе ворчливого отца, искренне веря, что уже завтра Хёнсан приедет на работу в трех шарфах, пуховике и валенках, потому что Ёнсо свой прокол уже явно зафиксировал.До ресторана, где назначена встреча, от отделения полиции всего две минуты ходьбы. Людей здесь обычно немного за счет того, что потенциальная клиентура у заведения?— работающие рядом полицейские, а ресторан не занимается удобной для них едой на вынос. Чонхун всегда думал, что это глупое решение, ведь с их великолепной кухней с таким раскладом они бы давно озолотились. Однако, как бы то ни было, для дружеских посиделок это место воистину идеальное. Хёнсан сразу указывает товарищам на столик в углу с двумя диванчиками друг напротив друга и нарочно утаскивает Ёнсо рядом на диванчик рядом с собой, оставляя единственное свободное место только рядом с Чонхуном.—?Ну, спасибо тебе,?— ворчливо отзывается он. Хёнсан в ответ гаденько так хихикает, сталкиваясь ладонью с ладонью Ёнсо в победном негромком хлопке.Заведение само по себе очень милое. У них красивые деревянные столы и много-много металлических светильников. Теплый свет от них создает неповторимую атмосферу уюта, а вкусная еда заставляет чувствовать себя как дома. Чонхун со стажерами бывает здесь редко, а в одиночку?— никогда, но каждый раз чувствуется как праздник в кругу семьи. Чонхун, шедший сюда как на иголках, наконец расслабляется.Джинхо появляется в поле зрения буквально спустя минуту. Он кажется растерянным, пытаясь отыскать знакомое лицо среди посетителей, и Чонхун в помощь ему осторожно поднимает руку. Выражение лица Джинхо тут же меняется, сменяя растерянность неподдельной радостью. В ресторане светло от уймы светильников, но от его улыбки становится в разы светлей.Он осторожно садится рядом, бросая сумку на диван позади себя. Складывает руки на столе и учтиво кланяется всем присутствующим.—?Здравствуйте, хённим,?— почти в один голос говорят Ёнсо и Хёнсан. Джинхо добродушно смеется.—?Не стоит так официально,?— говорит он и представляется:?— Хон Джинхо.Стажеры робко представляются следом. Чонхун с улыбкой наблюдает за происходящим, откинувшись на спинку дивана.—?Как ты? —?спрашивает Джинхо, едва коснувшись ладонью его бедра. Жест скорее дружеский?— обратить внимание касанием к той части тела, что ближе находится, но Чонхун чуть ли не вскакивает с дивана с колотящимся в груди сердцем.—?Я в порядке,?— живо отвечает Чонхун.Джинхо задает тот же вопрос и младшим, которые слово в слово вторят наставнику, заставляя нового знакомого отпустить легкий смешок.—?Еле дошел к вам, знаете? —?пытаясь скрасить неловкость, говорит он. —?Такая холодрыга!—?У тебя же машина,?— подмечает Чонхун.—?Верно, есть такая,?— кивает Джинхо,?— но ведь гулять пешком куда веселее!—?Что ж тут веселого в такой холод? —?сетует Хёнсан. —?Зуб на зуб не попадает, стоит только выйти из помещения!—?Это потому что нужно было слушать меня и одеваться тепло! —?ворчит Ёнсо.—?Вы, ребята, живете вместе? —?интересуется Джинхо, подавая знак официантке.—?Да, к счастью,?— отвечает Ёнсо. —?Хёнсан живет у меня, пока у него дома все не наладится.Официантка приносит меню и ожидает заказ. Когда же его озвучивают, она делает пару заметок в блокноте и уходит, позволяя продолжить разговор.—?Надеюсь, у тебя все поскорее наладится, Хёнсан-а,?— Джинхо ободряюще улыбается.—?Надеюсь, что нет,?— вдруг заявляет Ёнсо. Три удивленных пары глаз уставляются на его.—?Чего? —?Чонхун не сдерживает смешка.—?Жить с Хёнсаном-хёном и жить одному в пустой квартире?— это две разные вещи,?— вздыхая, поясняет Ёнсо. —?С ним весело и можно делиться едой. А еще он любит игры и, как оказалось, разделяет мои интересы в кино,?— Ёнсо поворачивается к Хёнсану, вкладывает его ладони в свои и пристально смотрит ему в глаза. —?Надеюсь, ты еще долго не уедешь домой, Хёнсан-хён.Чонхун и Джинхо с улыбкой переглядываются.—?В таком случае, тебе стоит приглядывать за тем, в чем Хёнсан выходит на улицу в такую неприглядную погоду,?— подмечает Джинхо.—?Да, Ёнсо, мы в ответе за тех, кого приручили,?— говорит Чонхун.—?Во-первых, никто меня не приручал,?— смеется Хёнсан. Свет металлических ламп яркими бликами отражается от пластинки на его зубах.—?Да, это во-первых,?— ворчливо поддерживает Ёнсо. —?Во-вторых, он уже взрослый человек и сам разберется, что ему носить. А в-третьих… В-третьих, я предлагал ему дать поносить мои теплые вещи, пока мы не решили проблему с его гардеробом, но он отказался и пошел как было, представляете? Помимо своих проблем этот дуралей хочет заработать еще и воспаление легких.—?И вовсе там и не холодно! —?внезапно заявляет Хёнсан, видимо, обидевшись на ?дуралея?.—?Правда? А кто дрожал, как котенок, пока мы переходили одну единственную ?зебру?? —?смеется Ёнсо.Хёнсан что-то бросает ему в ответ, но Чонхун пропускает это мимо ушей. Взгляд невольно опускается под стол, к рукам Джинхо. Старший набирает на телефоне какой-то текст.Чонхун подавляет любопытство и возвращается к диалогу с младшими, продолжив вникать в их маленький спор, но чужая рука снова касается его бедра под столом, на этот раз мягче и продолжительнее, чем тогда. Джинхо передает Чонхуну телефон с текстом, написанным в заметке.?Наверное, я скучал.?Чонхун поднимает глаза и сталкивается взглядом с Джинхо. Да, он определенно имел в виду то, что имел в виду. Чонхун понимает это сразу по эмоциям, а по эмоциям там смущение, смущение и снова оно же.Чонхун теряется на мгновение, заплутав в чужих глазах, но приходит в себя сразу же, как на столе начинают появляться ароматные блюда.Недолго думая, Чонхун набирает в заметке ниже ответное сообщение и передает телефон точно так же, касаясь чужого бедра. Его забавляет то, как Джинхо дергается от неожиданности, когда чужая рука теплом отзывается сквозь одежду.?Наверное, я тоже скучал.?Джинхо улыбается в экран. Чонхун улыбается тоже, теряясь в бликах в чужих глазах.Дожили.Чонхун берет в руки палочки и накладывает себе в тарелку немного мяса. Сердце колотится так, что оставаться неподвижным не выходит. От ударов механизма в груди содрогается все тело, а от смущения разгораются алым румянцем щеки.В самом деле, дожили.