Часть 3 (1/1)

01.02.2021 Лука шел на несколько шагов впереди Элиотта. Он злился, и Элиотт пытался угнаться за ним, но он не хотел иметь с ним дело. Он просто хотел подышать свежим воздухом и не говорить об этом. Он даже не знал, куда шел. Ему просто нужно было ненадолго уйти, проветрить голову, вот и все. На самом деле, все это даже не так уж и важно. Лука знал, что слишком остро реагирует.— Лука, извини! Пожалуйста, детка, помедленнее, — почти умолял Элиотт, задыхаясь на бегу. Лука резко остановился, и Элиотт чуть не сбил с ног их обоих.Элиотт выглядел настолько потрясенным из-за того, что Лука перестал его слушать, что стоял с широко открытым ртом, переводя взгляд с лица Луки на землю и обратно. На нем была горчичная куртка, и одного ее вида было достаточно, чтобы сердце Луки болезненно сжалось. — Э-э, я... Мне очень жаль, Лука.— Ага, я понял, — саркастически ответил Лука.— Я просто забыл! — Воскликнул Элиотт и тут же понял, что сказал. Настроение Луки в мгновение ухудшилось еще больше, что отразилось на его лице. Забывчивость — это не то, что беспокоило Луку. А беспокоило то, что когда именно он вспоминал, это было воспринято, как бремя или что-то, что не имело большого значения.— Тогда почему бы тебе просто не забыть меня, пока ты можешь? — Лука был резок своими словами, потому что он знал — это невозможно, забыть человека, так глубоко укоренившегося в вашей жизни. Но подождите. Стойте.Это уже произошло. И Элиотт действительно забыл его. Лука знал, чем закончится этот разговор, и он начал вспоминать, почему он сейчас переживал его заново.— Я никогда не смог бы забыть тебя, Лука, — вздохнул Элиотт, как будто это самая нелепая вещь в мире. В том-то, блять, и дело, что это была самая нелепая вещь на свете. Была. Но теперь уже нет.Лука знал, что сейчас он должен был просто поговорить с Элиоттом, поругаться до такой степени, что они оба, все еще не пришедшие ко взаимопониманию, лягут спать спиной друг к другу. Но он осознал, что не может этого сделать, зная обо всем, еще помня обо всем. В любом случае, это не будет иметь значения после, это воспоминание скоро исчезнет навсегда, но, по крайней мере, в своем разуме он мог бы дать понять Элиотту всю глубину его боли.?Я знаю?, — должен был сказать Лука, но промолчал. Вместо этого он ответил: — Но ты сделал это, Элиотт.А затем Элиотт нахмурил брови, Лука в такие моменты всегда находил его чертовски восхитительным. — О чем ты говоришь? Это всего лишь одна вещь, один момент. Я клянусь, что помню, какой сегодня день. Я отвлекся. Прости меня, Лука, но ты же не можешь всерьез обвинять меня в этом.— Вообще-то, да, я могу, Элиотт. Потому что ты забыл не одно мгновение. Ты забыл все. Я нахожусь сейчас здесь, потому что ты забыл меня. А я просто не могу жить, вспоминая тебя, в одиночестве. Я не хотел, чтобы все так вышло. И я ненавижу тебя за это. Я никогда не думал, что способен ненавидеть тебя, но вот мы здесь, — Лука чувствовал, как дрожат его руки, и не от холода.Элиотт выглядел таким озадаченным. — Лука, о чем ты говоришь? Ты ненавидишь меня за что? Я... Я люблю тебя.Он знал, что это воспоминание, и что эта версия Элиотта действительно любит его, но этого Элиотта больше не существовало. В нектором смысле, он никогда не существовал. — Нет, не любишь! Ты не любишь меня! Ты любишь какую-то девушку, которая приходит к тебе в видеомагазин, называет тебя деткой и сворачивается клубком у тебя под мышкой. И знаешь, почему ты ее любишь? Потому что ты недостаточно сильно любил меня, чтобы запомнить. Потому что ты думал, что тебе будет лучше забыть меня, чем простить. И я знаю, что я лицемер, потому что здесь и сейчас я делаю то же самое. Но ты сделал это первый! Ты сделал это первый, и я сожалею, что ты это сделал, потому что ты не оставил мне выбора! Я предпочел бы никогда не ощущать твою всепоглощающую любовь, чем знать, что она была, но ты предпочел забыть о ней, даже не поговорив со мной. Что я не стою того, чтобы ты за меня боролся.