Часть 2 (1/1)

Я стал ждать приезда друга. Сначала было тяжело: помню, как проснулся на следующий день после отъезда Илюши и вдруг понял, что не смогу его обнять, хлопнуть по плечу, да что там — просто поговорить! И так три недели...Мир как-то потускнел: мне без него стало невыносимо скучно., чтобы заполнить пустоту, которая образовалась в сердце, я стал ходить с семьёй по магазинам, больше времени проводить с братом (его зовут Максимка, он младше меня на 4 года), помогать маме по дому. Зато научился немного готовить! Как-то раз поздним вечером я мыл целую гору посуды, скопившуюся после ужина; солнце давно село за горизонт, и на улице было темно. Эту темноту пытался разогнать свет фонаря, недавно поставленного перед нашим домом, но в конце концов он устал, и фонарь погас. Изредка лаяли собаки и что-то кричали пьяные, проходившие по двору.Мама сидела за столом и пила чай, листая какой-то глянцевый журнал. Я тихо и не спеша, тарелку за тарелкой, ложку за ложкой, освобождал раковину от грязной посуды.— Егор, — мама помешала чай маленькой золотистой ложкой. — Что-то ты в последнее время очень много дома сидишь. Почему не гуляешь?— Так это, мам, Илья уехал отдыхать.— А что, кроме Ильи, не с кем?Я смутился и принялся ожесточённо тереть сковородку губкой.— А? — мама ждала ответа.— Почему не с кем? Просто он мой друг. Мне с ним интересно.— Но раньше ты же с ним не общался так.— Мам, раньше я тоже ни с кем не общался, кроме Артёма. Понимаешь?— Что это вы с Ильей вдруг так сдружились?— Я не знаю, получилось так и всё. Я помыл всё, пойду спать. Спокойной ночи.Я ушёл в свою комнату. Догадывалась ли она? Вряд ли. Главное, чтобы она ни в коем случае не делилась подозрениями с отцом. А то он у меня таких вещей не понимает.Я лёг спать, вновь представляя, как крепко обниму Илюху, когда он приедет.И вот я наконец-то дождался! Наступил долгожданный день возвращения Илюхи. Я весь день просидел дома, ожидая звонка или смс, но так и не дождался.Начало смеркаться, а потом и вовсе стемнело. Я ушел в гостиную, включил ТВ, чтоб не заснуть. Но это не очень помогло: веки стали тяжелеть, глаза сами закрываться, я почти заснул, но тут тихо пикнул мой телефон. Я подумал, что мне это снится, но потом он пикнул еще раз. Пришло два сообщения.Сообщение 1: "Егор, привет! Спишь, наверное, извини, если разбудил. Я прилетел!"Сообщение 2: "Завтра чтоб в четыре часа у меня был, понял? Жду."Я улыбнулся и провалился в сон.На следующий день я проснулся пораньше, принял душ, умылся, заправил кровать, потом убрался в квартире, сходил в магазин, отпросился у родителей и уехал. По дороге попал в несколько пробок — как без этого... Когда до его остановки оставалось несколько метров, у меня вдруг скрутило живот, и я понял, как сильно волнуюсь.Погода стояла превосходная! Легкий ветерок, немного облаков в небе и тёплое летнее солнце. Я шёл к его дому и понимал, как соскучился по этим местам, по нему, по его комнате.Вот и домофон — набираю номер его квартиры.— Заходи, — услышал я знакомый голос из динамика.Ступеньки, ступеньки, ступеньки. Вот и его дверь, чуть приоткрыта. Я захожу.Как он похорошел! Ему безумно шел загар, легкий, бронзовый. Его зеленые глаза стали ярче и озорно блестели; рот растянулся в широкой улыбке. Он наверняка ходил в спортзал: руки выглядели еще сильнее, плечи чуть шире.— Здорово, — он крепко-крепко пожал мне руку, а потом сгрёб меня в объятия.Я был просто на седьмом небе от счастья!— Где родители?— Уехали к бабушке, фотки показывать. Пошли ко мне.Мы зашли в комнату. Там ничего не изменилось. Все то же окно почти во всю стену, диван, комп.— Ну, как ты? — я просто не мог на него насмотреться.— Странно как-то. Я тебя, конечно, рад видеть, но там так круто было.И он принялся рассказывать мне про шикарный отель, про теплое итальянское море, про местную кухню...— А за два дня до отъезда я с такими бабами познакомился — офигеть! Мы сидели в баре, пили, потом на дискотеку сходили вместе, я так и не решил, которая из них мне больше нравится. А когда додумался, надо было уезжать. Жаль, можно было бы с ней зажечь.Мы тогда ещё оба были девственниками, кстати.— А я тут без тебя вообще почти ни хера не делал. Скука.— Будем веселиться, да? — он опять сгрёб меня в охапку.— Ага, особенно когда до школы осталось меньше десяти дней.— Фу, Егор, — Илья сморщился. — Не хочу опять в это говно. Хочу на бэмике кататься и на тренировки ходить!— Илья, давай не будем пока о школе, а? Не порть кайф.— Ладно. Смотри, я тут тебе кое-что привез.Кое-чем оказалась пицца из воска с картой места, где он отдыхал.— Спасибо, Илюш.