На лице Элиота отразилась смесь растерянности и горя, но Лука все равно ушёл. Прочь от воспоминаний, прочь от боли. Он не был полностью уверен в своем решении, когда шел на встречу с доктором, но сейчас он был уверен больше, чем полностью. Это был правильный поступок.Только когда он вошел в квартиру, из которой только что убежал, с Элиоттом на буксире, все еще растерянным, он вспомнил, почему убежал в первую очередь. Сегодня было первое февраля. Их двухлетняя годовщина того, как он и Элиотт впервые провели время вместе, когда они только начали влюбляться друг в друга. Он начал играть ту самую песню, которую играл для Элиотта в тот день, но Элиотт был поглощен учебой и огрызнулся на Луку, чтобы тот потренировался играть на пианино в другой раз.Лука остановился перед синтезатором и услышал, как сзади подошел Элиотт, запыхавшийся от попыток успеть за быстрым шагом Луки. Он остановился рядом с Лукой.— Ты все еще можешь сыграть мне ее, если хочешь, — тихо сказал он. И Лука почти сделал это. Он почти сделал это, но затем заметил проблеск надежды на лице Элиотта, и вместо этого он взял гитару Элиотта, лежащую рядом, и разбил ее о синтезатор, клавиши зазвенели в какофонии, разлетаясь, почти заглушая испуганный крик Элиотта.— Я рад, что стираю тебя! Я не могу дождаться, когда ты съебешься нахуй из моей головы! — закричал Лука. Звуки оглушающие, но это приятно. Лука продолжил ломать и ломать, пока...***15.02.2021 Они сидели на мосту и смотрели на черные воды Сены. На улице уже стемнело и похолодало, но Лука не чувствовал холода. Он не чувствовал ничего, кроме жизни. На этот раз они с Элиоттом намеренно держали друг друга за руки, и это казалось таким правильным.Казалось, что они — единственные люди в мире, хотя было еще не так поздно. Все было так тихо, но так хорошо.Лука почувствовал, как кто-то тянет его за руку. — Иди ко мне.Элиотт потянул его, пока они не легли рядом на тротуар, глядя на звезды. Лука оглянулся недоуменно по сторонам. — Элиотт, здесь может появиться кто угодно.— Ну и что? — Лицо Элиотта было совершенно невозмутимое, освещенное луной. Сейчас он выглядел таким красивым. Он выглядел таким красивым во всех смыслах, по крайней мере, в каких Лука видел его до сих пор. — Расскажи мне, какие созвездия ты знаешь.По правде говоря, астрономия никогда не была настоящим увлечением Луки. Он много знал о биологии, но не очень много о звездах. Но вот что он действительно знал:— Полярная звезда, — ответил он. Это не созвездие, а просто звезда, но для него она что-то значила. По крайней мере, он думал, что значила. Элиотт молчал, его рука застыла в ладони Луки. — Это всего лишь звезда, но это не значит, что она неважна. Я бы сказал, что она более важная, чем большинство других. Она помогает людям на протяжении веков.— Полярная звезда, — повторил Элиотт.— Это глупо, я знаю... Я вообще не знаю никаких созвездий... — начал было Лука, но Элиотт оборвал его:— Это не глупо, — он повернул голову и посмотрел на Луку. — Полярная звезда помогла мне пережить один из худших периодов в моей жизни. Я снял об этом фильм. Ну, ?снял фильм? — это немного преувеличение. Я хотел снять фильм, но я не собрал достаточного финансирования. И вот он назывался Polaris.— Я бы с удовольствием посмотрел, — сказал Лука. Он только слегка сковырнул поверхность того, насколько был невероятен Элиотт, но он уже знал достаточно, чтобы увидеть, что у Элиотта есть прекрасный ум, он полон мечтаний, ради которых он расшибется, чтобы превратить их в реальность.— Скажи мне, где ты прятался все это время? — спросил Элиотт, слегка придвигаясь. — Прежде чем я встретил тебя, мне кажется, что мое сердце уже знало твое.Лука глупо смотрел на него, не зная, что ответить. Это было так интимно, это были слова влюбленных, которым навсегда суждено остаться в памяти. Неужели Элиотт действительно так к нему относится?— Это строчка из сценария, — объяснил Элиотт.— О, — ответил Лука, испытывая одновременно и облегчение, и разочарование, — отличный слог.Элиотт резко ухмыльнулся и разразился смехом. — Рад знать, что он соответствует твоим стандартам.— Заткнись, — пихнул его в бок Лука, закатывая глаза и улыбаясь. Он хотел бы, чтобы они остались здесь на всю ночь. Чтобы эта ночь никогда не заканчивалась. Он бросил взгляд на Элиотта и увидел, что тот смотрел на него в ответ. Может быть, ночь и не должна заканчиваться.— Я живу один, — сказал он и увидел удивление в глазах Элиотта.— Должно быть, тебе ужасно одиноко, — прошептал Элиотт.Лука прикусил нижнюю губу, не зная, отчего вспыхнули его щеки — от Элиотта или от ветра. — Мы можем это исправить.Элиотт снова посмотрел на полярную звезду, как и Лука, но он продолжил сжимать руку Луки. Да, румянец на его щеках был явно не от холода.***22.12.2020 — Ну как? Что ты думаешь? — Элиотт покрутился, демонстрируя свою новую куртку. Она горчичная, и Лука подумал, что этот цвет ему в любом случае подойдет, учитывая, что Элиотт сияет, как солнце. Предполагалось, что это будет подарок на Рождество, но они решили отпраздновать заранее, потому что семья Элиотта пригласила их обоих в Лилль на настоящий праздник, но Луке нужно было остаться дома, чтобы навестить свою маму в клинике. Элиотт понимал и принимал это решение, но им обоим было все-таки немного грустно проводить отпуск порознь.— Все в порядке, — успокоил его Элиотт, когда он решил остаться дома, — у нас впереди целая вечность, чтобы провести каникулы вместе.Лука покраснел, хотя Элиотт уже много раз говорил подобные вещи. Конечно, у них был не самый лучший год, но они оба старались учиться и расти вместе. Лука понимал, почему Элиотт был более скрытен, прятал некоторые вещи внутри, не выпуская их наружу. Но он просто хотел бы, чтобы Элиотт был более открытым с ним. Это единственное, из-за чего они ссорятся. Это то, что на самом деле даже не должно становиться причиной ссор. Но Лука просто обычно слишком остро реагирует, когда Элиотт держит все при себе, и иногда это кажется бесконечным циклом. Но они становятся все лучше и лучше. Притирка требует много времени, и Лука был уверен, что к их второй годовщине поцелуя в феврале все будет так же идеально, как и тогда, когда они поцеловались в первый раз.(За исключением того, что тогда Элиотт встречался с Энни, а Лука — с Хлоей, разумеется.)Элиотт улыбнулся так широко, засияв, что стал выглядеть, как произведение искусства в своей новой куртке и со взъерошенными волосами, и Луке пришлось использовать все свое самообладание, чтобы не наброситься на него прямо здесь и сейчас.— Мне очень нравится, — ответил Лука, потому что так и есть. Элиотт уже давно жаловался, что ему нужна новая куртка, и Лука не знал, что ему купить, потому что ему ужасно нравилась его старая. Поэтому он дал Элиотту подарочный сертификат, чтобы он сам выбрал новую, так что, в конечном итоге, это мог бы быть подарок для них обоих. Элиотт выглядел так же сексуально, как и всегда выглядел, одетый во что угодно или вообще без ничего.