Последние деньки лета были лучшими! Мы ходили в кино, вместе катались на бэме, смотрели фильмы у него дома, резались в компьютерные игры. Мы виделись почти каждый день, болтали по телефону, переписывались по смс. Я вдруг понял, что мне этого пока хватает, хватает того, что он просто рядом. Признаюсь честно, я все чаще стал в фантазиях позволять себе вещи, которые до этого были под запретом. Когда мы сидели рядом на диване (он, как всегда, без футболки), мне хотелось обнять его, прижать к себе, поцеловать. Иногда наши губы были на таком маленьком расстоянии друг от друга, что я уже думал, что не сдержусь. Но я сдерживался, потому что понимал, что, если признаюсь, могу потерять его, что от меня могут отвернуться родители. Больше всего меня раздражало и раздражает то, что я не совсем понимаю, зачем это надо скрывать. Ну что плохого в том, что один человек любит другого? Если они не выставляют чувства напоказ, не "подают дурной пример" детям на улице. Неужели любовь, самое сильное, могущественное, нежное и светлое чувство в мире, нужно скрывать?Но я живу в России и прекрасно понимаю, что вся проблема в людях. Даже если издать закон о толерантности или запрете дискриминации геев, то это не сработает, потому что боязнь гомосексуальности — в головах людей, в разуме каждого отдельно взятого человека. Это обычный страх перед неизвестным, а ненависть к этому чувству — это просто способ отгородиться от него.Август медленно, но неотвратимо подходил к концу. Приближалась осень, а лето как будто грустило вместе со мной, грустило, что придётся попрощаться с этими беззаботными деньками, когда, казалось, не было ничего, кроме меня и Ильи, кроме его BMX и ласковых лучей золотистого солнца.Чему быть, того не миновать! И вот наступило-таки тридцатое августа, и всем ученикам нужно было переться в школу на перекличку. Договорились встретиться на остановке и оттуда идти вместе.На этот раз я не опоздал.— Здорово, — я протянул ему руку.Илья, как всегда ослепительный, стоял на остановке в потертых джинсах, футболке и белых кроссовках. Его светло-русые волосы трепал ветер.— Ух ты, да мы вовремя, — он улыбнулся и пожал мне руку. — Фу, нафиг, не могу видеть эту остановку, заново идти по этому пути.Я только усмехнулся. Стыдно было признаться, но я даже радовался тому, что снова наступили школьные дни, потому что понимал, что мы теперь будем видеться с Ильей каждый день. Ну или почти каждый день.Мы шли с ним плечом к плечу по знакомому пути от остановки к школе. Это такая длинная аллея, с обоих сторон обсаженная тополями, от которых летом у всех учителей начинается аллергия. Солнце уже было высоко в небе, но не было так жарко, как, скажем, в июле. Ветер тихонько трепал листья тополей, гонял те, что уже отвалились, вдоль аллеи туда и обратно. Вот и моя школа — место, которое подарило мне, пожалуй, самые счастливые годы. Подарило мне Илюху.— Егор, давай не пойдем, меня стошнит же, надо опять Ленку видеть.Ленка — Елена Евгеньевна — мой классный руководитель и преподаватель английского языка.Я рассмеялся, потому что вспомнил, как мы разыгрывали Ленку, по очереди звоня ей домой и крича, что очень нужна Зина. Часа в два-три ночи...Вспомнишь — оно и всплывет.— Егор, Илья, как вы выросли! — Елена Евгеньевна подошла сзади и взяла нас под руки.— Здравствуйте, — в один голос сказали мы, искренне надеясь, что она не услышала, о чем мы говорили.Ну а потом — перекличка! Как я рассказывал в первой части, мне предстояло учиться в практически новом 10 Б, мульти-языковой профиль. В итоге так и получилось: припёрлось примерно 20 новеньких (которые не учились в 9 Б), плюс три новеньких вообще не из школы, семь человек осталось из старого состава. Наболтали всякого: во сколько линейка начинается, что будет, какие уроки (жесть! Заставлять учиться первого сентября!).Потом мы с Илюхой зашли в магазин велосипедов, ему надо было шины какие-то посмотреть, а потом зашли в одно кафе. Оно, кстати, находится на улице с аллеей, по которой утром все ходят в школу, поэтому это кафе — самое популярное место для прогуливания уроков.— Ну чё, началось всё заново? — мы сидели за самым дальним столиком в углу и ждали заказ.— Что началось? — не понял я.— Школа, что ещё.— Илья, я не понимаю тебя. Какого хрена ты паришься. Вспомни, ты ж экзамены сдал, да? Вспомни, как ты в мае вообще учился. От тебя педсовет в шоке был, у них же любимая шутка была, что тебя подменили.— Егор, я же не смогу так постоянно учиться! Мне так трудно, как в мае с учёбой, никогда не было! Теперь на бэмике можно будет, в лучшем случае, раз в неделю кататься выходить, а то и реже.— Блин, забудь. Ты же знаешь, что, если что-то не так пойдёт, я буду рядом и помогу. Я только одно у тебя прошу: ты сам прикладывай усилия, я же всё не могу за тебя делать. Я тебе только там буду помогать, где у тебя проблем больше всего.— Спасибо, Егор.— И сейчас ещё лето, если ты не заметил. Тридцатое августа, а не первое сентября.Он улыбнулся.— Да, точно.Нам принесли заказ.Но эти два последних летних дня пронеслись слишком уж быстро. Они, можно сказать, просто растаяли в предшкольной суете. По магазинам пройтись, купить белую рубашку, тетрадки, ручки, карандаши и всё прочее. И вот ты уже просыпаешься в кровати примерно за полчаса до того, как тебя должны разбудить, и вдруг осознаешь, что надо в школу, но ты так от этого отвык! А потом сборы, опаздываешь, но ничего не поделаешь.А потом на линейке какая-нибудь первоклассница дает первый звонок. И вот и начался новый учебный год с новыми проблемами, разочарованиями, радостями, заботами и шалостями...