Элиотт даже покраснел. — Да? Правда, правда?— Да, правда, правда, — смеясь, подтвердил Лука. Луку никогда не переставало удивлять, что Элиотт, похоже, не осознавал, насколько он привлекателен. — На самом деле, ты выглядишь настолько хорошо, что мне хочется сорвать ее с тебя.Улыбка Элиотта стала немного застенчивой. — А почему бы тебе этого не сделать?И, действительно, почему бы и нет. Только позднее, когда Лука и Элиотт спрятались под одеялом, дыша друг другом так, словно это их последний раз, лицо Элиотта снова стало серьезным.— Ты когда-нибудь от меня уставал?Это было так неожиданно, что Лука на мгновение опешил. Как такое вообще могло прийти ему в голову? — Почему ты спрашиваешь об этом?Элиот моргнул, но не поднял взгляд. — Не знаю. Забей. Это глупо.— Эй, — Лука положил ладонь ему на лицо, нежно поглаживая скулу Элиотта. — То, что ты чувствуешь, никогда не бывает глупым.Элиотт немного расслабился под его прикосновением, но по-прежнему не поднял глаз. — Ну вот если только это. То, что я иногда чувствую, просто глупо. И иррационально. И просто... не очень хорошо в целом. Даже когда у меня нет приступа. И я просто... я так устаю от себя. Не всегда, но иногда. Достаточно часто, на самом деле.— Элиотт, я такой же. Все, на самом деле, — попытался успокоить его Лука, но что-то подсказывало ему, что Элиотт не собирался слушать заверения.— Но разве я тебе никогда не надоедал? — снова спросил он, и Лука на мгновение замолк. Дело не в том, что ответ на этот вопрос положительный. Но и не то, чтобы он отрицательный. В тот или иной момент все друг от друга устают. Ему надоедал Ян столько раз, что он не мог бы сосчитать. От самого себя его тошнило так часто, что иногда он задумывался, может ему стоит побеспокоиться об этом.Но Элиотт явно не хотел слышать, что это нормально — когда вас иногда тошнит друг от друга, поэтому вместо этого он сказал:— Никогда.— Правда, правда?— Правда, правда.Элиотт улыбнулся и наконец посмотрел Луке в глаза. — Я люблю тебя с каждым днем все больше и больше. Ты об этом знаешь?— Я тоже никогда не думал, что кого-то можно любить так сильно, — признался Лука. Он всегда думал, что есть метафорический потолок — предел любви к кому-то. И как только ты его достигнешь, все начнет рушиться.И вдруг Лука снова осознал, что это — воспоминание, и что все это уже случалось раньше. И сейчас он понял, как был неправ. Он думал, что они с Элиоттом были исключением. Но именно в этот момент, этой ночью, это был их потолок. И как бы это ни было больно, Лука также внезапно осознал, что хотел бы это запомнить. Даже если все пошло под откос с этой ночи, он хотел бы помнить самое сильное, самое большое, что он когда-либо испытывал, как всепоглощающе он любил одного человека. И самое главное, что он когда-то был так сильно любим одним определенным человеком.У него на глаза навернулись слезы, и он начал умолять всех, кто только мог его услышать: — Пожалуйста, позвольте мне оставить только это. Я не буду просить больше, если вы просто оставите мне этот момент.Элиотт выглядел крайне смущенным, но Лука заметил только, что стало темнее. И это не потому, что солнце зашло. Эта темнота сгущалась вокруг них, потому что Лука чувствовал, как растворяется. Как растворялась плотность этой реальности, и это вызвало панический страх в его груди.Он крепко обнял Элиотта, слезы продолжали течь рекой. — Я не хочу забывать этот момент. Пожалуйста, Элиотт, не позволяй им заставить меня забыть об этом.— Лука, о чем ты говоришь? — В голосе Элиотта слышалось беспокойство, но Лука не мог перестать плакать.— Я не хочу забывать, Элиотт, это был наш предел. Это был пик той любви, что мы испытывали друг к другу.— Лука, с тобой все в порядке?— Я не хочу об этом забывать!— Ты этого не сделаешь, Лука! Ты не забудешь это! Я не знаю, почему ты так думаешь… Но я обещаю тебе, что ты этого не забудешь...***14.02.2021 — Иди, посмотри на это, Люсиль, — позвала Хлоя, указывая на экран компьютера перед ней. Люсиль была отвлечена всю ночь, но до этого момента процесс был довольно легким, так что Хлоя на самом деле не винила ее.Люсиль вздохнула, наконец-то отрываясь от телефона — честно говоря, кто так много пишет за один раз — и присоединилась к Хлое за столом.— И что же я должна увидеть? — скучающе спросила она.Хлоя наклонила экран. — Смотри.Мозг Луки Лалльмана отображался на экране в различных форматах, но на одной из карт наблюдался всплеск активности, которого Хлоя никогда раньше не видела. Его мозг выглядел испуганным. Похоже, что-то могло идти не так.Люсиль только пожала плечами. — Не думаю, что это имеет значение. Это всего лишь одна из карт.— Это первый раз, когда я работаю в одиночку, Люсиль, я не могу позволить себе никаких ошибок, — доктор Рено дал ей Лалльмана только потому, что это должно было быть легко. Они уже разделались с его парнем, так что это должно было быть проще простого. И так было до сих пор.— Смотри, — сказала Люсиль, указывая на экран. — Теперь все в порядке.Хлоя бросила взгляд на экран. Похоже, она была права. Это странно. Похоже, всплеск прекратился в тот момент, когда он достиг нового воспоминания. Какая-то часть Хлои хотела продолжить расспросы, но другая ее часть была просто рада, что все вернулось на круги своя. Она бросила взгляд туда, где Лалльман лежал на своей кровати, спал, но не совсем. Она никогда бы не сказала этого вслух, потому что работает на них, но Хлоя не могла себе представить, какого это — решиться на такую процедуру. Она до сих пор не решила, храбры или трусливы люди, которые предпочитают стереть воспоминания. Возможно, и то, и другое.Люсиль снова принялась строчить смс, и Хлоя с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза. — Что такого важного в твоем телефоне? — спросила она чуть резче, чем намеревалась.Люсиль едва подняла глаза, но вид у нее озорной. — Я кое с кем встречаюсь.— Да? — Дело не в том, что Хлоя не была заинтересована, но Люсиль всегда встречалась с кем-то новым, так что трудно было быть настолько взволнованной этой новостью.— На этот раз все по-настоящему, мне так кажется, — сказала она, и это привлекло внимание Хлои. Люсиль продолжила, воодушевленная невербальным интересом Хлои: — Мы познакомились всего несколько дней назад, но, похоже, понимаем друг друга на всех уровнях, понимаешь? Мне кажется, я уже знаю его наизусть.Это смелое заявление, но Хлоя и не ожидала от Люсиль ничего другого. — Как его зовут?— Эл, — ответила Люсиль, улыбаясь. — Ну, по крайней мере, так я его называю. Это его любимое прозвище.Что-то в этом имени показалось Хлое смутно знакомым, но, в принципе, она встречала немало людей с таким именем. Люсиль не предложила больше никакой информации, поэтому Хлоя вернулась к своей работе. К счастью, все возвращалось на круги своя. Она просто продолжила надеяться, что так оно и останется.***15.02.2021 Элиотт зашел к Луке, с восторгом хватая плюшевого енота. Лука с тревогой огляделся вокруг, чтобы убедиться, что слишком пустые стены не кажутся неуместными, или что у него нет ничего смущающего, лежащего тут и там. В любом случае, это место было не очень похоже на дом, поскольку он помнил, как жил там всего около двенадцати часов. Он просто хотел бы знать, почему не может вспомнить. Может быть, именно об этом Ян и хотел с ним поговорить?Блять. Ян. Он так и не ответил ему.Лука достал из кармана телефон, но едва успел взглянуть на экран, как сзади его обхватили руки, развернули и прижали к груди Элиотта.— Я тебе уже надоел, да? — Спросил Элиотт, и на его лице появилась улыбка. Она была такой яркой, что Лука задался вопросом, будет ли она такой же горячей, как и ослепляющей, если он прикоснется к ней.Телефон Луки выскользнул у него из рук и с грохотом упал на пол. — Как будто это возможно, — ответил он чуть более честно, чем собирался. Просто в Элиотте было что-то такое, что заставляло его чувствовать себя в безопасности. Как будто он мог сказать что угодно, обнажить самые глубокие части своей души, и Элиотт все еще будет стоять там с улыбкой на лице, с этим его открытым и добрым сердцем.Он растаял, когда Элиотт снова наклонился к нему, а губы встретились в совершенной гармонии. Лука не хотел, чтобы эта ночь заканчивалась. Поэтому он позволил затащить себя в свою спальню и позволил Элиотту игриво толкнуть его на кровать, прежде чем прыгнуть за ним. Элиотт на мгновение перевел взгляд на стены, на его губах играла полуулыбка.— А ты, я смотрю, у нас настоящий дизайнер интерьеров, да? — Спросил Элиотт, оглядывая комнату и три куска синей краски на одной из стен.Лука пихнул его в бок на это. — Я переехал совсем недавно, — он сделал паузу. — Я так думаю.Элиотт только фыркнул. — Ты так думаешь?— Память уже не та, что раньше, — вздохнул Лука, проводя рукой по волосам Элиотта.Элиотт покачал головой, сдерживая смех, и положил одну руку на свободную ладонь Лукаса. — Я случайно не затащил дедушку в постель? Ты не выглядишь и на день старше двадцати!Лука закатил глаза, по спине пробежали мурашки, когда Элиотт провел большим пальцем по тыльной стороне ладони. — Вообще-то, восемнадцати. Мой день рождения только в июле, так что я, вроде как, еще ребёнок.— Одиннадцатое июля, — произнес Элиотт так, словно вовсе не собирался этого говорить, и Лука слегка отстранился от него.— Вообще-то да. Как ты... Элиотт моргнул, нахмурив брови. — Даже не знаю. Удачная догадка, наверное.— Ты ведь не сталкер, правда? — начал дразниться Лука, снова погружаясь в объятия Элиотта. Элиотт тем временем поцеловал его в кончик носа.— Неужели сталкер так поступил бы? — серьезно спросил он, и Лука начал хохотать.— Да, глупышка. Именно так сталкер и сделал бы. Ты на самом деле не помогаешь своей отмазке.Элиотт тоже заливисто засмеялся, стукаясь лбами с Лукой. — А каких сталкеров ты знаешь? Я думал, что большинство сталкеров убивают тех, кого преследуют.— Не думаю, что это подходящий вопрос.— Ты просто уклоняешься от ответа, потому что не можешь ответить.— Я не уклоняюсь!Элиотт приподнял одну бровь. — Ты так и сделал, это классика...Он не успел закончить, потому что Лука прервал его поцелуем. Поцелуем, который длился вечность, или, по крайней мере, Лука хотел, чтобы это было так. Когда они оторвались друг от друга через восемьдесят лет или восемь секунд, Лука вгляделся в лицо Элиотта, впитывая мягкое удовлетворение, которое там покоилось.— Вот это — уклонение, — гордо произнес он, и Элиотт засмеялся так сильно, притягивая Луку к себе и сливаясь с его телом воедино, как будто они всегда были одним целым.Лука подумал, что, возможно, так оно и было.